Татьяна Луганцева - Белоснежка и семь трупов
Мать Аси часто вспоминала племянницу и считала большой ошибкой, что в свое время не взяла Настю к себе на воспитание и этим предала свою покойную сестру.
И вот спустя столько лет Ася рассматривала стоящую перед ней сестру. Вместо потрепанной жизнью и прожженной зоной бандитки Ася увидела женственную и нежную девушку с большими печальными глазами, слегка вьющимися пепельными волосами, красиво обрамляющими мягкий овал лица. Минимум косметики на глазах и губах, на плечах поношенная шубка из светло-коричневого мутона, из-под которой выглядывали худые ноги в старых, но начищенных полусапожках темно-синего цвета. Руки были в трогательных пушистых вязаных варежках из белой шерсти.
- Настенька, - только и смогла прошептать Ася, так как по-другому сестру назвать было сложно. Ася прикинула в уме, что ей, должно быть, сейчас лет двадцать пять.
Настя потупила глаза и сказала:
- Извини, что я отыскала тебя только сейчас.
- О чем ты говоришь? Пойдем ко мне, я сделаю кофе, и ты обо всем мне расскажешь!
Через пять минут девушки сидели в современно обставленной кухне Аси и пили кофе с пирожными. Под шубой Настя была одета так же просто, но со вкусом и чисто, в светло-салатовый вязаный джемпер и зеленую буклированную шерстяную юбку. Ася догадалась, что сестра сама вяжет себе и шьет. Настя же стыдливо пыталась натянуть юбку на коленку, где Ася заметила аккуратный шов на колготках. Асе стало жалко эту девушку.
- Что с тобой было все эти годы, что я тебя не видела? - спросила она Настю.
Настя отодвинула пустую чашку и начала свой безрадостный рассказ:
- Я ушла из дома в пятнадцать лет, и начался кошмар. В компании с такими же, как я, пристрастилась к алкоголю, к наркотикам. В шестнадцать лет меня изнасиловали. После этого я еще стремительней покатилась в пропасть, попала в тюрьму и не знаю, что бы со мной было дальше, если бы не один человек. Он вытащил меня из грязи, заставил полюбить себя и полюбить саму жизнь, причем без всякой той дряни, что я употребляла.
Я излечилась от своих пагубных пристрастий только благодаря любви к нему. Мы зажили нормальной семейной жизнью, и вдруг это несчастье. - Настя заплакала.
- Успокойся, выпей воды! - предложила ей Ася.
- Я почему-то думаю, что это мои бывшие подельщики и уголовники не смогли простить мне, что я откололась от них. Получилось все очень страшно и нелепо.
- Что получилось?
- Мы с моим мужем были на вечеринке, на которой убили человека, и все подозрения пали на моего мужа. Сейчас он, такой чуткий и тонкий человек, находится в следственном изоляторе. Я боюсь, что он там долго не продержится, что-что, а эту обстановку я хорошо знаю, - горько усмехнулась Настя.
Ася молча ждала продолжения рассказа, и сестра заговорила.
- Мы живем бедно, но очень счастливо, - кивнула головой Настя. - Он преподавал историю, а я устроилась благодаря его связям работать в библиотеку. Пусть мне платили маленькую зарплату, но какое это имело значение, если после трех лет зоны я общалась с целеустремленными, интеллигентными и порядочными людьми, такими же, как и мой муж. А недавно я узнала, что беременна, о таком счастье я и мечтать не могла после того дикого и травмирующего изнасилования. И после такого подарка судьбы происходит это несчастье, поэтому я и пришла к тебе, сестра, за помощью, в обычном состоянии я бы не осмелилась. Сейчас я просто на грани отчаяния! - Настя посмотрела полными слез глазами на сестру и добавила:
- Но я вижу, что ты в таком же положении, что и я, поэтому вряд ли сможешь мне помочь. Конечно, я от всего сердца поздравляю тебя. - Настя опустила глаза, и слезы заструились по нежным щекам.
Ася сидела, потрясенная нелегкой судьбой своей родственницы; она сочувствовала ей и понимала ее как никто другой. Муж Насти сидит в тюрьме по тяжкому обвинению. Как же не везет этой девушке! Росла без семьи, а когда сама создала семью, и эта ее мечта рухнула как карточный домик. Поэтому Ася подумала и сказала:
- Все верно, Настя, я сейчас не работаю, но я обязательно сделаю для тебя все возможное. Я выполню то, что в свое время не сделала для тебя моя мама и сожалела об этом всю оставшуюся жизнь.
Я помогу тебе!
На следующий день Ася поехала в ресторан Ричарда Тимуровича, с которым рассорилась ее подруга Яна, но с которым она сама была дружна еще со времен института, так как он был ее преподавателем. Ася долго объяснялась с секретаршей о цели своего визита, пока Ричард сам не выглянул из своего кабинета.
- Ася, здорово выглядишь! Заходи, будущая мама. Поздравляю!
- Спасибо. Я пришла попросить вас об одном большом одолжении для себя.
- Для будущей мамы что угодно! - улыбнулся Ричард и пригласил Асю присесть в кресло для посетителей.
- Яна вернулась, - как бы между прочим, заметила Ася.
- О, нет! Только не это! - Ричард откинул рукой темную прядь со лба. - Эта женщина разбила мне всю жизнь!
- Вы знакомы всего полтора года, - отметила Ася.
- Зря иронизируешь, у меня такое чувство, что мы знакомы всю жизнь, - горько усмехнулся Ричард, потрогав изуродованную шрамом щеку, - как будто до нее я не жил.
- Вы должны простить ее, то, что вы видели в гостиной, ну, с этим итальянцем, - это все ерунда!
- Это, может быть, и ерунда, но самое страшное в том, что Яна и сама до конца не знает, увлечена она им или нет. Если это все, о чем ты хотела попросить…
- Нет, - ответила Ася и рассказала историю своей сестры, слезно попросив Ричарда разузнать с помощью его обширных связей о деле мужа Насти, есть ли шанс помочь ему. Ричард пообещал все выяснить и после этого встретиться с сестрой Аси.
Глава 3.
Яна тем временем развернула кипучую деятельность, чтобы как можно меньше думать о Ричарде. Она выкупила пустующее помещение бывшего детского садика в Восточном округе столицы.
Яна нагнала туда рабочих из трех строительных фирм, чтобы ремонт двигался быстрее. На деле оказалось только хуже от такого количества людей.
Рабочие толпились в небольшом помещении, нещадно мешая друг другу и матерясь. Совсем не разбираясь в строительной документации и сметах, Яна с ужасом смотрела на списки непонятных названий и молча подписывала чеки. Казалось, что этот строительный содом никогда не закончится. Яне уже снились женщины-маляры в телогрейках, с железными зубами и громкими голосами и мужчины неопределенного возраста вовсе без зубов. Во сне Яны они что-то мешали, красили, грузили, а на деле в основном перекуривали.
Яна так до конца и не поняла, откуда на ее стройке появилась энергичная дама лет сорока пяти с пережженными перекисью водорода волосами, дородными формами и прекрасным цветом лица, который она удачно подчеркивала, надевая белоснежные или розовые наглаженные блузки.
Говорила она твердо и уверенно, материлась так, что рабочие замолкали, словно стыдясь своей безграмотности. Она будто айсберг возвышалась в белой блузке посреди мусора и ловко управляла рабочими. Звали ее Юлия Антоновна. Для Яны, растерявшейся от масштабности своей деятельности, Юлия Антоновна явилась ангелом во плоти.
Строительство подходило к логическому завершению под руководством Юлии Антоновны быстрее, чем Яна могла предположить даже в самых радужных мечтах. Юлия Антоновна оказалась по образованию бухгалтером, всю жизнь проработала в жэке, поэтому очень ловко умела управлять любыми категориями работяг.
Уже появились очертания светлых, просторных врачебных кабинетов, уютного холла для посетителей, санитарно-технических комнат и кабинета Яны. К тому же Юлия Антоновна как никто другой могла утихомирить возбужденную Яну и успокоить ее. Юлия Антоновна вовремя появлялась с чашкой кофе или со стаканом валерьянки.
Посмотрев строительные сметы, дородная дама подбоченилась и «грозно спросила, подняв дугой выщипанную бровь:
- Строим второй Кремль, ребята? В общем, со мной - профессиональным бухгалтером этот номер не пройдет!
Таким образом, Юлия Антоновна уберегла Яну от разорения. Поэтому, когда клиника была готова к сдаче в эксплуатацию, Яна чуть ли не на коленях умоляла ее остаться в фирме бухгалтером. Яна попросила вести Юлию Антоновну все финансовые дела, чтобы ее «Белоснежка» не вылетела в трубу.
Янина спасительница милостиво согласилась при условии, что Яна возьмет к себе в клинику на работу сына ее хороших знакомых, челюстно-лицевого хирурга Щавелева Олега Андреевича. Яна согласилась бы принять на работу кого угодно, лишь бы осталась ее ангел-хранитель.
Щавелев оказался начинающим лысеть молодым человеком с какими-то собачьими блестящими глазами. На должность врачей - стоматологов-терапевтов Яна взяла двух женщин, пришедших по объявлению с хорошим опытом работы и прекрасными рекомендациями. Обе женщины-терапевты - Анна и Тамара - находились в зрелом возрасте и имели представительный, внушающий доверие вид. Яна пообещала им сразу высокую зарплату, решив платить им из своих денег, так как понимала, что, пока клиника не создаст себе клиентуру, она будет убыточна, но люди, пришедшие работать в только что открывшуюся клинику, не должны страдать. В регистратуру и для секретарской работы взяли двух девушек-студенток, которые получили хорошую возможность подработать. В общем, Яна осталась довольна своим коллективом, а наличие таких специалистов, как Анна с Тамарой, считала своей большой удачей. Еще Яне пришлось немного повозиться с оформлением лицензии на право заниматься частной стоматологической практикой. Меньше всего хлопот было с санитарно-эпидемиологическим контролем помещения. Проверяющие сразу столкнулись с неудержимым напором Юлии Антоновны. Она строго смотрела на комиссию поверх очков, словно спрашивая: «Кто посмеет сказать, что у меня в помещении где-то есть грязь?»
