Юлия Николаева - Мой личный сорт Бонда
Он и не думал приносить расписку домой и ждать меня утром, так я думаю, но куда он ее дел, я не знаю.
Теперь Антон замолчал совсем и посмотрел на Ветра. Татьяна продолжала сидеть, опустив глаза. Саша выпрямился, почесав шею, сказал:
— Значит, вы нашли его мертвым… А та девушка, что выбежала из подъезда, вы можете ее описать?
Ковалев с Татьяной переглянулись и синхронно покачали головами.
— Темно было. Свет фонаря туда почти не доходит. — Ответил Антон.
— Она была на каблуках, — вдруг сказала Татьяна, — где-то с меня ростом, ну когда на каблуках… И мне кажется, она была пьяна.
— Почему? — Изогнул Ветер бровь.
— Мне показалось, я почувствовала запах спиртного, она же практически на меня выскочила. Волосы вроде темные, не помню, забраны сзади были.
— Это все?
Она пожала плечами.
— Думаете, эта девушка могла… — Татьяна не договорила, глядя на Сашу, он тоже пожал плечами и поднялся.
— Время покажет. Вот что, дорогие хорошие. Точнее, конечно, недорогие и совсем нехорошие. Я склонен вам верить, но все равно, то, что вы хотели сделать, очень плохо.
Сдавать вас я не буду, само всплывет, если выпадет карта. Но советую на будущее хорошенько думать, прежде чем переступать черту закона. Идеальное преступление совершить невозможно, все тайное рано или поздно становится явным.
На этой ноте он двинул к выходу, я за ним. Проводить нас никто не вышел. Я терпеливо молчала, пока мы не поймали машину и не устроились внутри.
— Почему ты им поверил? — Выпалила тут же.
— Потому что улики говорят за них. Хмелев убит из собственного оружия, квартира не обчищена. Бокал на столике так и остался стоять, а это важная улика, от которой следовало избавиться.
— Они могли его не заметить. Или наоборот, специально оставили, чтобы запутать.
— Ты их переоцениваешь. Что тебе сказал Моисеев? У Ковалева кишка тонка пойти на преступление. Значит, если он решился, то припекло очень сильно. Однако силы свои оба переоценили, по крайней мере, Татьяна точно. Актриса из нее никакая, так что если бы они убили Хмелева, думаю, мы бы уже все знали.
— Значит, та девушка, что выскочила из подъезда?
— Это вопрос. Но очень похоже на то. Что мы имеем: если бы она жила в этом доме, то рассказала бы о столкновении с женщиной у подъезда. Кроме того, она была пьяна, напугана и бросилась из двора опрометью.
— Но кто она? Очередная любовница?
Ветер на мой вопрос не ответил, в глубокой задумчивости глядя в окно.
— Эй, — окликнула я его, он повернул ко мне голову. — Забыл про меня?
Он снова отвернулся к окну.
— Знаешь, о чем я думаю? — Заговорил не спеша. — О моем идеальном преступлении.
На мгновенье я нахмурилась, потом поняла:
— Ты про ограбление банка?
Ветер вздохнул.
— Да не было никакого ограбления. — Он бросил на меня искоса взгляд, и не увидев особо бурной реакции, заметил, — вижу, ты не удивлена.
— Я догадывалась по твоим замечаниям и происходящим событиям, что что-то там нечисто.
— И какие догадки были?
— По началу я думала, что ты просто негодяй, который ограбил человека, доверявшего тебе.
Но так как это совершенно не вязалось с моим представлением о тебе…
— Ого, у тебя уже есть обо мне представление?
— Об этом не будем, иначе и к полуночи не закончим… — Ветер на мои слова как-то необычно усмехнулся, и я даже смутилась, поймав его взгляд. Показалось, он посмотрел на меня по-другому, не так, как обычно. Впрочем, это же Ветер, черт поймет, что у него в голове творится.
— Хорошо, и что там подсказало твое представление?
— Что вы с Хмелевым работали на пару. То есть банк был ограблен по его согласию. — Я покосилась в сторону нашего водителя, он делал вид, что занят дорогой, но я видела, что ушами дергал, прислушиваясь, потому стала говорить еще тише. — Только я все равно не поняла, зачем это все было надо.
— Потерпи до дома, я тебе расскажу.
И что самое интересное: больше этот негодяй ни слова не проронил за дорогу, как я ни выпытывала.
— В войну ты был бы незаменим, — буркнула я, вылезая возле его крыльца. Он только широко улыбнулся.
Инна Сергеевна, встретив нас, сразу что-то шепнула на ухо Ветру, он немного скривился и развел руками, мол, что я мог поделать? Она только головой неодобрительно покачала и сказала:
— Проходите в столовую, ужин на столе.
Помыв руки, я вскоре уплетала вкуснейшие блюда и смотрела на Ветра, не отрывая глаз.
Он не спеша ел и, кажется, вовсе не собирался вступать в диалог.
— Лизи приходила? — не выдержала я. Он кивнул. — Больше не придет?
— Надеюсь.
Я только головой покачала. А с другой стороны, застань она его самого, так и в правду бы заселилась и завтра в ЗАГС потащила. Ну чтобы гарантировано. Представив себе эту картину, я даже хихикнула, и Ветер покосился на меня с легкой улыбкой, отламывая хлеб.
Наконец, он доел, получил свой чай и заговорил.
— Никакого проекта у Хмелева не было. Он просто придумал повод, чтобы потребовать с Ковалева свои деньги. Конечно, юридически повод для этого ему был не нужен, но они были друзьями… В общем, он сказал про проект просто потому, что надо было что-то сказать для собственной очистки совести. А потом стал наблюдать за Ковалевым. Тот нервничал, тянул со сроками, но совершенно очевидно, что никаких денег не собирал.
Однако Игорю твердил, что все непременно будет. И у Хмелева закрались нехорошие мысли относительно своего друга. Он стал за ним присматривать и, скорее всего, обнаружил связь того с Татьяной. Подозревая, что старый друг может от него избавиться, Игорь решил перестраховаться. И для этого устроил ограбление своего банка.
Я уставилась на Ветра во все глаза.
— Откуда ты это знаешь?
— Я не знаю. Я только соотношу имеющиеся данные. В конце мая Игорь обратился ко мне с необычным предложением: ограбить его собственный банк. Мы с ним сотрудничали уже несколько лет, близки не были, но приятельствовали, я откровенно заявил, что мероприятие жутко интересное, хотя и немного сомнительное. — Я на эти слова закатила глаза. — Мне нужно было знать, что вклады людей при этом не пострадают, потому что брать на себя чужое горе за весело живешь мне ни к чему. Игорь сказал, что максимум через месяц вся сумма будет возвращена в банк. Я согласился и придумал план, Игорь мне, конечно, помог с техническими моментами. Все-таки зайти с улицы и тиснуть такую сумму — это вам не шутки. Я, конечно, могу, но когда тебе помогает сам владелец заведения, все становится значительно проще. Естественно, переполох был жуткий, я передал деньги Хмелеву, а сам увел за собой преследователей. Полицию, естественно, не подключали, но слушок надо было пустить. И потому на дело отправились два молодчика: выспрашивать, выпытывать и доносить до кого надо.
— Алексей с Максимом.
— Имен я не уточнял. Для полного счастья нужен был свидетель…
— Так ты по этому украл мой скутер? — Открыла я рот и тут же добавила еще возмущенней:
— А потом вернул его! Чтобы вызвать ко мне интерес!
— Украл именно поэтому, не буду отрицать. Еще так удачно дедок смотрел в окно, прямо на нас. Я так и подумал: все один к одному, девчонка и дед скооперируются и составят мой портрет. Меня начнут искать, деятельность закипит, информация дойдет до нужных ушей.
А вот вернул я тебе скутер по другой причине, но она к делу отношения не имеет, так что как-нибудь в другой раз расскажу. Ты оказалась в гуще событий и дополнительно стянула вокруг себя внимание: знакомство с конкурентом Хмелева, возвращение тебе скутера и твои активные происки навели ребят из банка на мысль, что ты причастна к ограблению, а в последствии, к убийству. И тут мы подходим к одному весьма неприятному моменту.
Я уставилась на него во все глаза, почему-то почувствовав себя крайне неуютно.
— Предложение Хмелева меня заинтересовало, и я дал согласие. Деньги я передал ему почти сразу и убегал налегке, как ты могла заметить. Везти деньги к себе домой с его стороны было бы весьма глупо, значит, он должен был их где-то спрятать. Весь вопрос в том: где.
— И чем это так неприятно?
— Тем, что, возможно, его убил тот или та, у которой они хранились.
Тут Ветер замолк и уставился на меня так странно, что я даже заерзала на месте.
— А чего ты на меня так смотришь? Я этого Хмелева в глаза ни разу не видела.
— Если Малышева даст показания и опишет девушку, которую видела в ночь убийства, как думаешь, на кого подумают в первую очередь?
Тут до меня дошло, и я снова рот открыла. Так обидно стало, что даже плакать захотелось.
— Но это же бред.
— Бред или нет, а такая идея возникла и без описания. Если это была одна из его любовниц… Придется лопатить всех. Это дело трудное и не очень перспективное.
