Дарья Донцова - Идеальное тело Пятачка
– Неужели там в самом деле написано: «Лестница работает только на спуск»?
Лапочка закивала.
– Правильно поняли. У нас так заведено: вверх на лифте, по ступенькам можно спуститься только на первый этаж.
Охватил меня страстный интерес, и давай я барышню пытать:
– Ежели по лесенке я вверх попрусь, чего плохого случится?
А она испугалась.
– Лестница работает только на спуск!
Я за свое:
– А на подъем?
Мисс Офис лепечет:
– Лестница лишь на спуск! Никто по ней наверх не ходит.
Тут у меня терпелка лопнула, я и заявил:
– Значит, я стану первым. Гляньте на толпу у подъемника! Неужели никому в башку не стукнуло, что на второй этаж легко ногами взобраться? Да и на третий тоже.
Ты никогда не угадаешь, что богиня ответила! Красивые очи выпучила и шепчет:
– Лестница работает только на спуск. Так принято считать. Это никто не подвергает сомнению.
– Во! Ключевые фразы, – закончил рассказ Коробков. – Поняла?
– Ну и к чему ты изложил сию притчу? – спросила я.
– «Так принято считать! Это никто не подвергает сомнению», – повторил Димон. – Что такое Аэрофлот?
– Авиакомпания с не самым лучшим сервисом, на мой взгляд. Только при чем здесь самолеты?
– Аэрофлот выпускает декоративную косметику? – задал еще более идиотский вопрос Димон.
– Нет, – засмеялась я.
– Почему?
– Мы сейчас участвуем в конкурсе «Самый тупой диалог столетия»? – фыркнула я. – Исключительно из уважения к твоим сединам отвечу: Аэрофлот не занимается производством губной помады, пудры и туши, потому что вышеупомянутая фирма осуществляет авиаперевозки. Точка.
– Ты уверена?
– Конечно. И хватит идиотничать. Лучше займись опознанием девушки на фото.
– Уже в процессе, – успокоил меня Коробков. И продолжил: – Ты сейчас вела себя, как та девушка с ресепшен. Лестница работает лишь на спуск. Аэрофлот отправляет самолеты. Герман Кнабе богат. Но если на секунду забыть замечательные фразы «Так принято считать» и «Это никогда не подвергается сомнению», то, оказывается, по ступенькам легко подняться наверх, Аэрофлот вполне может выпустить крем для пассажиров, а господин Кнабе ничего не имеет.
– Он нищий? – ахнула я.
– Ну... – протянул Коробков. – Это с какой стороны посмотреть.
– Да с любой! – взвилась я. – Помпезный особняк, огромный парк, армия прислуги, зоосад, машины... В конце концов, эта несчастная, за которой постоянно присматривает Людмила, уход за ней очень недешево стоит. У Кнабе неудачный сыночек, дрессировщик, художник, бабник и вроде наркоман. Дочь с умом ребенка и Лаура Карловна – вот и вся семья. Никто, кроме него самого, не работает. На что, по-твоему, они живут?
– Спокойно, девушка, а то пойдете служить ракетой в фейерверке, – попытался остудить мой пыл Димон. – Герман владеет одной процветающей фирмой и еще кое-какой мелочовкой.
– Хорош нищий! – хмыкнула я.
– Сейчас все поймешь, – сказал Коробок. – Допустим, я криминальный элемент, совершивший ряд преступлений, благополучно избежавший посадки и оставшийся в живых после разборок со своими конкурентами. Молодость миновала, носиться по улицам с автоматом Калашникова мне надоело, захотел иметь семью, стабильность, свой бизнес. И чтобы дети по-английски да по-французски трендели, хорошие школы закончили, а не как папочка, с семью классами образования, биографию начинали, чтобы жена в брюликах и шубе разгуливала, чтобы горничная в переднике, дворецкий в ливрее, особняк с картинами, рояль, золотые подсвечники и даже библиотека. Деньги есть, накоплены, но, увы, грязные они, налоговая в секунду хвост прищемит. И как мне поступить, знаешь?
– Нет, рассказывай, – поторопила я.
Коробок зачастил:
– Надо найти бизнес на грани краха и купить его с потрохами и хозяином. Дело непростое, но осуществимое. И что получим на выходе? Фирму, в которой бандюган с первого, со второго и с третьего взгляда – простой управляющий. Оклад хороший, соцпакет, премия, а наш Ваня всего лишь наемный служащий. А владелец прежний, Герман Кнабе. Но коли покопаться, углубиться в суть, то интересно получается: усе наоборот!
– Подожди-подожди, значит...
– Герман Кнабе ухитрился разбогатеть в смутное время, когда в России состояния делались из воздуха, – не дал мне высказаться хакер. – Были, были у нас годы, когда семнадцатилетние парни за месяц становились миллионерами, причем не рублевыми, а долларовыми. Кнабе поднялся вместе с пеной. Сначала ему невероятно везло, денежки валились с неба, и Герман Вольфович по наивности решил: так продлится и впредь. Он приобрел большой земельный надел, построил шикарный дом, завел армию обслуги, машины и стал жить в свое удовольствие. Понимаешь, почему по-настоящему богатые семьи, как правило, резко противятся вступлению в их фамилию нищих невесток и зятьев? Ясно, отчего они хотят, чтобы дети нашли себе ровню в материальном плане? Если ты с детства привык к прислуге и благополучию, то ни в юности, ни в зрелости твоя крыша не съедет при виде «Бентли». Для тебя это всего лишь машина, а не доказательство твоего превосходства над окружающими. В детстве богатые ребята не мечтают об игрушках, одежде или бытовой технике, надо просто попросить у родителей – и вмиг получишь, скажем, самый навороченный компьютер. Если же ты вырвался из нищеты лет эдак в сорок, да еще обрел состояние в непростом бою с конкурентами, вот тут и понесется: особняки с золотыми бассейнами, шубы со шлейфами, любовницы в бриллиантовых диадемах, личный самолет с перламутровыми инкрустациями на крыльях. Когда я вижу человека, который в кольце охраны топает в ювелирный бутик, громко крича в телефон, щедро украшенный брюликами: «Не предлагайте мне жалкую конуру в пять сотен метров, ищите нормальный особняк: три этажа и мансарда!» – то сразу понимаю: он все детство спал вместе с пятью братьями на полу без матраса.
– Спорное суждение, – не согласилась я. – Хотя кое в чем ты прав.
Коробков не задерживаясь продемонстрировал типично мужскую реакцию на мое замечание:
– Я всегда прав! Кнабе дорвался до больших денег, несколько лет продержался на плаву, а потом медленно пошел ко дну. Расходы у Германа Вольфовича превышали доходы, потому что последние из-за неумения изменяться вместе с рынком, отслеживать конъюнктуру и корректировать бизнес стали падать, а первые все возрастали. Кнабе набрал кредитов, но вместо того, чтобы влить их в дело, элементарно растратил бабки. Крах был неминуем, и хотя внешне Герман Вольфович казался успешным бизнесменом, в кошельке у него зияла дыра. А потом – щелк! – наш господин получает... наследство.
– Да ну? – поразилась я.
– В глухом местечке, в одной латиноамериканской деревне, скончался дальний родственник Кнабе, – засмеялся Димон. – Семейная история Германа крайне запутана, просто очуметь можно, выясняя, кто кому кем приходится. Но это не главное, важно другое: бумаги оформлены по всем правилам. Основной капитал хранится на Сейшелах, оттуда каждый месяц на личные счета Кнабе поступает около трехсот тысяч евро.
– Хватит на любые капризы, – пробормотала я.
– Мне бы и в десять раз меньшей суммы было достаточно, – подхватил Димон. – Бизнес Кнабе наладился, приносит доход, но теперь Герман Вольфович поумнел и все лавэ вливает в дело. Супер? Маленькая деталька! Получение наследства от весьма кстати скончавшегося доброго дядюшки и умение управлять бизнесом свалились на Кнабе несколько лет назад и совпали с появлением на его фирме некоего Андрона Петровича Сергеева. Нынче господин Сергеев уважаемый человек, но стоит чуток поковырять его лакированную поверхность ноготком, как вылезает парень по кличке Дрон, в прошлом глава одной из криминальных группировок. Дальше продолжать?
– Не стоит, – вздохнула я, – все понятно. Дрон перекупил бизнес, Герман Вольфович лишь изображает хозяина, наследство – плата за прикрытие. Вот только меня удивляют цифры. Сколько же отстегнул бандит за дело Кнабе? Триста тысяч умножим на двенадцать, и легко получим три миллиона шестьсот тысяч евро в год. А ведь Герман договорился с Дроном не вчера.
Коробок оглушительно чихнул. Как всегда, Димон и не подумал отвернуться от трубки, поэтому я на пару секунд лишилась слуха, но потом вновь услышала баритон хакера:
– Верно мыслите, мамо. Наш прыткий Герман Вольфович черпает средства из неизвестной денежной скважины. Родственник – фикция, псевдонаследство, как ты верно подметила, прикатило от Сергеева. Но это лишь моя догадка, никаких доказательств нет. Документы оформлены гениально, ни сучка ни задоринки, однако не бывает бесконечных морей. А Кнабе давно по воду с цистерной ездит. Значит, мы имеем классическую задачку: есть бассейн с двумя трубами, и если из одной выливается триста тысяч звонких евриков, то скока вливается, чтобы резервуар не опустел? И откуда тянется волшебный шланг, пополняющий водоем?
– Можно проследить банковские документы! – подпрыгнула я.
