Татьяна Луганцева - Шашлык из волнистого попугайчика
– Нет, спасибо.
– Тогда отдохните с дороги, а завтра я постараюсь реабилитироваться, я чувствую, что чем-то разочаровал вас.
– Вы ни в чем не виноваты, – ответила смущенная его проницательностью Камилла.
– В любом случае завтра у нас большая культурно-познавательная программа. Я буду знакомить вас с моей землей. Полотенца сейчас принесет моя сестра, мы живем с ней вдвоем. Не обращайте внимания на ее слова, она слабоумная от рождения. Да, и этот груз тоже на мне, – сказал Владимир и вышел из комнаты.
«Нельзя ехать к мужчине, когда в сердце живет другой», – решила Камилла и прислонилась лбом к двери.
Почти сразу же раздался стук в дверь, Мила открыла ее и увидела очень бледную, болезненного вида, худую, среднего роста девушку. Сразу же поразили ее глаза. Они не выражали ровным счетом ничего. В руках девушка держала стопку аккуратно сложенных темно-зеленых махровых полотенец.
Мила поняла, что перед ней – сестра Владимира, и поздоровалась. В ответ девушка не произнесла ни слова, а только протянула ей полотенца.
– Это мне? – поинтересовалась Камилла.
Девушка молчала, а когда Мила протянула руки, чтобы взять полотенца, она резко отпрянула, прижала полотенца к себе, гневно глянув на Камиллу. Та даже испугалась.
– Это не мне, да?
– Ты обречена уже давно. – Девушка разлепила бледные губы и улыбнулась.
Мила содрогнулась во второй раз, так как увидела ее редкие гнилые зубы.
– На что обречена? – не поняла Мила.
– На опыты гениального профессора, – снова улыбнулась девушка, и Мила поняла, что «слабоумная» – это еще мягко сказано.
– Как тебя зовут? – спросила она, так как эта девушка весьма сносно говорила по-русски.
– Кира, ее зовут Кира, – сказал подошедший Владимир. – У нас детей называли русскими именами.
– Это редкое для русских имя, – ответила Мила.
– Ну что, Кирочка, ты дала нашей гостье полотенца? – мягко спросил брат у сестры.
Та снова протянула Камилле полотенца. Мила уже боялась брать их у нее, но на этот раз передача полотенец произошла без эксцессов.
– Молодец, Кира. Иди к себе, – сказал Владимир, и девушка подчинилась.
Миле стало стыдно оттого, что она, медик, не испытывает жалости к этой убогой Кире, а даже, наоборот, чувствует брезгливость.
– Она не напугала вас? – поинтересовался Владимир.
– Нет… Говорила какую-то ерунду.
– Я предупреждал вас, что на Кирину речь обращать внимания не следует, – мягко, но настойчиво сказал Владимир.
– Я так понимаю, Кира с рождения такая?
– Совершенно верно.
– И знает русский язык?
– У нас в семье все знают и итальянский язык, и русский. А Кира, как ни странно, предпочитает говорить по-русски… Она же не выходит на улицу, живет в доме, общается только со мной и поэтому выбрала этот язык.
– Вы даете ей какие-то лекарства? У нее такие зубы… Это может быть только от лекарств, – заметила Мила.
– Конечно, вы же медик! Кира с детства на медикаментозной терапии, без этого припадки следуют один за другим. К сожалению, психотропные лекарства обладают многими побочными эффектами. Разрушение зубов – малая толика того. А к стоматологу Киру я отвести не могу, хотя и пытался неоднократно. Она их панически боится, предлагали лечение бормашиной под наркозом, но на это не иду я.
– Почему? – удивилась Камилла.
– Мне стоило больших трудов привести ее мозг в какой-либо порядок. А любое воздействие извне сведет все мои труды на нет. Как известно, наркоз оказывает токсическое влияние на мозг, и если на нормальном человеке это может и не сказаться, то для Киры такое воздействие будет губительным.
– Вы сами занимаетесь ее лечением, но… Вашей сестре нужен врач, а не вы… то есть профессиональная помощь, – сказала Мила, которую абсолютно не трогали проблемы этой семейки.
– А я врач, – рассмеялся Владимир, – я психотерапевт, кому, как не мне, заниматься вопросами моей несчастной сестры? Я просто не указал род моей деятельности в анкете.
– Тогда у меня вопросов больше нет, – улыбнулась Мила.
– Спокойной ночи. – Владимир поцеловал ей руку и чинно удалился.
Мила конечно же задвинула за ним засов, ей не хотелось непрошеных гостей ночью, тем более психически больных. Она приняла душ и легла на удобную односпальную кровать с мягким матрацем. Ее не покидало ощущение какой-то тревоги, но усталость и перелет сделали свое дело. Мучила Милу одна только мысль: она не смогла дозвониться домой и сообщить маме, что с ней все в порядке.
«Ничего, завтра пойдем с Владимиром гулять, и я позвоню ей откуда-нибудь», – решила Мила, укрываясь одеялом и погружаясь в сон. Но и на следующий день Алевтина Юрьевна не дождалась вестей от дочери.
Глава 17
Марко выглядел как всегда безукоризненно. Он был в рубашке поло с короткими рукавами и светлых льняных брюках, от него пахло дорогим парфюмом. Он весело посмотрел на Надежду, уткнувшуюся в дорожную карту и с интересом изучавшую ее.
– Как настроение?
– Хорошее, только…
– Что?
– Не привыкла я к таким габаритам. Как-то странно себя чувствуешь в таком громадном доме. Я даже растеряла весь свой темперамент, – пожаловалась Надежда.
– Вот в это верится с трудом… – покосился на нее Марко, – а я не понимаю, как можно жить в малогабаритных квартирах, я всегда жил в просторных домах.
– Не понимаешь, – передразнила его Надежда, – а у многих есть выбор? Все рождаются в семьях миллионеров?
– А чем занимаешься ты?
– Да что я? – махнула рукой Надежда. – Давай я лучше расскажу о Миле.
– О Миле я уже знаю кое-что… Расскажи о себе. Как говорят, скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты…
– О, это не про нас! Мы абсолютно разные. Мила – спокойная, не импульсивная, не делает необдуманных поступков. Я – совсем другое дело! Все время во что-нибудь влипаю, сначала делаю, потом думаю…
– Ты замужем? – спросил Марко.
– Да фактически уже нет….
– У тебя же маленькая дочка… Как же так получилось?
– А все по моей глупости, вернее, жалости. Мой муж в принципе неплохой человек… Неглупый, добрый, но пьющий… Я-то думала, выйду замуж, буду за ним ухаживать, любить, все и наладится. Он бросит пить, то есть одумается. В общем, совершила большую ошибку, характерную для многих женщин. В итоге сил больше нет терпеть это свинство, и не хочу, чтобы это видела моя дочь. Вот так вот…
– А ты весьма решительна.
– А мне приходится принимать решения за себя и за свою семью, потому что больше некому, – ответила Надежда, пожимая плечами. Солнце играло в ее рыжих волосах, а синее небо Италии словно наполнило синевой ее большие глаза.
Марко, молча слушавший ее, свернул на небольшую, выложенную брусчаткой площадь. Ее окружали невысокие, какие-то яркие дома черно-малиновой окраски с белой окантовкой по фасаду.
– Это рыночная площадь? – высунулась в окошко Надежда.
– Отделение полиции, – засмеялся Марко.
– Правда? У вас все так хорошо, что и преступлений нет? Куда же тогда делась моя Мила?
– Вот этот вопрос мы им и зададим, – сказал Марко и помог Надежде выбраться из машины.
Площадь перед отделением полиции и правда была торговой. К Марко и Надежде сразу же ринулись торговцы с лотками. Одна девушка совала Наде под нос какие-то пряники, завернутые в прозрачную пленку и раскрашенные в цвета итальянского флага. Другая предлагала Марко розы, и ему пришлось их купить и подарить Надежде.
– Удивительно! – продолжала изумляться та. – У нас бы милиция за пятьсот метров никого не подпустила, еще ограду и охрану поставили бы, а здесь торгуют прямо под носом у полиции.
– У них у всех есть лицензия… Что такого? А потом, не забывай, что это не Рим и не Милан, а обычный провинциальный городок.
Они вошли внутрь полицейского участка, и Марко обратился к дежурному офицеру.
Тот что-то ему ответил, и Марко, взяв под локоть свою спутницу, повел ее прямо по коридору. Марко постучал в одну из дверей и, не дожидаясь ответа, вошел в кабинет. Надя, следовавшая за ним, увидела маленького толстого человечка с короткими руками и почти лысой головой. Увидев Марко, он вскочил с места и кинулся к нему.
– Марко Тозини!
Дальнейший диалог Марко пришлось переводить Наде слово в слово.
– Синьор Тозини! Очень рад вас снова видеть, только не знаю, чем заслужил такую честь? – Полицейский вытер потные ладони о мундир, прежде чем пожать руку гостю.
– Я рад, Джузеппе, что ты не в отпуске. Представляю тебе свою спутницу Надежду. Она из России.
– Очень рад. Очень! Красивая женщина, но вокруг вас всегда вьются красивые женщины, – искрился Джузеппе.
– Я не муха, чтобы виться, – ответила Надежда, но Марко не стал переводить ее фразу, а вместо этого сказал: – Это Джузеппе Моргалио, здешний комиссар и мой хороший знакомый.
– А ты, Марко, здесь знаменитость, – криво усмехнулась Надежда.
– О, это очень уважаемый человек. Мы гордимся им. Тозини ремонтируют наши дороги, открыли магазины, спонсируют нашу местную больницу. У нас, между прочим, оснащение в больнице как в лучших клиниках столицы. И все это благодаря синьору Тозини, – тарахтел Джузеппе.
![Татьяна Луганцева - Жизнь прошла мило [сборник]](/uploads/posts/books/161129/161129.jpg)
