Дороти Кэннелл - Чисто весенние убийства
– Нужно выяснить, кто это сделал! – На лице Рокси стремительно проступали следы душевного потрясения: потеки туши набухали под глазами, губная помада размазалась клоунской улыбкой. Она принялась обмахиваться шляпкой. – Миссис Хаскелл, полиция как пить дать подумает, что это я.
– Мы же не знаем, сколько времени она мертва, – глубокомысленно заметила я, припомнив недавно прочитанный детектив. – Может оказаться, что уже несколько часов, и у вас будет алиби.
– При моей-то удачливости наверняка выяснится, что бедняжка скончалась за несколько минут до того, как я ввалилась.
– Это ваш нож?
Рокси кивнула.
– Похож на тот, каким я разделываю мясо. Я держала его рядом с плитой.
– Вы к нему не прикасались?
– С какой это стати? – вскинулась Рокси.
– Так бывает. Об этом постоянно приходится слышать. Человек, нашедший тело, начинает вытаскивать нож, щупать пульс или…
Голос мой стих.
– Хороша помощь, миссис Хаскелл! Лучше подумайте, как снять меня с крючка, немедля указав на кого-то другого!
Внезапно раздался дикий грохот. Мы с Рокси разом вскочили. Полковник Лестер-Смит уронил бутылку с джином. На его счастье, бутылка не разбилась, иначе миссис Мэллой сегодня все же стала бы убийцей. Судя по выражению лица полковника, появившегося из кладовки, он был готов выслушать от нас обвинение в убийстве Трикси Маккинли.
– Я опасаюсь, миссис Мэллой, что Элли считает преступником меня, – запинаясь, произнес Лестер-Смит. Рот у него открывался и закрывался, словно у куклы в театре марионеток. – К сожалению, перед тем как прийти сюда, она наткнулась в моей ванной на подозрительные пятна. – Он резко повернулся ко мне. – Ничего удивительного, что вы приняли их за кровь. Помню, я и сам так подумал, когда вышел из душа. Я собирался смыть их, когда раздался звонок в дверь.
Рокси Мэллой, которая, видимо, тоже увлекалась американскими детективами, заметно оживилась.
– Но если это не кровь, приятель, то что тогда?
– Краска для волос, – потерянно прошептал полковник.
– Краска для волос? – презрительно повторила миссис Мэллой. – И вы думаете, что мы с миссис Хаскелл такие простофили, что поверим в ваши россказни?! Дурите кого-нибудь другого, полковник, если найдется такой остолоп!
– Убедитесь сами! – Лестер-Смит размотал полотенце и наклонил голову.
– Вот черт! – Миссис Мэллой издала такой свист, что могла бы им вызвать полицию, если та еще не выехала.
Волосы бравого полковника были ярко-малинового цвета.
– Через сколько времени следовало смыть ее? – потрясенно спросила я, почти позабыв о бедной Трикси.
– Через пять минут…
– Черт побери, а сколько вы уже так ходите? – взвилась Рокси. – Можете не отвечать! Не меньше четверти часа! Зеленые волосы вам обеспечены. И поделом!
– Но зачем же, – растерянно пробормотала я, – вы спустились, когда я позвонила?
– Подумал, а вдруг… что-нибудь срочное.
Полковник вновь обмотал голову полотенцем.
И даже в столь неподходящий момент мое сердце преисполнилось сочувствия. Бедняга решил, что за дверью стоит Кларисса Уитком. Это ради нее он красил волосы! Я вспомнила, что на собрании Домашнего Очага его курчавая шевелюра выглядела более рыжей, чем обычно. Тогда я погрешила на яркое солнце, но дело было вовсе не в обмане зрения. Наверное, полковник опробовал различные оттеночные шампуни, прежде чем взяться за радикальный краситель. А как поспешно он повесил трубку, когда я позвонила, чтобы сказать про плащ Бена. Если не ошибаюсь, даже испуганно вскрикнул и пробормотал что-то про «десять минут». Бедный Лестер-Смит, несмотря на страх предстать перед Клариссой в комичном виде, не смог удержаться от искушения спуститься вниз и открыть дверь.
– Может быть, полковник, – посоветовала я, – вам не стоит смывать краску до тех пор, пока не появится полиция? Какое-никакое, а алиби. Ведь не исключено, что от нас потребуют в деталях описать, что мы делали последний час. Хотя, если окажется, что Трикси скончалась давно, это не будет иметь значения. – Я повернулась к Рокси. – Почему их еще нет?
– Кого?
– Полицейских.
– А… – Она вновь опустилась на стул. – Наверное, забыла им позвонить. У меня немного помутилось в голове. С тех пор как вошла, все как в тумане.
Ее ярко накрашенные губы скривились, нарумяненные щеки обвисли. Решив отложить расспросы до более удобного момента, я огляделась. Прежде всего следовало позвонить в полицию. Насколько мне было известно, где-то имелся телефон. Я озиралась бы целую вечность, если бы Рокси угрюмо не посоветовала заглянуть под чехол для чайника.
Под грелкой в виде жизнерадостного тряпичного пуделя действительно скрывался телефон. Пока я набирала номер, полковник откупорил бутылку с джином.
– Вы уверены, что хотите выпить прямо сейчас, миссис Мэллой? – спросил он. – Это может произвести на полицию неблагоприятное впечатление.
– А вы считаете, что будет лучше, если я примусь спокойно вышивать на пяльцах подле тела, из которого торчит нож? – парировала она.
– Нет, но вряд ли стоит давать повод подозревать, будто вы приложились к бутылке, миссис Мэллой.
– Ценю вашу заботу, полковник, – высокомерно ответила Рокси. – Но оценила бы еще больше, перестань вы стоять тут словно бестолковый джинн, вылетевший из этой самой бутылки. Плесните-ка мне добрую порцию! Если полиция не в состоянии понять, что в эту чертову минуту мне больше всего в жизни надо выпить, то пускай отправляются на курсы кройки и шитья!
В таком бедламе я сама себя-то не слышала, не говоря уж о том, чтобы разобрать, что бубнит телефонная трубка. Но, по всей видимости, я выразилась достаточно ясно, так как через несколько минут после моего общения с телефоном дом наводнили полицейские. Или мне просто показалось, что наводнили. Возможно, их было всего двое. Но они так громко топали и задавали такое количество вопросов, что я вскоре почувствовала себя посреди обезумевшего табуна.
Больше всего меня тревожила Рокси. Некий детектив по имени Галлоуэй отвел миссис Мэллой в крошечную гостиную, дверь за ними закрылась и больше не открылась. А мы с полковником уединились в холле, который за последний час лишился нескольких фарфоровых пуделей.
Нас допросили на скорую руку. Кто мы такие? В котором часу прибыли в дом? Как обнаружили тело? Трогали что-нибудь, а если да, то что именно? И наконец, самое важное – с какой стати вообще сюда примчались?
Полковник Лестер-Смит объяснил, что живет через два дома, а я зашла к нему вернуть плащ. Мы услышали чей-то крик… ну и так далее. Я же пустилась в путаный рассказ о том, как меня удивило, почему из дома миссис Мэллой никто не выбежал на крик. Теперь мне самой это объяснение представлялось смехотворным, но полицейский кивал, словно верил каждому моему слову. Наверное, профессиональная подготовка.
– Вам показалось, что крик донесся с улицы?
– Да! – Мы с полковником дружно тряхнули головами. Тюрбан на голове Лестер-Смита удержался лишь чудом.
– Сэр, а почему вы разгуливаете с полотенцем на голове? – Полицейский недоуменно вздернул бровь.
Мистер Лестер-Смит окаменел.
– Придется объяснить, полковник, – вздохнула я.
– Придется. – Он сглотнул, прежде чем мужественно встретить взгляд полицейского. – Я понимаю, что в сложившихся обстоятельствах это, – он похлопал по тюрбану, – может выглядеть подозрительно. Но уверяю вас, сэр, я не пытаюсь скрыть рану, полученную во время нападения на мисс Маккинли. Я вообще всего пару раз разговаривал с этой женщиной.
Полицейский нетерпеливо нахмурился, и полковник Лестер-Смит, очевидно разделяя мое убеждение, что стоит только вывести из себя представителя правопорядка, как в мгновение ока окажешься в наручниках, привлечен к суду и приговорен к пожизненному заключению, с мрачным видом стянул полотенце.
– Боже милостивый! – ахнул представитель закона.
Я же решила воспользоваться минутной растерянностью полицейского и попросила разрешения позвонить мужу. Трубку снял Фредди и противным медовым голоском проворковал, что Бен укладывает близнецов. Я скороговоркой выпалила новости.
– Что же это такое?! – взвыл Фредди. – Домработницы мрут как мухи!
– Возможно, убийство Трикси не имеет отношения к тому, что случилось с миссис Гигантс.
– И ты веришь в подобную чепуху?! – Мой драгоценный кузен залился демоническим хохотом.
– Фредди, передай Бену, что со мной все в порядке, но я не знаю, когда вернусь. Миссис Мэллой, возможно, понадобится моя помощь. Прости, мне надо бежать!
И я побежала. В ванную, где Лестер-Смит, сунув голову в раковину, ожесточенно скоблил свою малиновую шевелюру. Я испугалась, что если он будет продолжать в том же духе, то лишится не только волос, но и скальпа. Но, как ни странно, результат оказался отнюдь не столь плачевным, как можно было предположить. Постепенно волосы приобрели оттенок морковки, напичканной нитратами; однако, согласитесь, это гораздо лучше, чем шевелюра цвета петрушки.
