Дарья Калинина - Гетера с лимонами
Маришу это развеселило. То кричала, что уже все решено, осталось обговорить лишь детали. А теперь оказывается, что от их встречи зависит так много.
– Знаешь, забирай его себе, – великодушно предложила Мариша. – И покончим на этом.
– Как? – ахнула девица. – Ты отказываешься от своего мужа?
– Ну да.
– Добровольно?
– Да.
– Но… Но так не бывает.
– Бывает. Вы меня с ним просто достали. Живите себе, как хотите. И меня не трогайте.
– Нет, нам нужно встретиться.
– Да зачем же? Говорю, живите счастливо, плодитесь и размножайтесь.
– А где? Ты живешь в квартире, которая тебе целиком не принадлежит.
Ах, вот мы и добрались до самого главного! Девице, оказывается, негде плодиться и размножаться. И она хочет часть жилплощади Мариши.
– Хорошо. Сегодня – последний шанс, – строго произнесла Мариша. – Не придешь, в следующий раз встретимся в суде. Да, и кстати, раз уж так получилось, как тебя зовут?
– Марина, – пискнула трубка, и Мариша в сердцах бросила свой мобильник.
У этой стервозы еще и имя похожее! Марина! И где же была вчера эта блондинка и красавица Марина, когда вторая блондинка и тоже красавица Мариша мокла в ожидании нее под проливным дождем у памятника Ленину?
– Сегодня я наряжаться не стану, – заявила Мариша. – Черт с ней. Пусть подавится и моим мужем, и квартирой. Все равно я лучше. И нечего мне наряжаться, чтобы это доказать какой-то дешевой швабре.
Во второй половине дня Марише позвонил следователь. Держался он очень приветливо, но Мариша почувствовала, что следователь чем-то сильно озабочен.
– Что-то случилось? – осторожно спросила она у него.
– Нет-нет. Все нормально.
– Гражданин Пятаков, не врите мне! Я же чувствую, что у вас что-то неладно.
– Ну ладно, – вздохнув, признался следователь. – Будь по-вашему. Случилось. Случилось то, что я ей верю!
– Кому?
– Этой Людмиле Ильиничне. Она клянется, что знать не знала ни полковника Сергеева, ни каменщика Горбунова.
– И что?
– И я ей верю!
Мариша слегка запаниковала. О чем он говорит? Плохо то, что он верит своей подозреваемой? Но почему это плохо?
– Да потому, что тогда у нас остаются висеть два… нет, даже три убийства. Полковника, Горбунова и этого жуткого Влада.
– Вы объединили эти четыре дела в одно?
– Да. Но теперь я даже не знаю, что и делать. Не могу же я повесить на женщину еще три трупа? А если она их не убивала?
– Она их и не убивала.
В этот момент в голове у Мариши мелькнула неясная мысль. Но Пятаков снова заговорил, и мысль улетучилась.
– И еще мне звонил один из знакомых наших потерпевших.
– Кто?
– Некто Иван Удавленников.
– Удав!
– Вы его тоже знаете? – В голосе следователя слышалось недовольство, и Мариша тут же принялась объяснять, как и при каких обстоятельствах они познакомились с Удавом.
– Не нужно! – перебил ее Пятаков. – Лучше послушайте, что придумал этот тип.
– И что же?
– Он хочет, чтобы мы выделили ему охрану!
В голосе следователя слышалось такое возмущение и негодование.
– Охрану? Ему? Но зачем? Кого он боится?
– Верней, он просит не за себя. За своего друга.
– За близкого друга?
– Очень. Плачет, что тот станет следующей жертвой маньяка.
– Но почему он так в этом уверен? И кто, он считает, станет следующей жертвой?
– Ты что, ему веришь? – внезапно вспылил Пятаков.
– Ну, раз человек говорит… Раз ему кажется…
– Мало ли, кто и что говорит! Мало ли, что ему кажется! Если я стану выделять оперативников каждому, кому кажется, то у меня будет просто некому работать.
В голосе Пятакова слышалась уже не злость, а отчаяние.
– Я понимаю, – попыталась утешить следователя добрая Мариша. – Работы у вас в отделе выше крыши. Людей постоянно не хватает. Люди трудятся из последних сил.
– В точку.
– Так, может быть, мы с подругой поможем?
– Чем это?
– Присмотрим за Удавом и его другом, как он просил.
Некоторое время Пятаков молчал, переваривая услышанное. А затем отчеканил:
– Не сметь!
– Что?
– Не лезьте в это дело! – смягчил тон Пятаков.
– Но почему?
– Это может быть опасно!
– Значит, ты веришь, что другу Удава грозит опасность?
– Нет!
– Не веришь?
– Нет, но все равно держитесь от этого типа подальше. Он не та компания, которая вам нужна!
Разумеется, подруги все сделали наоборот. И когда, скажите вы мне, бывало иначе?
Основная трудность заключалась в том, как раздобыть адрес Удава. Тут подругам пришлось побегать. По месту прописки Удав не проживал. Там жил его старенький папа, который, судя по его разговорам, хотя и не бедствовал в материальном плане, но совсем выжил из ума. И только ласково моргал, когда подруги приставали к нему с вопросами о сыне.
– Ванька? Сын? А у меня есть сын? Взрослый? Вот радость-то какая! А кто его мать? Я ее помню?
Инна наклонилась к Марише и прошептала:
– Старикан хотя и не в себе, но явно заботливо обихожен. В квартире тоже порядок. На кухне, я смотрела, готов обед. За ним кто-то ухаживает.
– И кто же?
– Может быть, Удав нанял кого из соседок для помощи своему пожилому родителю?
Поблагодарив ласкового, но, увы, совсем ничего не соображающего старичка, подруги пошли с обходом по соседям. Большинства в рабочий день не было дома. Но в третьей по счету квартире подругам повезло.
– Ванька? Удавленников? – раздалось из-за двери. – Ну, знаю его. Ах, где искать… У отца его спросите.
– Да вы что! Дедушка совсем не в себе. Он даже не соображает, что у него вообще есть сын.
Дверь наконец открылась. И на пороге возникла старушка с желчно поджатыми губами. Сверкнув подозрительным взглядом в сторону квартиры Удавленниковых, а потом обратно на подруг, она спросила:
– Это что же, вы у старика уже побывали?
– Заглянули.
– Ну? И как он?
– Хорошо. Порядок у него в квартире образцовый. Вот мы и хотели узнать, кто за ним присматривает.
Глаза старушки злобно сверкнули:
– Анька, зараза! Перед Ванькой выслуживается!
– Это кто такая?
– Соседка моя! На первом этаже живет. Как Ванька разбогател, так сразу ее и нанял, чтобы за отцом его присматривала.
– А чего к вам не обратился? Вы вроде бы ближе живете.
Старушка поджала губы еще больше:
– Вот вы и спросите у него почему!
И захлопнула дверь. Да уж, характер у бабули был явно не сахар. И в квартире у нее, насколько подруги успели заметить, тоже особого порядка не наблюдалось. Ясно, почему Удав пошел за помощью к соседке снизу, а не к этой злобной мегере. Наверное, Удав своего старенького и выжившего из ума папашу все-таки любил. Этот факт как-то сразу расположил подруг в пользу Удава.
Вторая бабушка, которая как раз жила на первом этаже, сильно отличалась от первой. Возраст у них был примерно одинаковый. Но во второй квартире пахло свежими пирогами и было солнечно и свежо.
– Полы только что помыла, осторожней ступайте, – велела она девушкам, узнав, что их прислал Удав. – Скользко очень.
– Да мы только на минуточку. Нам бы адрес Вани узнать.
– А вам почто? – мигом насторожилась бабушка. – У него сейчас есть женщина. Хорошая. Таней зовут. Он нас знакомил. И я вам сразу скажу, что у Вани с ней все серьезно.
– Ну что вы! Мы совсем по другому делу.
– По другому? – недоверчиво протянула старушка. – Вообще-то, к Удавленниковым женщины всегда только по одному вопросу приходили.
– Мы из депутатской комиссии. Проверяем, как живется ветеранам. Но отец Удавленникова не способен отвечать за себя и свои поступки, вот нам и нужна подпись сына.
– Это кто же ветеран?
– Отец.
– Чей?
– Ивана Удавленникова.
– Ветеран чего?
– Труда.
В ответ старушка только хмыкнула:
– Петр в своей жизни только и делал, что ничего не делал. В советское время еще приходилось хоть как-то трудиться. А как статью за тунеядство отменили, он и вовсе работать перестал.
– А на что же он жил?
Старушка немного помялась, а потом все же ответила:
– Женщины его содержали.
– Да вы что?!
– Вот вам и что! – весело ответила старушка. – Думаете, от кого Ваньке мужское обаяние досталось? От отца! Ванька еще что! А я помню, Петр в молодости был таким повесой! Стоило ему на какую девку поглядеть – все! Можно было считать, что она уже с ним пошла и деток ему нарожала.
– Удивительно. Нам он таким донжуаном не показался.
– Стар стал, – вздохнула старушка. – Головой ослабел совсем. А насчет документов… Если подписать чего надо, так вы оставьте бумаги мне. А я Ване их передам.
– Не можем. Лучше нам телефон Удавленникова-младшего. Или адрес.
– Адрес не дам! – отрезала старушка. – Мало ли что… А телефон… Отчего же не дать. Пишите.
Удав звонку подруг не обрадовался. Даже поначалу не хотел с ними совсем говорить. Но имя следователя Пятакова сделало свое дело. Удав заинтересованно замолчал и выслушал предложение подруг.
