Дарья Калинина - В погоне за бурным сексом
Его дети выросли. Дочь вышла замуж. И в свою очередь родила нескольких детей. А вот мальчику повезло меньше. Его забрали в солдаты. И вскоре он был убит, не оставив после себя никакого потомства. В деревне, где уже начали перешептываться о том, что проклятие старой бестии действует, примолкли. Ведь она прокляла только мужчин Лазоревых, пообещав им раннюю смерть.
Но оказалось, что проклятию безразлично, какую фамилию носит человек. Если в нем текла кровь мерзавца, то он попадал в группу риска. И внук Лазорева также умер молодым от какой-то непонятной болячки. Его трое детей выросли крепкими и здоровыми. Но роковое проклятие все равно настигло мальчиков.
— Из всех трех братьев дожил до старости один я, — сообщил Диме отец.
Дима отцу не поверил. И счел эту историю лишь забавной сказкой. Лишним доказательством того, что стариков нечего слушать. Они либо выжили из ума, либо вот-вот выживут. Маня с Ниночкой тоже всерьез не восприняли эту семейную легенду Лазоревых. Ниночка вообще не отличалась суеверием. А Маня уже до того влюбилась в своего Диму, что буквально смотрела в рот своему жениху и во всем с ним соглашалась.
— Тем не менее теперь ты изменила свое мнение? — спросила у нее Кира. — Почему?
— Ну, ведь кто-то же убил Диму. И на Ниночку покушались.
— Нет! — отрицательно помотала головой Кира. — Ниночку ты сюда не приплетай. Проклятие Лазоревых распространялось только на их мужчин, верно я поняла?
— Ну да. Но вдруг… Сначала брат, потом сестра… Мало ли что.
— Проклятие — это не грипп, чтобы им можно было заразиться от брата, — решительно произнесла Кира. — Не говоря уж о том, что на Нину покушался конкретный человек и убить он тоже хотел конкретно ее. Так что проклятие тут ни при чем!
— А Дима? Вдруг его смерть — это следствие родового проклятия? — продолжала твердить свое Маня. — Ведь мы не знаем, кто его ударил. Может быть, это был какой-то случайный бродяга, слепое орудие судьбы? Какой ужас, если это так и проклятие действует до сих пор!
И Маня заплакала.
— Что с тобой? — удивилась Леся. — Ты что, любила Диму? Несмотря на то, что уже поняла: он женился на тебе ради денег?
— Нет. Дело не в нем.
— А в ком?
— Не скажу. Не могу сказать.
— Скажи!
— Но вы обещаете держать язык за зубами?
— Клянемся.
— Никому не скажете?
— Ни единой живой душе.
Маня подняла на подруг заплаканные глаза и призналась:
— Дело в том, что я беременна.
— Ой!
— А вдруг у меня будет мальчик?
— Ой!
— И вдруг его тоже настигнет проклятие этой ужасной женщины?
Подруги молчали. Лично их меньше всего волновала эта легенда. Они думали о другом.
— А Дима знал о том, что ты ждешь ребенка?
— Нет. Никто не знал. Я никому не говорила. Хотела сначала убедиться, что со мной все в порядке. А потом уж решить, как быть дальше.
— И ты бы осталась с Димой?
— Ради ребенка? Не знаю. Может быть. Навряд ли.
В общем, в голове у Мани царили полнейший разброд и смятение. Подруги не стали пытать бедную женщину. Похоже, она рассказала им все, что знала о проклятии Лазоревых. Но кто же стоял за ним? Кто взял на себя роль посланца судьбы и нанес Диме тот роковой удар? Мужчина? Женщина? Ревнивая любовница?
— Кстати, я звонила следователю, — внезапно сказала Маня.
— Что?
— Ну да. А что тут такого? Должна же я была выяснить, как ведется расследование смерти Димы. Между прочим, он был моим законным мужем.
И Маня уставилась на подруг каким-то обиженным взглядом. Вовремя вспомнив, что беременным женщинам нужно говорить как можно больше приятных слов, подруги заговорили хором:
— Хорошо сделала!
— Молодец!
— Какая ты отважная!
Маня поморщилась.
— Да ладно вам! Лучше послушайте, какие у него новости.
Оказалось, что следствие целиком и полностью сняло с бедной Мани подозрения в убийстве ее мужа. Эксперты, которые получили результаты освидетельствования его ранений, совершенно единодушно высказались за то, что это был человек рослый, недюжинной силы. Одним словом, никак не Маня с ее субтильной, почти детской фигуркой.
Но вот реальной кандидатуры на роль убийцы следователь предложить пока не мог.
— Ищем, — только и сказал он вдове. — Не волнуйтесь, найдем.
Это подруг не слишком вдохновило. Знают они, как милиция преступников ищет и находит. Если за руку их к ним не привести, вовек никого не найдут.
— Послушай, Маня, а как ты считаешь, была у твоего Димы любовница?
— Что? — изумилась Маша. — Кто?
— Ну, любовница. Подружка. Другая женщина.
— У Димы? У моего Димы? Нет, просто не верится в такое.
Наивность некоторых жен всегда заставляла подруг морщиться от возмущения. Вот и сейчас они не удержались от снисходительной гримасы.
— А между тем у него был роман с девушкой Валей.
— На красной машине.
— На «Хонде». С цветной аэрографией в виде пылающего пламени на боку.
Некоторое время Маша таращилась на подруг, как овечка на новые ворота. А потом весело рассмеялась.
— Ой, не могу! — хихикала она. — Вы решили, что Валька — это девушка! Хи-хи! Хи-хи-хи!
— Не понимаю.
— Валька — это Валя! Валентин! Мужчина!
— Это тебе Дима сказал? — настороженно спросила у нее Леся. — Имей в виду, что мужчины по части измен бывают очень изобретательны.
— Ага! — с готовностью закивала Кира. — Ко мне один хмырь ходил, уверял, что холостяк и живет с сестрой и племянником. Потом оказалось, что жена и родной сын.
— А ко мне сватался тип, который тоже изображал холостяка. Хотя помимо меня имел жену и постоянную любовницу, которым тоже врал, что ездит в служебные командировки. Мы потом с его женой в ресторане столкнулись, — веселилась Леся.
Кира не удержалась и тоже захихикала:
— Вот смеху было! — продолжала Леся. — Она-то думала, что муж у нее в Тюмени и спокойно так в ресторанчик со своим любовником явилась. А муж был уверен, что жена ему верна и при виде соперника жутко расстроился.
— Разные случаи бывают, — подтвердила Кира. — Всего и не упомнишь.
Манька к этому времени уже закончила веселиться. И совершенно серьезно посмотрела на подруг.
— Понимаю ваше недоверие. Только Валентин — он в самом деле мужчина. Могу поручиться вам в этом со стопроцентной гарантией. Уж мне-то это отлично известно.
— Но нам сказали, что Дима был с девушкой.
— С Валей!
Маня досадливо всплеснула руками.
— Да обманули вас! Просто Валька выглядит так!
— Как?
— Как женщина! Волосы носит длинные. Красится. Ногти даже иногда себе в салоне клеит. И вообще манеры у него, как у девушки. И по фигуре не сразу сообразишь, кто перед вами. Парень или девушка такая тощая.
— Не может быть.
— Он это! — настаивала Маня. — И машина, которую вы мне описали, тоже его. Он ее после последних гастролей себе купил.
— А кто он такой, этот Валя? И откуда ты так хорошо про него все знаешь?
— Как же мне не знать! — хмыкнула Маня. — Валя — это мой родной старший брат.
— Твой брат? — поразилась Кира. — У тебя есть брат?
— Имеется.
— Почему же вы с ним не живете вместе?
Маня пожала плечами.
— Очень уж он своеобразная личность. На сцене таким хорошо. Поклонники в восторге. А вот в повседневной жизни тяжеловато. Да и не ужиться нам с ним. Слишком мы разные.
И хотя подруги не расспрашивали ее ни о чем, она сама принялась рассказывать о своем старшем брате — Валентине.
— Он старше меня больше, чем на десять лет. И когда наши родители разбились, я осталась жить с бабушкой. А Валя не захотел.
— Почему?
— Во-первых, он к этому времени уже год жил самостоятельно. Неплохо зарабатывал. Во всяком случае, достаточно, чтобы прокормить себя и не терпеть постоянные бабушкины упреки.
— А она его часто упрекала? В чем?
— В разном, — уклончиво ответила Маня. — Честно говоря, характер у бабули был твердокаменный. Да и воспитывалась она при советской власти. Знаете, старая коммунистическая закалка, помноженная на крестьянскую косность. Круг обязанностей: учеба, труд, семья. В общем, шаг вправо, шаг влево — расстрел.
— Так строго?
— Еще строже. Тесные джинсы не носи! Длинные волосы хороши только для девушки и только в косе. Серьга в ухе у парня — это почти катастрофа. А уж крашеные ресницы… Впрочем, о ресницах речь не шла. Бабушке и в голову не могло прийти, что парень, пусть даже такой странный, как ее внук, станет делать что-то подобное.
— Погоди, погоди! — осенило внезапно Киру. — Твой брат красится, выглядит как девушка и ведет себя как девушка. Ты что, хочешь сказать, что он?…
— Ну да. Голубой.
— Ух ты!
— Но это ничего не значит! — воскликнула Маня. — Он очень славный! И я его люблю!
