Дмитрий Черкасов - Реглан для братвы
– А браконьеры что? – осведомился Денис. – Так всё и проглотили?
– Не знаю, – браток пожал плечами. – Может, их менты повязали, или рыбнадзор. Они ж такой фейерверк устроили ночью, что только слепой не увидит.
– Со мной был аналогичный случай, – вспомнил Глюк.
– Тоже в круиз ходил? – поинтересовался Ортопед.
– Не, дома у себя... Помните, год назад я с наркодилерами с Некрасовского [31] сцепился?
– Как не помнить! – улыбнулся Денис. – Тебя ж потом ОБНОН [32] разыскивал. Дабы отблагодарить за разгром лаборатории по производству экстази...
– Это позже было, – хмыкнул Аркадий Клюгенштейн. – А тот случай – чутка раньше, в самом начале.
– Ну, поведай, – предложил Грызлов.
– Мне тогда семена конопли под видом орегана вручили, – Глюк пошевелил густыми бровями, вспоминая прошедшие денечки. – Перепутали коробки, типа. Я травкой шашлычок на даче и обсыпал... Вкус – специфический! Но плохо потом – не передать!
– Само собой, – согласился Комбижирик, однажды принявший на грудь литр настоенной на анаше чачи и затем два дня вспоминавший, как его зовут, и зачем какие-то незнакомые крепкие ребята, представлявшиеся, к тому же, его друзьями, предлагают ему съездить на непонятную «стрелку» [33].
– Поехал разбираться, – продолжил двухметровый борец за здоровый образ жизни. – Нашел, блин, торгаша давешнего, что коноплю подсунул, дал, соответственно, в дыню... Тут кореша его набежали, во главе с папиком ихним. Ну, слово за слово, жопой по столу... Те вообще оборзели, орут, что травка дороже орегана будет, и я, типа, им еще должен! Это они мне! Прикидываете?
– Прикидываем, – за всех ответил Ортопед.
– Конечно, я не стерпел, – суровый, но справедливый Клюгенштейн всем своим видом выразил презрение к наглому барыге-наркоторговцу, посмевшему хамить уважаемому братану.
– Верим, – кивнул Рыбаков.
– Разумеется, – Аркадий засунул в рот очередной кусок пиццы и пожевал, – я дал ему в фанеру... [34] Но! У этого чудика во внутреннем кармане клифта [35] лежал пакет кокса [36] эдак на полкило... В общем, через секунду всё вокруг покрыто тонким слоем белого порошка...
– Душераздирающее зрелище, – согласился Денис.
– Дядя Ася приехал, – хмыкнул себе под нос развеселившийся Ортопед. – Вернее, дядя Изя.
– Барыга лежит, его кореша – врассыпную, мусора, что рядом случились, рты пораззявили, я весь в коксе, торчки местные уже нацелились меня нюхать, на халяву, – Глюк отпил сока. – Картина Репина «Приплыли»! Ну, ОМОНа ждать я не стал, дал дёру. Кое-как до дома добрался, шмотье всё на помойку вынес, сам отдраился под душем и спать бухнулся... Три часа ночи, тишина, – браток понизил голос и немного наклонился вперед. – Вдруг – звонок в дверь... Открываю... Бли-и-ин! На лестничной площадке стоят хомячок, небольшой такой жираф и здоровенный синий попугай. И хомячок мне говорит – «К нам поступила информация, что здесь злоупотребляют галлюциногенами!»...
Рыбаков подавил смешок и сжал зубы.
Идея подшутить над Глюком принадлежала ему.
Вместе с Гоблином [37], Мизинчиком и Нефтяником [38] он заехал в магазин игрушек, где были приобретены прекрасно изготовленные французские куклы трех вышеперечисленных представителей фауны. Хомячка, жирафа и попугая разместили перед дверью одной из квартир Аркадия, где тот остался ночевать, позвонили, и, когда сонный хозяин распахнул дверь, спрятавшийся в закутке возле лифта Денис тонким голосом произнес заранее подготовленную фразу.
Реакция Клюгенштейна оказалась непредсказуемой.
Вместо того, чтобы вступить в разговор со зверюшками или хотя бы попытаться пнуть их ногой, браток захлопнул дверь и более к ней не подходил, несмотря на настойчивый стук в нее и звонки по телефону, на которые Глюк тоже не отвечал.
Так, спустя полчаса, четверка шутников и убыла, несолоно хлебавши, а Аркадий в тайне от друзей месяц посещал психоаналитика...
– Да, блин, дела-а, – протянул не знавший о розыгрыше Комбижирик.
Но долго ли, коротко ли текла беседа, однако, так как в числе собеседников был гражданин Ортопед, разговор в конце концов коснулся и еврейского вопроса.
– Я тут кой-чего почитал, – Михаил вытащил из заднего кармана джинсов перетянутую резинкой потрепанную записную книжку в кожаной обложке, весьма похожую на ту, что постоянно таскал с собой Харрисон Форд в киноэпопее про Индиану Джонса. – Мне чувак один статейку перевел. Амеровского конгрессмена, от Луизианы. Дэвидом Дюком [39] кличут... Наш человек, надо будет как-нибудь познакомиться, в Россию пригласить, – браток прочистил горло. – И нашел я в ней сильно интересные местечки из талмуда... [40]
– Изложи, – предложил Денис, поудобнее устраиваясь на стуле.
– Вот, – Ортопед послюнявил палец и нашел нужную страницу. – Слушайте... «Только евреи являются людьми, неевреи – это животные»... [41]
– Это как так? – возмутился Клюгенштейн, с презрением относящийся к любым националистическим и расовым предрассудкам.
– А так, – бесстрастно сказал Рыбаков. – Мишель просто зачитывает то, что в синагогах по сто раз на дню повторяется.
– Слушайте дальше, – Ортопед воздел вверх сжатый кулак. – «Даже лучшие из неевреев должны быть убиты»... [42] «Если еврей найдет вещь, потерянную неевреем, то нет необходимости ее возвращать»... [43] «То, что еврей получает воровством от нееврея, он может сохранить»... [44] «Евреи должны уничтожить книги христиан»... [45] И далее, блин, в том же духе... Или вот еще: «Еврейские священники воскресили Валаама из мертвых и казнили его»... [46] Вот тут я не совсем въехал... Какого-то Валаама казнили четырьмя разными способами...
– Валаам – это Иисус, – объяснил Денис.
– Какой? – тупо спросил Глюк.
– Христос, разумеется...
– Не понял, – помрачнел Клюгенштейн. – Они что ж, нашего Иисуса четыре раза мочили?
– Угу, – Рыбаков прикурил от поданной Комбижириком зажигалки. – Согласно существующим в традиционном иудаизме описаниям, после смерти Христа его по указке тогдашних раввинов оживил какой-то еврейский фокусник, и пейсатые всласть над ним еще поизмывались. Типа, на кресте, с их точки зрения, он маловато мучений принял... Варили в дерьме, душили, еще там чего-то делали. И это официальная позиция и даже гордость ортодоксов. У них там даже до сих пор религиозный спор идет, какая из хасидских сект больше усилий приложила, чтобы Христу максимальные страдания доставить. Причем, на полном серьёзе. Вот так то...
– А почему его тогда Валаамом называют? – хмуро осведомился Ортопед.
– Это типа псевдонима для нас, гоев. Чтобы такие, как ты, после прочтения талмуда не пошли убивать всех жидов подряд. Аркаша, к тебе это, естественно, не относится, – спокойно выдал Денис.
Глюк понимающе кивнул.
Определение «жид» Клюгенштейна никак не задевало, ибо он сам ненавидел тех соплеменников, кто играл на теме «еврейского вопроса» и использовал национальную принадлежность для оправдания своих неблаговидных поступков.
– Ибо самая первая реакция любого нормального человека – дать в башню тем, кто придерживается таких уродливых принципов, – продолжил Рыбаков. – Кстати, потому талмуд ты нигде и не купишь, в отличие от тех же Библии или Корана. Его вообще крайне неохотно показывают необрезанным посторонним. Интереснейшая книженция, если вдумчиво прочесть... Сразу многое на свои места становится. На месте наших горе-патриотов я бы, вместо занудных призывов к еврейским погромам и выпуска тупых листовок, просто собрал бы деньги и издал хороший перевод талмуда на русский. Причем можно с минимальными комментариями, только чтоб объяснить, кого каким именем в этой книжке называют, и что слово «кьютин», которое в настоящее время обычно переводится как «язычник», это просто «нееврей» и не более того. Тираж надо было бы сделать массовым, миллиончик-другой экземпляров, и очень дешевым, в простой мягкой обложке. Дабы допечатывать по мере необходимости, если братья-пархатые начнут скупать свой талмуд партиями и где-нибудь потихоньку сжигать... А они будут, можете мне поверить! В принципе, это элементарное и очень здравое решение так называемой «еврейской проблемы». Если народ будет знать, о чем жиды-ортодоксы меж собой в синагогах талдычут, каких жизненных принципов они на самом деле придерживаются и что реально лежит в основе внешней политики Израиля, то и отношение к ним станет соответствующее... Заодно и тему холокоста навсегда придавим, немцам житуху облегчим. Фрицы только счастливы будут. Все долги разом спишут, да еще и безвозвратные кредиты дадут, чтобы мы остальным европейцам задолженность погасили...
