Дарья Калинина - Олигарх-подкаблучник
— Вскрыть можно. Только зачем? Какой вор полезет в квартиру, не наведя предварительно справок? А во дворе ему бы все сказали, Лидия Алексеевна и бабушки живут очень бедно.
— Конкуренция на работе?
— Леночка сказала, что свекровь не работала.
— Почему? Вроде бы не старая еще женщина.
— Какие-то проблемы с щитовидной железой. Она была на инвалидности.
Так, и тут облом. Может быть, Лидию Алексеевну прикончила ее участковая врачиха, которую женщина наверняка довела своими придирками и капризами до белого каления? Нет, вряд ли. Участковые врачи люди привычные. Они и не с такими пациентами сталкивались.
Пока подруги разбирались с запутанной ситуацией с квартирой Кирюши и его бабушек, Маринка навестила капитана Шелеста. Отец, как и обещал, сопровождал ее. И как ни странно, Шелест принял их любезно. И сам капитан пришелся Маринкиному отцу по вкусу.
— Славный парень. Вроде бы дело свое знает. И тебя не прогнал.
— Это потому, что ты был со мной, папа.
— Верно. Верно, говоришь, дочка! Как бы он меня прогнал! Я бы ему показал кузькину мать!
И отец Маринки расправил плечи. Как всякий мужчина, он обожал, когда его хвалили. И жена, и дочь всегда и в любой момент старались сделать приятное своему папочке. Искренне любя его, они нахваливали его по делу и без дела. А когда у папочки случались промахи, деликатно помалкивали.
Так что отец Маринки чувствовал себя в родной семье настоящим главой — вожаком стаи — сильным, мудрым и опытным. И, наслаждаясь поклонением своих женщин, только и думал, как бы сделать их жизнь еще легче и радостней.
Или как говорил Фрунзик Мкртчян в «Мимино»: «Слушай, я тебе одну умный вещь скажу. Только ты не обижайся. Если ему будет приятно, то и мне будет приятно. А когда мне будет приятно, я тебя так до дома довезу, что тебе тоже будет приятно».
Но в отце ли Маринки было дело, в самой ли девушке или в чем другом, а Шелест выслушал ее рассказ о похищенной у нее сумке весьма внимательно.
— Говорите, что и еще на двух ваших подруг были совершены аналогичные покушения?
— На трех, если считать с бедняжкой Сарой.
После этого Шелест всерьез заинтересовался рассказом. И в деталях расспросил Марину о нападении на нее. И когда девушка ушла, долгое время сидел в задумчивости.
Капитан Шелест был человеком умным, работящим и честолюбивым. Впрочем, его честолюбие заключалось не в том, чтобы получать чины, награды и повышения по службе. Его честолюбие было иного свойства. Он стремился к тому, чтобы ни одно преступление, каким бы малозначительным ни казалось оно на первый взгляд, не осталось безнаказанным.
А история про четыре похищенные дамские сумочки серьезно заинтересовала его. Она была странной. Не подпадала ни под один из известных канонов. И значит, могла завести куда угодно.
Ничего толком и не поняв про то, кто же мог убить Лидию Алексеевну, подруги вспомнили наконец про тех двух молодых людей Гогу и Женю, которых им нужно было найти. Адреса у ребят были разные. Это огорчало. Но зато оба адреса были в центре города. А это радовало.
— Уже хорошо, что рядом живут, — заметила Кира. — Не так трудно будет их караулить.
Как ни странно, по первому адресу никакого Гоги не обнаружилось. В квартире жили совсем неподходящие люди. Пожилая супружеская чета, не имеющая ни детей, ни внуков. Сначала подруги подумали, что перед ними брат с сестрой. До того пожилые люди были похожи. Но оказалось, что это муж и жена.
— Гога? — недоуменно морщили они лбы, прикрытые сверху почти одинаковыми очками. — Нет, не знаем такого.
— Но как же так?! В адресной книге указано, что он проживает по этому адресу.
Жильцы пожали плечами. У них это получилось до того синхронно, что подруги невольно подумали: наверное, эти люди живут вместе уже долгие годы, может быть, даже всю свою жизнь. И стали похожи не только внешне. Похожими стали и их привычки, образ мыслей и даже жесты.
Но они попытались объяснить:
— Гога. Высокий. Симпатичный. Ездит на дорогой машине.
— Стойте, кажется, я знаю, кто вам нужен! — наконец воскликнула женщина, всплеснув руками и посмотрев на мужа. — Виктор, а не думаешь ли ты, что это сын той пары, у которых мы покупали квартиру?
— Этот лодырь и бездельник? — презрительно переспросил муж. — Кому он мог понадобиться?
— Виктор, тебя не об этом спрашивают!
— Что же, по описанию он вполне подходит, — снизошел ее муж. — Только, девушки, вы учтите, этот молодой человек добром не кончит.
— Виктор! — снова возмутилась его жена. — Зачем ты так недобр к мальчику?
— Мальчику! Да парню скоро тридцать, а он не имеет ни образования, ни желания его получить!
— Тридцать ему будет еще только через несколько лет. А что до образования, он возьмется за ум! Я уверена!
— Как же! Недаром в народе про таких говорят…
— Что говорят?
— До двадцати лет ума нет — и не будет. До тридцати лет денег нет — и не будет. До сорока лет жены нет и не будет.
И, снова повернувшись к подругам, мужчина сказал:
— Но если вам нужен адрес этого бездельника, мы можем посмотреть в документах. Кажется, там было указано, по какому адресу переехали наши продавцы.
Адрес в самом деле нашелся. И подруги поехали туда. Но и там их поджидала неудача.
— Гогочки сейчас нет дома, — сказала приятная средних лет женщина — мать Гоги. — Он на занятиях.
При этом из глубины квартиры раздалось то ли кряхтение, то ли кудахтанье, то ли кашель.
— Да, да! — повысила голос мать Гоги, явно обращаясь не к подругам. — Мальчик сейчас на занятиях! У него зачет. По истории!
Кудахтанье тоже стало громче. И подруги поняли, что это вовсе и не кудахтанье, а смех.
— Вы идите, девочки, — ласково произнесла мама Гоги. — Идите к Гогочке в институт.
— В какой только, хотел бы я знать?! — раздался мужской голос из глубины квартиры. — Этого лентяя выперли уже из пяти вузов! Он и сейчас толком не учится. Я уже ученый, так что на прошлой неделе наводил справки о нашем сыночке. У него пропусков больше, чем дней в учебном году. Говорю тебе, он закончит где-нибудь в охране! Или таская мешки с мукой! На базаре!
Мать Гоги быстро прикрыла дверь. Лишь успев шепнуть подругам, что Гогочка сейчас грызет гранит науки в частном институте менеджмента. Где находится такой, подругам пришлось узнавать самостоятельно. Но они узнали. Узнали и приехали.
Гогочку они увидели сразу. И сразу можно было сказать, что на обломавшего себе в науке все зубы студента похож точно не был. А был он похож на самого обычного беспечного мальчика — мажора, сынка богатых родителей, который знать в своей жизни, кроме толстого отцовского кошелька, ничего не знает, да и необходимости такой не видит.
— Слушай, ты зачет по истории сдал? — озабоченно поинтересовался у парня какой-то пробегающий мимо студент. — Историчка вроде бы лютует.
— Да пошла она. И зачет вместе с ней!
Гога даже сплюнул. На его лице отчетливо читалось все, что он может сказать по поводу истории, по поводу зачета и по поводу всей этой учебы в целом. Ничего, небось придет время, пристроит меня отец куда-нибудь и без этой науки.
При виде подошедших к нему девушек Гога откровенно обрадовался:
— Девчонки! Тоже скучаете? Давайте скучать вместе!
Подруги насчет знакомства не возражали. И жизнерадостный Гога мигом увлек подруг прочь от института. Про зачет по истории он уже благополучно забыл. Да и чего бы не забыть, когда в карманах приятно шуршали полученные от родителей бумажки.
Подруги с откровенным изумлением разглядывали Гогу. Впервые им на пути попался такой тип откровенного лодыря. Пожалуй, отцовские прогнозы насчет будущего Гоги были даже слишком оптимистичными. В охранники бы его не взяли, потому что за спиной у Гоги развевался густой длинный хвост. Он доходил парню до задницы, и на то, чтобы его вырастить, выхолить и взлелеять, явно ушел не один литр бальзама и ополаскивателя. Да и растить такие волосы нужно было много лет. И в грузчики Гогу вряд ли бы взяли. Руки у него были мягкие, женские и для грубой работы совсем неподходящие.
Вот жадным он не был. Да и чего жалеть деньги, когда они не твои, а отцовские? Небось папахен еще заработает. Не проблема!
— По мартини, девчонки?
— Ты же за рулем!
— Ну и что! — отмахнулся Гога. — Условности. Один мартини не сделает из меня пьяного.
Один коктейль, может быть, и нет. Да и то законопослушные подруги предпочли бы все равно не пить, если им предстояло сесть за руль. Но Гога одним коктейлем и не ограничился. Он выпил четыре. И окончательно размяк.
— Эй, девчонки, — бормотал он. — Поехали ко мне?
— Ты же с родителями живешь!
— У меня и своя квартирка имеется! Не сомневайтесь. Очень даже ничего.
— Откуда же?
