Дарья Донцова - Полет над гнездом индюшки
На этом боевой задор девиц иссяк, они испытали угрызения совести, попросили друг у друга прощения и стали соображать, как добыть несчастную Софи, застрявшую в ветвях. Но так до сих пор ничего не придумали, и кукла продолжает болтаться на дереве.
– Лизка, наверное, увидела ее, – плакала Маня, – потянулась, маленькая ведь совсем, глупая, не поняла, что к чему, и полетела вниз.
Я почувствовала, как на меня накатывает дикая злоба, не хватало только, чтобы Маруська жила теперь с грузом вины.
– Милая, ты ни при чем! Это просто случайность!
Маня покачала головой и пошла к двери. На пороге она остановилась и горестно сказала:
– Никогда, никогда не прощу себе! Не брось я тогда Софи за окно, Лизочка сейчас была бы жива!
– Послушай, Барби тут ни при чем! Лизу выманил убийца при помощи Сары Ли. Привязал куклу к палке и качал…
– Мусик, – тихо сказала Машка, – спасибо тебе, конечно, но мне не десять лет. В моем возрасте уже надо отвечать за свои поступки! Мало того, что я оставила куклу в ветвях, так еще и задрыхла в неурочное время! Не засни я, как сурок, может, и остановила бы Лизу.
– Между прочим, Аля тоже участвовала в ссоре, и она заснула одновременно с тобой! А теперь скажи, Аля так же переживает?
– Она это она, а я это я, – возразила Машка, – но, если хочешь знать, Алька убивается и плачет.
– Детка, убийца специально подсыпал вам в пирожные снотворное. Хотел нейтрализовать тех, кто может помешать. Ведь вы скорей всего не оставили бы Лизу в одиночестве?
– Нет, – ответила Маня, – но она очень долго была с мамой на поминках. Потом пришла, поднялась наверх, мы уже решили к ней пойти, но хотели фильм досмотреть, совсем чуть-чуть осталось. Аля притащила из кухни пирожные, три штуки. Две для нас, а третье мы хотели Лизе предложить, но заснули. Значит, ты считаешь, что кто-то купил корзиночки…
– Их привезла я…
– Ты?!
– Ну да, зарулила в кондитерскую и взяла свои любимые, поставила в холодильник.
– Вот видишь, муся, – вздохнула Маня, – снотворное тут ни при чем, никакого злого умысла не было, никто нас с Алькой не хотел усыплять.
– Снотворное насыпали потом! Сама же говорила, крем горчил!
– Так жара стоит, наверное, он просто испортился.
Я попыталась продолжить возражения, но Машка выскользнула за дверь. Пару секунд я сидела, не зная, что предпринять, но потом подскочила и заметалась по комнате. Надо действовать как можно быстрей. Следует отыскать хоть какие-нибудь улики против Раисы, иначе она не только выйдет сухой из воды, но еще и оставит Машку с огромным грузом на душе. Совестливая девочка будет корить себя всю жизнь за то, чего не совершала! Но что же мне делать?
Полночи я пробегала по спальне, суматошно продумывая свои действия по разоблачению убийцы, наконец в голове оформился план, к осуществлению которого я и приступила утром.
Раиса вышла к завтраку около девяти, я, сидевшая за столом уже целый час, изобразила на лице приветливую улыбку. В конце концов, в институте я посещала театральный кружок и считалась там неплохой актрисой.
– Раечка, доброе утро, как спали?
– Не слишком хорошо, – притворно вздохнула мерзавка, – все о Лизочке думала! Какая трагедия! Ужасно! У меня нет детей, но, если бы они имелись, наверное, я не пережила бы смерть своего ребенка, ну что может быть страшнее?
«Только его убийство», – чуть было не ляпнула я, но удержалась и спросила:
– Каковы ваши планы?
Рая налила себе кофе.
– Спасибо Александру Михайловичу, печати с дома сняли, можно попытаться наладить нормальную жизнь. Надеюсь, удастся разблокировать хоть часть счета в банке, и тогда я повезу Алю отдохнуть к морю. Девочка так много пережила!
– Если проблема в деньгах, – сказал входящий в столовую Кеша, – то мы охотно их вам дадим. Але и впрямь следует на некоторое время сменить обстановку. Куда хотите отправиться?
Раиса начала методично намазывать тостик джемом.
– Пока я не думала об этом… Может, на Кипр или в Турцию.
– Не советую, – сказала я.
– Почему? – удивилась Рая.
– Аля ездила с матерью в эти места, начнет вспоминать…
– Тогда в Испанию.
– И там она побывала…
– Да? Что же нам делать?
– Ну на земном шаре много других мест, – начал было Кеша, но я хотела, чтобы разговор съехал на определенную тему.
– Боюсь, у девочки может начаться истерика прямо на подъезде к Шереметьеву, она столько раз входила в здание аэропорта с родителями… Хотите мой совет?
– Конечно, – кивнула Раиса.
– Отвезите Алю к себе, в Вяльцы. Там ничто не напомнит ей о трагедии.
Рая улыбнулась.
– Милая Дашенька, вы плохо себе представляете жизнь в российской глубинке. Ну какие развлечения я смогу там организовать для девочки?
– Аля спокойно может проводить время у компьютера.
– У меня его нет. Вяльцы сонный городок, похожий на большую деревню. Все друг друга знают, увидят Алю, начнут судачить, шептаться вслед… И потом, Вяльцы экологически плохое место, у нас расположен завод, выбрасывающий в атмосферу всякую гадость. Зимой еще куда ни шло, а летом отвратительно.
– Да? – фальшиво удивилась я. – А одна из моих подруг купила в вашем городке домик. У нее сын болен астмой, и доктор велел в теплое время года жить в Вяльцах, якобы лучше места для астматика не сыскать!
Раиса вытаращила глаза.
– Этот врач сумасшедший! Из Вялец все бегут, у нас даже туман разноцветный выпадает, то желтый, то розовый…
– Может, только на вашей улице? Вы на какой живете?
– Декабристов, – сообщила Раиса.
– Небось в самом центре, да еще на первом этаже, вот вам и плохо.
Раиса усмехнулась:
– Это в Москве есть центр, а в Вяльцах везде окраина. Улица Декабристов крохотная, на ней всего три дома, вернее, избушки. Нет, Але у нас решительно не понравится. Туалет во дворе, вода, правда, своя, но джакузи и в помине нет, самый простой душ. Девочка привыкла совсем к другим условиям.
Я постаралась скрыть довольную улыбку. Значит, Вяльцы, улица Декабристов. Номер дома неизвестен, но, по словам Раисы, там их всего три, так что трудностей не возникнет. Сейчас же двинусь в путь.
– Сколько километров от Москвы до Вялец? – решила я уточнить на всякий случай.
– Сто шестьдесят по шоссе и по проселочной дороге еще около сорока, – ответила Раиса, допивая кофе.
– Мне кажется, вам лучше отправиться в круиз на теплоходе, – заявил Кеша, – Италия, Франция… Есть такие туры.
– А вот это интересно, – оживилась подлая баба, и они с Аркашкой принялись обсуждать детали.
Я же вышла из столовой, схватила сумочку, села в починенный «Пежо» и нажала на газ. Сто шестьдесят километров, но это от Кремля, а от Ложкина-то ближе будет, часа за три доберусь.
Глава 25
На улице Декабристов я была около часа дня. Раиса оказалась права, маленький, сонный проулочек, забытое богом место. На ухабистую дорогу было страшно смотреть. «Пежо» – хороший автомобиль, но он рассчитан на европейские шоссе, производители не думали, что на нем нужно будет преодолевать колдобины, поэтому посадка у машины низкая. Улица Декабристов моему «пежошке» явно не по зубам, вернее, не по колесам.
Я оставила машину у ларька и пошла по разбитой дороге. Первые ворота, попавшиеся на пути, выглядели словно вход в ад: черные, покосившиеся. Калитки в них не нашлось, звонка тоже нигде не видно. Я подергала створки, с легким скрипом они распахнулись, и я увидела двор, сплошь заваленный всякой дрянью. Тут и там валялись покореженные ведра, мотки проволоки, палки. Чуть поодаль, у забора, стояла чугунная ванна, наполненная водой, возле скособоченного крыльца с проваленными ступеньками маячила ржавая бочка, куда, очевидно, должна была стекать вода с крыши во время дождя. Но сейчас она пустовала, на ее краю сидела рыжая клочкастая кошка с больными, гноящимися глазами. Я от души пожалела несчастное животное, наверное, конъюнктивит доставляет ей массу неудобств, а ведь помочь киске очень легко. Достаточно промыть глазки чаем и закапать альбуцид. Но хозяйке дома, очевидно, наплевать на кошку, как, впрочем, и на собственный быт тоже. Ну неужели трудно убрать двор? Сгрести ведра в сарай, посеять траву… Самой-то не противно смотреть изо дня в день на бардак? Интересно, а как выглядит хозяйка?
Не успела эта мысль прийти мне в голову, как на крыльцо, увешанное тряпками и домоткаными половиками, вышла тетка, облаченная в бордовый ситцевый халат.
– А ну пошла вон, зараза! – замахнулась она на кошку.
Та, коротко мяукнув, побежала к сараю.
– Вам чего? – хмуро осведомилась баба. – Ищете кого? Или продаете дрянь всякую? Зазря старались, здесь богатых нет, все свое, с огорода.
– Простите, пожалуйста, – улыбнулась я как можно приветливее, – мне бы Раису…
– Это которую? – прищурилась аборигенка.
Тут только до меня дошло, что я не знаю фамилии Алиной тети, хотя, если учесть, как она сто раз повторила: у меня нет семьи…
