Наталья Александрова - Клуб шальных бабок
Несколько лет назад он потерял жену, к которой был всей душой, искренне привязан. Версия, которая курсировала в фирме, была верной: машину, в которой ехала женщина, остановили на загородной дороге переодетые гаишниками грабители. Автомобиль они угнали, а хозяйку выкинули на пустынной дороге. Выкинули так неудачно, что она сломала шею и умерла.
– Я подарил ей эту машину на день рождения… – проговорил Сергей Сергеевич, с трудом справляясь со своим голосом, – новый «Порше Кайен» цвета топленого молока… Она очень хотела такую машину. Кто же знал, что я дарю ей путевку на тот свет… Это обратная сторона богатства: если бы мы были бедны, никто не отнял бы у меня самое дорогое, никто не отнял бы мою жену…
Надежда Николаевна подумала, что он прав, бедных не убивают, или, во всяком случае, убивают гораздо реже. И она тайно порадовалась тому, что они с мужем живут скромно.
После страшной смерти жены душа Сергея опустела, ее как будто выжгли изнутри. Он не мог больше смотреть ни на одну женщину, хотя они буквально не давали ему прохода – еще бы, богатый, красивый и одинокий…
Но все они казались ему какими-то вульгарными, ненастоящими, как кукла Барби. Всем чего-то не хватало, ни одна не могла заменить ему утрату…
Друзья и родственники беспокоились о его состоянии, они убедили его посетить психотерапевта. Он прошел целый курс лечения, но не заметил серьезных результатов.
Так прошло два года.
И вот однажды вечером Сергей Сергеевич ехал по пустынной улице, и вдруг его сердце пропустило один удар: ему почудилось, что по тротуару идет его покойная жена.
Женщина остановилась возле ярко освещенной витрины, подняла руку.
Он разглядел ее лицо и понял, что ошибся. Сходство было не таким уж большим, но все же остановился, распахнул дверцу и подвез незнакомку до отеля «Кроншлот».
По дороге они разговорились, и он снова был поражен: ее слова, ее манеры, ее мысли… Все было ему так знакомо, так близко! Казалось, они знакомы уже много лет.
Она не была копией покойной жены, но казалась ее сестрой: настолько убедительным было их внутреннее сходство.
Они начали встречаться, он приводил ее домой. Правда, он по-прежнему очень мало знал о ней: Анна почему-то предпочитала расспрашивать его, а сама отвечала только на прямые вопросы, и то довольно уклончиво.
Сергей Сергеевич снова почувствовал вкус к жизни, больше того, он влюбился. Влюбился страстно, он хотел эту женщину, хотел, чтобы она была рядом с ним если не всегда, то как можно чаще.
Он пригласил Анну на корпоративную вечеринку и уже всерьез подумывал о том, чтобы познакомить ее со своими друзьями и объявить всем, что они пара. Тем более что друзья и родственники заметили происходящие с ним перемены и начали расспрашивать об их причине.
Но на вечеринке Анна бесследно исчезла.
В зимнем саду они разошлись: он пошел в зал, а она – в дамскую комнату, чтобы после страстных поцелуев привести себя в порядок.
Больше он ее не видел.
Сперва он решил, что чем-то обидел Анну и она уехала одна.
Сергей доехал до ее отеля, спросил о ней, но ему ответили, что Анна не возвращалась.
Тогда он всерьез забеспокоился. Он нанял частного детектива, чтобы тот отыскал ее и узнал о ней все, что возможно…
Вот этот детектив и встретился с Надеждой, и Надежда сказала ему, что Анна, точнее, девушка, которая выдавала себя за Анну Миленко, погибла…
– Ее убили на той самой вечеринке… – проговорила Надежда, когда Сергей Сергеевич закончил свой рассказ, – думаю, вы были последним, кто видел ее живой.
– Откуда вы знаете?! – воскликнул Сергей. – Я не верю! Не может быть, чтобы все повторилось, как в первый раз! Не может быть, что судьба снова отняла у меня самое дорогое!
– Я направлялась в дамскую комнату и случайно наткнулась на вас в зимнем саду, – проговорила Надежда Николаевна, когда он замолчал, – вы стояли обнявшись возле скамьи под монстерой… это такое крупное растение с разлапистыми листьями, напоминающими растопыренную руку…
– Да… – Сергей побледнел, – точно, я вспоминаю эту пальму… Значит, это правда?.. Значит, вы действительно нас видели?..
– Я не захотела вас смущать и решила переждать в укромном месте. Потом услышала ваши шаги, вы вернулись в зал ресторана…
– Ну да, – подтвердил Сергей, – она сказала, что ей нужно поправить прическу и макияж.
– Я решила, что путь свободен, и вышла из своего укрытия. Но когда я дошла до того места, где видела вас с Анной… То есть с Аленой… Она полулежала на скамье. Я подошла к ней, окликнула… И только тогда поняла, что девушка мертва. Честно говоря, я подумала, что это вы ее убили…То есть я тогда еще не знала, что это именно вы…
– Я не мог причинить ей никакого вреда… – проговорил Сергей тихим, измученным голосом. – Она была для меня всем…
– Я вам верю… – Надежда тоже невольно понизила голос.
Он выглядел таким расстроенным, что у Надежды язык не повернулся сказать ему, что женщина, которая сумела вернуть его к жизни, женщина, которую он полюбил и со временем хотел на ней жениться, в прошлом убийца, признанная невменяемой, находящаяся по решению суда в специальной психиатрической клинике и вышедшая оттуда только по чьей-то злой воле.
– Но тогда кто же ее убил?
Надежда еще немного помолчала и вдруг вспомнила, что в его рассказе задержало ее внимание:
– Вы говорили, что после смерти жены прошли курс психотерапии.
– Ну да… Но это мне практически ничего не дало.
– А этот психотерапевт… Это случайно не Нелли Дмитриевна Синицкая?
– Да, это она, – кивнул Сергей Сергеевич. – А в чем дело? При чем здесь Синицкая?
– Да я пока и сама не знаю, – призналась Надежда, хотя была уверена, что в ней-то все и дело, – но как-то все это подозрительно. В этой истории Синицкая слишком часто встречается на моем пути. Вы знаете, что она лечила и Алену… Ту девушку, которую вы знали под именем Анны Миленко?
– Нет… не может быть…
– Ну да, откуда вы могли это знать…
– Послушайте, – сказал Сергей Сергеевич более твердо, – я вижу, что вы чего-то недоговариваете. Я должен узнать об этом все.
Надежда пыталась уловить какую-то смутно брезжившую у нее мысль, но та никак не давалась.
Она взглянула на часы и спохватилась, что уже опаздывает на прием к Нелли Дмитриевне.
– Вы не довезете меня до офиса Синицкой? – попросила она Сергея Сергеевича. – Я записалась к ней на прием. Может быть, смогу заодно узнать от нее что-нибудь по интересующему нас вопросу.
– Еще одно… – проговорил Сергей, пристально взглянув на Надежду. – Если все, что вы рассказали, правда, то где же тело Анны… то есть Алены? Почему не было следствия?
– Это отдельный вопрос… – вздохнула Надежда. – Ее тело… Думаю, вам пока об этом лучше не знать… Но я обещаю, что обязательно с вами свяжусь. И… еще одно. Вы ведь хорошо знаете моего мужа, не так ли?
– Точно! Я вспомнил, где вас видел!
– Так вот, – отчеканила Надежда, – если вы хоть словом проговоритесь ему, при каких обстоятельствах произошло наше с вами знакомство, то я буду все отрицать. Знать ничего не знаю, вас никогда не видела!
– Понял. – Он наклонил голову и тронул машину с места.
К Синицкой она все же опоздала.
Секретарша психолога ничего ей не сказала, только выразительно взглянула на часы. Надежда Николаевна сделала вид, что тоже ничего не поняла, и сразу же прошла в кабинет Нелли Дмитриевны.
– А, вот и вы… – проговорила та, подняв взгляд от каких-то записей. – Вы опоздали.
– Пробки, – ответила Надежда.
– Ложитесь на кушетку. Сегодня я попробую провести сеанс гипноза, чтобы устранить причину вашей амнезии, устранить последствия той самой детской травмы, о которой мы говорили в прошлый раз.
– Это вы про курочку? – сообразила Надежда Николаевна, вспомнив, что она прошлый раз наболтала Синицкой.
– Да-да, про курочку… Ложитесь!
Надежда послушно прилегла на кушетку.
Она знала маленькую особенность своего организма: гипноз на нее совершенно не действовал. Как-то раз эта особенность уже помогла ей[1].
И сейчас она надеялась воспользоваться своей невосприимчивостью к гипнозу, чтобы выяснить подлинные намерения Синицкой.
Нелли Дмитриевна подошла к ней, наклонилась, держа в руке серебряный кулон на цепочке, и проговорила негромким завораживающим голосом:
– Успокойтесь, отбросьте все свои заботы и переживания… Сосредоточьтесь на моем голосе и на этом кулоне. Следите за ним взглядом…
Кулон на цепочке стал медленно, ритмично раскачиваться.
Надежда прилежно следила за ним глазами. Серебряная вещица качалась влево-вправо, влево-вправо, тускло отсвечивая в падающем от окна свете.
– Ваши веки тяжелеют… – говорила Синицкая, – они словно наливаются свинцом… Вы успокаиваетесь, успокаиваетесь… Все прежние заботы теряют свое значение… Остается только мой голос… Вы доверяете мне, вы мне полностью подчиняетесь…
