Дарья Донцова - Ужас на крыльях ночи
В самом радужном настроении я вошла в комнату, увидела двух женщин, блондинку и брюнетку, а также мужчину и, улыбаясь во весь рот, воскликнула:
– Добрый день! Чай? Кофе?
Иван Николаевич обнял меня за плечи.
– Прошу любить и жаловать – писательница Арина Виолова, она же Виола Тараканова. Вилка, дорогая, разрешите вам представить Катю, начальницу пиар-отдела.
Блондинка помахала рукой.
– Хай!
– И ее сотрудников, Наташу и Савелия, – продолжил Зарецкий.
Брюнетка и мужчина кивнули.
Иван расплылся в улыбке.
– Отлично. Предлагаю без долгих предисловий приступить к сути вопроса.
– Мне нравится такой подход, – одобрила Катя.
– Раньше сядем, быстрее на свободе окажемся, – шутливо подхватил Савелий. – Итак! Наша фирма производит качественный, удобный, недорогой, многофункциональный, энергоемкий инструмент для всех садово-огородных работ. Плюс мини-трактор и робот-помощник.
– Робот-помощник? – восхитилась я. – А что он делает? Копает грядки?
– Если позволите, Савелий сначала расскажет о простых товарах, – вмешалась Наташа, – а уж потом обсудим Емелю.
– Наши изделия пользуются устойчивым спросом, – продолжил Савелий. – Но все равно нам не помешает, если наш товар отпиарит женщина, увлекающаяся садом-огородом и закаткой банок, которая вызовет доверие у целевой аудитории.
– От Ивана Николаевича мы знаем, что вы, невзирая на создание многочисленных книг, обожаете выращивать овощи и цветы, – вмешалась Катя.
Я поняла, что Зарецкий ничтоже сумняшеся наврал пиарщикам о любимом досуге Арины Виоловой. На самом же деле я стопроцентный урбанист, о садово-огородных работах имею весьма поверхностное представление. Когда я была маленькой, тетка Раиса иногда отправляла меня в деревню к бабке, и там я собирала с картофельной ботвы колорадского жука. Еще помнится, пропалывала свеклу. И мне оба этих занятия категорически не нравились.
– С вашей помощью мы привлечем к своему товару покупателей, – договорила Екатерина.
– Зачем рекламировать инвентарь, если он и так уходит влет? – с запозданием удивилась я.
Савелий потер ладонями уши.
– К сожалению, сейчас наметился спад покупательского спроса. Почему? На рынке появилась фирма «Огородтрестсад», которая выпускает недолговечные, топорные, дорогие…
– Погодите, это же вы, – растерялась я.
Екатерина покраснела.
– Мы «Садтрестогород». Морозовцы специально так назвались, чтобы нас путали!
– Некрасиво, – согласилась я.
– Отвратительно! – вспылила Катя. – Ну ничего, участие в нашей акции такой звезды, как вы, сразу исправит положение. Что нам надо? Работа на выставке, встреча с покупателями, интервью для СМИ. Ната, теперь твой черед.
Наташа откашлялась.
– Научно-механический отдел нашей фирмы разработал и приготовил к выпуску первого в России садово-огородного робота по имени Емеля Премудрый. Это многофункциональный помощник, который заряжается от электросети. Если разрешите, мы вам его покажем.
– Жуть как интересно! – подала из кухни голос Светлана.
Наташа улыбнулась.
– Виола, вы не против?
– С удовольствием посмотрю, – совершенно искренне ответила я. – А что Емеля умеет делать?
– Все! – оживился Савелий. – Сейчас Ната продемонстрирует.
– Мне потребуется минут десять на подготовку, – предупредила брюнетка.
– Отлично, – подал голос Иван Николаевич, – мы пока кофейку попьем.
Савелий взял чашечку, сделал глоток и замер. На его лице появилось удивление, быстро превратившееся в гримасу отвращения.
– Туалет слева по коридору, – живо подсказала я.
Пиарщик молча бросился в указанном направлении.
– Что с ним? – удивилась Катя.
Я схватила поставленный перед блондинкой капучино и со словами:
– Сейчас вернусь, – поспешила на кухню, где ко мне немедленно подступила домработница:
– Наладили робота?
Но я задала свой вопрос:
– Что вы на сей раз насыпали в кофе?
– Заварочку, которую вы купили, и сахар с ароматом ванили, – отрапортовала Светлана.
Я перевела дух и продолжила допрос:
– Из какой вы банки брали песок? Опять из жестянки «Мука»?
– Нет, вон из той, что на столешнице. Желтенькая коробка с написью «Морфий».
– Морфий? С ума сойти! – подпрыгнула я. – Интересно, где произвели эту тару?
– Фиг ее знает, – пожала плечами Света, – не по-русски накарябано, но понятно!
Я схватила банку пронзительно лимонного цвета, прочитала «Morfij» и текст, напечатанный чуть ниже, и рассмеялась.
– Светлана, это упаковка из-под напитка от нервного возбуждения. Здесь написано по-немецки: «Вы легко успокоитесь, если выпьете вечером наш чай. Ведь Морфий – бог сна». Однако странно, мне казалось, что имя древнегреческого бога пишется иначе… Хотя я могу ошибаться.
– Какая разница, как его величать? – пожала плечами домработница. – Теперь там сахар с ароматом ванили.
Я засунула нос в коробку.
– Действительно! А почему тогда напиток помойный?
Светлана поджала губы.
– Молоко! – осенило меня. – Оно где?
– В белой бутылке, – отрапортовала домработница.
Я схватила пластиковую емкость и чуть не уронила ее.
– Светлана!
– Аюшки?
– На этикетке черным по белому написано: «Гель для мытья электроплит с запахом банана»!
Прислуга приблизилась ко мне.
– Нет, вы не правы, буковки не черные, а ярко-оранжевые. Ну надо же! То-то я подумала, чего это молоко так хорошо взбивается… Пена получилась упругая, без пузырьков, прямо загляденье. А куда молоко подевалось? А-а-а, вон оно, на мойке. Ну какие странные производители! Разве можно два разных товара в одинаковую тару наливать? Дураки, право слово!
Я медленно втянула носом воздух. Вилка, не нервничай, нельзя кричать на человека, который не получил должного воспитания, необразован и вынужден зарабатывать на жизнь мытьем полов. Да, очень хочется треснуть Свету по макушке трехсотграммовой, узкой многоугольной емкостью с золотой крышкой, в которой содержится гель, воняющий гнилым бананом, а потом развернуть домработницу лицом к литровой, круглой, закупоренной ярко-красной пробкой бутылке с молоком и заорать: «Найди хоть одно сходство в таре!» Но, конечно же, я этого не сделаю, просто как следует отчитаю неумеху. Я уже открыла рот, и тут в кухне возник Иван Николаевич.
– Виола, дорогая, Наташа готова продемонстрировать робота. Вы хорошо себя чувствуете? Сильно побледнели.
Я подавилась гневной фразой и почувствовала глубочайшую благодарность к Зарецкому. Очень вовремя он сейчас появился и не дал мне напасть на прислугу.
– А мне можно поглядеть? – поинтересовалась Света, не знавшая, что я едва удержалась от рукоприкладства.
– Только молча и не входя в гостиную, – предупредил Зарецкий. – Наблюдайте из кухни.
Глава 4
– Вот наш Емеля, – гордо заявила Наташа. – Рост, как у девятилетнего ребенка, зарядное устройство спрятано на спине. Смотрите, вынимаем шнур и элементарно вставляем вилку в розетку. Что вы видите?
– На груди робота замигала красная лампочка, – ответила я.
– Не устаю восхищаться вашей сообразительностью, – живо влез с комплиментом Иван Николаевич.
– Когда маячок превратится в зеленый, Емеля будет готов к выполнению заданий, – продолжала Наташа. – Вот пульт, на нем надписи – «вперед», «назад», «влево», «вправо», «взять», «положить», ну и так далее. Допустим, вы хотите, чтобы робот притащил лейку с водой, она стоит слева у дома. Ваши действия: нажимаем на «влево», потом «вперед», «взять», «принести», «поставить». Проще некуда. Руки и ноги у Емели сменные. На пульте внизу указано: «Инвентарь, грабли, лопата, лом, вилы, тяпка…» Допустим, желаете отправить Премудрого вскопать грядку. Ваши действия: нажимаете последовательно «инвентарь», «руки», «лопата», «вперед», «копать». Честное слово, легче только сериал смотреть!
– Оригинальная разработка, – оценил Зарецкий. – Сколько стоит робот? И когда начнется его массовое производство?
Пиарщики переглянулись.
– Последняя информация исключительно для служебного пользования, является тайной фирмы, – предупредила Катя. – Емеля опытный образец. Сейчас он стоит восемь миллионов рублей.
– Ничего себе… – выпалила я. – Кто же его купит?
– Предполагаемая целевая аудитория пенсионеры, которым из-за возраста трудно возиться в земле, а также мамочки, сидящие на дачах с детьми, – начал загибать пальцы Савелий. – Да, робот дороговат, но мы надеемся, что нам удастся значительно снизить его стоимость. Поймите, сейчас перед нами не стоит задача запускать Емелю в производство, это имиджевый проект, цель которого показать, что наша фирма думает о простых людях.
– Ага, – кивнула я, – отличная штука, и всего за восемь лимонов. Правда рубликов, не валюты. Да любая бабуля за Емелей в очередь встанет!
