Дарья Донцова - Фэн-шуй без тормозов
– Точно, – согласилась Фатима. – Нахожусь в яхт-клубе. Место супер, около МКАД.
– Где? – поразилась я. – Ты катаешься на яхте по кольцевой автомагистрали?
Бекоева рассмеялась.
– Ну можно и так сказать, хотя, конечно, звучит по-дурацки. Есть тут одно милое местечко, исключительно для своих, посторонним о рае возле ада ничего не известно. Но ты ведь звонишь не для того, чтобы о гламурных пляжах узнать?
– Долго собираешься загорать?
– Ну… да! А что?
– Мне очень нужна твоя помощь.
Фатима издала непонятный звук, то ли стон, то ли всхлип.
– Извини, Лампуша, но я невероятно устала. Сегодня отбирала вещи для съемок, и просто беда. У меня аллергия на кролика, а его, длинноухого, как назло, во все коллекции насовали. Шубки, шапки, варежки, опушки у свитеров… Повсюду мерзотный заяц, и то, что его раскрасили в разные цвета, дела не исправило. Я обчихалась, наелась таблеток и сейчас реанимируюсь с яблочным кальяном. Никуда ехать не могу, прости. Даже ради тебя!
– Мне только поболтать с тобой надо, – взмолилась я.
– О чем?
– О сумке «Марго».
Фатима помолчала, потом с изумлением переспросила:
– О сумке «Марго»? Ты собралась ее покупать? Лампа, извини, конечно, но она стоит очень дорого. Лучше обрати внимание на коллекцию Леси Ковач. Оригинальные изделия, вполне доступные и…
– Фатя, – перебила я Бекоеву, – если я прикачу на твой гламурный пляж, уделишь мне полчасика? Двигаться тебе не придется, шевелить надо будет только языком.
– Валяй, – милостиво согласилась журналистка, – сейчас закажу пропуск…
Зимой по столичным шоссе трудно передвигаться из-за гололеда. Сколько бы ни обещали городские власти чистить дороги, отчего-то у них это плохо получается. В особенности ужасная ситуация складывается на МКАД. Магистраль имеет рельеф синусоиды: то подъем, то спуск, и едва асфальт покроется тонкой корочкой изморози, как здоровенные фуры начинают буксовать. Летом же проехать по кольцу, опоясывающему город, мешает огромное количество легковушек с иногородними номерами – начинается сезон отпусков, и в столицу слетаются туристы со всех уголков России. Не все имеют хорошие машины, кое-кто рулит в ржавых повозках. Но даже «Жигули», выпущенные с конвейера двадцать лет назад, если за ними нормально ухаживать, вовремя менять масло, ремонтировать, будут довольно бойко служить вам и в старческом возрасте. Но увы, очень многие автолюбители относятся к своим «коням», как фашисты к пленным. Видела я мужчин, которые заводили мотор отверткой, всунутой в замок зажигания, и знаю парня, который управляет «дворниками» при помощи длинного ремня. Стоит ли удивляться, что при повышении температуры и небольшой пробке весь этот металлолом начинает кипеть? В результате МКАД встает насмерть. А что главное в пробке? Сохранять спокойствие, иначе можно сойти с ума. Надо найти для себя нечто утешающее. Вот я сейчас, пробираясь черепашьим шагом в давке, тихо повторяю:
– Все не так плохо. Слава богу, сегодня не конец августа и не тридцатое декабря. Перед началом учебного и в канун Нового года из дома лучше не высовываться…
Наконец я добралась до места. Поставив машину на стоянку, я миновала пост охраны, где бдительно проверили мой паспорт, завернула за небольшое серо-желтое здание и остановилась в восторге. Москва закончилась, начался Тунис, Кипр, а может, Марокко или Гоа. Перед глазами возник огромный бассейн, вокруг него белели лежаки, на которых загорали симпатичные девушки, сплошь блондинки. Чуть поодаль виднелись разноцветные шатры, от воды доносились счастливый детский визг и не менее радостный собачий лай. Я пригляделась и обнаружила в бассейне штук пять детей младшего школьного возраста, двух йоркширских терьеров, лабрадора и толстого мужика, который возлежал на матрасе посреди малышово-псовой стаи и увлеченно читал какой-то журнал. Отчего-то по бортику не носились взбалмошные тетки с негодующими воплями:
– Уберите животных, они съедят наших детей!
Похоже, местная публика толерантна к домашним любимцам. Не только к своим, но и чужим.
– Ваш номерок, – прошептали сзади.
Я, успев расслабиться, испуганно ойкнула и обернулась.
– Простите, простите, мне нужно знать, куда вас провести, – зачастил парень в форме матроса. – У вас лежак?
– Я ищу Фатиму Бекоеву.
– Сюда, пожалуйста, не споткнитесь, левее, ее шатер номер шесть. Вот там, видите? Вас отвести? Хотите чаю? Кофе? Коктейль? Купальник? Халат? Тапки? Сколько полотенец? Ужин подать? Меню сейчас принесут, – безостановочно спрашивал «матрос».
Подавленная фантастическим сервисом, я добралась до разноцветной палатки и нашла внутри на топчане Фатиму в окружении пустых вазочек из-под мороженого и бокалов с краями, обсыпанными сахарным песком.
– Ложись, – Бекоева лениво ткнула пальцем в пустой шезлонг. – Эй, Серега, принеси моей подруге весь набор.
– Я за рулем! Коктейль пить не буду!
– При чем здесь коктейль? – засмеялась Фатима. – Почему сейчас не можешь халат надеть? Жарко же!
– Твоя правда! – вздохнула я. – Просто райское место.
– Ох, боюсь, недолго оно им останется, – простонала Бекоева. – Видела у воды девок? Уже сюда начали проникать! Ну да ладно, не стоит переживать по поводу того, что еще не произошло. Давай, выкладывай. А вот и халатик! Супер! Натягивай!
Я взяла одеяние из махровой ткани и, стаскивая джинсы, стала вводить Бекоеву в курс дела. По мере моего рассказа с лица Фатимы сдувало улыбку. В конце концов она села, отодвинула от себя кальян и сказала:
– Гала Коротич.
– Прости? – не поняла я.
Фатима взяла чашку, допила кофе и повторила:
– Гала Коротич. Это она черноволосая, смуглая, на цыганку похожа. И с родинкой. Мало кто знает, что она на самом деле Галина Короткова, продавщица из города с поэтичным названием Урыльск. Но я-то со своей профессией обязана понимать, с кем имею дело. Хотя, знаешь, если честно, когда я выяснила правду, была поражена – Гала интеллигентна, умна, вроде бы образованна. Впрочем, в светской тусовке мало что изменилось со времен Пушкина. Не ручаюсь за точность цитаты, но, кажется, звучит так: «Вот наш Онегин на свободе, острижен по последней моде; как денди лондонский одет – и наконец увидел свет. Он по-французски совершенно мог объясняться и писал; легко мазурку танцевал и кланялся непринужденно. Чего ж вам больше? Свет решил, что он умен и очень мил». Ничего не изменилось! Ничего! Понимаешь? Если ты хорошо одета, умеешь поддержать беседу, являешься женой значимого лица или владелицей собственного бизнеса, то легко сделаешь карьеру в тусовке, станешь желанной гостьей повсюду, твое фото попадет на страницы журналов. Похоже, твоя тетка с сумкой «Марго» – Гала Коротич. Хочешь узнать всю правду про мадам?
– Фатя! – подпрыгнула я. – Начинай скорей!
Время появления Галы в Москве Фатима точно назвать не могла. На тот момент, когда Бекоева стала писать о светских дамах, Коротич уже утвердилась в московском обществе. У дамы был салон по пошиву одежды, Гала представлялась модельером, и первая встреча Фати с ней состоялась во время одного фэшн-показа, в котором принимали участие и модели, одетые в платья от Коротич.
Бекоева обладает безупречным вкусом и не менее безупречным воспитанием, а мусульманские традиции, которые чтут в ее семье, никогда не позволяют Фатиме откровенно демонстрировать презрение по отношению к творениям других людей. Журналистка всегда мило улыбается людям, но однажды, увидав тюлевые занавески, обильно обсыпанные пудовыми стразами, жуткие одеяния под названием «Коллекция царицы», на секунду потеряла лицо и выдохнула:
– Варварское великолепие.
– Это же Коротич, – шепнула сидевшая рядом девица – ходячая реклама мировых брендов. – Знаете, откуда она?
– Первый раз вижу ее работы, – призналась Фатя. – Я недавно пишу для журнала, только начинаю заниматься модой.
Девушка понимающе кивнула и перешла на «ты»:
– Разберешься. Коротич, по слухам, работала на дороге, обслуживала дальнобойщиков, один шофер и привез ее в Москву. Гала вроде сначала у трех вокзалов стояла, ну а потом… вот… Модельер!
Фатима не поверила незнакомке, но потом услышала историю Коротич еще раз десять, и, в принципе, все рассказывали одно и то же: Гала была проституткой, которой повезло подцепить богатого человека, вора в законе. Его давно убили, но перед смертью он успел купить Коротич бизнес, и сейчас бывшая ночная бабочка блистает на светских вечеринках.
Бекоева не наивна, она знает, что не у всех светских персонажей безукоризненное прошлое. И даже наоборот, у большинства нынешних львов и львиц оно весьма сомнительное. Чуть поковыряешься в биографии, поинтересуешься, чем занимался вон тот олигарх в начале девяностых, или спросишь, что делала этак году в девяносто пятом шикарно одетая мадам, владелица бутика, и тут же выяснишь: мужик носился по Москве с автоматом в руках, а красавица торговала у метро апельсинами. В каждой стране есть темные страницы истории. Америка началась с переселенцев, бывших каторжников, которым не нашлось места в старушке Европе из-за пагубных склонностей к воровству, мошенничеству и убийствам. А российский бизнес вырос из бандитских девяностых.
