Ли Голдберг - Мистер Монк идет в пожарную часть
Находя необычную пару обуви или яркую гавайскую рубашку, пыталась представить, каким был их обладатель. Прочла несколько выброшенных писем, просмотрела кучку семейных фотографий и заглянула в пару счетов по кредитной карте, чтобы узнать, что люди покупали.
Время от времени я проведывала Монка, разгребающего мусор и скулившего голосом Дарта Вейдера в депрессии. Внезапно я увидела Монка, тянувшего большой синий мусорный мешок из огромной кучи над ним. Он тащил его, пытаясь высвободить. Я сразу поняла, что произойдет, если ему это удастся.
Я крикнула, чтобы он остановился, но он не услышал из-за своего проклятого шлема. Я рванулась, но было уже поздно. Он дернул мешок, упал на задницу, и огромная лавина мусора похоронила его в одно мгновение.
Я спешила к нему, чтобы выкопать из мусора как можно быстрее. Что задохнется — не волновалась, поскольку у него была автономная подача воздуха. А боялась, что он сойдет с ума.
Я лихорадочно рылась, вдруг ко мне присоединилась дюжина пожарных в полном снаряжении, которые начали отбрасывать мусор огромными шматками. Я взглянула на ближайшего из них и увидела улыбающееся лицо Джо Кокрэна с повязкой на лбу под шлемом.
— Ты зачем сюда пришел? — я никогда еще никого не была так рада видеть.
— Убедиться, что убийца Спарки не уйдет от наказания, — ответил он. — А остальные парни не дежурят сегодня, они вызвались помочь добровольно. Мы подошли как раз когда мистер Монк сбросил на себя гору мусора.
— Тебе же нужно выздоравливать, — озаботилась я.
— Я и так выздоравливаю, — отмахнулся он.
— Одевая костюм и копаясь в мусоре?
— Эй, либо делая это, либо снимая кошек с деревьев и бегая за карманниками, обезопасив мир для демократии.
— Ты прекрасен, — прошептала я. Так бы и поцеловала его, не будь мой рот закрыт респиратором, а руки полны гнилой китайской еды.
— Алаверды, — ответил Джо. — Ты, стоящая по колено в грязи, добиваясь справедливости для собаки, по-настоящему прекрасна!
— Помогите! Помогите! — прозвучал голос Монка из мусора в нескольких метрах от нас. Мы с пожарными сошлись в одной точке и за несколько секунд откопали Монка, схватившего синий мешок как спасательный круг.
Джо и другой пожарный подняли Монка на ноги, а он крепко держался за мешок.
— Вы в порядке? — спросила я, стряхивая яйца, обжаренную лапшу и соус для барбекю с его шлема, пытаясь разглядеть его лицо.
— Я нахожусь не в порядке с тех пор, как мы оказались здесь, — пропищал Монк.
— Плащ в нем? — спросил Джо, указывая на синий мешок в руках Монка.
— Нет, — ответил тот.
— Тогда что в нем важного?
— Это мой мусор, — сказал Монк.
Джо посмотрел на меня. Я покачала головой и мысленно изрекла: Не спрашивай.
Он и не стал. Мы вернулись к работе.
Монк наконец-то опустил свой мешок в заднюю часть электрокара, отдышался несколько минут, а потом, к моему огромному изумлению, вновь присоединился к нам.
В течение следующих нескольких часов Джо и его напарники откопали еще пару синих мешков, заботливо уложив их в кар к первому.
Я прерывалась лишь на поход в туалет. У меня пропал аппетит. Монк чувствовал себя аналогично.
Но пожарные, сразу видно, привыкли к неприятным задачам, потому что у них не возникло трудностей с перерывом на обед. Они наслаждались фаст-фудом, невзирая на вонь мусора вокруг, и снова погрузились в гниющие отбросы без всяких проблем с пищеварением.
Джо работал усерднее остальных. Он делал это ради меня, ради Монка, но более всего ради Спарки.
Я была рада, что он с нами. И насколько счастлива я была в его компании, настолько сильно рос холодок тревоги в моей груди. Я пыталась списать его на страх перед началом отношений, но в глубине души знала, что причина глобальнее. Я старалась игнорировать эти эмоции так же, как и уродливые аспекты нашего поиска.
Не работало. Я представила, что переживает Монк, пытаясь закрывать глаза на все, не вписывающееся в его организованную жизнь.
День уже клонился к вечеру, когда Монк закричал:
— Сюда! Сюда!
Мы подошли полюбопытствовать на находку.
Он двумя пальцами поднял салфетку из Эксельсиора, держа ее на расстоянии вытянутой руки от своего тела.
Фуух, наконец-то мы дорылись до мусора из контейнеров рядом с отелем! Все бросились копать с удвоенной энергией и надеждой.
Нам попалась масса предметов, которые точно привезли из отеля: платежные заявления, разбитая посуда, банкетное меню, фунты отходов со стола, рваное постельное белье, тонны маленьких ликерных бутылочек, даже кое-какие предметы одежды, но к пяти часам плащ все еще не был найден.
Монк объявил окончание рабочего дня, за что я была ему безумно признательна. Я устала и мечтала помыться перед свиданием с Джо. И давайте смотреть правде в глаза: наш боевой дух порядком упал.
Мы искренне поблагодарили пожарных за их помощь. Я напомнила Джо, что жду его у себя дома через пару часов.
На пути к выходу мы встретили Чеда Гримсли, который попросил уделить ему время для переговоров с нами обоими.
Сев в кар с мешками Монка позади, Гримсли отвез нас на другой конец Центра Перевозки. Он остановился на углу огороженного канатами участка с установленным знаком: СЕКТОР ДЕВЯТЬ. ТОЛЬКО ДЛЯ САМОГО ЧИСТОГО МУСОРА.
Гримсли галантно обратился к Монку:
— Я считаю, что Вашему мусору здесь самое место.
Монк долгое время смотрел на огороженный участок, затем совершил невероятное. Он снял перчатку и протянул руку Гримсли!
— Спасибо! — растроганно произнес Монк.
— Вы можете приходить и проверять его в любое время, — Гримсли от души пожал ему руку.
Монк надел назад свои перчатки, и со счастливой улыбкой начал выгружать свои мешки и ровненько располагать их за канатами.
— Это так мило с Вашей стороны! — поблагодарила я Гримсли.
Он с улыбкой покачал головой:
— Мистер Монк особенная личность. Подозреваю, каких демонов ему пришлось одолеть, проведя день в тоннах мусора. Это дорогого стоит, мисс Тигер, и требует признания и уважения.
Гримсли указал на синие мешки в центре новоявленного сектора девять.
— Это меньшее, что я мог сделать.
Когда Монк забрался в машину, его лицо излучало удовольствие. Хоть мы и не нашли улику, способную разоблачить Лукаса Брина, по крайней мере, порядок немного был восстановлен.
18. Мистер Монк остается дома
Монк милостиво позволил мне принять душ первой, ибо предвкушал понежиться в ванной несколько часов. На самом-то деле он предполагал, что Джули договорится с миссис Трофамнер пользоваться ее удобствами, если возникнет необходимость.
Когда Монк ушел принимать душ, я присела с Джули в гостиной, чтобы оставить ей ценные указания на вечер. Мне хотелось, чтобы она не позволяла Монку реконструировать наш дом, пока я отсутствую, и позвонила мне если ситуация выйдет из-под контроля.
— То есть ты хочешь, чтобы я нянчилась с ним, — резюмировала дочь.
— Я бы так не сказала, — не согласилась я. — Я прошу тебя охранять наш дом, наши вещи и нашу частную жизнь.
— Другими словами, ты хочешь, чтобы я совместила в себе няньку и охранника, — констатировала она.
— К чему ты клонишь?
— У меня есть более важные дела, чем следить за мистером Монком весь вечер, пока ты общаешься с Пожарным Джо, — произнесла Джули. — Если мне придется работать няней, я ожидаю приличной оплаты за это. Шесть долларов в час плюс расходы.
— Какие расходы?
— Любые, какие могут возникнуть.
— Если ты правильно выполнишь свою работу, они не возникнут.
— Хорошо, шесть долларов в час плюс цыпленок-гриль, которого ты принесешь из ресторана, — заявила Джули. — Если, конечно, ты не предпочитаешь, чтобы Монк кашеварил на кухне без твоего присмотра. Кто знает, что он может обнаружить, переставить, или выбросить?
Дельное замечание. Когда она стала такой наблюдательной? Я была удивлена. И где она научилась вести деловые переговоры? Она слишком быстро растет…
— По рукам, — пришлось согласиться. Мы пожали руки, и я крепко обняла дочь, прижав к себе. А когда отпустила, она смотрела на меня, наморщив лоб.
— За что? — спросила она.
— Взрослеешь, — мой голос дрогнул. — Становишься восхитительной. Удивляешь меня. Остаешься собой. Нужно ли продолжать?
— Нет, меня сейчас стошнит от розовых соплей!
В дверь постучали. Джули вскочила с дивана и открыла ее. Джо Кокрэн держал букет цветов.
— Не стоило приносить мне цветы, — смутилась я.
— А они и не для тебя, — усмехнулся он. — Обычно я ношу их с собой, если не удается принять душ после целого дня копания на свалке. Они очень ароматны. Не возражаешь, если я буду носить их с собой весь вечер?
— Нет, уж лучше я заберу.
