Нина Васина - Интернат, или сундук мертвеца
— Ева Николаевна, нам бы поговорить, — смущенно улыбаясь, сказал Денисов. — Здесь есть пустой кабинет, можете сейчас?
— Да… — Ева вдруг словно очнулась. — Извините, ребята, у меня нервы ни к черту, извините. Я поговорю. Должна же я понять, чего вам надо? Она пойдет со мной. — Ева притянула к себе Далилу.
— Исключено, — покачал головой Денисов.
— У меня нет секретов от страны. Я не могу ее оставить, она очень опасна, не успеешь оглянуться — уже кого-нибудь тестирует!
— Это вы были в Турции? — спросил Денисов, вздохнув, и оглядел женщину. Далила кивнула.
— Ладно, время. — Он постучал по часам.
В затхлом воздухе темного кабинета слабым светом светились занавешенные наглухо окна.
— Вы, Ева Николаевна, зря обвиняли своих знакомых. Я заварил всю эту кашу. — Денисов открывал шторы. — Отвечая на ваш вопрос, скажу: мне нужна информация. В Турции убили фотомодель Светлану Кошкину, некстати так убили, скажу я вам. Она не успела ответить на некоторые вопросы. Знаете, кто такая Кошкина?
— Как ее убили? — спросила Ева.
— Отрезали голову. Положили в сумку. Волосы цвета меди, рост метр восемьдесят семь, размер ноги сорок. — Денисов уселся поудобней, вытянув ноги.
— Тогда знаю, — вздохнула Ева.
Наступила длинная пауза. Мураш смотрел на Еву во все глаза. Волков опять изучал занавеску, Ковалев встал, прошелся по кабинету, пригладил черные волосы и сел напротив Евы.
— Это вы ее убили? — спросил он, глядя в фиалковые глаза.
— Нет. — Ева не удивилась вопросу, а Далила открыла рот и вытаращила глаза, переводя их с Ковалева на Еву.
— Знаешь кто? — Ковалев вдруг перешел на «ты», он не мог отвести взгляда, обмирая внутренностями: Ева смотрела в темно-коричневые глаза не мигая.
— Знаю.
— Ева Николаевна, что ж вы так неуверенно? — Денисов потеснил Ковалева и тоже сел напротив Евы. — «Нет», «да»! Давайте поточнее, это очень важно.
— Кому? — Ева не отводила взгляда от темных оцепеневших глаз Ковалева.
— Всем нам! — воскликнул Денисов.
— Волков, тебе это важно? — спросила Ева, оторвавшись наконец взглядом от Ковалева.
— Представьте себе, Ева Николаевна, очень важно.
— Валентин? — Ева удивленно посмотрела на Мураша. Тот утвердительно кивнул. — Ну, ребята, я, кажется, поняла, почему здесь представители нескольких структур. Получается, что и разведке, и службе безопасности, и органам что-то было надо от Светы Кошкиной. Что?
— Сначала вы, — предложил сделку Денисов.
— Логично. Ее убил охранник Феди Самосвала. Нечаянно, я думаю. Не рассчитал.
Далила смотрела на Еву, как на сумасшедшую.
— Зачем охраннику этого Феди убивать Свету? Она была девочкой Слоника, Федя Слонику побег делал, вы думаете, он потом?.. — Денисов недоуменно смотрел перед собой.
— Да нет, все проще. Охранник охранял Федю, когда я Федю убила, охранник должен был меня наказать. Мы со Светой познакомились случайно, поехали к морю прогуляться. Он просто нас попутал. Темно было, — уточнила Ева, оглядывая по очереди всех присутствующих. Дойдя до лица Далилы, Ева вздохнула и отстегнула наручники. — Ладно, иди отсюда. Подожди меня за дверью. И ни шагу никуда, поняла? Ты видишь, что творится вокруг?!
— Но этот охранник, кто он вообще такой? Он из Турции?
— Теперь моя очередь задавать вопросы. — Ева проводила взглядом Далилу.
— Нам нужно было найти записи Слоника. Есть такое предположение, что он вел записи, — решился после долгого молчания Денисов, оглядев напарников. — Кошкина могла знать о них. Я в случайности не верю, Ева Николаевна, когда такое вертится, странно предполагать, что человек гибнет случайно. Где, говорите, вы прогуливались? Как вы вышли на Кошкину?
— Я увидела ее в морге, она осмотрела мертвого Слоника и не опознала. Я пошла за ней выяснить, что бы это значило, мы договорились прогуляться и поговорить. Прогулка получилась неудачной. Зачем представителям разных структур нужны эти записи?
— Это не обсуждается, — быстро проговорил Денисов. — Мы получили задание, должны его выполнить. Насчет охранника неубедительно. Он остался в Турции? Как его найти?
— Чего его искать. — Ева зевнула и потянулась. — Он задержан в аэропорту, у него был героин, который я ему подложила.
— Разрешите? — Мураш, как самый младший по званию, не забывал вытягиваться в стойке. — Есть информация! Сегодняшняя. Задержанный наркокурьер, русский, сознался в убийстве молодой женщины в Турции. Он сразу сказал, что отсоединил ей голову.
— Что? — Ева не поверила своим ушам.
— Так точно! Там у них в наркотиках полное недоумение, по какой статье его вести. В перевозке, говорит, не виноват, а вот женщине одной голову отрезал.
— Ну какая удача! — издевательски протянула Ева, глядя в серые глаза Денисова. — Это очень подозрительно! Когда такое вертится, — перефразировала она, — случайности исключаются! Ребята, если у вас все, я пойду. У меня очень тяжелый день — после обеда похороны.
— Ева… Николаевна, — задержался с отчеством Ковалев, — приглашаем тебя с подругой на ужин, будет хорошая еда и песни.
— С кем это ты будешь петь песни?
— улыбнулась Ева уже от двери. Ковалев посмотрел на Волкова.
— И я приду, если вы не против. — Мураш открыл ей дверь.
— А у меня, извините, дела. — Денисов тоже засобирался, Ева поняла, что они не будут обсуждать ее информацию, а побыстрей разбегутся по своим отделам докладывать.
— Ладно, забирайте нас с Котляковского кладбища после четырех. Устроим поминки.
Далила ходила туда-сюда по коридору очень возбужденная.
— Ко мне подходили за наркотиками! — закричала она, увидев Еву.
— Что, здесь? — Ева замерла на месте.
— Пока ты там занималась болтовней, ко мне подошел ребенок и попросил журнал!
— Какой ребенок, какой тут может быть ребенок?!
— Я тебе говорю, это был ребенок, у него «заячья губа» прооперирована, он вот такой! — Далила опустила вниз руку. — Он сказал: «Тетенька, дайте журнальчик». Я сначала не поняла, он опять: «Тетенька, отдайте журнальчик!» Пока до меня дошло! Я его ведь прогоняла, я не поняла! Потом я говорю, вот так присела возле него и говорю: «Кто тебя послал? У меня нет, — говорю, — сейчас этого журнальчика!» Тогда он говорит: «Ладно, принесешь на кладбище». Все.
— Ты молодец! — Ева похлопала Далилу по плечу.
— Почему я молодец, что это за бардак?! В главном управлении по борьбе с преступностью ко мне подходит ребенок и!..
— Потому что не побежала за ним, не стала догонять, следить, молодец!
— Ну, не такая я и молодец, — пробормотала Далила. — Я вообще-то пробежалась по коридору. И по лестнице, — вздохнув, созналась она, — но он исчез.
Вася Денисов добился разрешения на допрос Хрустова Виктора Степановича через два часа. Он ехал по ветреной холодной Москве, нарушая правила дорожного движения и чертыхаясь у светофоров. У следственного изолятора, однако, выходить из машины не спешил. Еще раз вспомнил разговор с Кургановой, пожал плечами.
Просматривая протоколы допроса и ожидая подследственного, заметил, что нервничает. Происходящее не вписывалось в стандартную схему обычного преступления. Зачем Хрустову сознаваться в убийстве? Что не договорила Курганова? Почему и как Курганова оказалась в Турции рядом с Кошкиной?
Привели Хрустова. Денисов поразился его уверенности и нарочитому спокойствию. Хрустов садился медленно, устраивая зад долго и удобно на казенном стуле. Усевшись, посмотрел на Денисова серыми насмешливыми глазами.
— Денисов, управление разведки. Есть несколько вопросов, — представился Василий. Хрустов искренне удивился.
— Виктор Степанович, давайте сразу по делу, а? — Денисов решил разработать вариант честного мужского разговора.
— Это что, у вас ко мне дело? — удивился Хрустов.
— Да, уж так получилось. Прочел я протоколы, — Денисов махнул бумажками, — и очень удивился.
— Не поверили? — Хрустов спрашивал весело.
— Да в том-то и дело, что поверил. Да и свидетель есть.
— Вы хотите сказать, что есть свидетель, который видел, как я эту?..
— Да.
— Там было так темно, что я удивляюсь, как сам себе башку не отрезал, — пошутил отстрельщик.
— Давайте по пунктам, — предложил Денисов, не приняв шутку. — Вы ехали на автомобиле за танцовщицей, которая зарезала вашего охраняемого. Почему вы сразу не убили ее, как только она метнула нож?
— Да попробуй убей! Оружие отняли, — отстрельщик стал загибать пальцы, — подходить к ней близко нельзя было! И этот турок таджикский очень хотел устроить спектакль с утоплением в сундуке. Чего дергаться, если бы она и так утонула!
— Хорошо. Вы ее нашли живой, стали за ней следить, почему?
— Она из органов, — уверенно сказал отстрельщик.
— Почему так решили?
— Видели бы вы ее голой, сами бы так решили. Или из органов, или из спецназа. В стране бардак, может, они уже баб в спецвойска набирают! Я давно в отставке, не в курсе. У нее отличная подготовка, и она выбралась из запертого на замок сундука, открыв наручники! Полный цирк.
