Кэрол Дуглас - Крадущийся кот
Ее звонки были удачны, хотя каждый, с кем она разговаривала, считал своим долгом отметить, что ее голос звучит устало. Темпл не собиралась им объяснять, что ее обычно подвижная челюсть сегодня почти не ворочается, и поэтому ей трудно произносить слова в том же темпе, в каком обычно.
Тем временем люди из коронерской службы, судебные медики и фотограф сгрудились вокруг тела и что-то там делали. Темпл хотелось посмотреть, но у нее было собственное дело, и она, снова выдернув Лизу из всеми забытой тройки служащих отеля, получила от нее сведения о том, где найти пишущую машинку, и потихоньку улизнула из зала, никем не замеченная, кроме стороже-' вых псов по ту сторону двери. Как только ее канцелярская работа была завершена, она направилась прямиком в «Каравансерай лонж» — просторную гостиную в арабском стиле, с лампами Аладдина на низких коктейльных столиках и шифоновым балдахином под потолком, мерцающим огоньками крохотных лампочек.
Обычно с утра в «Каравансерай лонж» было мало публики, но сегодня все столики были оккупированы перемещенными сюда стриптизерами, большинство из которых было одето, или лучше сказать — раздето, в свои рабочие костюмы. Самые выдающиеся сидели почти голышом, прикрытые там и сям жалкими лоскутками, притягивая взгляды случайных постояльцев. Табачный смог клубился над головами этой пестрой компании, точно голубой пороховой дымок над дулами пистолетов.
В самом густом из этих клубов она отыскала Линди.
— Привет, — сказала Темпл. — Вот расписание наших ток-шоу. У тебя получится участвовать, как ты думаешь?
— Если копы позволят, — Линди подцепила ногой свободный стул и вытащила его из-под стола. — Садись. Что-то ты уже сейчас выглядишь разобранной на части.
Темпл обмахнулась расписанием, разгоняя дым.
— Нет, спасибо. Мне еще нужно отнести копию расписания Рут. На улицу.
Линди хрипло рассмеялась и закашлялась.
— Прости за дымовую атаку. Все стриптизеры — никотиновые наркоманы.
— Только никотиновые?
— Этого мало, что ли? Слушай, что вообще происходит? Почему они нас не пускают в зал?
— Этого много. А насчет зала вы скоро узнаете. Приготовься. И на ток-шоу, скорее всего, про это тоже будут спрашивать.
Жесткое лицо Линди озабоченно сморщилось:
— Что, еще одна смерть?.. Блин. Не может быть. Шоу стриптизеров, вообще-то, должно вставлять, но не приканчивать.
— Я лучше промолчу, — выдавила Темпл, стараясь сдержать кашель. Для ее побитых ребер это было бы слишком тяжелой нагрузкой. Так что она сбежала и отправилась на поиски Рут, сменив очки на солнечные перед выходом на улицу. Хороший камуфляж для темных синяков, постепенно приобретающих интригующие оттенки синего, зеленого и лилового.
Одинокий пикет Рут сегодня сделался двойным: неподалеку от нее расхаживал мужчина с плакатом. Волосы у него были редкими, такие же волоски топорщились на верхней губе. Рубаху распирало пузо, красноречиво свидетельствующее о малоподвижном образе жизни перед телевизором, с чипсами и колой. Надпись на плакате гласила: «Господь создал мужчин для жен и деток, а не для секса, шлюх и профурсеток!»
Рут и этот борец с сексом, похоже, пикетировали по отдельности и не достигли согласия: сейчас они громко спорили и уже привлекли внимание нескольких любопытных. Сверху на них взирал каменный колосс, усмехаясь с великолепным презрением язычника.
— Это не религиозный лозунг, — Рут поминутно поправляла сползающие на кончик носа очки, — а какое-то сексистское мракобесие!
— Некоторым бесстыжим женщинам даже не нужно раздеваться, — мужчина ткнул в нее обвиняющим перстом, — они одним своим существованием оскорбляют Господа!
Рут уже готова была стукнуть его плакатом по лысине, когда Темпл схватила ее за рукав и утащила за собой, лишив зрителей удовольствия наблюдать эту сцену.
— Вот расписание ток-шоу, — сказала она. — Линди встретится с тобой тут, за сорок пять минут до начала. — Она порылась в сумке. — Вот, возьми парочку пустых кассет. Пусть они там сделают для нас записи. Можете прямо отсюда поехать на такси. Только попроси у водителя чек, и я вам все оплачу, хорошо?
— Хорошо, но я не хочу встречаться с Линди прямо здесь, — сказала Рут. — У меня тут проблемы с этим святошей. Я лучше зайду внутрь и встречусь с ней там. Заодно посмотрю на образ жизни стриптизерш. Может быть, что-нибудь пойму.
— Что, этот святой на всю голову заставил тебя задуматься о том, что стриптизерши не такие уж дуры и отморозки?
— Ничего подобного. — Рут прислонила свой плакат к стене здания.
— Я, вообще-то, единственный член ЖОЭ в Лас-Вегасе, — призналась она застенчиво. — Очень трудно митинговать в одиночку. Так что мне нравится идея вынести свои протесты в эфир, вместо того, чтобы ходить по улицам с плакатом… Слушай, ты что-то бледненькая!
Только почувствовав поддерживающую руку у себя под локтем, Темпл поняла, что у нее кружится голова и подгибаются коленки. В обоюдном молчаливом согласии девушки опустились на бордюр, окружающий клумбу с азалиями.
— Я немножко разбита, — призналась Темпл. — И… только никому не говори!., произошло еще одно убийство. В зале для приемов. Там сейчас работает полиция.
— Еще одно? Неужели опять стриптизерша? Темпл кивнула.
— Я даже была с ней знакома… познакомилась вчера вечером. Живая иллюстрация к твоей теории, что стриптизерши подвергались насилию б детстве. Некоторые из них всю жизнь не могут восстановить чувство собственного достоинства, чтобы перестать быть жертвой. Катарину избивал ее парень, но она собиралась от него уйти. Я думаю, конкурс был ее пропуском в лучшую жизнь — возможность разорвать тяжелую связь и покончить с этой работой. Она даже организовала свой собственный комический стрип-сервис… ну, это было только начало! — добавила она, заметив, что Рут поморщилась. — А теперь ее убили. Рут потрясла головой:
— Кто мог это сделать?
— Я надеялась, ты что-нибудь подскажешь.
— Во-первых, этот парень, который ее избивал. Домашние насильники всегда впадают в бешенство, когда видят, что жертва от них ускользает.
— А при чем тут тогда Дороти Хорват, которую убили в понедельник?
— А что ты про нее знаешь?
— Только то, что она была невероятно красива внешне и выиграла Сверкающие Стринги два года назад. А у Катарины была потрясающая фигура. Я видела ее на репетиции — удивительно гибкая. Она изображала Женщину-кошку и была вылитая кошка, такая грациозная…
— Похоже, кому-то не нравится конкурс.
Темпл кивнула и посмотрела в сторону мужчины с плакатом:
— Или кто-нибудь, например, считает, что все эти женщины все равно прокляты, так что заслуживают смерти.
Рут вздрогнула в горячей тени нависающего козырька:
— Господи, терпеть не могу религиозных фанатиков. У меня есть несколько твердых убеждений, но я не представляю, что кто-то может убить человеческое существо из-за политических или религиозных разногласий.
— Они этим веками занимаются. — Темпл встала. — Ну, удачи тебе на шоу. Мне пора идти. Лейтенант Молина жаждет задать мне несколько вопросов.
Брови Рут поднялись над оправой очков:
— Она тебя в чем-то подозревает?
— Только в излишнем любопытстве, — ответила Темпл и понесла свое бренное тело в холл, под ледяные струи кондиционера.
Глава 20 Cладкий запах успеха
Моя дорогая мамочка, ныне потерянная, хотя, может, и не покойная, постоянно говорила, что я все унаследовал от своего отца. По правде говоря, я думаю, что она сама была бы не прочь что-нибудь от него унаследовать, но, к сожалению, папочку невозможно было найти.
Впрочем, мне лично достаточно знать, что где-то есть красивый брюнет, который умеет жить красиво и пользуется жизнью вовсю: рыба, фемины и серенады. Я часто представляю себе своего старика, расхаживающего по палубе какой-нибудь яхты, — предпочтительней всего траулер, добывающий лосося или тунца, — солнце блестит на его начинающей слегка седеть морде, он путешествует по миру, исследует далекие земли и иногда вспоминает, что где-то есть его точная копия, живущая на приколе в сухопутном Лас-Вегасе.
Он бы ни за что не догадался, что его давно потерянный сын в настоящий момент рыщет по закоулкам отеля «Голиаф», стараясь уловить запах мертвой женщины, наряженной в кошечку.
Это занятие — дань моему безумию, хотя и не представляет большой социальной опасности. Факт тот, что покойная леди, царствие ей небесное, сейчас остыла и готова совершить путешествие в большом пластиковом мешке. Однако моя обонятельная миссия базируется вовсе не на болезненном влечении, хотя существа моей породы и замечены в пристрастии к запахам дохлой рыбы, птиц и мышей.
Нет, меня влечет не запах смерти, а воспоминание, трепещущее на краю моего сознания. Это началось, когда я обнюхивал первую жертву того, что, похоже, становится уже привычным эпизодом, а не единичной трагедией. Я тогда в первый раз учуял нечто такое неуловимое, однако знакомое, и это пробудило во мне любопытство, которое требовало удовлетворения. Несет ли эта вторая мертвая куколка на себе тот же запах? Не то чтобы я не нюхал двуногих раньше, живых или мертвых. Мне, например, сроду не удастся забыть противный запах того дохлого чувака на книжной ярмарке, который я сначала принял за плесень. В то же время, запах от этих убитых куколок соответствовал их положению: он был слабым, сладковатым и очень женственным — и я где-то встречал его раньше!
![Елена Белая - Дорога к себе [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
