Дарья Донцова - Концерт для колобка с оркестром
– Да, конечно, – засуетилась Олеся, – вы входите.
Меня снова провели на кухню и оставили одну.
Часы, висевшие на стене, мерно отщелкивали минуты. Сначала я сидела спокойно, потом заволновалась.
Куда подевались хитрые девицы? Может, они потихонечку убежали из дома?
И тут вошла Ксюша.
– Вы хотели о чем-то меня спросить? – холодно поинтересовалась она.
– Что говорила Людмила перед смертью?
– «Яна, Яна, Яна…»
– Больше ничего?
– Нет.
– Похоже, вы лжете.
– Я всегда говорю правду.
– Это смешно.
– Вы полагаете? На мой взгляд – нет.
– С кем встречалась у вас Людмила?
– У нас?
Тут даже Олеся поняла, что Ксюша ведет себя глупо.
– Мы ничего ведь плохого не делали, просто помогали тем, кто любит друг друга!
Ксюша зыркнула на разболтавшуюся сестричку, но ничего не сказала.
– Людмила приходила сюда не часто и пользоваться квартирой начала недавно, – продолжала Олеся.
Я обрадовалась, кажется, девицы решили стать откровенными.
– Попытайтесь вспомнить, что она бормотала, когда вы тащили ее?
Ксюша нахмурилась:
– Сначала стонала, потом завела: «Яна, Яна, Рома, у Ромы, Яна, Яна». Собственно говоря, это все, она твердила на разные лады два имени: Яна и Рома.
– Кто такой Роман? – в нетерпении воскликнула я.
Олеся ухмыльнулась.
– Ну… это ее пассия, Рома.
– Рома?
– Что вас удивило? – снисходительно осведомилась Ксюша.
– Вы так хорошо знаете имена любовников своих клиенток? Неужели они знакомили вас с ними?
– Нет, конечно, – пожала плечами Ксюша.
– Тогда откуда сведения про Рому?
Девицы переглянулись, потом Олеся уставилась в сторону, Ксюша в другую, мне, честно говоря, надоели их мимические упражнения.
– Послушайте, начали говорить, так рассказывайте. Мне от вас ничего не надо, объяснила же: ищу свою подругу, ее похитил человек, местонахождение которого с огромной вероятностью известно Яне. Бегу, словно борзая по следу, но безрезультатно, ей-богу, последняя надежда на вас. Ксюша, Олеся, помогите.
Девицы опять обменялись взглядами. Наконец Ксения выдавила из себя:
– Мы в бинокль за входом в подъезд наблюдаем. Уйдем в Сашкину квартиру, его окна как раз на вход глядят, ну и рассматриваем посетителей, просто так, из любопытства. Нам Саша велел с клиентками не сталкиваться, но интересно же.
– Но как вы понимали, что это ваша клиентура?
Олеся прищурилась.
– В нашем подъезде всего шесть квартир. На четвертом этаже теперь «новый русский» живет, он обе квартиры купил, ремонт сделал и отвалил, в Испанию, сюда не показывается, следовательно, к нему никто не придет. На втором Сашка обитает с дедом полоумным.
Старик гостей не принимает, в другой квартире Мария Степановна век коротает, вдова какого-то композитора, она одна-одинешенька, к ней лишь внучка заглядывает, мы эту девку размалеванную очень хорошо знаем. На третьем только мы остались, сосед построил дом за городом и съехал туда. Ясное дело, что те, кто в подъезд входят, с цветами, бутылками и конфетами, – наши клиенты.
Самым лучшим развлечением для девушек стало обсуждать чужих любовников. Людмила ездила на роскошном джипе, правда, к подъезду она подходила пешком, но Олеся с Ксюшей знали, кому принадлежит серебристый внедорожник, припаркованный в арке. Женщина выглядела элегантно, не носила ничего броского, аляповатого, ее бойфренд, брюнет, одевался как цыган, от его ярких рубашек и курток просто рябило в глазах.
Олеся и Ксюша всегда точно знали, на какое время снята квартира, Саша четко сообщал им: «До двух», – или: «Сегодня уйдут в четыре, а следующие явятся в пять».
За несколько минут до указанного времени сестрички вооружались биноклями и видели, как парочка покидает дом. Сначала, как правило, убегал мужчина, потом дама. Олеся и Ксюша мигом летели к себе, приводили хату в порядок, в процессе уборки они живо обсуждали своих постояльцев. Но примерно месяц назад произошел смешной случай.
Как всегда, первым на улицу выскочил парень, он сел в свою машину, потом вылез, открыл капот, снова полез внутрь… Дверь хлопнула, из подъезда появилась Люда.
– Эй, Роман, – донеслось из открытой форточки до подглядывающих девиц, – чего стоишь?
– Кабриолет умер.
– Ничего страшного!
– Меня выгонят с работы, заказы развезти не смогу.
– Вызови службу «Ангел».
– О…ь, – подпрыгнул Роман, – они бешеные бабки ломят.
– Возьми, – Людмила спокойно протянула ему купюру.
Потом она села в джип и укатила, юноша остался один на один со своей бедой, Олеся и Ксюша понеслись мыть «дом свиданий», через час ожидалась новая парочка. Но когда любопытные девицы, произведя уборку, вновь прилипли к стеклу, они увидели все того же Романа, который никак не мог уехать.
– Небось ему влетело! – злорадно подвела итог Ксюша.
– Да уж, его «Золотой рай» небось не пощадит, – подхватила Олеся.
– Кто? – не поняла я.
– Есть такая система дорогих супермаркетов «Золотой рай»! – объяснила Олеся.
– Первый раз слышу.
Олеся засмеялась:
– Еще бы! Они по каталогам работают. Клиент делает заказ по телефону, и продукты ему привозят.
Вот этот Роман там служит.
– Здорово устроился, – подхватила Олеся, – вместо того чтобы работать, по бабам шляется.
– Ага, – согласилась Ксюша, – всегда можно сказать: пробки на улице, застрял.
– Ну-ка, постойте, – попросила я, – не тарахтите. Хорошо, вы узнали имена клиентов, подслушав их разговор, но откуда сведения о месте работы Романа?
Ксюша прищурилась.
– Так машина, та, что сломалась, служебная, пикапчик такой, ярко-желтого цвета, весь исписан словами «Золотой рай – твой личный рай».
– Этот Роман простым шофером работает, – влезла Олеся, – водилой служит. Во как бывает, даму от богатого мужа на дерьмо потянуло.
– Зажралась совсем, – покачала головой Ксюша, – эх, получи я такого супружника, сидела бы тихо-тихо, ботинки ему чистила.
– Встречаются же такие сволочи, – подвела итог Олеся, – впрочем, она по заслугам огребла, небось ее этот Роман и кокнул. Кто еще, кроме него, знал, что Людмила сюда ходит?
Утром меня разбудила Томочка.
– Вилка, – тихо сказала она, – можешь приглядеть за Никитосом?
– Конечно, – зевнула я, – а сама-то куда собралась?
– За газовым баллоном, говорят, у магазина ими до десяти торговать будут.
Я моментально вскочила и схватила джинсы.
– Сама пойду.
– Лучше спокойно кофе попей, – попыталась возразить Томуся.
– Вернусь и попью, – пообещала я и порысила к сельпо.
У входа в магазин стояла большая, ярко-красная, похожая на пожарную машина, только вместо цистерны у нее была конструкция, напоминающая полку для хранения бутылок, множество отсеков, разделенных перегородками, из каждого торчал баллон.
– Здравствуйте, – вежливо сказала я дядьке, читавшему в кабине газету.
– Ага, – кивнул тот.
– Вы газом торгуете? Можно купить?
– Отчего нет? Плати и бери, с баллоном хочешь?
– А что, газ можно положить в сумку? – изумилась я.
Шофер крякнул.
– Во народ! Всякий выпендриться желает! Коли думаешь за один газ платить, тащи пустой баллон, нет, плати и за тару.
– Лучше вместе с упаковкой, – улыбнулась я и открыла кошелек.
– Забирай, – меланхолично сказал водитель и снова углубился в газету.
Я походила вокруг кузова, вернулась к кабине и спросила:
– Как брать?
– Руками.
– Но баллон тяжелый, мне его не вытащить.
– Мужика зови.
– Нету его.
– Давно обзавестись пора, в хозяйстве пригодится.
– Муж есть, но он на работе.
– И что?
– Между прочим, я заплатила, – начала я злиться.
– Так бери.
– Не могу.
– А я при чем?
– Достаньте мне баллон.
– Ща, разбежался! Каждому таскать – пупок надорвешь.
Я снова расстегнула кошелек.
Запихнув купюру в карман, грубиян спокойно вышел и ловким движением снял с машины и опустил на землю красный, высокий, почти с меня ростом, узкий цилиндр.
– Получи.
– Спасибо, а как его теперь до дома нести?
– На горбу.
Я попыталась сдвинуть баллон с места, но он даже не дрогнул.
– Не получится.
Шофер засвистел, влез в кабину, завел мотор, и не успела я охнуть, как красная машина, оглушительно гремя, унеслась по шоссе. Перед магазином в одиночестве осталась сладкая парочка: баллон и Вилка.
Минут десять я бродила вокруг емкости с газом, пытаясь сообразить, каким образом справиться с задачей. Напрашивалось простое решение: баллон нужно положить и катить, но опрокинуть его набок я просто не в состоянии.
Из магазина выглянула продавщица.
– Чего маешься?
Я ткнула в сторону баллона:
– Тяжелый очень.
– Эх, несчастные мы, бабы, – завела торговка, – бери его за вентиль, слегка наклони на себя и перекатывай донышко, я так завсегда поступаю.
