Елена Логунова - Красота спасет мымр
– Ну? – нетерпеливо вякнула подруга. – Что там видно?
– Потолок, что же еще!
И тут меня осенило! Потолок, точно!
В начале года в нашу телекомпанию приходила милая девушка из какой-то организации, следящей за тем, чтобы работникам на предприятиях создавались должные условия труда. Наш директор Алексей Иванович вился вокруг этой ответственной девушки мелким бесом и нам всем велел оказывать ей всевозможное содействие. Мое собственное содействие юной проверяющей особе выразилось в том, что я напоила ее чаем с половинкой булочки. Вторую половинку я съела сама, но девушке и кусочка сдобы хватило, чтобы проникнуться ко мне чувством глубокой благодарности. Бедняжка полдня бродила по нашим телевизионным катакомбам, выясняя высоту потолков, расстояние от стен до столов, угол падения света туда или сюда, степень освещенности рабочих мест и еще невесть что. Правда, она не с рулеткой ходила, у нее было множество разнообразных приборов. Некоторые из них выглядели весьма впечатляюще. Мне лично очень понравилась черная коробка размером с обувную. Будучи поставлена на пол, она выстреливала в потолок тоненький красненький лучик, после чего с самодовольным жужжанием выдавала в специальном окошечке какие-то зелененькие циферки.
– Ну? – повторила подруга, с плохо скрытым нетерпением ожидающая результата моих раздумий.
Я посмотрела на нее слегка затуманенным взором, потом сфокусировала его и уже вполне сосредоточенно пошарила глазами по салону «шестерки». К сожалению, ничего такого, что могло бы сойти за умный приборчик, в машине не было. У меня мелькнула мысль собрать в кучу все портативные аппараты, имеющие более или менее высокотехнологичный вид – наши с Иркой мобильники, бинокль, мой карманный компьютер и «флэшку», Иркин брелок с лазерной указкой – и с помощью прозрачного скотча слепить из этого добра подобие навороченного прибора. Идея была перспективная, но реализовать ее толком можно было лишь при наличии изрядного запаса времени, иначе нельзя было и мечтать о пристойном дизайне сложносоставной конструкции. Тем не менее, от мысли скоренько слепить такого робота-трансформера я отказалась с большим сожалением – тем более, что недостающий скотч наверняка можно было купить в соседнем подземном переходе. Там есть и магазин канцтоваров, и игрушечный магазин… Я вспомнила, как Масянька в этом самом подземном торговом центре клянчил у меня какой-то дорогущий электронный самострел, и радостно закричала, напугав подругу:
– Базука!!!
– Свят, свят, свят! – торопливо перекрестилась Ирка. – Ты, милая, никак, с ума сошла?
При этом она все-таки выглянула в окошко и поискала глазами предполагаемую базуку. Так, на всякий случай.
– Не сошла, а нашла! Я решение нашей проблемы нашла! – я уже вылезала из машины.
Но прежде, чем хлопнуть дверцей и оставить озадаченную подругу в одиночестве, я вынуждена была обернуться и спросить:
– У тебя деньги есть?
Неподражаемая и великолепная Ирка молча протянула мне свой бумажник. Я не постеснялась его открыть и пересчитать наличность:
– Должно хватить!
Через тридцать секунд я уже бежала вдоль полок игрушечной лавки, больше всего похожей на оружейный склад армии «Звездных войн». Привидевшаяся мне в мечтах базука в реальности называлась «Мегабласт» и выглядела настолько круто, что ею не побрезговал бы и сам Шварценеггер. Шварц мог рыдать, как ребенок, но ему уже ничего не светило: мегабласт в магазине был один-единственный, и я купила его с разгону.
Игрушечное оружие, сделанное из антрацитово-черной пластмассы с вкраплениями цветных кнопочек, тумблеров, лампочек, индикаторов и экранчиков, притягивало и не отпускало взгляд. Особенно интриговало большое выпуклое стекло на раструбе, выступающем в передней части аппарата. При нажатии на курок стекло пугающе багровело, и из него с жужжанием вырывался плотный луч, напоминающий световой меч джедая. Цвет и толщину луча можно было менять, последовательность моргания лампочек программировалась. Кроме того, мегабласт мог не только жужжать, но и визжать, грохотать и издавать иные звуки в широком диапазоне.
– Ух, ты! Это что такое? – принимая распакованный мегабласт, Ирка посмотрела на него почтительно и не без опаски.
– Наше супероружие, – коротко ответила я, вертя в руках прилагающийся к игрушке чехол из черной прорезиненной ткани на поролоне.
Чехол тоже выглядел солидно и очень напоминал специальные кофры, в которые мои коллеги-операторы пакуют свои орудия труда.
– Ме-га-бласт! – Ирка по слогам прочитала надпись, сделанную латинскими буквами, и неожиданно развеселилась: – Ударим мегабластом по Гипробуму!
– Дай бинокль! – потребовала я, не поддаваясь легкомысленному настроению подруги.
Скотчем, прикупленным заодно с мегабластом, я примотала к корпусу игрушки наш бинокль. Он очень удобно поместился между двумя выступами кожуха мегабласта и стал практически незаметен. Получилось даже изящно: поблескивающие стекла бинокля вкупе с собственной оптикой мегабласта образовали вершины равностороннего треугольника.
– Огонь, батарея! Огонь, батальон! – воинственно запела Ирка, помогая мне упаковать усовершенствованное оружие в кофр.
Синтетическая ткань послушно тянулась, благодаря чему вся конструкция благополучно поместилась в чехол.
– Ну, пойдем? – спросила подруга, берясь за ручку дверцы.
У меня в руках был мегабласт, поэтому я толкнула свою дверь плечом и, уже вываливаясь из машины, услышала, как Ирка гундосым голосом синхронного переводчика пафосно произнесла:
– Да пребудет с тобой Сила, Скайуокер!
Круглые часы в коридоре «Гипробумдревпрома» показывали шестнадцать часов ноль восемь минут, когда мы с Иркой вошли в приемную директора. Никакого подобия вахтера в конторе не было, поэтому нас никто не задерживал. У стола секретарши, которая в предвкушении окончания рабочего дня самозабвенно трепалась по телефону, мы задержались только для того, чтобы веско произнести:
– Комитет охраны здоровья трудящихся! – это были мои слова. Они сопровождались внушительной демонстрацией краснокожего телевизионного удостоверения, которое я с обоснованным коварством держала в закрытом состоянии.
– Проверяем условия работы работников и труда трудящихся! – промолвила Ирка, удлинив свою реплику почти вдвое.
Чего проще было бы выговорить: «Условия труда работников»?! Сердясь на скомканное начало представления, я наступила беспамятной подружке на ногу, и в начальственный кабинет она вошла прихрамывая.
– Комитет охраны здоровья трудящихся! – повторила я специально для директора – знойного брюнета с большим кавказским носом, живо напомнившим мне клюв того орла, который был нарисован на машине Джульетты.
– Проверяем условия труда рабов! – гаркнула Ирка. – То есть работников!
Слегка завуалированное обвинение в том, что «Гипробумдревпром» использует рабский труд, повергло клювастого директора в ступор. Он даже начал заикаться:
– Я-я-я…
– Вы окажете нам содействие в проведении инспекции, – кивнула я. – Мы не преминем отметить это в своем отчете.
– Ку-ку-ку…
Я оглянулась на подругу, ожидая, что она тоже примет участие в этом содержательном разговоре, но поддержки не нашла. Склонив голову к плечу, Ирка с детским интересом созерцала кукующего директора.
– Куда нас провести? – я взялась единолично управлять процессом. – Первым делом покажите нам, пожалуйста, все помещения, окна которых выходят на проспект.
– Первым делом мы должны измерить шумовой фон в рабочих комнатах! – спешно добавила очнувшаяся Ирка. Второе, третье и все последующие дела она, видно, еще не придумала.
Получив четкое распоряжение, директор показал, что вообще-то он – парень-орел. Он перестал заикаться, звонко щелкнул клювом, расправил крылья и полетел из кабинета. Я и Ирка моментально пристроились ему в хвост. Стройным птичьим клином мы пронеслись через приемную, и поднятый нами ветер растрепал гладкую прическу пригнувшейся к столу секретарши.
– Прошу! – разогнавшийся начальник грудью толкнул дверь кабинета с табличкой «Проектировщики».
Дважды просить и тем более уговаривать нас не пришлось. Я поставила кофр с мегабластом на пустующий стул, и вдвоем с Иркой мы живо распаковали наш инструмент.
– Ух, какая дура! – уважительно выдохнул лысоватый парнишка за одним из компьютеров.
Ирка нахмурилась, но потом по направлению взгляда парня поняла, что дурой он назвал вовсе не ее, и успокоилась.
Я мельком заглянула в ближайший компьютерный монитор, увидела невнятную путаницу разноцветных линий и опасливо подумала, что проектировщики – это ведь люди с техническим образованием! Надо бы нам с нашей вдохновенной подделкой под измерительную аппаратуру держаться от них подальше!
