Наталья Александрова - Секрет золотой луковицы
Все дружное семейство Лени Маркиза улеглось поздно, но спали только звери. Леня ворочался во сне, а Лола подхватилась ни свет ни заря, потому что была полна энергией.
— Ленечка, — озабоченно сказала она, наливая компаньону большую чашку кофе и подвигая остатки пирога, — я думаю, что мы должны отблагодарить Карину.
— Кого? — оторопело глянул Маркиз. — Какую еще Карину? Ее Лидусей зовут! Она в антикварном магазине работает!
— Ах, Лидусей… — протянула Лола.
— Угу. Лолка, не устраивай сцен, я ее вот такой знал! — Леня показал сантиметров десять от пола. — Ее папаша булавами жонглировал! И меня научил.
— Этой булавой бы тебя по головушке, — пробормотала Лола, но просто по привычке, без должного драйва.
— Кар-ра! — На кухню влетел попугай, сел на подоконник и захлопал крыльями. — Дор-рогая!
— Ах, ты имеешь в виду ворону! — рассмеялся Маркиз. — И как же мы ее отблагодарим? Устроим пышную свадьбу и выделим молодым комнату в нашей квартире?
— Ну, я готова на многое! — засмеялась Лола.
В это время на кухню зашел Аскольд. На морде его было очень загадочное выражение, так что Леня слегка обеспокоился. Аскольд поболтался по кухне, проигнорировал завтрак, предложенный Лолой, и вышел, ступая степенно и подняв хвост трубой. Заинтригованные компаньоны пошли за ним.
Аскольд привел их в гостиную, прыгнул на подоконник и уставился в окно немигающим взглядом. А там на сосне восседала ворона Карина, и рядом с ней… рядом с ней сидела еще одна ворона, причем сразу же было ясно, что эта ворона мужского пола. Карина склонила голову и посматривала на своего кавалера с большим интересом, он же распускал хвост, переступал по ветке лапами и каркал.
— Все ясно, — сказал Леня, поглядев на влюбленных, — Перри дали от ворот поворот. Что ж, это естественно.
— Ну как же так? — Лола чуть не плакала. — Ведь у них была такая любовь! Я даже хотела звонить в передачу «В мире животных»! Перришон этого не переживет!
Тут попугай влетел в комнату и умостился на подоконнике, невежливо отпихнув кота. Аскольд зашипел, потом поглядел насмешливо и ушел к Лене в кабинет поваляться на диване. Пу И сердито лаял, требуя, чтобы взяли на руки и дали посмотреть, что там происходит.
— Пу И, — серьезно сказал Леня, — тебе нельзя смотреть на такое вероломство, ты можешь потерять веру в людей.
— При чем тут люди? — холодно спросила Лола. — Смотри, Пуишечка, запомни эту ворону, мы на прогулке еще ухватим ее за хвост!
Перришон горестно запричитал, потом наклонил голову и начал выдирать перья из хвоста.
— Боже мой, Леня, а вдруг его сердце разорвется от горя? — закричала Лола.
— Да ну…
— А что ты думаешь? — Лола пошла на Маркиза, сверкая глазами. — Животные чувствуют сильнее людей. Я читала — был такой научный эксперимент с шимпанзе. Там в одной клетке жили двое — муж и жена, а в другой — один…
— Орангутанг, — подсказал Леня.
— Нет, тоже шимпанзе. И вот самку пересадили к этому одинокому. И она стала с ним жить! А этот, первый, все видел через решетку! И он так страдал, что умер от инфаркта, представляешь? Ненавижу этих ученых! У них нет ничего святого!
— Это она во всем виновата, шимпанзиха эта, — подначил Леня, — легкомысленная очень. Вы, женщины, все такие — вот хоть Карину возьми. — Он кивнул за окно, где две вороны явно склонялись к созданию семьи. — А Перришон переживет, он парень крепкий. Не горюй, Перри, будь мужчиной и выброси из головы эту вертихвостку!
Лола расстроилась и решила выйти с Пу И — может быть, он хотя бы облает противную развратную ворону и ее хахаля. Маркиз выпил еще чашку кофе, подумал немного и решил тщательно обследовать шкатулку. Однако на месте он ее не нашел и разыскал только в спальне у Лолы. Драгоценности валялись как попало, видно было, что и Пу И с ними основательно порезвился, и сама Лола перемерила все.
— Совсем ума лишилась Лолка с этими цацками, — огорчился Леня, — ну кто так с дорогими вещами обращается?
Он не стал собирать драгоценности, а забрал шкатулку к себе и стал осматривать. Внутри шкатулка была выстелена потертым синим сукном. Леня внимательно осмотрел дно, на первый взгляд не было в нем ничего необычного, однако дно ларца показалось ему подозрительно толстым. Тогда он стал осматривать инкрустацию снаружи — перламутр и бронзовые накладки.
Терпения Лене было не занимать, он простукал все боковые стенки, исследовал пружину, которая откидывала крышку шкатулки, повертел и понажимал все бронзовые накладки. Ничего.
Леня вздохнул и почесал в затылке. Такая стимуляция умственной деятельности тоже не помогла. И, убирая шкатулку, он машинально взялся за две ножки, выполненные в виде львиных лап, и повернул их в разные стороны. Что-то щелкнуло внутри, и дно, выстеленное синим сукном, приподнялось. Леня осторожно поднял его и увидел, что в шкатулке есть второй этаж, заполненный документами.
— А ларчик-то просто открывался! — обрадовался Маркиз и осторожно запустил руку в бумаги.
Там были письма в пожелтевших конвертах, еще какие-то бумаги с гербовыми печатями, все на немецком.
— Непохоже, чтобы это были обычные любовные письма, — сказал Маркиз коту, который, как всегда незаметно, оказался у него на коленях, — но как мы узнаем, что в них? Неужели снова идти к Миллеру?
Пока что он аккуратно опустил дно шкатулки и убрал ее в ящик стола, помянув недобрым словом Лолу, которая разбросала драгоценности по своей спальне.
В это время раздались дикие звонки в дверь.
— Помянешь черта, а он уже тут как тут, — проворчал Маркиз, направляясь к двери. — Ну что еще случилось? Опять ключи забыла?
— Ленечка! — Запыхавшаяся Лола влетела в квартиру. — Что я узнала! Ты не представляешь!
— У соседей что — снова сбежал хомяк? — поинтересовался Маркиз, осторожно вынимая у Лолы из рук Пу И.
Песик тут же принялся кашлять, потому что Лола в волнении слишком сильно его сжимала.
— Какой хомяк? — отмахнулась Лола. — Ты слушай!
Лола с песиком вышли на улицу с определенной целью — отомстить вероломной вороне, которая изменила их любимому попугаю. То есть такая цель была у Лолы, а Пу И просто хотел подышать воздухом и пообщаться с другими маленькими собачками.
Но на сосне ворон уже не оказалось, Пу И потянул Лолу в сквер, но не успели они дойти, как пошел дождь. Пу И скуксился, Лола взяла его на руки и свернула к дому.
Открыв подъезд своим ключом, Лола увидела, что в будочке консьержки происходит что-то чрезвычайное. Дверь была открыта, на табуретке сидела уборщица Зинаида и стонала, раскачиваясь из стороны в сторону. Аделаида Семеновна суетилась возле нее с мокрым полотенцем.
— Ох! — стонала Зинаида. — Ох, головушка моя бедная! Ох, видно помру скоро!
Поскольку отношения с консьержкой были у Лолы в последнее время весьма натянутые, она не стала подходить и участливо спрашивать, что случилось и чем бы помочь. Тем более что со стороны было видно — Зинаиде не так уж плохо, работает она в основном на публику. Лола задержалась возле входной двери, потому что Пу И запутался в поводке, а когда уразумела суть разговора, то нарочно спряталась за угол, чтобы ничего не пропустить.
— Зина, да что случилось-то? — вопрошала консьержка. — Кто тебе в лоб дал?
— Ох, Ада, там такое было! — Зинаида приняла из рук приятельницы полотенце и стакан воды. — Такое было!
Она выпила воду и заговорила спокойнее:
— Значит, сегодня мою я в третьем подъезде не в очередь, потому что жиличка из сорок шестой нажаловалась, что грязно. Сами натопчут, а я непременно убирай за ними! Я прямо так управдому и сказала — их много, а я одна!
— Ты не отвлекайся, — посоветовала Аделаида Семеновна, — тебе надо силы беречь…
— Точно, сил совсем нету, — согласилась Зинаида. — Значит, работаю я шваброй и слышу, что в сорок пятой квартире жуткий скандал происходит.
— Это где профессор старый живет?
— Угу, Андрей Януарьевич. Приличный такой человек, одинокий. Квартира хорошая, я предлагала ему прибрать там, постирать, но он отказался.
«Правильно сделал, — подумала Лола, — эта Зинаида та еще штучка, все, что увидит или услышит, сразу по двору разнесет да еще от себя прибавит, чего не было».
— Дочка у него уехала в Америку, — продолжала Зинаида, — и ходит какой-то малахольный парень — не то племянник, не то просто ученик бывший. В общем, обокрал его этот Иннокентий вчистую, у профессора одни стены остались.
— Да что ты! — ахнула Аделаида. — Быть не может!
— Вот совершенно точно слышала! — горячилась Зинаида. — Телевизор переносной, японский, видик, шубу норковую, до самого пола, — от жены покойной осталась, вазы напольные китайские — две штуки, денег сто тысяч рублей — в шкафу под бельем лежали, одних ложек серебряных — двенадцать штук!
