Полина Дельвиг - Чисто семейное дело
— Можем перейти на чешский, — окрысилась Даша, — или на украинский. Вы говорите по-украински?
Маргарита постепенно начала привыкать к непочтительности собеседницы и пропустила замечание мимо ушей:
— Читайте по губам: ребенок был один. Uno, Einz, понимаете? А акушерка была, разумеется, русская, и о чем она говорила, мне неизвестно.
Молодая женщина состроила рожу:
— Но вы тоже должны знать, что дети не появляются из капусты! Скажу вам честно, я уверена, что ваша дочь и Светка — родные сестры.
От принцессы повеяло арктическим холодом:
— И откуда же у вас, позвольте спросить, такая уверенность?
— Я видела Светку, видела фотографию вашей дочери и вижу вас.
Та вскрикнула:
— Но ведь это всего лишь лица! Вы не допускаете, что эта самая Лунина могла случайно увидеть фотографию Ирены, обратить внимание, что очень на нее похожа, сделать несложную пластическую операцию и все! А уж документы подделать и вовсе не составляет труда…
Даша фыркнула и достала следующую сигарету:
— Я знакома со Светкой довольно давно, и много лет назад она выглядела точно так же. К тому же у нас не было принято в школе делать пластические операции. Послушайте, а может, ее клонировали?
— Вы знали ее родителей? — принцесса игнорировала последнее высказывание.
— Мать видела. Отец то ли умер, то ли ушел, когда она была еще маленькой.
— Светлана была похожа на нее?
— В общем, да, — молодая женщина задумалась, — не так сильно, как на вас, но можно было сразу сказать, что они родственницы.
— А кто ее мать?
— Что вы имеете в виду?
— Ну, чем она занимается?
Даша растерялась. Раньше она думала, что Елена Сергеевна работает переводчиком в издательстве, по крайней мере так говорила Светка. Полетаев же недвусмысленно выразился, что Лунина работала где-то в органах. Но можно ли рассказывать об этом?
— Она была переводчицей.
— Была? Почему была?
— Потому что неделю назад Елена Сергеевна выпала из окна.
Впервые в жизни Маргарита потеряла контроль над собой.
— Himmeldonnerwetter![15] Когда это случилось? — буквально выкрикнула она.
— Второго июня.
— А на следующий день Ирена встретила Светлану.
Даша присвистнула.
— Да, дела… Послушайте, а как вы узнали обо мне?
Принцесса отрешенно смотрела в окно. Мир для нее словно распался на две половины: один, полный радости и смеха, остался за окном, а второй замкнулся в гостиничном номере, вобрав в себя всю муку неизвестности. Она осторожно коснулась окна, словно в тщетной надежде соединить их, но прозрачный холод стеклянной границы заставил ее вздрогнуть.
— Вчера мне сообщили, что Ирена попала в аварию и лежит в больнице, — глухо произнесла Маргарита, не оборачиваясь. — Я прилетела в Инсбрук, и мне показалось, что раненая — не моя дочь. Просмотрев ее вещи, я обнаружила чужую записную книжку. Туда был вложен листок с номером телефона и именем… Фамилия была славянской, а в паспорте Ирены стоял штамп о пересечении чешской границы. Восьмизначные телефонные числа оказались только в Праге…
— Так вы думаете, что… — начала Даша и остановилась, в глазах ее появилась растерянность.
— Не знаю, — женщина помолчала, — ни мой брат, ни лечащий врач ничего не заподозрили… Более того, они решили, что я немного, как бы это выразиться, утомлена.
Даша озадаченно почесала кончик носа, потом подняла глаза и прищурилась:
— А в самом деле, с чего вы решили, что в больнице лежит не ваша дочь? Я имею в виду не Ирена?
Маргарита ответила не сразу. Отойдя от окна, она встала за креслом, в котором недавно сидела, и положила руки на спинку. Пальцы ее чуть дрожали.
— Видите ли… Я не знаю. Просто возникло ощущение, что передо мной чужой человек… А сейчас я уже ни в чем не уверена. — Она порывисто оттолкнула от себя кресло. — Ирена никогда на меня так не смотрела!
— Так? Как так?
Принцесса, казалось, сама смутилась своего порыва и уже спокойно продолжила:
— Она всегда была очень нежной и ласковой девочкой… А тогда, в больнице, ее глаза были полны ненависти и страха… Это были глаза человека, который меня ненавидит! Нет, моя дочь никогда бы на меня так не посмотрела.
Молодая женщина пожала плечами:
— Тоже мне улика — взгляд! Моей Ксюшке всего четыре, а иногда так глянет, что кровь в жилах стынет…
Принцесса посмотрела на нее большими печальными глазами и тяжело вздохнула:
— Вполне возможно, что у вашего ребенка для этого есть веские основания.
Даша насупилась, и некоторое время женщины сидели молча. Наконец Даша не выдержала:
— Ну, а кроме взгляда? Все остальное?
— Остальное… Что остальное? Кроме лица, я практически ничего не видела — она все время лежала. К тому же как может выглядеть лицо после аварии? Белое как мел… Вся левая сторона расцарапана. И потом… она делала вид, что находится без сознания, таким образом я с ней даже поговорить не смогла, — голос принцессы снова задрожал, но, сделав усилие, она заставила его звучать спокойно. — А что та девушка, которая… умерла? Это действительно была ваша знакомая?
— Я теперь тоже не знаю, — Даша обескураженно развела руками. — Все началось с ее звонка. Мы давно не виделись. Три дня назад Светка позвонила и сказала, что приехала в Прагу… А через несколько часов ее нашли мертвой в гостинице. Меня полиция попросила опознать тело. Еще полчаса назад я была просто уверена… но а сейчас… Дайте мне, пожалуйста, еще раз взглянуть на фотографию вашей дочери.
Маргарита дрожащей рукой протянула ей снимок.
Даша поднесла его к самым глазам, на лице ее отразилась целая гамма чувств.
— Понимаете, они очень похожи, просто очень… Но у вашей дочери другое выражение лица, более мягкое, открытое. У Луниной же морда была, как бы это выразиться, ищуще-завистливая.
— А у трупа, который вы видели?
— Как у трупа может быть завистливая морда? — возмутилась Даша. — К тому же ее отравили, и лицо было немного искажено.
— О, Господи, — Маргарита присела в кресло и заплакала.
Молодая женщина подошла к принцессе, присела рядом и осторожно дотронулась до ее плеча:
— Послушайте, не плачьте раньше времени… У меня появилось рациональное предложение. Мы сейчас едем в больницу, и если окажется, что эта зараза лежит там, то я беру Светку и луплю ее до тех пор, пока она все не расскажет.
Принцесса перестала плакать и замерла, несветски раскрыв рот.
— Да вы что, в своем уме? А если там Ирена? И как вы представляете себе эту картину: в два часа ночи в больницу приезжает мать с какой-то незнакомой женщиной и начинают избивать тяжело больную девушку! Да нас запрут до конца дней в клинике.
— Хорошо, тогда почему вы не расскажете о своих подозрениях мужу? — Даша внимательно посмотрела на свою собеседницу. — И потом, мало ли что показалось на первый взгляд. Сейчас провести необходимые анализы — раз плюнуть, ДНК там всякие сравнить. Да черт с ними, с ДНК, должны же быть какие-то особые приметы, ну не знаю там, шрам от аппендицита…
— Как можно увидеть шрам от аппендицита?
— Очень просто: поднять одеяло и посмотреть.
— Такие шрамы не видны.
— Не видны? — возмутилась Даша. — Хотите, покажу свой?
— Не хочу. Очень вам сочувствую, но не хочу. И как бы то ни было, ни к мужу, ни к специалистам я обратиться не могу.
— Но почему?!
Принцесса молчала.
— Мадам, — сердито произнесла молодая женщина, — мы, кажется, договорились ничего друг от друга не скрывать. И что? Я от вас узнала только подробное описание родов, но в голове не прибавилось ни одной мысли.
Принцесса пожала плечами, давая понять, что это не ее вина.
— Ну, знаете! — вспыхнула Даша. — Либо вы сейчас мне рассказываете всю историю с самого начала, либо я ухожу, а вы продолжаете жить под одной крышей со своей новой дочуркой. И, зная ее достаточно хорошо, могу заверить — вам немного отпущено времени.
— Хорошо, — после долгого раздумья произнесла Маргарита, — но если об этом узнает хоть одна живая душа, я убью вас.
Глава 17
1
Прелестная Маргарита фон Эдельберг вот уже несколько минут неподвижно стояла возле игрового стола. Рядом кто-то негромко кашлянул. С трудом оторвав взгляд от вращающегося колеса рулетки, девушка обернулась. Посетители казино, словно стая гиен, выжидающе уставились на нее.
Произошедшее медленно дошло до сознания. Боже, зачем она сюда приехала?
В толпе начали тихонько перешептываться. Марго прикрыла глаза и, теряя силы, опустилась на стул. Это конец.
2
Старинное казино, расположившееся в живописном уголке Шварцвальда, с момента своего основания стало ночным кошмаром их семьи. Из сохранившихся хроник и дневников юная выпускница женского пансиона узнала, что ее предки ездили в Баден-Баден как на работу и, оставив здесь значительную часть состояния рода Эдельбергов, довершили тем самым его бесславное падение.
