Дарья Донцова - Идеальное тело Пятачка
– А где они? – заикнулась я.
– На месте объяснят, – весьма нелюбезно заткнул меня охранник. – Сейчас шагай по аллее, увидишь дом с вывеской «Зоопарк», там и спрашивай подробности.
Я поспешила в указанном направлении. От запаха роз кружилась голова. Сначала дорожка слегка извивалась, затем сделала резкий поворот влево, и впереди я увидела светлое здание. У меня отлегло от сердца, значит, я не опоздаю, до начала работы осталось еще пятнадцать минут. И тут я заметила внезапно появившееся животное.
Сначала я решила, что это пони, который удрал из конюшни. Но когда существо приблизилось, я поняла: это пес, по сравнению с которым знаменитая собака Баскервилей покажется милым щеночком. Огромное тело, покрытое короткой серо-черной шерстью, несли высоченные лапы, на вытянутой морде, напоминающей комод моей бабушки, сидели маленькие невыразительные глазки, зато зубы в пасти сверкали нешуточные: острые и длинные, они выглядели жутко.
– Ой, мама! – взвизгнула я и тут же сообразила, что совершила глупость.
Если бы я сумела сдержать эмоции, монстр с большой долей вероятности продефилировал бы мимо по своим делам, но звук моего голоса заставил псину замереть. Я хотела удрать, но деваться было решительно некуда: по бокам аллейки розовели цветами и топорщились шипами густо посаженные кусты, а нестись назад к будке охраны пустая затея, собачища легко настигнет и загрызет меня. Да еще от ужаса меня словно парализовало.
Чудовище издало то ли кашель, то ли стон и потрусило в мою сторону. В ту секунду, когда до моего носа долетел его запах, я наконец отмерла и заорала на всю округу:
– Караул! Спасите!
Мохнатое туша вздрогнула, длинные лапы подогнулись, чудовище присело, потом завалилось на бок и притихло. Мне стало еще страшнее! Похоже, эта овчарко-пони решила взять незнакомку измором. Иначе зачем она улеглась поперек аллеи? Чуть поодаль послышался шум, из-за поворота выехала на непонятной тарантайке женщина лет сорока. Она стояла на небольшой платформе, держась обеими руками за длинную, торчавшую вверх, никелированную ручку. Наклонив ее в сторону, тетка остановила аппарат, шагнула на землю и бросилась к монстру с вопросом:
– Емеля! Тебе плохо?
Глава 3
Я удивилась странному поведению служащей, которая вместо того, чтобы помочь испуганной посетительнице, ринулась к псине. А потом тетка стала наскакивать на меня, тупо повторяя один и тот же вопрос:
– Что вы сделали с Емелей?
Я разозлилась и резко ответила:
– Ничего!
– От ничего он никогда в обморок не падает! – гневно топнула ногой женщина.
Я покосилась на красный бейджик с именем «Валерия», прикрепленный к ее блузке, и, взяв себя в руки, приветливо сказала:
– Здравствуйте, меня зовут Татьяна, я ваш новый зоопсихолог. А кто такой Емеля?
– Зоопсихолог? – переспросила Валерия. – Ух ты! Мне о вас говорили! Емеля – ирландский волкодав. Вы его напугали, вот бедняжка и лишился чувств.
– Хотите сказать, что пес размером с бетономешалку рухнул в обморок при виде меня? – с недоверием уточнила я.
– Так ведь здесь больше никого нет, – пояснила Валерия. – Наш Емеля невероятно чувствительный. Раньше постоянно терял сознание при виде кузнечиков, лягушек или мышей, а теперь слегка успокоился, грохается в обморок лишь тогда, когда видит нечто по-настоящему ужасное...
Я молча слушала Валерию. Интересно, с кем перепутал меня нежный волкодав? Кого я ему напомнила – крысу-мутанта? Жену человека-пингвина? Дочь всех гоблинов? Или, учитывая расцветку моего сарафана, божью коровку размера кинг-сайз?
Валерия вдруг замолчала, потом хихикнула.
– Давай знакомиться. Лера, ветеринар. Я вовсе не хотела сказать, что Емеля перетрухал, увидев тебя. Я иногда ляпну глупость, а потом оцениваю ее по достоинству, и мне становится неудобно.
– Со мной часто такое случается, – улыбнулась я.
– Ты не кричала? – прищурилась Лера.
– Было дело, – призналась я, – звала на помощь.
– Это все объясняет, – кивнула Валерия. – Емеля не переносит громкого голоса, сразу с копыт валится. Можешь объяснить сей факт как зоопсихолог? С точки зрения ветеринарии здоровью волкодава можно позавидовать.
На секунду я растерялась, но потом вспомнила Марту и заявила:
– Вероятные причины кроются в детстве Емели, когда он, возможно, был лишен родительской заботы и испытывал ревность по отношению к отцу. Но за секунду диагноз трудно поставить, предстоит кропотливая работа.
Валерия восхищенно зацокала языком.
– Здорово. А где обучают на зоопсихолога?
– В МГУ, – прогундосила я.
– У тебя насморк? – встрепенулась Валерия. – Тогда быстро иди домой, не дай бог занесешь нам заразу.
– Я абсолютно здорова, – успокоила я Леру.
– Почему тогда в нос говоришь? – подозрительно спросила ветеринар.
– Емеля сильно потом пахнет, – призналась я, – вот я и задерживаю дыхание.
Валерия звонко чихнула.
– Собаки не потеют. Волкодав, похоже, купался в пруду, это запашок от мокрой шерсти.
Я поспешила оправдать свою безграмотность.
– Я изучала только характер животных, совершенно не знакома с их физиологией.
Емеля приподнял голову и тихонечко тявкнул.
– Вставай, солнышко, – засюсюкала Лера, – не бойся, лапуля, это Таня, она своя, тебя не тронет.
Волкодав встал, его здоровенная голова оказалась на уровне моей груди.
– Чего стоишь? Погладь мальчика, – приказала мне Лера.
– Он не укусит? – предусмотрительно поинтересовалась я.
– Скорей ты его цапнешь, – прошептала Валерия. – Ну, давай, Емеля ждет, не обижай его.
Мои родители не держали животных. Мама была уверена, что у всех собак есть блохи, а кошки могут напасть ночью на спящих хозяев и расцарапать их до смерти. Всякие мыши, крыски, хомяки и морские свинки даже не рассматривались, при одном упоминании о грызунах у матери начиналась истерика. Да и я, кстати, не испытывала желания заводить четвероногого друга. Это может показаться странным, но к собакам я до сегодняшнего дня практически никогда не прикасалась.
– Эй, не спи! – снова окликнула меня Лера. – Неужели зоопсихолог боится животных?
Я поняла, что моя легенда под угрозой, и быстро нашла объяснение своему поведению.
– Я ехала в метро, а потом в маршрутке, руки не мыла. Разве можно трогать Емелю? Не дай бог занесу ему вирус.
– Очень приятно иметь дело с понимающим и аккуратным специалистом, – обрадовалась Лера. – Ну, пошли!
Через час, влив в себя пятую чашку отдающего сеном чая, я была посвящена в местные порядки. Служащих в поместье много, но охрана сделала все, чтобы они не пересекались, для чего и была введена система цветных бейджей. Красные имеют сотрудники зооцентра, им разрешено ходить только по своей территории, синие карточки носят садовники и дворники, эти товарищи свободно перемещаются по поместью, но не имеют права доступа в хозяйский дом. А вот обладатели желтых пропусков являются белой костью – это горничные, шоферы, кухарки, короче говоря, персонал, соприкасающийся непосредственно с семьей Кнабе. Элита задирает нос, с «синими» и «красными» не общается. Охрана ходит исключительно в форме, и подчиняться ей следует беспрекословно. Прикажет секьюрити стоять или лечь в лужу, нужно молча повиноваться, иначе моментально лишишься работы. На службу предписано являться за полчаса до звонка, дабы успеть переодеться в униформу. Без спецодежды и пропусков ходят хозяева и узкий круг их приближенных.
Еще Валерия меня предупредила:
– Не дай бог налетишь на господ! Случится такое – замри на месте, опусти глаза и стой, не шевелясь. Если к тебе обратятся, отвечай вежливо. Но упаси тебя господь первой разговор завести, вылетишь вон, как пробка из бутылки с шампанским. Год назад отсюда Зину Кравчук выперли, хотя она отличный ветеринар, хирург, гомеопат, животных обожала. Ее даже Лаура Карловна, экономка, любила, по имени-отчеству величала, к остальным-то она «Машка, Петька, Ванька» обращается, а к ней: Зинаида Львовна. Знаешь почему Зину турнули?
Я пожала плечами.
– Конечно, нет.
Лера понизила голос.
– Она случайно с самим старшим Кнабе столкнулась и попросила его маршрутку для рабочих к автобусной остановке отправлять. Машины не у всех имеются, большинство на автобусе ездит, а потом семь километров от деревни до поместья пехом тащится. Летом еще ничего, а зимой страшно! Герман Вольфович ничего не сказал, даже не моргнул, но на следующее утро Зины в зоопарке уже не было, приехал другой доктор. За ночь вопрос решили. Самое смешное, что Зинаиду-то Кнабе выпер, а через неделю маршрутку пустил, она теперь утром-вечером ходит, безлошадный народ до рейсового автобуса подвозит. Здорово?
– Похоже на концлагерь, – резюмировала я.
– Ни на секундочку, – не согласилась Лера. – Подумаешь, не разрешают по всей территории шастать и в дом лезть. Мне бы тоже не понравились посторонние в гостиной или в саду. Оклады здесь хорошие, есть социальный пакет, отпуск оплачивают, на Новый год и ко дню рождения премию дают. А то, что Кнабе с нами не обнимаются, так и не надо, мы на разных полюсах живем. Чем меньше соприкасаемся, тем лучше. Хватит, слишком много информации для первого дня, ты тут погуляй, осмотрись, а около часа приходи в столовую, я тебя с нашими познакомлю.
