Татьяна Луганцева - Высокий блондин без ботинок
— А что о ней сказать? — плюхнулся на заднее сиденье Джузеппе. — Она же больная…
— Больной человек, — подтвердил Марко, — взгляд отсутствующий, и не сказала ни слова. По-моему, она даже не поняла, что в их доме были какие-то чужие люди.
— Я тоже заметил, что она словно кукла, вернее, робот с программным управлением. Что ей брат говорит, то она и делает, — сказал Джузеппе.
Надя была погружена в свои мысли, пока ее не вывел из оцепенения голос Марко.
— Надежда, так мы едем в Рим и Милан?
— Я? А? Нет, Марк, прости… Мне сейчас не хочется отвлекаться, а уж развлекаться тем более… Я бы хотела к тебе домой… и ждать вестей от нашего Джузеппе.
— Как скажешь, — согласился Марко.
Они завезли Джузеппе в полицейский участок, где он сразу же развил бурную деятельность. Марко же с Надеждой поехали домой. Мартина ждала их в холле, вытянувшись в струнку, словно сторожевая собака, и, не принимая никаких возражений, затащила их в столовую. Надежде хоть и без аппетита, но пришлось съесть суп по фирменному рецепту Мартины из лобстера со специями. Она сидела напротив Марко такая маленькая, придавленная грузом проблем и одолеваемая грустными мыслями…
«Что-то подсказывает мне, что Милки уже нет в живых… Дура! Как только мысли такие в голову приходят?! Все будет хорошо, и мы найдем ее. Джузеппе можно доверять. Не смей думать о таких ужасных вещах!» — одергивала она сама себя.
А еще Надежда ловила себя на мысли, что все чаще ощущает всей своей кожей прожигающий взгляд Марко.
«Быстрее бы нашлась Милка, так не пойдет… Это последнее, о чем бы я вообще подумала. Уж что-что, а вызывать интерес у Марко я явно не хотела. При случае обязательно скажу ему об этом».
— Вам, синьор Марко, приготовили сюрприз, — по-английски сказала Мартина, почему-то покосившись на Надежду.
— Добрый день, дорогой! — раздался откуда-то сверху звонкий женский голос, говоривший на чистом русском языке.
Глава 18
Марко и Надежда синхронно подняли головы. По лестнице, ведущей в столовую из зимнего сада, спускались две дамы. Одна из них была мама Марко, Антония, в серебристом брючном костюме и с ярко-розовыми бусами в тон помады. Другая была несостоявшаяся невеста Марко — Виктория Шанс собственной персоной. Разодета она была в пух и прах, словно на прием к королеве Великобритании. Красивое платье цвета ванили удачно гармонировало с полупрозрачным болеро с мелким розоватым жемчугом. Таким же жемчугом были расшиты и ее туфли на угрожающе высоких каблуках. Черные волосы уложены в устрашающую башню, на лице — боевой раскрас. Приятный голосок принадлежал именно ей. Надежда даже рот открыла от изумления, Марко, впрочем, тоже. Судя по его лицу, сюрприз этот был для него неприятный. Надя даже пожалела эту выскочку Вику.
«Так разоделась, хотела, видимо, произвести на несостоявшегося мужа впечатление, но не тут то было», — подумала Надя и прикрыла рот салфеткой, чтобы не было видно, что она смеется.
Вика остановилась у основания лестницы и приняла грациозную позу, словно позируя для обложки модного журнала, при этом она не смогла скрыть разочарования от реакции Марко.
— Почему у тебя, Марко, такие невежливые слуги и не зовут гостей на обед?
— Простите, Виктория, синьора Антония знает время обеда, и если вы не идете, значит, не хотите, — засуетилась Мартина.
Виктория походкой от бедра подошла к столу, и Марко вскочил, чтобы придвинуть стул ей, а затем своей матери, чмокнув ее в щеку. Причем синьора Антония корчила какие-то странные гримасы и дико вращала глазами. Видимо, она хотела объяснить, как здесь оказалась Виктория, но при ней не могла.
Виктория села и смерила уничтожающим взглядом Надежду.
— Так-так… маленькая рыженькая мышка в гостях у украденного миллионера?
Виктория резко мотнула головой в сторону Марко.
— Ты так мил… ушел с нашей свадьбы по-английски… У тебя нет предков-англичан?
— Прости, Вика, я…
— Ты не думал, что увидишь меня еще раз, так ведь?! А вот твоя мама — милая женщина, привела меня в чувство… пригласила погостить здесь… и все-таки поговорить с тобой.
— Мы обязательно поговорим. — Марко снова будто закаменел, только глаза его с ужасом смотрели на Надежду.
Виктория опять мотнула головой, проследив за его взглядом, и ее прическа-башня угрожающе накренилась. Все присутствующие за столом обратили на это внимание, только Вика, казалось, не заметила ничего. Ее душили злоба и ревность.
— А я все думала, кто из вас, двух подружек-неудачниц, удостоился чести быть утешительницей Казановы? Длинная белобрысая дылда или рыжая карлица? У тебя испортился вкус, Марко!
— После общения с тобой, — добавила Надежда. Надо отметить: она никак не реагировала на Викторию. Ей было абсолютно не до нее.
— Вика, замолчи! Ты переходишь все границы! — воскликнул Марко. — Злись на меня, ругай меня, а Надю не трогай, она ни при чем!
— Какая идиллия! «Надю не трогай»! Я сейчас разрыдаюсь от умиления. — Виктория побагровела и начала так энергично махать руками, что бедная Мартина никак не могла подобраться к ней и налить в тарелку суп.
— У тебя крыша поехала, — сердито сказала Надя, — вернее, башня. Это ты специально для поездки в Италию соорудила «Пизанскую башню»? Правда, у твоей башни, по-моему, крен больше, и не надо быть инженером, чтобы точно сказать, что она сейчас навернется.
Марко не смог удержаться и прыснул от смеха, Антония снова начала строить какие-то гримасы, видимо, означавшие, чтобы все угомонились. Но не тут-то было! Виктория вскочила с места и набросилась на Надежду. Та, не ожидавшая такой агрессии, оказалась абсолютно не готовой к этому и упала вместе со стулом навзничь, Виктория навалилась на нее сверху. Завязалась потасовка, Антония закричала высоким визгливым голосом, Мартина закрыла лицо фартуком, чтобы не видеть происходящего, а Марко кинулся отдирать разбушевавшуюся фурию от Надежды. Но Надежда тоже была не лыком шита. Она, несмотря на явный проигрыш в весе, увернулась от Виктории, вскочила и, схватив из супницы омара, бросила его на уже почти распустившуюся башню соперницы. После этого юркая Надежда спряталась за широкую спину Марко и показала Вике язык.
— Прекратите это безобразие! — закричала Антония, обращаясь больше к Виктории. — Ты дала мне слово, что не будешь учинять скандал. Я только поэтому, поверив тебе, привезла тебя сюда! Если бы я знала!.. Успокойся!
Вика ревела, как раненый осел, и ничего не видела, кроме ненавистной Надежды. В ее спутанных волосах угрожающе раскачивался вареный омар, похоже, не ожидавший такой участи. Вика, снова размахивая длинными руками, кинулась на Надю, но была остановлена Марко. Он схватил ее за талию, перекинул через плечо и понес прочь из столовой, извергающую проклятия, угрозы и ругательства. Оставшиеся три женщины переглянулись.
— Я ничего такого не делала, чтобы так меня ревновать! — подняла руки кверху Надежда.
— А несостоявшуюся жену моего Марко не должно больше волновать то, что происходит в его жизни, — ответила Антония, пытаясь растянуть свои губы в улыбке, — примите мои извинения за Вику.
— Заметано! — кивнула Надя и снова уселась на свой стул. — Ну и где же у нас второе? Правда, у меня пропал аппетит…
— Я сейчас все приберу и принесу фуа-гра, — засуетилась Мартина, выходя из ступора.
— Что? — вскричала Надежда.
— Что? — переспросила Мартина, подпрыгнув на месте от крика гостьи. — Вот эти разбитые тарелки, приборы и разбросанный хлеб…
— Я о фуа-гра!! Что это за издевательство?! Надеюсь, что это не Марко вас надоумил?! Я — вегетарианка!
— Простите, синьора. Марко меня не предупредил. Я скажу повару, и он приготовит для вас вегетарианскую пищу.
— О’кей! Извините за крик, я стала такая нервная, — нарочито манерно Надя промокнула губы бумажной салфеткой и улыбнулась.
— А ты шустрая девица, — отметила Антония.
— Толку-то? Вот именно, что от меня один шум.
— Вы нашли свою подругу?
— Еще нет, но мы этим занимаемся. Кстати, ваш сын мне очень помогает, — сказала Надя.
— Я в этом не сомневаюсь, — ответила Антония и позвонила в колокольчик. Тут же появился мужчина в белом фартуке. Она заговорила с ним по-итальянски, а когда он, важно кивнув, удалился, подмигнула Надежде: — Сейчас он принесет нам вина, моего лучшего. За ним-то мы и скоротаем время в ожидании пиццы.
— Похоже, вы неплохая женщина, — отметила Надя, — только не понимаю, зачем вы притащили сюда эту Вику?
— У меня не было выбора. Я была в состоянии аффекта…
— В общем, вам было плохо, — поняла Надежда.
— Очень! Было безумно стыдно перед гостями, сыном, что я его втравила в это, и, конечно, Викторией. Она была безутешна. Я успокаивала ее как могла. Конечно, я перевела на ее счет большую денежную сумму в качестве отступных.
