Дарья Донцова - Медовое путешествие втроем
Снова звонить Дьяченко я ни за какие пряники не стану.
Нога легла на педаль газа. Мелькнула мысль: ничего, сама прекрасно во всем разберусь, зря Сергей считает меня клинической дурой.
* * *В кафе, где Майя Михайловна назначила мне встречу, шумел народ. Я в растерянности остановилась на пороге зала. Почти за каждым столиком сидит по блондинке неопределенных лет, замотанной в ожерелье и обвешанной браслетами. На табуреточках, придвинутых к креслам, стоят дорогие кожаные сумки с именными табличками. У красоток на подозрительно гладких личиках безупречный макияж, такой в салонах красоты называют «фарфоровая кожа», и прически у всех одинаковые. Ну и к кому из них направиться?
– Простите, не могу вас посадить, – защебетал, улыбаясь во весь рот, подбежавший метрдотель. – Или вы резервировали место?
– Нет, но меня ждет госпожа Остролистова, – смиренно ответила я.
Распорядитель сделал оскал еще шире.
– Вы Дарья Васильева? Маечка предупредила, что ждет подругу.
Ловко лавируя между тесно наставленными столиками, он провел меня к нише, где уютно устроилась худощавая дама в шелковом платье. Конечно же, она была платиновой блондинкой, правда, не с небрежно разбросанными по плечам локонами, а со стрижкой каре.
– Дашенька! – завопила Остролистова. – Ангел мой, прекрасны, как всегда! Вы едите в день четыре виноградины? Ну как можно оставаться такой стройной? Меня сжирает простая, как веник, зависть!
Я закатила глаза.
– Маечка, душенька, вы прелестны! Какой браслетик! Явно не новодел!
– Ах, ма шер, вас не обмануть, как некоторых, сразу видите раритетную вещь! – заверещала Майя Михайловна. – Серж купил этот «наручник» на аукционе в Нью-Йорке. Я взяла на себя смелость и заказала вам асьет[13] с пирожными. До шести вечера сладкое разрешено лопать в любых количествах. Доктор Покен так всем клиентам говорит.
– Я посещаю диетолога Мару, – закудахтала я. – А он не так любезен, эклерчики и корзиночки позволяет есть исключительно до полудня. Не врач, а тиран!
– И не говорите, душенька, ваш Мару просто злобный гризли. Надеюсь, ботокс колете у Набэ? – полюбопытствовала жена олигарха.
– Обожаю его, – заквохтала я, – никакой боли и море шарма.
Майя Михайловна кивнула и начала азартно уничтожать буше, наполеон, трубочки со взбитыми сливками и прочие пирожные. Набитый рот совершенно ей не мешал, и разговор продолжался. Он плавно перетек на тему одежды, затем повернул в сторону полезных продуктов, потом добрался до благотворительного фонда спасения гигантских бабочек. Примерно через полчаса я решила задать Остролистовой вопрос дня:
– Маечка, душенька, вы решились остричь свои роскошные волосы? Помнится, ранней весной или поздней зимой я увидела вас и от зависти покрылась зелеными пятнами. Такие локоны! Вились штопором! У меня развился комплекс неполноценности, у самой-то на макушке лысинка просвечивает.
Остролистова вытерла рот полотняной салфеткой.
– Ах, дарлинг, нечему завидовать. У меня пару лет назад случился гормональный сбой, волосы посыпались, как пьяные воробьи с веток. Натуральная катастрофа! К кому я только не обращалась – в Америку, Швейцарию, Германию, во Францию ездила. А результат – чистый зеро. Профессор из Нью-Йорка, мировая величина, сказал: «Буду откровенен. Лучше б у вас зубы выкрошились, стоматология нынче владеет прекрасными технологиями. А мы, трихологи, пока можем предложить только пересадку волос с донорской зоны. Но вам эта процедура не поможет. Советую обратиться к эндокринологу». Я ноги в руки и опять по кругу: Женева – Берлин – Париж. Насоветовали медики разных таблеток. Я человек аккуратный, отлично знаю, что надо слушать доктора. Пью пилюли, толстею, покрываюсь пятнами, чешусь, мучаюсь от болей в желудке и бессонницы, впадаю в истерику, потею, колочусь в ознобе, а головенка по-прежнему лысая.
– Вот беда, – совершенно искренне пожалела я собеседницу.
– Совсем на мыло изошла, – продолжала жаловаться Майя Михайловна. – От отчаяния смоталась к китайцам, и тамошний профессор посоветовал мне особые пилюли, приготовленные из медведей. Мне это показалось весьма логичным, у мишек-то шикарная шерсть. Сделал он мне капсулки, начала я их глотать. И такая у меня кровожадность открылась! Мяса хотелось. Сырого. Голос в бас превратился, волосы на ногах поперли, прямо колосья. На эпиляцию раз в два дня носилась. А что на голове? Пустыня. И тут мой муж возьми и скажи: «Пупсик! Когда я на тебе женился, у тебя не было гривы на башке. С чего она сейчас-то, в возрасте мудрой черепахи, отрастет? Я люблю тебя не за волосы, хрен бы с ними. Перестань здоровье гробить, ты мне очень дорога как память о юности. А еще я тебя бояться стал, опасаюсь проснуться утром и рядом с собой под одним одеялом Топтыгина увидеть. Кисонька, представляешь, что получится? Тело покроется бурым мехом, а головушка голой останется. Вышвырни все капли, микстуры, мази, таблетки и иже с ними. Закажи себе самые лучшие парики и забудь о проблеме.
– Разумный совет, – пробормотала я.
– Папочка умнейший человек, – застрекотала Остролистова. – Мы с дочкой всегда его слушаемся. Да и как иначе, если муж кредитки блокирует? Знаете, у него свой метод. Он нам все-все разрешает, но если вдруг скажет «нет», то это нет. Не следует в таком случае ему перечить, потому что подашь на кассу карточку, упс, а та не работает. Приходится папочке звонить, каяться… В общем, теперь я хожу в парике. Но возникла новая проблема. Где его купить?
– Сейчас, по-моему, с этим сложностей нет, – удивилась я. – Почти в каждом торговом центре они есть.
– Все вроде не проблема, пока она тебя не касается, – поморщилась Майя Михайловна. – Кругом одна синтетика. Она плохо выглядит, жуткая на ощупь, в общем, брр и фу!
– Можно заказать парик из натуральных волос, – не успокаивалась я.
Остролистова схватила очередной эклер.
– Дарлинг, я тоже так думала. Обратилась в фирму, приобрела десять штук, и тут Мэри Левитина мне глаза-то и открыла. Знаете, откуда настоящие волосы берутся?
Я вопросительно уставилась на собеседницу. Остролистова перешла на шепот:
– Их срезают с трупов азиатских женщин, моют, красят, а потом продают. Нет, только представьте – таскать на башке эдакое! Я сразу все лохмы выкинула и в панику впала. Делать-то что? Спасибо, папочка, как всегда, на помощь пришел. Определил меня в клинику, велел: «Пусенька, полежи, расслабься. Обещаю найти приличную, абсолютно здоровую российскую женщину, которая согласится продать свои волосы. Не хнычь». И вот в лечебнице мне встретилась девушка с роскошными локонами…
Я молча выслушала рассказ Майи Михайловны о том, как она подбила санитарку Инну, игроманку, нуждавшуюся в деньгах, срезать волосы Марины Бойко. В конце концов я не выдержала:
– Так почему сейчас у вас короткая стрижка?
Майя Михайловна пригорюнилась.
– Недолго я той красоте радовалась. Получила ее то ли в конце зимы, то ли в начале весны, а через неделю нас обокрали. Мы с папочкой пошли в театр… Муж у меня – душенька! Слово свое сдержал, купил разных париков, и все волосы от нормальных женщин взяты были. Теперь у меня на любой случай причесоны есть, но тот, что я сама в клинике нарыла, был самый любимый. Хотела я его в театр надеть, а потом передумала. Предстояла премьера, народу соберется уйма, надо нарядиться в длинное платье, надеть брюлики-шмулики, серьги-люстры в уши воткнуть. Но такие подвески требуют высокой укладки, а не локонов по плечам. В общем, осталась красотища обожаемая на болванке, я отправилась в театр с «башней» на макушке. Вернулись мы и ахнули – воры в квартире побывали. Представляете?
– Очень неприятно, – кивнула я.
– И не говорите! – вздохнула Остролистова. – Главное, никто так и не понял, каким образом нас обчистили. Дом семиэтажный, живем на пятом. Черной лестницы нет, в парадное без звонка не войти, у входа дежурят консьерж и охрана. Возле всех апартаментов, а их в здании семь, сидят парни в форме. Нашу дверь чужой открыть не мог, совершенно исключено. С крыши тоже не проникнуть, рельеф здания такой, что невозможно использовать систему тросов. Я, вообще-то, в этом ничего не понимаю, но в полиции сказали: «Чтобы к вам сверху спуститься, надо родиться человеком-пауком». Создается впечатление, что орудовал призрак, который влетел в открытую форточку, схватил в моей спальне парик, колье из шкатулки и удрал. А кольца, браслеты и серьги, что рядом валялись, не взял.
Майя Михайловна поманила официанта и заказала еще чаю. Затем продолжила:
– Полиция постаралась, кучу народа опросила. Напротив нашего здания расположен затрапезненький домишко, пятиэтажка с коммуналками. Всех жильцов обошли с вопросом: «Может, чего интересное видели? Хозяин ограбленной квартиры заплатит за информацию». Но никто ничего не приметил. Обнаружился лишь один свидетель, как потом выяснилось, алкоголик. Мужик явно хотел от мужа премию получить и нафантазировал вот что: «По стене дома быстро бежал вверх черт со светлыми длинными волосами, а на шее у него была намотана разноцветная елочная гирлянда». Даже полиция от его слов офигела и информатору сказала: «На улице уже темнело, как же вы дьявола-то заметили?» А пьянчуга им в ответ: «Здание напротив прожекторами подсвечивается, я видел Сатану, как вас сейчас. Ловко он карабкался, волосы на ветру трепались, гирлянда разными огоньками вспыхивала. То вроде ничего нет, потом огонек на шее сверкнет. Давайте мне деньги, я вам сведения на блюдечке преподнес».
