Галина Куликова - Рыцарь астрального образа
Он устроился в соседнем вагоне и на каждой станции выходил на платформу, а потом снова влезал обратно. На конечной остановке Ксения Лужина, одетая в джинсовый сарафанчик и цветастые туфли без пятки, под конвоем Гриши и Вовы спустилась к автобусной станции и приобрела три билета до Москвы.
Кудесников, в своем любимом паричке и темных очках, поспешил сделать то же самое. Дорога оказалась долгой и утомительной, особенно донимала жара. Сыщик надеялся на маленький передых, но расслабиться не удалось. Когда автобус подкатил к станции метро, трио оказалось в первых рядах пассажиров, нырнувших под землю.
Арсений ни на минуту не выпускал их из вида, что было совсем не сложно — такую компанию трудно не заметить даже в самой густой толпе. Поведение их его удивляло — и чем дальше, тем больше. Он не мог понять, почему ни один из троих за долгие часы не произнес ни слова.
На станции «Пушкинская» они выбрались наконец на поверхность и глотнули свежего воздуха. Девушка опустила голову и теперь понуро плелась по улице, а ее сопровождающие глазели по сторонам, совершенно не интересуясь ни ею, ни друг другом. В полном молчании они шли вниз по бульварам, а детектив гадал, куда они могут направляться. Правда, глядя на них, никак нельзя было подумать, что у них есть определенная цель. Со стороны могло показаться, что они просто гуляют, но Кудесников был убеждён, что дело нечисто, и решил во что бы то ни стало выяснить, что происходит. Зачем-то же приперлись они сюда из Аркадьева, потратив время, силы и деньги.
Пройдя весь Гоголевский бульвар, троица без видимой причины развернулась и двинулась обратно. Кудесников был немало озадачен. Не меняя темпа, Ксения с сопровождающими дошли обратно до той же самой Пушкинской площади и стали спускаться в метро. Детектив отчаянно лавировал в толпе, опасаясь, что сейчас они дадут деру, прыгнут в отходящий поезд и скроются навсегда. Возможно, они давно заметили слежку и пытаются сбить его со следа?
Напрасно Кудесников подозревал их в вероломстве — они спокойно шли, рассекая людской поток, а прохожие интуитивно стремились уйти с их пути заблаговременно. Потоптавшись на платформе, все трое сели на поезд и проехали несколько остановок. Кудесников протиснулся в соседний вагон и наблюдал за своими подопечными через стекло.
Они перешли на Кольцо и снова сели в поезд. Кудесников, который в этот раз рискнул ехать с ними в одном вагоне, пытался понять, почему они стоят, хотя свободных мест полно, а девушка явно с трудом держится на ногах. Совершив почти полный круг, трое вывалились вместе с толпой на перрон станции «Октябрьская», перешли на оранжевую ветку и поехали дальше — но не в центр, а на юг Москвы.
Кудесников понимал, что здесь его будет легко заметить, и снова сел в соседний вагон. Уже через две остановки поезд практически опустел. Но загадочные личности продолжали стоять, поддерживая вконец измотанную девушку под руки. Добравшись до конца ветки, они немедленно сели на поезд, идущий в обратном направлении. Утомившийся Кудесников, тяжело вздохнув, сделал то же самое. Он уже с трудом понимал, куда они едут, их беспорядочный маршрут сводил его с ума. Остатков его сил хватало только на то, чтобы просто следовать за ними. Где-то через час он сообразил, что они снова на «Пушкинской». Наверное, они знают о слежке и просто издеваются над соглядатаем!
Но нет — Арсений отлично знал, как ведут себя люди, подозревающие о слежке. Они озираются или изображают равнодушие. В любом случае они чувствуют себя неуютно. Если, конечно, он не имеет дело с профессионалами.
Единственное, что заметил Арсений, это нервный жест Ксении, которая то и дело прикладывала руку к кармашку на груди. Может быть, у нее там важная бумага, которую нужно кому-то передать? Или микропленка? Вдруг он столкнулся со шпионами, которые хотят навредить его, Кудесникова, родине? Злость неожиданно придала ему сил.
Выйдя на улицу, трио отправилось вниз по Тверской. При этом они переходили то на одну, го на другую сторону улицы через каждый подземный переход. Кудесников упорно топал за ними. В конце концов их «связка» оказалась на Воздвиженке — Вова. Гриша и Ксения прошли еще немного и неожиданно нырнули в здание библиотеки. Сыщик приблизился к дверям, остановился, перевел дух, сделав умное лицо, прочитал табличку, сообщавшую о режиме работы учреждения, и тоже вошел в здание.
Библиотека была ему знакома, и он уверенно направил стопы в читальный зал. Они уже были там. Бородач стоял радом с девушкой, которая вяло перебирала карточки библиотечного каталога, а тощий сидел за столом и зыркал на окружающих. Минут через десять вокруг него образовалось пустое пространство. Робкие интеллектуалы, встретившись с ним взглядом, как-то очень быстро заканчивали чтение, сдавали книги и торопливо покидали зал, опасливо оглядываясь. Кудесников выждал момент, когда глазастый субъект отвернулся, и проследовал к столу выдачи книг. На ходу он прикинул, какой его запрос могут удовлетворить сразу, без длительных поисков по каталогу. В результате за стол он сел с увесистыми томами «Войны и мира».
Кудесников со школы невзлюбил это произведение, даже сам вид знаменитых на весь мир книг вызывал у него отвращение. Успокаивала только мысль, что это неприятная, но неизбежная часть работы. Более того, он испытывал садистское наслаждение оттого, что воспользовался великим текстом в своих мелких корыстных целях. Он открыл наугад первый том и постарался принять вид увлеченно читающего человека, твердо решив не читать ни строчки. Впрочем, читать ему и так было не с руки.
Вскоре Ксения отошла от каталога, сжимая в руке листок бумаги, и неуверенным шагом направилась к библиотекарше. Бойкая старушка, прочитав написанное, задумалась. Потом позвала свою коллегу — такую же юркую бабульку. Они долго шушукались, после чего отправились куда-то, то и дело заглядывая в листок и оживленно жестикулируя. Девушка проводила их тоскливым взглядом. Рыжий детина невозмутимо разглядывал стены, отираясь рядом. В зале воцарилась тишина, которую нарушали только треск старых ламп и шелест страниц. Время тянулось мучительно медленно.
Наконец библиотекарши снова появились в зале. Одна из них несла несколько пыльных фолиантов, выглядевших очень старыми. Кряхтя и охая, она вручила их девушке. Та впервые за весь день оживилась — улыбнулась и поблагодарила старушку. Голос у нее был тихий, слабый и какой-то отсутствующий, хак будто она оказалась здесь совершенно неожиданно и еще не привыкла к обстановке.
Библиотекарша засмеялась дребезжащим старческим смехом:
— Я уж и не помню, когда ее у нас в последний раз просили.
Кудесников, сидя в самом конце зала, изо всех сил напрягал слух, но едва-едва сумел расслышать ее слова. И у него не было никакой возможности увидеть, что за книги взяла Ксения Лужина. Краем глаза он заметил, что вторая бабуленция кинула листочек, написанный девушкой, на стол выдачи. «Нужно взглянуть, если только она его не выкинет», — решил он.
В это время троица расселась вдоль длинного стола в привычном порядке: девушка в середине, сопровождающие по краям. Она открыла первую книгу и начала читать — внимательно и с интересом. Время от времени, правда, ее рука, словно машинально, прикасалась к тому самому кармашку на груди, который так заинтересовал Кудесникова.
Сам он лениво пробегал глазами строчки, написанные Льном Николаевичем Толстым. Возможно, сыщик был слишком юн и наивен, когда подверг это произведение резкой критике? А Наташа Ростова не такая уж дура, как ему казалось в десятом классе?
Зачитавшись, он не заметил, как прошло несколько часов. Для полного блаженства нужно было снять ботинки, но он не рискнул. Вдруг придется быстро уходить, и развязанные шнурки испортят целый день работы? И какой безумный день!
Наконец Ксения сдала свои тома, кивнула Грише и Вове и направилась к выходу. К этому моменту Кудесников совершенно разочаровался в происходящем. «Ну, подумаешь — ходят люди втроем. Гуляют. На метро катаются. Книжки в библиотеке читают. Ведут себя странно — да ведь чудаков на свете пруд пруди».
Рассуждая в таком духе, он проводил их до железнодорожного вокзала, где они купили билеты на поезд до Аркадьева, почесал макушку и возвратился в библиотеку.
Бабусе к на месте не оказалось. Кудесников долго разглядывал многочисленные бумажки, прилепленные к дереву скетчем, пришпиленные кнопками, приклеенные канцелярским клеем. И вдруг заметил тот самый листок, который оставила Ксения. Он лежал на краю стола, закрывая пункт «д» сто пятнадцатого параграфа «Правил пользования библиотекой». Кудесников воровато оглянулся, протянул руку и схватил находку. Развернул. Острым стремительным почерком там было написано:
«Вера Ивановна Крыжановская (Рочестер). „Эпизод из жизни Тиберия“, „Фараон Мернефта“, „Геркуланум“.
