Юлия Чернова - Павильон Зеленого Солнца
Элен повернулась. От удивления Патриция опустилась на низенький пуф. Вероятно, виной всему был каприз освещения — не могла же подобное чудо совершить заколка для волос! В одно мгновение Элен превратилась в принцессу древнего тайанского княжества. Глаза почему-то казались темными, по лбу скользили прозрачные тени от плавно покачивающихся жемчужин. Тонкий овал лица, белая кожа, пунцовая бабочка у виска — на Патрицию смотрела девушка, словно сошедшая со старинной гравюры.
Элен, довольная произведенным впечатлением, скромно доложила, что за последние дни ужасно подурнела, и осведомилась, не слишком ли ее портит «этот бантик».
— Пожалуй, тебе был бы к лицу традиционный тайанский наряд, — задумчиво сказала Патриция. — Свадебные одежды необыкновенно красивы. Нижнее платье — алое, верхнее — снежно-белое, расшитое алыми цветами. И обязательно — венок из алых цветов.
Элен ответила, что это ей совершенно безразлично. Еще раз оглядела себя в зеркало и сообщила, что готова.
…Поездка в тайанском метро требовала некоторого присутствия духа. Даже Патриция, готовая восторгаться в этой стране буквально всем, не отваживалась произнести ни слова похвалы тайанскому транспорту. Но сейчас, очутившись под землей, почувствовала вдруг, что уже не так мучительно переживает тесноту.
Ей доставляло удовольствие вглядываться в улыбчивые лица сновавших вокруг людей. Со дня приезда в страну Патриция не уставала решать — чем же ей так нравятся тайанцы? Особенной приветливостью? Сдержанными и в то же время исполненными достоинства манерами? Они и в вагоны электрички вдавливались без злобы, скорее с добродушными насмешками над минутными неудобствами. К ним как-то не подходило слово «толпа». Толпа — бездушная масса. Здесь же, в сиянии глаз, в плеске смеха, жила душа.
В это мгновение под ребра Патриции с двух сторон вонзились острые локти, а в уши полились слова извинений. На время она вынуждена была прервать размышления, чтобы слабым голосом прошептать:
— Поверьте, никакого беспокойства…. — На этом ей не хватило дыхания, и остаток пути Патриция переживала, что была недостаточно вежлива.
Выйдя из метро, Элен первым делом проверила, уцелела ли ее драгоценная заколка. Успокоившись на этот счет, громогласно заявила, что в такой толчее убийце ничего не стоило к ним подобраться. Инспектор обязан был об этом подумать и предоставить свою машину.
— В такой сутолоке эти горе-детективы могли нас просто потерять, — возмущалась она.
Патриция с надеждой огляделась по сторонам — а вдруг и впрямь потеряли? Увы, двое мужчин, сопровождавших их от самого отеля, стояли рядом, у газетного киоска. Патриция тихонько вздохнула. Ничего не поделать, в детстве они с Элен мечтали о приключениях. Чем не приключение — побег от полиции? Да еще вместе с Эндо? Об этом она готова мечтать, даже став взрослой. Патриция, схватив за руку Элен, потянула ее к дверям океанария. Позади, не слишком приближаясь, но и не удаляясь, плелись полицейские.
…Со всех сторон простиралась дивная синева. Пронзая толщу воды, проносились стайки серебристых или разноцветных рыб, обитатели аквариумов лежали на дне или парили у самой поверхности, поражая взгляд размерами, формой, причудливостью окраски. Подруги переходили из зала в зал. Патриция вытягивала шею, торопясь увидеть Эндо. Приникала к стеклам, пытаясь разглядеть, что делается в соседнем зале.
Элен же, поскольку посетителей было мало, сосредоточила внимание на обитателях аквариумов. Продемонстрировала себя стае селедок, кокетливо прошествовала мимо шеренги крабов и одарила улыбкой осьминога. Невзначай обернувшись, обнаружила: полицейские, вместо того чтобы восхищаться, как это было положено им по роли, «дарами моря», пялились на нее. Оба вздрогнули, спохватились и уткнулись носами в стекло аквариума. С другой стороны к стеклу приникло существо, напоминавшее пиявку, с маленькими красными глазками. Полицейские дружно отпрянули.
— К чему эти нерадивые детективы? — вполголоса возмутилась Элен. — Не станет же убийца гоняться за нами по всему городу.
— Думаешь, дерзнет пробраться в номер? — спросила Патриция, глазами обшаривая зал.
— Вряд ли — после минувшей неудачи. Может подойти в холле, в баре — попытаться познакомиться… Или еще проще — снимет номер в том же отеле и зайдет, «ошибившись» этажом или дверью.
— Вдруг он почует ловушку? Ведь, обнаружив в домике такой разгром, мы должны были бы обратиться в полицию, а не прикалывать к дверям записку: «Друзья, вынуждены на неделю вернуться в столицу, поселимся в отеле «Дыхание покоя».
— Допустим, убийца предположит, что мы вызвали полицию. Но угрозы для себя не почувствует. С каких пор по пятам за обокраденными людьми пускают вооруженную охрану? Тем более что у нас ничего не пропало. Преступник, скорее всего, решит: мы сочтем случившееся злой шуткой, хулиганством.
— Если вообще дерзнет наведаться в домик или в деревню.
— Дерзнет. Судя по всему, чайник ему нужен позарез.
— Элен, будь осторожна, — зашептала Патриция. — Мы с Эндо постараемся вернуться как можно скорее. И все же ты на целые сутки останешься одна. Вдруг убийца появится именно сегодня!
Элен небрежно кивнула на полицейских.
— Можешь не сомневаться, этим приказано глаз не спускать.
— К счастью, инспектор Ямура лично заинтересован в том, чтобы тебя сберечь.
В уголках губ Элен затрепетала улыбка. Патриция хотела еще что-то добавить, но в эту секунду кто-то осторожно коснулся ее руки. От неожиданности Патриция тихонько вскрикнула и обернулась. Полицейские, шагнувшие вперед, затоптались на месте, увидев, как ее испуг сменился радостью. К тому же узнали человека, провожавшего девушек накануне.
Эндо, поприветствовав девушек улыбкой, указал на аквариум, возле которого они стояли. За стеклом трепетал, то сжимаясь, то распрямляясь, крупный алый лепесток.
— Какой красавец! Голожаберный моллюск… Вижу, вы не одни, — прибавил Эндо, не отрывая взгляда от аквариума.
Патриция сокрушенно вздохнула, а Элен заметила:
— Берегитесь, вами интересуются.
Один из полицейских что-то оживленно докладывал лацкану своего пиджака. Эндо по-мальчишески подмигнул.
— Опередим детективов. Я узнал адрес Тэ-Ню.
— Тогда едем! — чуть не воскликнула Патриция, но вовремя спохватилась и только прошептала: — Я с вами.
— И с эскортом полицейских, — напомнила Элен.
Эндо высокомерно усмехнулся:
— Пусть это вас не беспокоит. — Он секунду помедлил и решительно скомандовал: — Отвлеките одного.
Элен не сделала ни шага и продолжала молча смотреть на Эндо. Тот чуть приподнял брови, затем расплылся в улыбке.
— Очень вас прошу.
Легким кивком головы Элен дала понять, что снизойдет к просьбе. Осмотрелась по сторонам, выбирая жертву, и сделала глазки солидному седовласому мужчине, вдумчиво изучавшему актинидию. Мужчина вздрогнул и принялся озираться по сторонам, явно не веря, что судьба улыбается именно ему. Легким взмахом ресниц Элен рассеяла его сомнения, и осчастливленный посетитель не перешел, а перепорхнул через весь зал. Спустя секунду он на ломаном французском восторженно рассуждал о красотах подводных обитателей, удаляясь вместе с Элен по стеклянному коридору. Эндо с улыбкой посмотрел им вслед, подхватил Патрицию под руку и повлек к выходу из океанария. Полицейские, не сговариваясь, разделились. Один остался в океанарии — присматривать за Элен и ее кавалером. Второму выпало преследовать Эндо с Патрицией.
Спутнику Элен довольно скоро пришлось убедиться в том, что счастливая судьба переменчива — как и сердце хорошенькой женщины. Не прошло и четверти часа, как Элен начала отвечать односложно, позевывать и рассеянно озираться по сторонам. Ее уже не интересовали ни тигровая акула, ни электрический скат, ни рыба-молот, ни рыба-пила. И менее всего занимал собеседник. Элен, правда не опустилась до такой грубости, чтобы посмотреть на часы. Вместо этого она всплеснула руками, доложила, что опаздывает на свидание, и упорхнула. Мужчина остался стоять посреди зала, чувствуя, как в душе рождается непреодолимое отвращение ко всем глубоководным тварям.
Выскочив на улицу, Элен поняла, что ей вновь не было дано солгать. Возле океанария, прислонившись спиной к дверце автомобиля, поджидал инспектор Ямура. Вид у него был хмурый.
— Инспектор, вы просто читаете мысли! — воскликнула Элен, подходя. — Я только и мечтала, чтобы за мной заехали на машине. Общественный транспорт невыносим.
Ямура не ответил. Элен всмотрелась пристальнее и обнаружила, что с лицом его творится нечто странное. Брови хмурились, губы сжаты были в тонкую линию, но в глазах светилась улыбка — почти ликующая.
Элен поправила в волосах заколку, не удовольствовалась этим, извлекла из сумочки зеркальце и принялась причесываться заново, перекалывая пунцовую бабочку то так, то этак. Ямура ритуала не прервал — возможно, просто не нашел сил. Но потом довольно сухо скомандовал:
