Дарья Калинина - Рожки и длинные ножки
– Охолупко врал своему сообщнику!
– Я тоже пришел к такому же выводу. Скорей всего, он каким-то образом незаметно проник в ресторан, прикончил там тетку Жанну, чтобы не поднимала шума, а потом, забрав у нее ключи и код сигнализации от квартиры, отправился к ней в гости.
– Где его и застал дядя Петя!
– Об этом потом, – поморщился Залесный, который терпеть не мог, когда его перебивают, а Алена делала это постоянно. – Сейчас о самом Охолупко и нашем Кукушке. Так вот, избавившись от настырной бабы, заставив ее замолчать навечно, Слава решает немного поживиться за счет покойницы. Со слов Кукушки, он хорошо знает расположение комнат в квартире убитой им женщины, знает также, где находится сейф. Единственное препятствие – это дверь в квартиру и сигнализация, под которой находится помещение. Но, с другой стороны, у Славы есть код от этого помещения. И, поколебавшись, он все же решает рискнуть.
– Отправляется грабить тетку Жанну!
– Дальше известно, – кивнул Залесный, решив не обращать внимания на помехи. – Ваш дядя Петя достаточно подробно описал нам то, как происходило дело. Где-то около полуночи Охолупко решил, что выждал достаточно, что уже пора действовать, и вошел в квартиру Жанны.
– Правильно. А дядя Петя заявился туда в начале первого. Сразу за Славой.
– Проникнуть в квартиру покойницы у Охолупко получилось без всяких помех. Видимо, код от сигнализации был верным.
– А сейф? Как он справился с сейфом?
– Возможно, в сумке у вашей родственницы имелась еще одна бумажка, на сей раз с кодом от сейфа, а возможно, покойница записала шифр где-то неподалеку от сейфа. В любом случае, как Слава Охолупко открыл сейф, знал только он один. И эту тайну он унес с собой в могилу. Но я думаю, что код от сейфа был написан у хозяйки и находился где-то поблизости. Многие пожилые люди, когда у них слабеет память, начинают записывать необходимые номера и цифры на бумаге.
– Правда, – согласилась Алена. – Хотя тетке Жанне никто ее возраст не давал, но с памятью у нее случались проблемы.
– Да, она запросто могла записать шифр, чтобы постоянно иметь его где-нибудь под рукой.
– Буквально перед приходом вашего дяди Пети Охолупко воспользовался очередной подсказкой, которую ему любезно предоставила Жанна, и все-таки добрался до ее вожделенной заначки. Вот только воспользоваться открытым сейфом он уже не сумел. Кто-то другой сделал это за него.
– Кто-то другой? – вновь подала голос Алена. – Кто другой?
– Этого я не знаю.
– Так что же… Кукушка не признался в убийстве своего сообщника?
– Не только не признался в оном, но даже имеет алиби на это время.
– Алиби? – недоверчиво переспросила Инга. – Откуда же у него алиби? Он ведь прятался в комнате Славы?
– Ну, прятаться долго ему показалось скучным. К тому же Слава постоянно убеждал его по телефону, что проблема успешно решается, скоро решится совсем. Кукушка немного приободрился и вышел «в люди». Слава ведь жил в своего рода коммунальной квартире, в бывшем общежитии. Там у людей тонкие стены и крепкие нервы. Один из соседей смотрел футбол, и, заскучав в одиночестве, в начале двенадцатого ночи Кукушка постучался в соседнюю дверь. Деньги у него были, они с соседом купили пива, рыбы и прекрасно провели вечер. Сначала смотрели футбол, потом бокс. Спать Кукушка отправился только в третьем часу ночи, о чем имеются показания соседа и самое главное – жены соседа и других соседей, которые тоже стали свидетелями небольшого скандала, который устроила женщина, желая выставить вон задержавшегося гостя.
– Выходит, Кукушка не мог убить Охолупко?
– Нет.
– Ничего не понимаю, – покачал головой Витя. – Но если Славу Охолупко прикончил не Кукушка, то кто же это сделал?
Ответом ему послужило молчание. И судя по тому, как оно затянулось, никто из присутствующих не сомневался в ответе на этот вопрос. Вот только ответ на него не устраивал никого, поэтому все и молчали.
Мало-помалу правда стала доходить и до самого Вити.
– Погодите… – растерянно пробормотал он. – Постойте… Вы что, хотите сказать, что это все-таки папа убил Охолупко?
– У Кукушки алиби. А у вашего отца его нет.
– Но папа не мог убить. Вот так взять и убить точно не мог. То, что он ударил Охолупко по затылку, в это я поверить могу. А чтобы убил беспомощного человека ножом – нет!
Залесный помолчал, но потом все же ответил:
– Согласен. В пользу этой версии говорит то, что никаких денег у вашего отца при себе не обнаружилось. Также он не давал их и вам. Ведь не давал же?
– Нет!
– Правильно. Деньги вам дали Василий Петрович и Алена, я это знаю и верю их словам. Но с другой стороны, в вашем случае каждый день на счету, верно?
– Да!
– И значит, любя вас, отец должен был поскорее передать вам эти деньги. Однако он этого не сделал.
– Потому что у него их не было!
Залесный снова помолчал.
– Есть еще одно обстоятельство, которое меня смущает во всей этой истории, – признался он.
– Какое?
– Что за обстоятельство?
– Говори скорее!
В голосах друзей слышались нетерпение и надежда.
– Не знаю, поможет ли это выйти на след убийцы… Но дело в том, что Дима дал мне одним глазом заглянуть в отчет экспертов… Так вот там сказано, что хотя орудие преступления во втором эпизоде на месте убийства не было найдено, но все же оба убийства могли быть совершены одним и тем же ножом.
– Да вы что?
– Более того, эти убийства могли быть совершены одним человеком.
– Одним человеком? Но… но это невозможно!
– Убийца человек высокий, – невозмутимо продолжил Залесный, – и физически очень хорошо развитый.
– Это совпадает с описанием Охолупко.
– Это он постоянно на качалках занимался.
– Убийство тетки Жанны совершил Охолупко! Это ясно!
– Ничего не ясно! А кто потом убил самого Охолупко? Он же не мог после приехать домой к Жанне и самого себя ударить ножом в спину! Да еще насмерть!
Но все голоса перекрыл голос Вити. Он смотрел на Залесного и кричал остальным:
– Постойте, постойте!
Когда гвалт немного стих, он спросил:
– Товарищ следователь, вы уверены, что эксперты считают убийцей высокого и физически развитого человека?
– Да.
– Мужчину?
– Предположительно.
– Тогда полицейские должны, просто обязаны отпустить папу! Он-то у нас отнюдь не высокий и не сильный!
Но Залесный покачал головой.
– Боюсь, что одних показаний экспертов в данном случае будет недостаточно. Ваш отец неоднократно и прилюдно угрожал покойнице расправой, если она не вернет присвоенное наследство. Этому есть множество свидетелей.
– Выходит, папа останется в тюрьме?
– Боюсь, пока да.
– Но он совсем невысокого роста, а эксперты утверждают, что убийца громила!
– Пока что единственное, что я могу вам посоветовать, это нанять грамотного и хорошего адвоката.
– Мы это уже сделали! Толку-то!
На Витю с Надей было жалко смотреть. Они-то думали, что уже не сегодня так завтра дядю Петю освободят и они смогут заняться здоровьем Вити. А теперь получалось, что уехать за границу они не могут. Во всяком случае, до тех пор, пока дядю Петю не отпустят из-под стражи. А Залесный только что сказал, что это может произойти лишь на суде, и когда-то этот суд еще будет! Да и если будет, где гарантия, что дядю Петю оправдают?
Надя неожиданно отвернулась и, закрыв лицо руками, побежала прочь. Витя растерянно посмотрел ей вслед, но не стал догонять жену. Вместо этого он вновь подступился к Залесному, пытаясь найти у того ответы на терзающие его вопросы. Но вот Инга отреагировала на побег Нади совершенно иначе. Ей почудилось, что именно сейчас она сможет узнать, что происходит с Алениной родственницей.
Она тихонько отошла в сторону от группы своих друзей и только тут увидела, что Алена сделала то же самое. Переглянувшись, подруги пустились следом за Надей. Их никто не остановил, и вскоре они оказались на улице. И тут, завернув за угол отделения, они наткнулись на горько плачущую Надю.
– Что с тобой?
– Это я во всем виновата!
– Не преувеличивай, пожалуйста.
– Я одна виновата!
– Ты что, кого-то убила?
– Нет, – помотала головой Надя. – Что вы такое говорите! Но все равно, я одна во всем виновата.
– У тебя гипертрофированное чувство вины, – заметила Инга, которая обожала всегда и всем ставить диагнозы.
– И еще у тебя истерика, – добавила Алена, которая заумных слов не любила и всегда выражалась по-простому. – Хватит истерить, слышишь меня, Надя?
Но та не желала останавливаться. Она рыдала так, что казалось, вздрагивает даже кирпичная стена отделения, к которой прислонилась женщина.
– Да что с тобой происходит? – наконец воскликнула Алена. – Что ты все ходишь, словно уксуса нахлебалась? Деньги на лечение мы вам дали. Дядю Петю освободят, я лично прослежу, чтобы адвокат выполнил свою работу самым лучшим образом. Ты же слышала, улики против дяди Пети минимальные. Подумаешь, что он кому-то там угрожал! Если бы меня сажали всякий раз, когда я кому-то обещаю открутить башку, то у меня набралось бы десятка два пожизненных, точно тебе говорю!
