Наталья Александрова - Вредная утопленница
– Он провел ее серией рассредоточенных ударов, с подставных серверов, расположенных в Австралии, Чили и Монтенегро…
– Значит, ты полный ноль! – процедил шеф и переглянулся с одним из охранников.
– Постойте, – перебил его хакер. – Я еще не договорил! Я не закончил! Я послал на волне отражения вирусной атаки собственного трояна, он пройдет по всей цепочке подставных серверов и дойдет до корневого компьютера. Оттуда он подаст мне сигнал, по которому мы сможем определить его местоположение!
– Когда это будет?
– Все зависит от степени защиты. Может быть, через час, может быть, через два часа…
– К тому времени там уже никого не будет… – проворчал шеф. – А впрочем, подождем… нам все равно ничего другого не остается…
– Шеф! – проговорил вдруг один из техников. – Я перехватил звонок на один из мобильников нашего списка. Звонок очень подозрительный, позвонили с номера, зарегистрированного год назад, которым до сих пор ни разу не пользовались.
– Можешь определить местоположение этого мобильника?
– Постараюсь, если его не выключат…
Техник замер, не сводя взгляда с экрана и время от времени поворачивая ручку прибора. Наконец повернулся к шефу и проговорил:
– Есть! Он сейчас недалеко от Невского, вот в этом месте… – Он показал на экране медленно движущуюся точку. – Это проходные дворы слева от Екатерининского канала…
Шеф схватил портативную рацию и проговорил:
– Неясыть, Неясыть, это Селезень! Отправить мобильную группу на перехват, координаты такие-то…
Машина с тонированными стеклами остановилась на набережной Екатерининского канала. Прежде чем выйти из нее, двое мужчин в одинаковых темных, не по сезону, пиджаках склонились над экраном портативного пеленгатора.
– Вот он! – проговорил один из них, показав на движущуюся точку. – Он в этом дворе…
– Двор проходной! – заметил второй.
– С той стороны его встречают!
Мужчины выскочили из машины и быстрыми шагами углубились во двор.
Пеленгатор, переключенный на звуковое оповещение, издавал все более частые сигналы, давая знать, что их цель приближается. Вскоре эти сигналы слились в сплошное ровное гудение.
– Он здесь! – прошептал одними губами старший и вытащил из наплечной кобуры плоский черный пистолет.
Они свернули в очередную арку и оказались с чистом, аккуратном дворике, каких теперь много в историческом центре города, в так называемом золотом треугольнике.
Посреди этого двора, на свежеокрашенной скамеечке, сидели два бомжа и с благостными лицами употребляли содержимое небольших стеклянных флакончиков.
– Какая все же сейчас хорошая жизнь пошла! – говорил один из них, тепло и приязненно оглядывая двор. – Помнишь, Офигеныч, как мы с тобой прежде отдыхали? Среди, можно сказать, руин и развалин развитого социализма пили жидкость для мытья стекол. А сейчас в таких культурных условиях употребляем настойку овса! Хотя, конечно, жидкость для мытья стекол тоже обладала тонким и своеобразным букетом, однако настойка овса и для здоровья гораздо полезнее, и для души несравненно приятнее! А какое от нее божественное послевкусие… Так что я предлагаю, Офигеныч, выпить за прогресс и культуру, которая постепенно проникает во все сферы нашей жизни!
– Вот за что я тебя люблю, Поленыч, – ответил второй бомж, вытряхивая последние капли из своего пузырька, – за что я тебя люблю и глубоко уважаю – за то, что ты умеешь красиво сказать! Сразу чувствуется, что у тебя высшее образование за плечами!
– Даже не одно, а полтора! – с законной гордостью уточнил Поленыч. – Я ведь сперва закончил высшее пожарно-музыкальное училище, а потом уже Институт культуры по специальности…
Договорить он не успел, поскольку к ним подскочили двое мужчин с пистолетами.
– Руки за голову! – рявкнул один из незнакомцев. – На землю!
– Ну вот, опять не дали культурно отдохнуть! – с тяжелым вздохом проговорил Поленыч, неохотно укладываясь на пыльную тротуарную плитку.
– Вряд ли это наши люди! – с сомнением проговорил один из незнакомцев, приглядываясь и принюхиваясь к бомжам. – Вряд ли они до такой степени освоили маскировку!
Напарник взглянул на истерически пищавший пеленгатор, задумался, затем склонился над Офигенычем и проговорил:
– Мобильник откуда взял?
– Твой, что ли? Да бери ты его! – проворчал бомж, вытаскивая из кармана злополучный телефон. – Надо же, сколько шума из-за какой-то цацки!
Ряженый пират подтолкнул Веронику к выходу.
Они оказались на Садовой улице. Вокруг толпились посетители торгового центра, и у Вероники мелькнула надежда, что в этой толпе она сумеет ускользнуть от «пирата». Но он словно прочитал ее мысли, с силой ткнул в бок ствол пистолета и прошипел в самое ухо:
– Даже и не думай! Только дернешься – получишь пулю! Может, и не насмерть, но инвалидом точно станешь!
– Да я ничего… – проворчала девушка, оглядываясь по сторонам.
– Шагай вперед, – процедил «пират», – вон к той машине!
Впереди, вплотную к тротуару, стояла темная машина с тонированными стеклами.
Вероника понимала, что сейчас у нее остался последний шанс вырваться на свободу, что стоит ей сесть в черную машину, и ее свяжут или вколют внутривенно какую-нибудь дрянь, и увезут в такое место, из которого единственный выход – на кладбище. То есть, конечно, даже не на кладбище, а в глубокую яму где-нибудь в пригородном лесу, или в черное торфяное озеро, или в строительный котлован, или в какое-нибудь столь же неприятное место.
И Митя… наверняка они сумеют вытрясти из нее координаты его убежища, а даже если не сумеют – без нее он там просто умрет с голоду прямо за своим компьютером…
Вероника снова незаметно огляделась.
– Что ты крутишь головой! – прикрикнул на нее «пират». – Давай быстрей шевели ногами!
И тут она увидела в толпе впереди них тех двоих чеченцев, которые незадолго до того сидели в кафе на восьмом этаже торгового центра. Тех самых чеченцев, которых она столкнула с мужчинами в темных, не по сезону, пиджаках.
Чеченцы шли впереди, оживленно разговаривая – видимо, в стычке с теми людьми они не уронили горской чести.
Вероника немного прибавила шагу, поравнялась с чеченцами и в то же мгновение как бы случайно споткнулась, потеряла равновесие и скользнула рукой по одежде одного из кавказцев. При этом в ее руке оказался его бумажник. Вероника выпрямилась, повернулась к «пирату» и сунула свою добычу в его руку:
– Держи, это то, что вы ищете!
Тот растерянно уставился на бумажник, а Вероника снова толкнула чеченца в бок. Тот удивленно обернулся, увидел ряженого со своим бумажником в руке и кинулся на него, грозно сверкая глазами:
– Ты, собака христианская, на кого руку поднял? Думаешь, если мы здесь чужие, так мы за себя постоять не можем?
«Пират» от неожиданности нажал на спусковой крючок. «Беретта» громыхнула, пуля чиркнула по руке чеченца, только еще больше разозлив его. Он резким ударом выбил пистолет из руки противника и схватил его за горло, с другой стороны на «пирата» навалился второй джигит.
Грохот выстрела произвел на окружающих сильное впечатление. Толпа раздалась, и вокруг противников образовалось обширное пустое пространство. Через толпу уже проталкивались несколько милиционеров, с другой стороны показались двое мужчин в темных пиджаках, у обоих на лицах проступали свежие синяки. Заметив милицию, они развернулись и смешались с зеваками.
Впрочем, Вероника всего этого не видела – как только началась стычка, она юркнула в сторону и уже через минуту на соседней улице ловила машину.
Правда, после выпавших на ее долю приключений, особенно после путешествия по вентиляционной шахте, вид у нее был не очень приличный, однако вскоре возле нее остановились старенькие потертые «Жигули».
Вероника плюхнулась на заднее сиденье и скомандовала:
– Вперед!
– Куда это – вперед? – осведомился, обернувшись к ней, пожилой водитель в подростковой клетчатой рубашке.
– Вперед – это вперед! Потом разберемся!
– Ну, если вперед, тогда и деньги вперед! – проговорил водитель, выжимая педаль газа.
Отъехав на пару кварталов от злополучного торгового центра, Вероника приняла решение.
Сейчас не имело смысла крутить по городу, соблюдая незыблемые правила конспирации, не имело смысла менять машины и пересаживаться на городской транспорт. Сейчас надо было действовать быстро, все решали минуты.
– Угол Загородного и Гороховой! – скомандовала она водителю.
– Ну, так бы сразу и говорила… – проворчал тот, прибавляя газу.
Через полчаса они были в нужном месте.
Вероника выскочила из машины, свернула в знакомый двор, миновала детскую площадку и сквозную парадную. Однако в душе ее нарастало беспокойство, и она замедлила шаги.
В следующей подворотне крепкая краснощекая дворничиха, опершись на метлу, беседовала с бойкой пенсионеркой.
