Дарья Калинина - Возвращение блудного бумеранга
— Из ревности?
— Да.
— А откуда она взяла нож, которые в ходу только в Горской?
Это был хороший вопрос. И он поставил подруг в тупик.
Глава 13
Однако помимо этого вопроса были и другие. Откуда взялась незнакомка в черном? Как ей удалось незаметно проникнуть в гостиницу? Почему никто из персонала не заметил ее присутствия?
— Она поднялась по служебной лестнице. И пробыла в гостинице совсем недолго.
— Пришла, сделала свое дело и ушла?
— Да.
— Другими словами, женщина в черном пришла к Сергею, чтобы убить? Не для того, чтобы пофлиртовать или просто поговорить с ним?
— И даже не для выяснения отношений, — кивнул следователь. — У них просто не было времени для разговоров.
— Она шла, твердо зная, что убьет его?
— Думаю, да.
Звучало это ужасно. Кто способен на подобное злодейство? Идти и знать заранее, что убьешь человека, которого сейчас увидишь. Ужасно. Просто не верилось, что такое возможно. И поэтому Леся переспросила еще раз:
— И она, эта женщина в черном, все продумала заранее?
— Да. К тому же она явно торопилась. Ведь вы появились буквально спустя четверть часа или даже меньше. Вы могли наткнуться на нее прямо в номере.
Подруг передернуло. Вот была бы ситуация! А вдруг у этой женщины помимо холодного оружия в одежде или в сумочке было спрятано еще и огнестрельное? Что тогда? Она перестреляла бы их всех? За компанию с Сергеем?
— А когда вы отпустите моего мужа? — спросила Аня, что было вполне логично.
— С этим все не так просто.
— Не просто?
Аня побледнела.
— Почему же не просто? Вы что, нашли на ноже отпечатки его пальцев?
— Не очень четкие, — утешил ее следователь. — Даже не отпечатки, а фрагменты отпечатков. Такое впечатление, что когда-то ваш муж держал в руках этот нож. Но было это очень и очень давно.
— Вот видите! — обрадовалась Аня. — Нельзя же сажать человека за решетку только за то, что когда-то он подержал в руках предмет, которым потом другой человек совершил убийство.
— Но когда мы сообщили вашему мужу о том, что на ноже найдены отпечатки, он тут же признался, что это его нож. Что он лежал у него дома.
— О-о-о!
— А когда мы сообщили ему, что труп своего любовника нашли вы, ваш муж поспешил признаться в убийстве.
На Аньку было жалко смотреть.
— Но этого не могло быть! Он не убивал! Давида там вообще и близко не было. Вы же сами сказали, Сергея убила женщина!
— Да, сказал. И думаю, что ваш муж настрочил свое признание из благородства, исключительно желая выгородить вас.
— Меня?! Но я тоже не убивала.
— Он подумал иначе. Или подумал, что мы можем захотеть арестовать вас.
Кира, не сомневаясь, что сам следователь и вложил эту мысль в голову Давида, только фыркнула:
— С чего это у него появилась такая мысль?
Следователь отвел глаза, демонстрируя, что остатки совести у него все же имеются, и снова посмотрел на Аню.
— Как бы там ни было, ваш муж пока останется у нас.
— Но вы же не верите в то, что он виноват.
— И тем не менее, других подозреваемых у нас просто нет.
Кира снова фыркнула:
— Очаровательно! Верней, возмутительно!
Но Аня хотела расставить все точки над «i».
— Другими словами, если подходящий подозреваемый так и не появится, то в убийстве вы обвините Давида? Да?
Следователь снова отвел глаза. И начал бормотать нечто невразумительное на тему, что совсем уж невиновных людей в природе не бывает. Что за каждым числятся какие-нибудь грешки. И что, как ни крути, а драку Давида с Сергеем наблюдало большое количество свидетелей. Так что от нее никуда не денешься.
— Ничего себе! Одно дело — драка! А совсем другое — убийство!
Но следователь все отводил и отводил глаза, что здорово нервировало подруг. Да что же это такое делается? Он что, серьезно собирается обвинить Давида в убийстве? И с ужасом признавались самим себе: да, может. Очень даже может! Тем более, что Давид поторопился с этим идиотским признанием.
Сраженную горем Аньку едва удалось увести из кабинета следователя. Несчастная не хотела уходить, умоляя следователя сжалиться над ней и над детьми.
— Что ты тут унижаешься?! — сердито шипела ей в ухо Кира, выволакивая подругу из кабинета. — Пошли отсюда!
— Оставьте меня! Дайте мне умереть!
— Сейчас не время.
— Пустите! — рвалась Аня. — Я должна сказать следователю, какой Давид прекрасный человек!
— Нужно не умолять, а взять себя в руки и найти настоящего преступника! Эту бабу в черном!
— Но как? Где мы найдем эту бабу?
— Найдем! Уверена, она достаточно наследила. Если убийство твоей тети Изольды и дяди Нико тоже ее рук дело, то мы ее найдем.
— Как? Где?
— У твоей тети Изольды в окружении было не так уж много женщин, которым ее пес доверял.
Однако, прибыв ко второму следователю, который вел дела об убийстве Сандрика и стариков, подруги убедились, что были не совсем правы. Уже в приемной они обнаружили сразу трех седовласых старушек в темных платьях. Девушки сразу же подумали, что это свидетельницы по делу тети Изольды и Сандрика. И не ошиблись.
— Да, мы ближайшие подруги нашей Изольдочки! — закивали головами старушки. — Можно сказать, единственные ей родные души!
Разумеется, и тут девушкам пришлось выслушать рассказ о том, какое чудовище досталось бедной тете Изольде в сыновья. Рассказывала полная и довольно высокая пожилая женщина, производившая впечатление бывшего главного бухгалтера или какого-то другого начальства не из крупных. Может быть, заведующая складом. Или заведующая производством при столовой или ресторане.
Она очень чисто и правильно говорила по-русски, употребляя много литературных слов и выражений, которые редко услышишь в среде коренных жителей России. Что поделаешь, очень часто иностранцы, которые учат язык по книгам, разговаривают куда грамотнее и правильнее, чем современная молодежь, предпочитающая языку Пушкина и Тургенева свой собственный сленг.
Итак, девушки безропотно выслушали историю о том, каким Сандрик был чудовищем. Как он обворовывал Изольду, которой пришлось прятать от сына все ценные вещицы, раздав их на хранение родственникам и подругам. Как Сандрик, еще будучи несовершеннолетним, трижды попадал в милицию за воровство и мошенничество. И как бедная тетя Изольда продавала один раритет за другим, чтобы выкупить малолетнего негодяя и дать ему очередной шанс на исправление.
— Никогда не прощу себе! — вдруг воскликнула одна из женщин, прервав рассказчицу на полуслове. — Никогда.
— Будет тебе, Нино!
— Ты хотела как лучше!
— Хотела! — кивнула женщина. — А что получилось?
Подруг осенило. Вот она! Та самая Нино, о которой говорила мама Тамары. Женщина, которая помогла тете Изольде с усыновлением Сандрика.
Тетя Нино не стала отрицать своей причастности к этому делу.
— Да, моя вина! — воскликнула она.
И две другие старушки немедленно заголосили:
— Не виновата ты!
— Твоей вины нету.
— Нет, есть! Ведь я уговорила Изольду на этот шаг! Значит, я и виновата!
— Ты не могла знать, что получится.
Но тетя Нино была безутешна. Когда-то это была очень красивая, видная женщина. Еще и сейчас ее увядшая красота бросалась в глаза. Она не постарела и не подурнела подобно многим южным женщинам, чьи молодость и прелесть, увы, так скоротечны.
Тетю Нино время пощадило. Она словно высохла и подкоптилась от времени. Но прежние черты просматривались во всем ее облике.
— А вы в то время работали в детском доме? — спросила у нее Кира.
— В детском саду, — поправила ее тетя Нино.
— И там вы нашли Сандрика?
— Нет, с чего вы взяли?
Кира слегка смутилась.
— Ну, мы слышали… нам рассказывали… Рассказывали, что это вы помогли тете Изольде с усыновлением Сандрика.
— Я ей подала эту идею. Вот за что я себя казню! Но ребенка Изольда брала не в детском доме.
— Нет?
— Конечно нет! — пренебрежительно произнесла тетя Нино. — В детском доме нет никакой гарантии, что родители ребенка — приличные люди.
На взгляд подруг, ни один приличный человек, а тем более женщина, не отдаст свое дитя в чужие руки. Но тетя Нино, похоже, считала, что ситуации бывают разные.
— Изольда нашла девушку из очень приличной семьи, — принялась объяснять она подругам. — Случайно нашла. Верней, не случайно. Конечно, ей помог в этом высший промысел. То есть это тогда я так считала. А потом-то поняла, это были козни сатаны. Вот что это было такое!
И выплеснув свое негодование, тетя Нино продолжила уже гораздо спокойней:
— Теперь, когда Изольда и Сандрик… оба умерли, я могу поведать вам историю усыновления Сандрика. Впрочем, Изольда никогда и не делала из этого особой тайны. С шестнадцати лет Сандрик точно знал, что он не ее родной сын. Изольда думала, что это заставит парня усовеститься. Но он стал только хуже!
