Наталья Александрова - Диета против пистолета
– Для этого его сначала нужно найти…
– А еще нам нужно расплатиться… – И Алла полезла в сумочку.
Через несколько минут подруги общими усилиями кое-как наскребли необходимую сумму.
– Ну, раз уж мы набрали денег, – жизнерадостно заявила неунывающая Алка, – надо доесть все, что здесь осталось. Не оставлять же это врагу!
– Ты доедай, – отмахнулась от нее Надежда, – а мне кусок в горло не идет. Я все думаю, куда девался Люська…
– Ну и доем, – охотно согласилась Алка и добавила с набитым ртом: – Да не думай про него! Такой же козел, как все мужики! Я думала, он другой, но после сегодняшнего в нем тоже разочаровалась!
– Да уж, – вздохнула Надежда, – а еще говорят, что люди не меняются. Вот Ленка Саватеева, вполне приличная была девка, а теперь… Это же подумать только – специально устроить встречу одноклассников, чтобы перед ними хвастаться! И этот тоже хорош – в такое положение нас поставил! Гад какой!
– Ну, зря ты так! – Алка после еды всегда становилась добродушной. – Люська – он неплохой мужик… А Саватеева просто дура, кстати, всегда такой и была, ничуть не изменилась…
– Неплохой-то Люська неплохой, но как же он мог так нас подставить! Главное, ведь сам нас уговорил сюда зайти, мы не напрашивались, а потом исчез… бросил женщин, можно сказать, в безвыходной ситуации…
– Да встретил, наверное, очередную женщину своей мечты и тут же забыл обо всем на свете! Он же сам только что сказал, что всегда готов влюбиться! Помнишь, как тот раз, в театре, когда он встретил свою будущую вторую жену, – тоже бросил нас…
– Но тогда он нас хотя бы предупредил! А сегодня даже не намекнул! И набрал всего, а платить нам придется…
Словно в подтверждение ее слов возле столика нарисовался официант. На лице у него было вежливо-выжидающее выражение.
Надежда, мучительно краснея, выложила поверх счета все их деньги, высыпав на тощую кучку сотенных и десяток горку монет. Официант удивленно поднял брови, но ничего не сказал, сгреб деньги, брезгливо прикасаясь к монетам, и демонстративно пересчитал. Надежда, спохватившись, сунула ему в руку откатившуюся в сторону пятирублевую монету. Теперь должно было в точности хватить, но сверх счета ничего не оставалось. Официант окинул женщин крайне неодобрительным взглядом и величественно удалился. Остановившись возле метрдотеля, что-то зашептал ему на ухо, косясь на скаредных клиенток.
– Алка, пойдем отсюда немедленно! – прошипела Надежда. – Неужели ты можешь есть в такой обстановке!
– Запросто, – отозвалась подруга, кусочком хлеба подбирая соус. – А что такого? Чем тебе не нравится здешняя обстановка? По-моему, здесь очень мило…
– До чего же ты толстокожая! Ты меня удивляешь! И ведь мы, кажется, собирались сесть на диету…
– С завтрашнего дня! Мы же договорились сегодня не портить праздник, а уж завтра…
– Кроме того, – использовала Надежда последний аргумент, – ты, кажется, торопилась к Дику…
– Ой! – Алка подскочила и уставилась на часы. – И правда! Бедный Дик!
Они поспешно покинули зал под презрительными взглядами персонала.
На улице Надежда мстительно проговорила:
– А денег, между прочим, у нас совсем не осталось! Как будем домой добираться?
– Да ладно, – Алка отмахнулась, – вечно ты из всего делаешь проблемы!
Оглядевшись по сторонам, она добавила:
– Машины Люськиной нет… точно тебе говорю, встретил какую-нибудь девицу и укатил с ней!
– А про нас забыл… свинство какое!
Алла подняла руку. Рядом с ней тотчас же остановился аккуратный черный «Опель», водитель переговорил с Алкой, хлопнул дверью и укатил.
– Ну вот, – пригорюнилась Надежда. – А ты говорила, что не будет никаких проблем!
Только четвертый водитель, тщедушный седенький старичок на раздолбанной «копейке», оказался достаточно сговорчивым. Он доехал до Алкиного дома, Надежда осталась в машине, и через минуту вернулась Алка с деньгами и вконец измученным Диком.
С тех пор как они познакомились, Дик очень любил Надежду, просто обожал. Когда-то у него был хозяин, но того убили, и бедная собака осталась сиротой. Надежда спасла Дика от голодной смерти и пристроила к Алке, потому что ее муж Петюнчик давно хотел собаку. Дик с Петюнчиком отлично ладили, но Надежду Дик встречал, всегда визжа от радости, как щенок. Сегодня же Дик был очень недоволен Алкиным поведением, поэтому приветствовал Надежду с прохладцей, только встал лапами на машину и лизнул ее в щеку. Подруги распрощались, и «копейка», дребезжа и грозя развалиться на части, повезла домой Надежду.
Всю дорогу престарелый автолюбитель изводил пассажирку восторгами по поводу ее подруги.
– Это же надо, какая женщина! Все при ней… таких сейчас редко встретишь, одни, извиняюсь, макаронины и воблы сушеные… а эта подруга ваша, это ведь настоящая фемина! Есть на что посмотреть!
Надежда окончательно разозлилась и дала себе слово, во-первых, принудительно посадить Алку на диету и во-вторых, ни в коем случае не передавать ей слова восхищенного пенсионера.
Дома ее ждал кот Бейсик.
Он сидел в прихожей, прямо против двери, и на его морде было выражение, которое можно было озвучить единственной широко распространенной фразой: «Где это ты шлялась?»
– Нечего так на меня смотреть! – огрызнулась Надежда. – В конце концов, ты мне не муж, и я перед тобой не обязана отчитываться!
Кот посмотрел на нее очень выразительно, и Надежда уверилась, что по возвращении мужа Бейсик все ему немедленно доложит, да еще и от себя присочинит.
В довершение конфликта подлое животное нарочно разложило хвост прямо у нее на дороге, а когда Надежда на него наступила, Бейсик издал такой душераздирающий вопль, что, наверное, перебудил всех соседей.
Утром Надежда Николаевна проснулась от оглушительного трезвона. Спросонья ей показалось, что это снова вопит кот, которому она нечаянно отдавила лапу, но тут она окончательно пришла в себя и поняла, что звонит всего лишь телефон.
– Кому это неймется в такую рань? – простонала она, потянувшись за трубкой. Голова болела, во рту было сухо, руки дрожали. Короче, Надежда Николаевна Лебедева, приличная интеллигентная женщина средних лет, маялась самым вульгарным похмельем. – Стыд какой! – вполголоса проговорила она. – Вроде и пила-то совсем немного, и только хорошее вино… Нет, надо с этим совсем завязывать, такие развлечения уже не для меня…
С этими словами она уронила телефонную трубку, сползла с кровати, отыскала трубку и поднесла ее к уху.
– Алло, – проговорила Надежда, сама не узнавая своего голоса. – Я вас слушаю!
– Что-то у тебя голосок не того, хриплый какой-то, – ехидно сказала Алка в трубку. – Головка не болит?
– Болит, – недовольно призналась Надежда. – А ты чего это в такую рань поднялась?
– Да понимаешь, Тимофеев приучил Дика в семь утра гулять, – призналась Алка, – он его перед работой выводит. Так что я посопротивлялась час с небольшим, а потом пришлось вставать.
Надежда подумала, что не зря она всегда верила в Дика. Поднять Алку с кровати, если не надо на работу – задача абсолютно невыполнимая.
– И вот, пока мы прогуливались, – продолжала Алка, – я все думала…
– Думать полезно, – машинально вставила Надежда.
– И как-то рассердилась я на Люську, – говорила Алка, не обращая внимания на Надеждино плохое настроение, – и решила, что позвоню ему и все выскажу.
– И что? – заинтересовалась Надежда. – Позвонила?
– Могла бы и не спрашивать, – самодовольно заметила Алка, – ты же меня давно знаешь, если я что задумала – то обязательно сделаю.
– Это точно! – не могла не согласиться Надежда.
– Так вот, звоню я по номеру, который Люська в прошлый раз дал, когда мы с ним столкнулись на площади Восстания…
– Как это?
– Ну, я дорогу переходила, а он на машине ехал. Точнее, как раз остановился. Меня узнал, как заорет: Алка! Сколько лет, сколько зим! Но я в Комитет по образованию опаздывала на совещание, так что в машину к нему не села, он только визитку мне сунул и велел звонить.
– Ты мне про это не говорила! – обиженно завела Надежда.
– Значит, забыла. Да я и визитку эту куда-то засунула. А тут с утра она сама вдруг вывалилась, как будто нарочно. Ну, я и решилась. Там Люськин мобильный, так вот, отвечают мне, что абонент находится вне зоны действия.
– Да он вообще мог уже номер сменить!
– Допустим. Ну, меня заело, звоню по рабочему. Никто не отвечает. Тогда я по домашнему. Услыхала мужской голос и говорю ему прямо, что, мол, Люська, ты гад ползучий! Что вчера устроил? Совесть, говорю, у тебя есть?
– И что? – Надежда уже примерно представляла, что услышит.
– Как заорет он – телефонное хулиганство! – сообщила Алка. – Я тогда извиняюсь и прошу Илью Цыпкина. А тот тип отчего-то еще больше разозлился и обозвал меня, потом трубку бросил.
– Все ясно, – резюмировала Надежда, – ты попала к Люськиной третьей жене.
