Татьяна Луганцева - Сто грамм для белочки
– Да? – удивилась Яна.
– Вот-вот! Следопыты хреновы! Но от меня они ничего не узнали! Я – кремень! Дело в том, что Владимир Адольфович – моя первая платоническая любовь. Я была глупой девчонкой, а он уже умудренным жизненным опытом мужчиной с сединой.
– У вас был роман? – задала нетактичный вопрос Яна.
– Если бы! – закатила тетя Нюра глаза. – Я могла только мечтать об этом. Я ходила за ним как собачка и слушала его речи, открыв рот. Это был гениальный ученый, интереснейший собеседник и замечательный человек. Да что там! Я была влюблена без памяти! А он, конечно же, как порядочный мужчина не рассматривал мою кандидатуру всерьез. Потом Владимир умер, я сходила с ума от горя, но до этого никому не было никакого дела. Даже моя мать не одобряла, что я сохну по иностранцу, весьма странному и к тому же в летах. А я больше в жизни не встретила ни одного человека, хоть отдаленно напомнившего мне Владимира, вот так и осталась одна. Как это у вас называется? Роковая любовь?
– Наверное, – пожала плечами Яна, которую больше занимали другие проблемы. – Так что же случилось с собранными документами о Кудрявцеве?
– А все сгорело! – ответила Анна Ильинична, все еще с опаской косясь на Илью. – Весь их офис сгорел, а сами они исчезли. Милиция искала их, так и не нашла. А за неимением акта государственной экспертизы, что собранные документы и фотографии представляли историческую ценность, и дело заводить не стали. Так все пеплом, тьфу, мраком и покрыто до сих пор. Я думаю, что мошенники сами и подожгли все, а документы вывезли, было там что-то ценное, если за информацию деньги давали. Так что все, что осталось у меня, вообще бесценно, – хвасталась старуха.
– А как они выглядели? – спросил Илья.
– Кто?
– Люди, интересовавшиеся судьбой ученого, – уточнил он.
– А, да такие же, как вы! Проныры! Парень с девушкой, ничего примечательного! Единственная примета – парень рыжеволосый, а девушка слегка прихрамывала.
– Ничего себе – единственные приметы! Да это просто факел в ночи – рыжий и хромая! – воскликнула Яна.
– Или – хороший отвлекающий момент, – отметил Илья.
– Не нашли и следов их! – констатировала медсестра, с любовью ощупывая свой старенький фотоальбом. – Поэтому вся память о великом исследователе осталась в этих пяти фотографиях, в моем сердце и в урне с его прахом в поместье Соболева.
При упоминание об урне с прахом Яна закашлялась, и почти сразу же погас свет, погрузив весь дом в темноту.
– Что такое? – удивилась хозяйка дома.
– Может, пробки выбило? – предположил Илья, зачем-то шаря рукой по столу.
– У меня нет пробок, – возразила медсестра и хотела что-то добавить, но ей не дали. Грубый мужской голос, немного неестественный, громко произнес:
– Никому не двигаться! Всем сидеть на месте!
Яна икнула и схватилась двумя ладошками за рот, зачем-то извинившись перед неизвестным.
– Кто здесь?! – ахнула хозяйка дома.
– Молчать! У меня пистолет и прибор ночного видения, – сообщил злоумышленник и, чтобы доказать, что он не блефует, выстрелил в потолок.
Звук выстрела вместе с секундной вспышкой в темноте произвел на людей магическое действие. Яне показалось, что она оглохла, а ее сердце перестало биться.
– Встать! – заорал пришелец.
Это несколько обрадовало Яну, значит, она не оглохла, оставалось проверить, работает ли сердце? Судя по всему, жизнь в ней не оборвалась.
– Так нам сидеть или встать? – решил уточнить галантный Илья, который, судя по его тону, совсем не испугался.
– Я сейчас перестреляю вас как собак! – пригрозил злодей и повторил: – Встать! Старуха, веди всех в подвал, люк открыт!
Второй раз ему повторять не пришлось. Медсестра дрожащим голосом предложила Яне с Ильей следовать за ней и пошаркала в одном ей известном направлении. Яне с Ильей пришлось значительно хуже. Пока Яна, вцепившись холодными руками в Илью, дошла до места, она отбила все части тела обо все выступающие углы в доме тети Нюры.
– Теперь вниз, – скомандовал мужик, и Яна, натолкнувшись на спину Ильи, куда-то полетела. Если бы не мягкое тело Ильи, на которое она благополучно приземлилась, она точно бы сломала шею.
– Вот черт! – взвыл он, пытаясь вылезти из-под Яны.
– Это мой подвал, – пояснила медсестра, хотя это и так было понятно.
– Сколько же метров я летела? – вздохнула Яна.
– Он у меня глубокий, – ответила хозяйка, – несмотря на близость озера.
– Это чувствуется, – Яна терла спину, не обращая внимания на стенания Ильи.
Крышка над ними захлопнулась со страшной силой, словно крышка гроба, прерывая всякую связь с миром живых. Напавший на них неизвестный больше не сказал ни слова, только закрыл подвал на замок.
– Что же это за маньяк? – поинтересовалась Яна, пытаясь осмотреться. – И что ему нужно?
– Вот уж не знаю, – вздохнула откуда-то из угла медсестра, – до этого времени на меня и мой дом никто не нападал.
– Это пока вы не встретились с Цветковой, – пояснил Илья, пользуясь темнотой и тем, что Яна не может дать ему подзатыльник.
– Я тут ни при чем! – сразу заявила она. – Мне этот голос не знаком!
– Конечно, ты у нас всегда ни при чем, вот только, кажется, я ногу сломал, – буркнул Илья.
– Сочувствую, – ответила Яна, – похоже, что нам всем скоро сломают шею. Знать бы, за что?
– У меня и брать-то нечего, – откликнулась хозяйка.
– Я не думаю, что это вор, – сказал Илья.
– А кто? – в один голос спросили обе женщины.
– Не знаю, на убийцу он тоже не похож. Такое ощущение, что он хотел с нами аккуратно обойтись, чтобы не осталось никаких следов насилия.
– Зачем нас собрали здесь? – спросила Яна.
– Явно не для праздника и посвящения в пионеры, – ехидно ответил Илья.
– Альбом! – вдруг истошно закричала Анна Ильинична. – Моя реликвия! Эти подонки добрались и до меня! Я не сдалась добром, так они меня силой достали! Как я сразу не догадалась?! Выпустите меня, негодяи! – Старая женщина начала бросаться на стены и подпрыгивать вверх, как кенгуру.
Яна была ошеломлена не ее прытью, а тем, что Анна готова рисковать жизнью ради старых фотографий своего любимого. Сразу чувствовалось, что этой пожилой даме не хватало реальной, счастливой жизни.
– Успокойтесь, – подал голос Илья.
– Замолчи! Что ты понимаешь?! Я всю жизнь их хранила! Это все, что осталось мне на память о любимом человеке! Убийцы! Вандалы, выпустите меня отсюда! – Анна металась в совершеннейшем отчаянии, и перекричать ее Илья не мог.
Яна быстро осмотрелась. Подвал был достаточно глубоким и очень сырым, что было неудивительно, если учесть место, где стоял дом. Все стены потрескались и были покрыты плесенью, мокрый пол усыпан осколками кирпича и прочим мусором. Помещение было абсолютно пустое. Лестницу напавший на них человек поднял наверх, хотя они все равно бы не смогли выбраться, так как деревянную дверцу за ними закрыли.
– Прекратите истерику! – строго сказала Яна, отметив, что в подвале нет ни одного окна, даже на высоте, а освещение, весьма тусклое, давала одинокая лампочка на потолке, которую преступник забыл выключить или просто не знал, где выключатель. – Мы не можем сейчас думать о каком-то альбоме, мы должны думать о том, как отсюда выбраться! – сказала Яна. – Даже если кто-то вспомнит о вас и придет сюда, мы не сможем подать голос, потому что тут ничего не слышно. А если все время кричать, сорвем связки и потратим все силы. Да, перспектива умереть от жажды и голода меня лично не прельщает. И за что? Хоть бы сказали причину! – надулась Яна.
Медсестра из всего ее отчаянного монолога вычленила только одну мысль, которая ей явно не понравилась.
– Что?! Как это – наплевать на альбом? Да я жизнь за него отдам! Сволочи! Да мне бы только добраться до них! Черт! Черт! Черт! В этом долбаном подвале нет ничего! Я всегда держала его пустым, ведь он все время затоплялся. Сюда бы какую-нибудь полочку или стеллажик! Я бы зубами выгрызла этот люк!
– Позвольте, я скажу… – снова подал голос Илья и снова был прерван истерическим выкриком хозяйки дома.
– Чувствуете?! Чувствуете?! Или мне кажется?
– Что? – не поняла Яна.
– Запах! Газ! Всё – нам конец! – металась старая женщина.
– Что с ней? – испугалась Яна, глядя на невозмутимого Илью.
– Я тоже чувствую… – несколько вяло ответил он.
– Что? – не понимала Яна.
– У тебя гайморит? – вопросом на вопрос ответил Илья. – Не чувствуешь запаха?
– Ну что-то есть, плесень или…
– Или! Это газ – радон. Он образуется в болоте и иногда прорывается в подвалы домов, расположенных рядом. Тогда хозяевам этих домов конец, – пояснил Илья.
– Очень приятно, – вздохнула Яна, – значит, им нельзя дышать.
– Конечно, нельзя! – снова закричала медсестра. – У меня никогда этого радона и в помине не было, и вот на тебе! Как раз когда нас здесь закрыли!
– А не кажется ли вам, что это не простое совпадение? – задал вопрос Илья.
![Татьяна Луганцева - Жизнь прошла мило [сборник]](/uploads/posts/books/161129/161129.jpg)