Маргарита Южина - Бюро гадких услуг
– А вы не заметили, к нему никто не приходил, кроме девушки? – спросила Люся.
– Нет, никто, это я вам точно говорю, – авторитетно заявила Клавдия Михайловна.
– Ага, никто. Зато ему звонили, вот! – пискнула под дверью Аська.
– Вот шкилда! Да кто тебя спрашивает? – опять разволновалась Клавдия Михайловна.
– Мы спрашиваем. Девушка, войдите сюда, пожалуйста, – пригласила Василиса. – Кто ему звонил?
– Я не знаю, не представились, только все женщины, – робко протиснулась в двери молодая соседка. – Одна-то, скорее всего, та, «киска», голос на ее похож был. А другая звонила только два раза. Судя по голосу, это уже зрелая дама. И она была очень взвинчена. Она даже мне не поверила сначала, что его дома нет.
Одним словом, произошло следующее.
Звонок прозвенел рано утром. Соседки спали, а Ася только что проводила Толика на работу и сидела на кухне с чашкой кофе и с сигаретой.
– Позовите к телефону Егора Тарасова, – властно потребовал женский голос. Ни тебе «извините», ни «пожалуйста».
– Его нет, – сухо отрезала Ася и решила уже бросить трубку, но в ней неожиданно раздался неприятный смешок, и молодая женщина услышала, как звонившая сказала:
– А вы хорошенько поищите. Неужели и в самом деле нет?
В следующий раз позвонили буквально вчера. Так же, рано утром. И так же звонившая потребовала:
– Егора Тарасова позовите.
– Нет его! – Тут же узнала неприятную собеседницу Ася.
– И когда будет?
– Он мне не докладывается! Между прочим, я его соседка по секционной квартире, и он мне не обязан сообщать, куда и зачем уезжает!
– Так Тарасов живет в секционке? – искренне удивились на другом конце провода. – Странно…
Трубка запикала короткими гудками, и больше та женщина не звонила.
– Мы уж подумали, не случилось ли чего, – продолжала рассказывать Ася. – Уж больно та «киска», когда звонила, нервничала. А ее он бы непременно предупредил, если бы надолго уехать собирался, очень он любил девчонку.
– Ага, точно, – тут же поддакнула вторая соседка. – Бывало в постель завалятся, а он ей бормочет: «Я за ради тебя, киска, готов на что угодно! Я любую старуху ограблю, любую бабу оберу! Даже через жизнь переступлю, если надо, но ты у меня, точно кукла, жить станешь. Ни в чем отказа знать не будешь. А о своем муже-сухаре и не вспомнишь!» Я-то сразу, как речь таку выслушала, замок на своей двери сменила, может, и впрямь по головушке треснет ради денег, у меня ж ить на книжке цельных три тыщи на смертный день скоплено.
– А говорили – безобидный, – напомнила Василиса.
– Так ить не треснул же!
Василиса с Люсей выслушали всех соседок. Вернее, двух – Зина сидела, точно гипсовое изваяние. Что делать дальше, они не знали.
– Нету Егора! Не приходил! – вдруг басом изрекла Зина. Она усмотрела, что беседа подошла к концу, а следовательно, близился и час оплаты. Вероятно, женщина правильно посчитала, что за ее говорливость много не заплатят, вот и решила сказать хоть что-нибудь. – Куда уехал, черт его знает! Мы уже и к нему в комнату заходили, думали, может, адрес какой где валяется. Только ничего нет.
– Подождите! – подпрыгнула Люся. – Вы заходили в его в комнату?
– А чего такого? Мы так частенько делаем. У нас же сначала-то у всех одинаковые ключи были, это уж потом каждый себе новый замок вставил, а Егор и не переставлял. Так у нас все ключи сохранились. Кому надо – открывает. Вот у Клавдии сын позавчера приезжал с молоденькой женой, куда она их спать покладет? У самой-то не развернуться, вот к Егору в комнату она их и шуранула. Ежели бы Тарасов-то вернулся, ух и потеха была бы!
Клавдия Михайловна немного порозовела от неловкости и тут же накинулась на Зинаиду.
– Я-то хоть людей, а ты-то… Вы знаете, она кошек туда запирала. Притащила себе новую кошку, ну и с котом их оставила. «Чтоб не стеснялись», – сказала. Фу! – скривилась старушка.
– Вот вам деньги, а комнату Егора нам откройте, – попросила Василиса, и женщины наперегонки понеслись ковырять ключами дверь тарасовской комнаты.
Комнатка Егора Тарасова была какой-то совсем уж крохотной. О том, что здесь живет молодой одинокий мужчина, говорило все – и скудная, безвкусная обстановка, и батарея пустых пивных бутылок, и пыль, нежным мохером устилавшая пол. Василиса окинула комнату беглым взглядом – если что-то и здесь спрятано, то только в ящике стола, а туда в присутствии всей соседской гвардии так просто не заглянешь. А заглянуть ой как надо! Да и вообще – просмотреть все как следует, ведь делся же куда-то Тарасов. Выручила Люся. Она, конечно, слабо была знакома с правилами проведения обыска, как, впрочем, и все присутствующие, поэтому ей ничего не стоило солидно заявить:
– Граждане, вы являетесь понятыми.
Граждане как-то сразу сникли, живость в их глазах исчезла, а Зинаида и вовсе попыталась незаметно улизнуть, опрокинув при этом единственный стул.
– Гражданка, вы куда? – гневно уставилась на нее Василиса, и та еще быстрее заработала ногами.
– У меня молоко… надо с плиты снять… – грубо лгала на ходу Зина.
– Ага… А у меня, кажется, Толик просыпается. Я скоро, – шмыгнула мышкой за дверь Ася.
– Ну а вы? – встала перед Клавдией Михайловной Люся.
– А что я? У меня сериал начинается. И вы, между прочим, не имеете никакого права не давать мне его смотреть!
Через минуту подруги остались в комнате одни. Лазить по чужим квартирам, разумеется, вопиющее беззаконие, Люся с Василисой сами это понимали. Но в этой секционке такое было не впервые, и уж во спасение самого Егора можно было не стесняться.
Стол открылся довольно быстро. Пока Василиса перебирала листки и прочие бумажки, Люся уверенно шерстила карманы одежды, висевшей в шкафу.
– Люсь, смотри, – позвала Василиса.
В руках она держала телефонную книжку. У каждого, у кого дома есть телефон, существует и такая семейная книжка, где можно найти номера телефонов самых разных людей, от слесарей до троюродной бабушки соседей. У Тарасова книжечка была узенькая и длинная, такую в карман не спрячешь.
– А я всегда думала, что одинокому мужчине удобнее номера телефонов держать в записной книжке при себе, а не дома, – задумчиво проговорила Василиса.
– Не скажи. Вот у моей Ольги какой толстенный органайзер был, она туда все телефоны переписала и, помимо них, записи каждый день строчила. И что? Через полгода там уже ни одного свободного листка не осталось, пришлось новый покупать. А для телефонов она себе тогда отдельную книжку завела. И потом, Тарасову некого было бояться, у него же ни жены, ни матери. От кого таиться? Нет, что я тебе объясняю! Тебе что, не нравится то, что мы нашли эту книжку? А если нравится, забирай ее, да давай домой проваливать, не ровен час – хозяйка комнаты с дружками или, того хуже, Потапов со своими сотрудниками нагрянут.
Домой они ехали молча. Но едва вошли в квартиру, Люся тут же забыла про все на свете и побежала примерять обновку, приобретенную перед посещением тарасовской секционки. Она и так столько терпела.
Через минуту из спальни Людмилы Ефимовны выплыло очаровательное создание – Люся нашла под диваном старые, облупленные босоножки с высоченными каблуками и теперь колыхалась на них в новом абрикосовом костюме. Размер был ее, и цвет тоже. Вообще, одеяние было Людмиле Ефимовне как нельзя впору, правда, одна незначительная деталь портила все впечатления – костюм абсолютно не скрывал прелестей Люсиного тела. Иными словами, он был совершенно прозрачным.
– Вась, ну, может, ничего, а? – чуть не плакала несчастная Люся.
– Да ничего, конечно… даже хорошо… местами… Ты не расстраивайся, у нас простыня новая есть, мы тебе аккуратненькую беленькую сорочку замаздрячим, никто и не догадается, что из простыни. А чего это оно такое прозрачное… А, ну конечно! Вот, Люся, стоит только раз положиться на твой вкус, и пожалуйста! Это же не костюм, а пеньюар для невесты! А ты еще удивляешься, отчего в нем раздетой себя чувствуешь.
– Господи! Неужели пеньюар? – извернулась Люся и ухватилась за ярлычок. – Точно. А что же эта мымра накрашенная нам ничего не сказала? Как думаешь, назад не примут?
– Я думаю, и не надо его назад тащить. Все равно никто не додумается, что ты отважишься на свадьбу к дочери заявиться в пеньюаре.
Телефонный звонок немного отвлек Люсю от раздумий.
– Вася, тебя.
– Мама! – по-слоновьи ревел в трубку Пашка. – Мама! Вы что там, свадьбу затеяли?
– Ой, Павлик, ну от тебя ничего не скроешь! – воскликнула обрадованная мать. Все же приятно, что сын с таким участием относится к Олиной свадьбе. – Люся уже и костюмчик купила. А я платье сегодня примеряла свадебное. Хорошее, только коротковато.
– Мама, – уже шепотом лепетал сын, – а что, платье обязательно? Может быть, лучше так, скромненько? Ну зачем такая шумиха?
– Паша! О чем ты говоришь! Что значит скромненько? Все будет пышно и шумно. И не надо нас переубеждать! – гнула свое Василиса.
