Татьяна Луганцева - Принцесса безумного цирка
— Нас это устраивает! — объявила Лена и обратилась к одному из парней с голубыми глазами и короткими светлыми волосами: — Вы можете остаться?
— Конечно. Зовут меня Михаил, по образованию я медбрат, умею водить машину. Могу возить вас, Никита Георгиевич, на любые реабилитационные занятия, делать уколы, ходить за продуктами, читать книги на ночь и так далее….
— Вы нам подходите! — громогласно заявила Лена. — Мы вас нанимаем с сегодняшнего дня. Никиту необходимо искупать, а я в это время перестелю ему постель.
Никита уже понял, что попал в крепкий оборот, и перестал сопротивляться. Лена твердо решила поставить его на ноги и вернуть к полноценной жизни.
— А потом я выйду за тебя замуж — за богатого, красивого и успешного! — заявила она ему, чем окончательно повергла в шоковое состояние.
Глава 15
Прошло три месяца. Лена сделала главное дело, на которое была нацелена все последнее время, — с помощью хорошей сиделки Миши, который оказался великолепным профессионалом по уходу за лежачим больным, все-таки поставила Никиту на ноги. Правда, он пока пользовался при ходьбе костылями, но это уже не имело большого значения. Он мог ходить, сам себя обслуживать, даже сам ездил за рулем своей машины и вернулся на работу. Лена, все эти три месяца общаясь с ним, поняла одно: без него она и жить не сможет. Но вида о своем открытии не подавала. Чем лучше становилось Никите, тем холодней она с ним держалась. Никита никак не мог понять, с чем связаны такие перемены. Для себя же он твердо решил, что сумеет справиться с ее характером, и собирался быть с ней вместе всегда.
Лена вернулась в «Эйфорию».
— Вы же увольнялись по собственному желанию? — растерянно сказал бухгалтер, глядя на ее заявление о приеме на работу, подписанное, кстати, главой агентства.
— То был крик души! Уволилась не уволилась… Какая разница? Теперь снова буду работать. Или вы возражаете?
— Нет, конечно… тем более если Никита Георгиевич не против… — нервно заерзал на стуле бухгалтер.
Секретарша Галя приняла Лену приветливо и по секрету сообщила ей:
— Даже если бы ты не вернулась, мне все равно пришлось бы тебя разыскивать.
— Извиняться? — уточнила Лена.
— Но, но, не зарывайся! Не так уж сильно я тебя и обидела! Дело в том, что на сайт с твоими фотографиями пришло много откликов от лиц мужского пола.
— А у меня есть сайт? — Брови Лены поползли вверх.
— Помнишь, вы с Ириной пьяные фотографировались? Наши ребята решили подшутить над тобой и… в общем, оформили они тебя как клиентку «Эйфории». Правда, о твоих душевных качествах написали все, что сами думали про тебя. Так что там есть информация и про твою стервозность, и про язвительность. И про высокомерие тоже.
— Странно…
— Что тебя так оценили? — спросила Галя.
— Нет, что на такую характеристику мужчины откликнулись.
— Они посчитали тебя большой оригиналкой и оценили твою прямоту и честность. Правда, открытых предложений о замужестве не было, только предложения о встрече.
— Я постараюсь измениться в общении с людьми, — пообещала Лена, — а сейчас я займусь переводами посланий наших иностранных принцев.
Пока Лена продолжала жить в доме шефа в гостевой комнате, она готовила ему завтрак, обед, ужин. Большую часть работы по дому взял на себя ее помощник Миша, и дела у них шли хорошо. Михаил питался с ними, Никита настоял на том. Лена выполняла всю женскую работу по дому и везде навела зеркальную чистоту. Даже покушалась на второй этаж, где были свалены старые вещи, остатки строительных материалов и прочий хлам, до которого у Никиты не доходили руки уже несколько лет. Когда курс реабилитационных мероприятий дал результат и Никита встал на ноги, хоть и передвигался с помощью костылей, Лена захотела вернуться к себе домой. Вот тут он категорически запротестовал:
— Ты что удумала? Побаловала меня вниманием, заботой, нежностью, вкусной едой, и все? Я только привык, втянулся… Нет, я еще довольно слаб, и мне предстоит длительное лечение. Одним словом, если ты мне друг, то ты меня не бросишь сейчас, на полдороге к выздоровлению.
Лена, скрепя сердце, осталась. А вот Миша, получавший от Никиты полторы тысячи долларов в месяц, заметно приуныл. Он больше был не нужен, чтобы поднимать Никиту с кровати, таскать его на руках в машину и в ванную. А работать в доме с дружелюбным Никитой, излучающим сплошной позитив, ему понравилось, тем более за хорошие деньги.
— Вам в дом не нужен помощник? На любую работу. Что скажете? — спросил он однажды.
— Оставайся, — добродушно согласился Никита, — будешь помогать по хозяйству, а там посмотрим. Мне неудобно перед Леной, эксплуатирую ее по полной программе.
Миша был на седьмом небе от счастья. Никита не собирался переделывать свою машину под ручное, инвалидное, управление и продолжал ездить с ножными педалями, пряча костыли в салоне и жалуясь, что его ногам еще не вернулась былая уверенность. По нескольку часов он проводил в спортивном зале, а потом приезжал в свой офис — просмотреть документы. Лично проводить банкеты и торжества он пока не брался. Теперь у него появился еще один повод для тревоги — это встречи его сотрудниц с потенциальными женихами тет-а-тет. Он учел негативный опыт Лены, случившийся у них в фирме впервые, и предложил, чтобы работницы агентства отправлялись на встречи в сопровождении охранника.
Никита вошел в приемную офиса с букетом роз, опираясь на костыль и трость, и заглянул в кабинет, где сидели Лена и еще одна сотрудница, Олеся. Он положил букет на стол Лены.
— Привет!
— Давно не виделись! — буркнула себе под нос та, потому что ее смущало такое откровенное поведение Никиты на работе. Она уже не раз делала ему замечания, но он не обращал на них внимания. Вот и сейчас Олеся начала глупо хихикать, а затем демонстративно выскочила за дверь. Никита достал из кармана пачку денег и положил перед Леной.
— Это тебе.
— Ты с ума сошел? За что мне такие деньжищи? Убери немедленно!
— Видишь ли, я чувствую себя очень неловко. Ты ведь не была обязана ухаживать за мной. Сколько усилий ты приложила, чтобы поставить меня в вертикальное положение! Я, как могу, хочу отблагодарить тебя.
— Я сделала что-то хорошее в жизни в первый раз, а ты хочешь все опошлить. Убери деньги, я скоро получу зарплату.
— Мне неудобно перед тобой.
— А мне неудобно, что за мой дружеский порыв ты предлагаешь деньги. Убери их немедленно, а то моей ноги не будет у тебя в доме! И так я у тебя питаюсь, сплю, работаю.
— Тогда скажи, что я могу для тебя сделать? — улыбнулся Никита.
— Отстать от меня! Я смотрю, у тебя прогресс, один костыль сменил на трость?
— Меня заключили в жуткий корсет и обязали носить его полгода. Хочешь посмотреть?
— Ты издеваешься надо мной? — отшатнулась от него Лена.
И тут Олеся, вернувшаяся на рабочее место, рассмеялась в голос:
— Лена, да он издевается над тобой! Неужели ты не понимаешь? Шутит!
— Нет, у меня напрочь отсутствует чувство юмора, — заявила Лена и, отвернувшись от Никиты, углубилась в изучение данных, высветившихся на мониторе компьютера.
— Ладно, пойду поработаю, — усмехнулся Никита и вышел, тяжело опираясь на трость.
— Ксюша тебя ненавидит, — перегнувшись через стол, прошептала Олеся. — Она приезжала к нам и устроила скандал. Почему, говорила, какая-то самозванка живет с Никитой в его доме? Причем предварительно она уточнила, есть ли у него шанс встать на ноги. И когда узнала, что он уже ходит, возненавидела тебя еще больше, считая, что ты заняла ее место, — поведала Олеся последние офисные сплетни.
— Я не занимала ничьего места: помогая Никите, я помогала в первую очередь себе.
На столе Лены зазвенел телефон.
— Алло?
— Лена, зайди ко мне в кабинет прямо сейчас, — раздался голос шефа, и тон его голоса ей не понравился.
В кабинете Никиты ее ждала неприятность в лице… мамы Ирины Курковой, Светланы Валентиновны. На даме было широченное черное платье, бледное лицо без макияжа выражало страдание и душевную боль. Лена испугалась, а в голове пронеслась мысль: «Уж не умерла ли Ирина?» Подобное можно было предположить, судя по траурному виду ее матери.
— Вот она, злодейка! — очнулась Светлана Валентиновна, указывая на Лену толстым пальцем. — Она во всем виновата!
Никита перевел прищуренные в усмешке глаза на Лену.
— А что случилось? — недоуменно пожала та плечами.
— Вы убили мою дочь, мою девочку! — Плечи Светланы Валентиновны затряслись от беззвучных рыданий.
— Я не трогала Иру! Честное слово! — Лена посмотрела на Никиту, отметив, что ему очень идет эта рубашка, на вороте которой красиво лежали темные кудрявые волосы. И еще она констатировала про себя то, что уже успела соскучиться по нему, хотя буквально несколько минут назад общалась с ним.
