Галина Куликова - Не родись богатой, или Синдром бодливой коровы
– Быстро ложись в постель, иначе нас всех посадят.
Купцов оказался сообразительным малым, стянул штаны и с быстротой суслика, спасающегося от врагов, юркнул в постель, словно в норку. Проследив за его манипуляциями, Настя стащила с его носа очки, снова выскочила на балкон и истошно завопила:
– Зачем же вы его выпустили, доктор?! Это ведь бандит! Он всех нас держал тут в заложниках!
– Какой бандит? – опешил доктор.
– Который угрожал нам винтовкой! Он же при вас из шкафа выскочил!
Доктор посмотрел на нее мутным взором: он совершенно точно ничего не понимал. Потом заглянул в комнату, увидел лежащего на кровати Купцова с полотенцем на голове и всплеснул руками:
– Черт, я всех вас здесь перепутал.
Когда омоновцы ворвались в квартиру, по очереди перепрыгивая через стонущих милиционеров, доктор неожиданно сказал:
– Ладно, уговорили. Отвезу его в больницу без страхового полиса. Пусть с ним в приемном покое разбираются. – Он снова высунулся на балкон и, засунув пальцы в рот, заливисто свистнул.
Санитар послушно потащил из машины носилки.
– Доктор, по-моему, ему уже лучше, – неуверенно сказала Настя, и тут в комнату ворвались омоновцы.
– Всем руки за голову! – закричала первая «маска». – Лечь на пол!
– Юхани, простите меня! – прошептала Настя, распластавшись на холодном ламинате. – Кажется, я втравила вас в неприятности.
Купцов лежал в кровати неподвижно, изображая беспамятство.
– Я врач «неотложки»! – попытался прояснить свой статус доктор и тут же получил по ребрам.
– Лежите тихо! – приказала Настя.
Судя по топоту, омоновцы обследовали квартиру, после чего вернулись к задержанным.
– Поднимайтесь! – приказали им. – Только без глупостей.
В коридоре снова зашумели, потом в комнату втолкнули санитара.
– Еще один пришел.
Настя непроизвольно посмотрела на часы. Один из омоновцев заметил это и тут же приказал:
– Заприте дверь и стойте тихо. И вы тоже, – бросил он пленникам.
Прошло примерно минуты две, и в замке начал поворачиваться ключ. Затем послышались ругательства, короткие вскрики, и в комнату ввели двух ребят в сине-белых комбинезонах от «КЛС». Ни одного, ни второго Настя ни разу не видела. Конечно, им и в голову не пришло, что «неотложка», милиция и ОМОН сгрудились в интересующей их квартире.
– Мы приехали окна мыть! – возмущались они. – У нас наряд, вот, посмотрите!
– Обыщите их! – взвизгнула Настя, которой страсть как хотелось самой добраться до этих типов. – У них наверняка есть с собой что-нибудь противозаконное.
– Это вы – хозяйка? – грубо спросил один «комбинезон».
– Нет. Я – гостья хозяина.
– А где хозяин?
– Вон он, лежит с разбитой головой. Я пришла в гости, а на нас напал какой-то тип с винтовкой.
– Он выскочил из шкафа в коридоре, – подтвердил окончательно ошалевший доктор.
– Потом прыгнул на соседний балкон, спустился по пожарной лестнице и дал деру, – добавил санитар.
– Вин-тов-ка, – по слогам повторил Юхани и внимательно посмотрел на брошенное оружие, вероятно, пытаясь внедрить поглубже в мозг его название.
В этот момент Купцов застонал и сел на постели. Окровавленное полотенце свалилось на пол.
– Что здесь происходит? – умирающим голосом спросил он.
– Послушайте, – тут же оживился доктор, – у вас есть страховой полис?
Тут в комнату ввели дрожащую соседку. Она оглядела собравшихся дикими круглыми глазами и сообщила:
– Вот этот здоровый и вот тот в очках глумились над телом. Они его резали ножом и грызли.
– А женщина где была?
– В ногах. – Щеки соседки полыхнули пожаром.
– Она резала и грызла ему ноги? Та промямлила:
– Я не поняла.
– Тело – это я, – важно заявил Купцов. – И, смею вас заверить, у меня ничего не отгрызено и не отрезано.
Разбирательство продолжалось несколько часов. Так называемых мойщиков окон из «КЛС» отпустили сразу – у них и в самом деле оказался оформленный по закону наряд на проведение уборочных работ по указанному адресу. «Подстраховались, гады!» – с ненавистью подумала Настя. Оставшиеся в квартире «заложники» хором убеждали омоновцев в том, что преступник сбежал, бросив оружие. Свидетелей было так много и все они были столь единодушны, что дело закончилось простой проверкой документов.
Когда дошли до Юхани, Настя попыталась вмешаться:
– Этот человек приехал к нам в гости из Финляндии.
– Мой документ в гостинице, – важно сообщил Юхани. – Мы можем ехать туда с господами.
– Где ваша одежда? – спросили его.
– Мой одежда есть мой частный собственность, – заявил финн. – Не есть можно ее брать без спросу.
– Посмотрите в кровати и под ней, – велел главный омоновец.
Купцова выпутали из одеяла и водрузили в кресло. Под подушкой нашли его очки, которые он тотчас же признал своими и водрузил на нос, после чего доктор стал смотреть на него с подозрением. Затем под кроватью обнаружили летний костюм Юхани.
– Не мой вещи, – замотал головой тот. Настю страшно удивили его слова, потому что именно в этом костюмчике она подобрала его сегодня на автобусной остановке.
– Не мой, – уперся Юхани.
– Финн, говоришь? – переспросил омоновец, листая обнаруженный в пиджаке паспорт. – Не твой, говоришь? А лицо то же самое. Белов Константин Алексеевич. Прописан в матушке-Москве с незапамятных времен, как я погляжу. Откуда же акцент?
– Я хотеть говорить наедине, – заявил Юхани, ни на кого не глядя.
Его вывели в коридор, а Настя под усмехающимися взглядами оставшихся «масок» сделала два шага на цыпочках в ту же сторону.
– Ну, дурил бабе голову, хотел обаять, – журчал, словно родник, Юхани на чистом русском языке. – Бабы, они же все на иностранцев западают. Я уже почти уложил ее в постель, а тут этот придурок с винтовкой!
– Ах ты, змея! – воскликнула Настя, попытавшись прорваться в коридор. Ее не пустили, а мнимый Юхани тут же забился в угол.
Дверь в комнату захлопнули. Настя стала расхаживать туда-сюда и размахивать руками.
– Поверить не могу! – Потом подскочила к Купцову и понизила голос: – Вот кого нам надо допрашивать, Игорь! А не каких-то там людей из «КЛС». Но зачем этот гад затесался в нашу компанию? И почему не предупредил своих, что Шинкаря не будет? Ведь он же сам играл его роль! А эти типы явились как ни в чем не бывало…
Купцов, знавший слишком мало для того, чтобы строить версии, только качал головой. Все его мысли были направлены на винтовку, которую омоновцы, естественно, собирались забрать с собой.
– Как мне ее жалко, – бормотал он. – При всех своих связях я вряд ли вытащу мою ласточку из этой переделки.
«Меня никто не называет своей ласточкой, – думала Настя, – и не пытается вытащить из переделки». Ей было обидно, грустно и немного страшно. То ли из мужской солидарности, то ли по каким-то своим соображениям, но омоновцы отпустили так называемого Юхани на все четыре стороны. Купцов был слишком опечален расставанием с любимой винтовкой, чтобы преследовать его. А Настя в своем красном белье меньше всего склонна была нестись на улицу. Доктор и санитар уехали, не попрощавшись.
Представители закона дождались, пока они с Купцовым оденутся, и выдворили их из квартиры, так как они не были в ней прописаны. Когда они наконец остались одни возле подъезда, на «Тойоте» подкатил вдрызг расстроенный Шинкарь.
– Я уж было думал, вас прямо оттуда этапируют в тюрьму, – сказал он. – Страшно переживал.
Ведь это я должен был находиться в той квартире! Что там произошло?
– Появилась масса посторонних личностей, – призналась Настя. – Они все жутко запутали.
– Я видел людей с буквами «КЛС» на комбинезонах. Двое вошли в подъезд, но внутри микроавтобуса их было гораздо, гораздо больше.
– Милиция отпустила голубчиков, потому что у них оказалась отличная отмазка. Если бы не случай, мы бы прижали их к ногтю!
– Значит, ничего не вышло? – Шинкарь, кажется, даже испытал облегчение.
– Ничего, – вздохнула Настя. – А вы, пока сидели в машине, не видели никого из знакомых?
– Нет, – покачал головой тот. – Кстати, почему ваш Юхани улетел, словно истребитель? Я ему посигналил, но он даже не глянул в мою сторону. Поймал машину и был таков.
У Насти сделалось кислое лицо. Посвящать Шинкаря в подробности происходящего ей не хотелось. И смысла в этом тоже не было. Поэтому она отделалась общими фразами:
– Извините, что вам пришлось потерять столько времени. Надеюсь, Юхани, – она произнесла это имя с отвращением, – оставил ключи зажигания в машине, как мы и договаривались.
– Пришлось не спускать с машины глаз, – признался Шинкарь. – Честно говоря, я за нее боялся: мимо все время бегали то с оружием, то с носилками. Кстати, вы не хотите прийти на съемки моего следующего шоу? Ах да, да! Вы ведь резко против. Но… Если вдруг передумаете – звоните.
Он всучил ей визитку и, пересев в свою «Хонду», немедленно надавил на газ. Настя осталась наедине с Купцовым, которого с головой захлестнула печаль после потери винтовки.
