Маргарита Южина - Парашют для утопающего
– Что делать будем? – жевала Василиса огурцы, пока Люся подогревала картошку. – Наталья убита, Гриша тоже приказал долго жить, Инна запугана. И самое главное – ты у нас как-то умудрилась к этому психопату в родню вклиниться!
– Будем его брать, – просто ответила Люся.
Василиса чуть не проглотила весь огурец целиком.
– Ты свихнулась, что ли?! Как это ты, интересно знать, его брать будешь? Ты чего, не слышала – он здоровенный, мордастый и косой! Черт, ну, это я про косую сажень! А себя ты в зеркало видела? Воробей – гроза червяков! А я на одну себя такого мужчину брать опасаюсь.
– Все равно – будем брать, – упрямо бормотала Люся, переворачивая картошку.
Василиса даже вилку бросила:
– Ты мне это дело прекрати! Брать она будет!! Я понимаю – был бы Пашка в городе или хотя бы Потапов Витя, прикрыли бы нас. Так ведь кто их знает, когда они приедут, у них, наверное, тоже дела серьезные. Тут надо что-то придумать…
– Вот я и говорю – надо что-то придумать и брать.
– Ой нет, она меня убьет. Садись, горе мое, хватит картошку ворочать, уже весь желудок в косичку сплелся.
Люся уселась за стол и долгое время жевала молча. Потом проронила:
– Надо к психологу идти. Пусть он нам сначала адрес этого Артура скажет, а уж потом… Нет, а ты-то что предлагаешь?
Василиса как раз предлагала мужчину пока не трогать, не пугать раньше времени. А вовсе даже начать с женщины – то есть с водителя.
– Можно ее так тихонечко прижать в машине – эть! И она нам – пожалуйста, всю подноготную своего шефа на блюдечке выдаст!
– А если она сама ни фига этой подноготной не знает? – ершилась Люся.
– Да ну, как не знать! Она же видится с ним, общается, как-то созванивается. Нет, ты даже не упрямься – надо сначала с девчонкой поговорить.
К общему решению они так и не пришли. Люся после еды сразу уселась за телефон, а Василиса в раздумье принялась вытирать посуду.
Спать подруги ушли с твердым решением – завтра же посетить профессора психологии и напроситься на сеанс к известному Малевскому, пусть составит протекцию. И, может быть, сам что-нибудь прояснит. И еще – неукоснительно выполнять правила – не выходить поодиночке из дома до тех пор, пока не придумают, как покончить с этим мордастым Артуром. И собаку позже девяти не выгуливать, в девять еще не темно, лето на дворе, и раньше девяти утра тоже. Люсе ни копейки чужой не тратить и быть предельно внимательной, ну и… беречь себя, неповторимых.
И все же Василиса совсем не удивилась, когда утром ее разбудил телефонный звонок:
– Васенька!! – кричала в трубку Людмила Ефимовна. – Ты знаешь, я у Оли! Тут такие обстоятельства! Понимаешь, Володя вышел на работу, но сегодня проспал и собак выгулять не успел. А Ольга же не может оставить Васеньку одного. И с коляской ей не справиться. Поэтому она меня попросила немножечко посидеть с ребенком. Вася, ты не переживай, я уже с Малышом погуляла, ты можешь пока поспать вдоволь. Я сегодня недолго, а потом мы вместе к этому профессору наведаемся, ага?
– Наведаемся, – отозвалась Василиса и устроила трубку на рычаг. – С тобой наведаешься, к чему вчера полночи правила эти составляли? Еще, главное – поспать! Разве тут уснешь? Ох, Люся, все придется брать на себя…
Василиса умылась и уселась возле зеркала. К профессору она решила заявиться одна, а поскольку она шла на свидание не с каким-то там продавцом сосисок, надо было и вид иметь весьма солидный. Для этого как раз подойдут сиреневые тени, темная подводка для глаз и… да-да, оранжевые румяна. Или нет, румяна должны быть розовые, чтобы щеки напоминали персик. А вот губы… ярко-малиновые – эдакая женщина-ягодка! И непременно синий костюмчик в горошек. Люсин.
Когда Василиса обозрела себя во всей красе, восторга не испытала – лицо получилось утомленным, вызывающий кукиш на голове и вовсе не лез ни в какие ворота, а именно он должен был подчеркнуть серьезность дамы, а уж коротенький Люсин костюм просто-таки издевался – из-под подола игриво выглядывали шишкастые коленки совсем не юного вида.
– Вот идиотство, – прошипела Василиса и полезла в шкаф искать себе новый наряд.
Теперь она стояла в своей старенькой серой юбке, белой кофте с жуткими воланами, а волосы струились по плечам. И снова ей не нравилось – одежда смотрелась строго, как у старой учительницы, а вот прическа… Завернув кукиш на голове, Василиса обрела все же единый стиль. Правда, в этом стиле она жутко напоминала гордость края – долгожительницу ста семнадцати годков. Однако больше копаться уже не было ни сил, ни времени. И все же хотелось живинки…
– А если вот этот платочек цвета бордо на шейку? – придумывала Василиса последние штрихи.
Платочек молодости не прибавил – ну не шел Васе ее любимый бордовый цвет – старил ее, и все тут. И все равно снимать платок она не захотела. Он весьма удачно скрывал морщинистую шейку и придавал ей некий шарм.
Заявившись по тому адресу, который ей указала умненькая Ирочка – сослуживица Натальи Федоровны, Василиса оказалась в просторном здании университета. Несмотря на летние каникулы, в холлах и коридорах вуза толпились молодые люди, а между ними деловито сновали серьезные, нахмуренные преподаватели.
– А чего это у вас – отпусков-то совсем не бывает? – ухватила Василиса пробегающего парнишку за рукав.
– Какие отпуска? – выдернул руку тот. – Мы же только поступаем, сейчас зачисление!
– А-а-а, – важно кивнула Василиса и пошла искать вывеску «Психологический факультет».
На поиски этой таблички ушло не меньше получаса, пока она не догадалась обратиться к какой-то приятной девушке с длинной косой:
– Миленькая, подскажи, а в каком кабинете у вас психологический факультет?
Девчонка поморгала глазами и переспросила:
– Вам, что ли, кафедру психологии нужно? Так она на втором этаже, вот так по лестнице подниметесь, а потом сразу же первая дверь направо.
С такой подробной информацией Василиса нашла кафедру в два счета. Однако, открыв дверь, она увидела там только одиноко сидящую седоватую женщину.
– Здравствуйте, вы не подскажете, как мне профессора Аверьяна Сергеевича найти? – очень вежливо поинтересовалась у нее Василиса.
Женщина оторвалась от каких-то бумаг, окинула Василису серьезным взглядом и проговорила:
– Аверьяна Сергеевича сегодня не будет.
– А… а когда он будет? Завтра?
– И завтра не будет. А вы к нему по какому вопросу?
– Я… понимаете, мне очень, очень надо попасть на прием к известному психологу Малевскому. И я думала, что Аверьян Сергеевич мне поможет, – сложила под грудью ладошки Василиса Олеговна. – Но если его нет и неизвестно когда он вообще появится, вы не могли бы мне сами помочь?
Женщина отложила бумаги, долгим взглядом посмотрела в окно, а потом повернулась к Василисе:
– Теперь вам уже никто не поможет с ним встретиться. А вам непременно нужно к психологу? И вы уверены, что вам это поможет? Бывает так, что они не могут помочь даже самим себе. Простите, мне надо работать.
И она снова уткнулась в бумаги, давая понять, что разговор закончен.
– Надо же, какая фифа… – пробурчала Василиса, спускаясь по лестнице. – Если бы я закончила университет в свое время, я бы еще и не на такой кафедре работала.
И все же уходить отсюда несолоно хлебавши не хотелось. Не зря же она тряслась через весь город на троллейбусе, чтобы вот так повернуться и уйти. Василиса задумалась только на минуту. Опыт ей подсказывал, что совсем не обязательно искать протекции у высокопоставленных особ. Достаточно найти старейшую работницу технического персонала, и можно дать голову на отсечение, что уж она-то переводила к светилу психологии всех родственников и знакомых до десятого колена.
Василиса снова отправилась на первый этаж и там, возле самого входа, у автоматической крутилки, через которую проскакивал всякий входящий, она нашла того, кого искала, – старенькую, строгую бабусю. Бабуся кричала, будто раненая львица, и все должны были понимать, что, конечно, уж главнее ее здесь пока никого нет.
– Куды прешь, лихоимец?!! Не вишь – помыто тута!! Вот эдак ножку задери и прыгай! Ой, да и чтой-то такое! Куды тебе в нивирситет! Тебе ишо мамкину титьку сосать, какой недоделанный, ногу поднять не могешь!
– Ох, и как же замечательно, когда вот такой контроль! – подошла к ней Василиса с ложкой елейного масла. – И ведь не всякий так может! А вас, я смотрю, – вон как уважают! И ни один мимо вашего зоркого ока не проскочит.
Бабуська выпятила живот, сурово зыркнула по сторонам и остановила взгляд на Василисе.
– И не проскочит! Чегой-то здеся скакать? Здеся самый умный нивирситет поди, а не стадьён!
– Так я и говорю – сразу видно, что умное заведение, а не шарашкина контора какая, – не унималась Василиса.
Да, видимо, переборщила, потому что теперь бабуська грозно уставилась на саму Василису Олеговну и еще строже спросила:
