Ольга Степнова - Беда по вызову
Бэлла так самозабвенно сплетничала мне на ухо, что я решила доставить ей удовольствие уточняющими вопросами.
— Зачем же Грач ее притащил из деревни, да еще и женился?
— У Грача незадолго до этого умерла от рака жена. Она была старше его лет на двадцать, и все деньги, с которых он начинал, принадлежали ей. Грач накушался старой, властной бабы, которая держала его в узде. Захотелось рядом простую, глупую, молодую и благодарную телку. Ей семнадцать, и он для нее даже не принц. Король. Только он не разглядел ее амбиций. Мужику, который берет простушку, нужно быть очень внимательным. Я думаю, он и жениться то на ней не собирался. Просто притащил девчонку, хотел снять квартиру, пристроить на работу и навещать два раза в неделю. Но чем-то она его взяла. Через полгода он уже не стыдясь, таскал ее за собой на всякие развлечения, а еще через полгода женился.
Моя новая знакомая потихоньку наливалась спиртным, без страха мешая шампанское, сухое вино и коньяк, которые предлагали услужливые официанты.
— Когда Грач овдовел, среди наших баб на него началась охота. — По ее заблестевшим глазкам, я поняла, что и она принимала в ней участие. — Кто не мечтал заполучить его в мужья, тот хотел хотя бы просто залезть к нему в постель, чтоб хоть как-то приобщиться к его деньгам и власти. И тут он вдруг из какой-то дыры притащил эту матрешку в люрексе. У всех был шок. В обществе ей объявили бойкот, но она так освоила хорошие манеры, что на смешки в спину отвечала светской улыбкой. Она похудела, стала шикарно одеваться, перестала путать ударения в словах и даже забормотала по-английски с иностранными гостями на какой-то тусовке. Говорят, она выпрашивала у Грача какой-нибудь свой бизнес: то ли рекламное агентство, то ли ночной клуб. Но тут он оказался кремень. Сиди дома, ногти крась. Она повыступала и затихла. Зато теперь разошлась, доярка! Теперь она — Карина Грач, и чтоб я сдохла, если это не ее дружок Грача грохнул!
От ее пьяненького шепота у меня вспотело и зачесалось ухо, но я решила потерпеть и продолжить важный допрос.
— А за что?
— Блин! Да всегда найдется за что грохнуть такого как Грач!
— Тогда кто ее дружок?
— Знала бы, нашла, и своего заказала, — довольно громко заявила Бэлла.
Из закуски на столе были шоколад и фрукты. Веселящие напитки быстро добирались до мозгов, и я решила пить только шампанское. Моя профессия — вторая древнейшая, предполагала умение много пить и долго не пьянеть, но я решила не рисковать.
Торжественная часть открытия театра оказалась долгой и нудной. Разные высокие чины соревновались в наилучших пожеланиях, усаживаясь потом за столики на сцене. Важные, нужные люди улыбались друг другу и улыбались залу. Самую теплую речь толкнул мэр Владимир Вороновский.
— Правда, что он ее любовник? — спросила я у Бэллы.
— Вовчик? Он же импотент. Это все знают.
— Я не знаю, — пооткровенничала я.
— Ты приезжая, — пьяно усмехнулась Бэлла.
— Вот и она приезжая! — вздохнула я.
Мысль о том, что Грача убил дружок Карины, меня вполне устраивала. Только в эту схему никак не вписывался Витя Кабан, скончавшийся от инфаркта, и имевший при себе приличную сумму денег. Почему его тело всем понадобилось на другой день, почему никто не вспомнил про деньги? Бизя правильно рассудил: если тебе приволокли труп в багажнике, от него нужно избавиться. Если у трупа в бумажнике деньги — эти деньги твои. Попросили спрятать машину, а вернуть потребовали труп. Потребовал Грач, сам ставший трупом через пять минут. Значит, кому-то было все равно чей труп иметь в наличии: поддельного или настоящего Грача. Не получив тело Кабана, перекроенного под Юрия Юрьевича, этот кто-то решил убить самого Юрия Юрьевича, и воспользовавшись ситуацией, повесить это на Бизона. Как ни крути, а фигурой ближе всего стоявшей в этом деле и к депутату, и к Бизону — была Карина. Она приволокла тело. Она и знала больше всех.
Зазвучала космическая музыка, на сцене появилась Грач. На нее направили луч прожектора, и она шла по нему, как по дорожке, свободно и уверенно, как ходят молодые, сильные животные. На ней было платье цвета кофе — длинное и безупречно облегающее. Хорошо, что Бизя в Сибири, а то от этого зрелища он бы умер в экстазе. Или снова натворил бы глупостей.
Карина шла, с насмешливым прищуром, с превосходством девочки, заставившей аплодировать себе весь мир. Знаю, почему она так любит простые платья — они стройнят. А эта деланная естественность, которую она так подчеркнуто носит, достигается тонной дорогой косметики. Я попыталась представить утонченную вдову в дешевой китайской юбке со стразами и грубым гримом: получилось забавно. Она взяла огромный букет, подаренный каким-то банком, и села на сцене в шикарное кресло, смахивающее на трон. Что-то меня тревожило в ее безупречном облике, что-то казалось несуразным, но я не могла понять что.
— Ты думаешь, она рискнула при Граче завести себе любовника, и Грач об этом ничего не знал?
— Может знал. У него была куча осведомителей, а камеры, наверное, даже в унитазе. А может, не знал. Самая глупая баба всегда сможет обдурить самого умного мужика.
— Если везде были камеры, значит, убийца должен быть на пленке!
— Пленку порезали. Мне мой хрыч говорил. Когда менты стали пленку просматривать, момент убийства был то ли затерт, то ли вырезан — я не поняла. В общем, это кто-то свой сделал — точно.
С шампанским я все же переборщила. Мне нестерпимо захотелось в туалет. Так нестерпимо, что я стала неприлично ерзать на стуле. На сцене все еще звучали поздравительные речи и никак не начиналось дефиле. Вскакивать из-за стола и бежать на выход было неудобно.
— Как ты думаешь, прилично отлучиться в туалет? — спросила я Бэллу.
— Прилично? — она встала, шумно отодвинув стул. — Да насрать на их приличия. Пошли! Я покажу тебе лучший сортир на побережье!
Рыжий цвет волос ей очень шел и просто обязывал беспредельничать. На нас нацелились телекамеры и Бэлла сделала им ручкой. За столиками зашушукались, и последнее, что я увидела, выходя из зала — ледяной взгляд Карины. Что-то в ней не так, а что не пойму.
Сортир, и правда, был роскошный. Я покрутилась перед тонированным зеркалом, пожалев, что родилась такой плоской дылдой, подергала искусственные розы над умывальником, и отодрала одну и прикрепила к платью, потом открыла все краны на полную мощность, устроив хорошую аэрацию. Бэлла все не выходила из своей кабинки и я решила подождать ее в коридоре. Меня, конечно, понесло в служебные помещения. У комнаты с надписью «помреж», я остановилась, потому что там что-то шуршало и пыхтело. Я ногой тихонько приоткрыла дверь.
В комнате Камиль Козлов тискал девочку. Девочка была высокая, худенькая и очень юная. Настолько юная, что не могла сообразить, можно отказать этому противному дядьке в своем юном длинном теле, или нельзя. Девочка была манекенщицей и вопрос отказа был для нее вопросом карьеры. Они были увлечены и меня не видели. Девица вяло сопротивлялась, Камиль почти содрал с нее серебристый наряд и с уже приспущенными штанами, пытался занять позицию максимально приближенную к цели. Его бледная жопа вызвала у меня бурю возмущения. Я поняла, что умру, если не прищемлю ему задницу.
Возможностей у меня было немного, времени тоже, я вытащила из сумки дешевенькую зажигалку, купленную утром, отцепила от себя синтетическую розу, и подпалив ее, метнула факел в голый зад Камиля. Майор был так занят совокуплением, что не сразу заметил пылающую розу. Она упала на его приспущенные штаны, которые несколько мгновений тлели, а потом вспыхнули уверенным и ярким пламенем. Майор сильно дернулся, упал, и завыл. Девочка завизжала как автосигнализация. Я помчалась по коридору, зыбыв направление, откуда пришла. Света в этих служебных коридорах было мало. Осветив полгорода, своих работников Карина заставляла передвигаться в полумраке. Я неслась и думала о том, какая связь между майором Козловым и помрежем театра, и почему в его кабинете Козлов тискает девочек?..
Мне никто не встретился на пути, но вдруг дорогу преградила здоровая, вертикально висевшая тряпка. Я запуталась в ней, и билась несколько минут в ее тяжелых складках как рыба в сети. Когда я наконец выпуталась из душной и пыльной драпировки, то нос к носу столкнулась с субтильным типом с водянистыми глазами и пестрым платком на шее.
— Дура! — завизжал он. — Где ты шляешься? Твой выход! — Он больно схватил меня за плечи и вытолкал… на сцену.
Ничего не оставалось делать как поработать манекенщицей. Я пошла, виляя бедрами, воплощая в жизнь мечту всех недоучившихся девочек. Идти по языку под музыку было классно. Я сделала глазки залу, и мизинцем кокетливо поправила очки на носу. Жалко спалила сортирную розу, она была бы к месту. Поймав наливающийся бешенством взгляд Карины, я изобразила милую улыбку.
