Татьяна Луганцева - Корона вампирской империи
– Что вы делаете?! Люди вы или нелюди?! Опомнитесь! Это противозаконно! Я сообщу в полицию! Игорь, беги! – кричала она, сопротивляясь и дерясь, как дикая кошка.
Длинной ногой она чуть не достала главного вампира. Его сподвижники дернулись защитить босса, и с головы одного из них свалился скользкий капюшон, и глазам публики предстал Вацлав собственной персоной.
– Оба на! – закричала Яна. – Вацлав! Не может быть! Хотя я всегда подозревала! Вацлав, немедленно скажи им, чтобы меня отпустили! Я требую!
– Очень плохо, что ты меня увидела! Не я здесь все решаю, так что замолчи, – ответил ей он.
– Значит, вам есть что скрывать! – прокричала Яна. – Отпустите меня!
Главный вампир что-то злобно буркнул из-под капюшона, и Яну прикрутили к деревянному помосту вместо животного. Она билась в истерике, боясь ступить ногами на этот окровавленный пол, но ее все же привязали к станку пыток.
– Эта женщина – лазутчик, она и выпустила наших лосей, ради их крови мы сюда пришли, – прокомментировал после реплики служащего англоязычный вампир. – Она что-то сказала про полицию… мы принесем ее в жертву, – добавил он же по науськиванию главного «Деда Мороза».
– Вы не посмеете! Вацлав, сделай что-нибудь!
– Давно мы не совершали этого, но эту женщину отпускать нельзя, а вас, если кто откроет рот, наша организация достанет даже в тюрьме, – предупредил основной вампир.
Вацлав заметно занервничал и обратился к англоязычному вампиру, видимо, даже он не мог обратиться напрямую к их главенствующему начальнику.
– Эту женщину нельзя так просто взять и уничтожить.
– А что в ней особенного?
– У нее жених – князь Штольберг из Чехии…
– Да хоть сам король. Что с того? Он и останков ее не найдет! – перебил его главарь.
– Нет, я знаю Карла, мы хорошо с ним знакомы. Он очень любит эту женщину и не остановится ни перед чем, чтобы докопаться до истины. Он уроет всех нас! Ее нельзя трогать!
– Ее нельзя выпускать! – повторил начальник.
– Слушай Вацлава, он прав! Мою кровь нельзя пить, я заразная! Нет, это какое-то сумасшествие! – билась в веревках Яна, как рыба в сети.
– Я не советую вам это делать! – еще раз с нажимом сказал Вацлав. – По крайней мере, не здесь.
«Не очень-то он пылко заступается за меня», – отметила она про себя.
Игорь же вообще замер и напоминал изваяние из камня, от страха он, по всей видимости, проглотил язык, да Яна на его помощь и не рассчитывала.
– Ну, хорошо… я еще подумаю, что сделать с этой предательницей. Укатите ее в конюшню. Кстати, кто ее привел? – вдруг спросил главный вампир.
Из зала донесся голос мужчины, пустившего Яну с Игорем в этот дом:
– Это моя вина. Она пришла с тем новеньким, я пропустил ее, несмотря на отсутствие у нее пропуска. Этот мужчина поручился за нее.
– Все ясно, они заодно! Наденьте на него наручники. И свяжите их вместе.
– Я не виноват, ваша честь! – очнулся Игорь и закричал противным, визгливым голосом: – Она сама увязалась со мной! Не трогайте меня! Ваше превосходительство, я не знаю эту женщину. Отпустите меня, пожалуйста! Я пришел с честным намерением стать вампиром! Верьте мне!
Никто не обратил никакого внимания на вопли Игоря, так как от начальства рекомендаций больше не поступало. Его скрутили, связали и оттащили вслед за Яной в конюшню, швырнув в стойло прямо в кучу навоза, где ему и было место в принципе. Яна же пребывала в какой-то распятой позе на деревянном помосте прямо в проходе конюшни. Она не знала, где лучше сидеть: в засохшей крови несчастных животных или в куче навоза. Игорь тихонечко ныл в своем стойле, Яна лихорадочно пыталась привести свои мысли в порядок. Помешал ей в этом непродуктивном занятии Вацлав. Свой клоунский наряд он уже снял, вид у него был злой, встревоженный. Он ворвался в конюшню вихрем.
– Ну что, допрыгалась, госпожа Цветкова? Я сразу понял, что на Карле Штольберге природа отдохнула, если он связался с такой бесшабашной пронырой. Зачем ты сунула свой длинный нос сюда? Сразу хочу сказать, что я ничего сделать для тебя не могу и, самое главное, не хочу! Поделом тебе!
– Вацлав, опомнись! Ты же друг Карла! Сообщи в полицию, сообщи Андрею!
– Ишь чего захотела! Чтобы пострадать самому? Я десять лет состою в этом обществе и знаю всю его кухню. Я участвовал во многих делах, за одно из которых можно загреметь за решетку! Ну уж нет, ты сама влезла в это дерьмо.
– В дерьме я… – жалобно пропищал Игорек, – выведите меня отсюда, я ничего не скажу.
– Нет, сиди там, еще один неудачник. Не надо было тебе связываться с ней.
– Это кто с кем связался! – фыркнула Яна.
– Пойдете, как пушечное мясо, как расходный материал, – сказал, вернее, предупредил Вацлав.
– Что с нами будет? – хныкал Игорь, ворочаясь в навозе и колючем сене.
– Скорее всего, вам выпустят кровь. Я, чтобы избежать гнева Штольберга, который наверняка докопается до истины, чего бы ему это ни стоило, замету свои следы. Меня здесь уже не будет, я возьму деньги, которые пожертвовали мне эти олухи, и деньги от страховой компании и буду таков… Карл не найдет меня никогда в жизни.
– Ты сволочь, – заметила Яна.
– Возможно, но живым из нас останусь я, а это не может не радовать.
Вацлав резко развернулся и пошел к выходу. Игорь еще что-то долго кричал ему вслед, а Яна поняла, что их по-настоящему кинули… Руки ее были привязаны по сторонам к деревянным балкам грубой, толстой веревкой, выдернуть руку из этого плена она не могла. Дотянуться ногой с острым каблуком тоже не получалось. Игорь в наручниках ныл и не делал никаких попыток к освобождению.
«Наше дело – труба, и что примечательно, я ведь знала подсознательно, что этим все и закончится. Нет, я не хочу быть выпотрошенной, как курица, среди сборища этих идиотов».
– Ты никому не сказал, куда мы пошли? – спросила Яна у Игоря с надеждой в голосе.
– Нет… я не догадывался, что все закончится так плачевно, да и ты не сказала своему Андрею, куда собралась.
– Во-первых, он не мой, во-вторых, если бы я сказала, он бы нас не пустил и ты бы не вылечился!
– Ага! А так я вылечусь! Правильно, зачем мертвецу потенция?! – воскликнул Игорь.
– Это по принципу «Лучшее средство от головной боли – гильотина», – подтвердила она. – Хватит ныть, лучше подумай, как ты выберешься отсюда! – сказала Яна, выплевывая свои длинные волосы изо рта.
– Да разве из такой ситуации можно выбраться? Мы пропали, неужели ты еще не поняла?! – заплакал он. – Моя Валентина Петровна права, я – конченый кретин, и это – странная страна.
– А Вацлав оказался каким гадом! Только бы мне выбраться отсюда, уж я бы попила его крови! Я бы показала ему страховку, будь он неладен!
Она снова подергалась в своих путах и затихла.
– Я устала держаться на ногах. Ты хоть на земле лежишь, – посетовала она.
– Эх, знала бы ты, где и как я лежу… да они стойла год не чистили!
– Я это чувствую по запаху, не переживай, – ответила она. – Думаю, они скоро нас порешат, пока не начали нас искать.
– Вот успокоила, вот спасибо!
– А кто говорил, что будет легко? – пробормотала Яна. – Надеюсь, Ричард воспитает нашего сына достойным человеком, а Карл не окажется однолюбом, иначе ветвь Штольбергов прервется на нем навсегда.
Глава 19
– Мистер Андрей! Мистер Андрей! – барабанила кулачками в дверь спальни Андрея Люся. За ней айсбергом возвышалась ее мама. – Откройте, пожалуйста.
Ее, видимо, не смущало, что стрелки часов приближались к двенадцати. Андрей открыл не сразу, так как уже спал. Но выглядел он, как всегда, дружелюбно и спокойно. Он был в пижаме и накинутом сверху темном халате.
– У вас что-то случилось? – участливо поинтересовался он.
– Да… я не знаю, что делать! – всхлипнула Люся. – Мой муж пропал!
– Неудачник и недотепа твой муж! Все неприятности от него! – откликнулась на любимую тему разговора Валентина Петровна.
– Расскажите все по порядку, – попросил Андрей, пропуская женщин в свою комнату.
– Он должен был прийти в замок к десяти часам, а уже двенадцать, а его все нет. У меня предчувствие, что с ним что-то случилось, – почти простонала Люся.
– Да что с ним может случиться? С твоим олухом? Кому он нужен! – прокомментировала теща Игоря.
– А куда направился ваш супруг? – решил уточнить Андрей.
– Игорь всего мне не рассказывал, но поехал он по этому адресу, я переписала на всякий случай, когда он показывал мне визитку. Вот, посмотрите, здесь на румынском языке, – протянула листочек бумаги плачущая Люся.
