Ирина Волкова - Я, Хмелевская и труп
– Тебе известно, где сейчас Росарио Чавес Хуарес? – спросил управляющий.
– Мне удалось узнать, что он собирался прибегнуть к услугам Эусебио. Один из моих знакомых случайно услышал их разговор на дискотеке, – ответил Уго. – Поэтому я и договорился встретиться с вами в «Каса де брухос».
– Достань сукина сына хоть из-под земли, забери у него бумаги Захара, а потом прикончи, – жестко приказал Муньос.
– Я над этим работаю, – сказал Уго. Послышался звук открываемой двери, шаги, а потом голос Чепо произнес:
– О, синьор Муньос, синьор Варела! Я счастлив, что вы решили прибегнуть к моим услугам!
Что вас интересует? Магия вуду или араньяс милагросас?
– Нас интересует, где находится Росарио Чавес Хуарес, – сказал Уго. – Говорят, его недавно видели с вами.
– Да, я провел для него сеанс любовной магии, – солгал Эусебио. – Но он ушел примерно полчаса тому назад, и больше я его не видел.
– Если увидишь его, сразу сообщи нам, – попросил Муньос.
Затем послышался звук удаляющихся шагов. Еще некоторое время я прислушивался к звукам, а потом окончательно отключился.
Следующее, что я услышал, был пронзительный крик, и треск ломающихся веток, словно кто-то продирался через кусты. Жизнь вместе с болью в сведенных судорогой мышцах снова вернулась в мое тело. Яне помнил, что со мной произошло, и где я нахожусь. Было жарко. Глаза мне слепило солнце. Я осмотрелся и понял, что лежу в багажнике машины. Потом я взглянул на свою грудь и чуть не заорал от ужаса, увидев рану с запекшейся кровью в области сердца. Мне показалось, что я сошел с ума.
Я прикоснулся к ране и понял, что она не настоящая. Это был просто искусно выполненный рисунок. Я выбрался из багажника и с удивлением понял, что это машина Аделы. «Мерседес» стоял на заброшенной лесной просеке, дверца была не заперта, ключи торчали в замке зажигания, а самой Аделы нигде не было видно.
Я снял чехол с заднего сиденья, прорвал в нем дыры по швам для головы и рук и надел его на манер индейского пончо. Потом сел в машину и стал ждать Аделу.
Постепенно я вспомнил, что со мной произошло. Эусебио подсыпал мне в пиво какую-то отраву, и я потерял способность двигаться. Адела не появлялась. Я начал кричать, звать ее, но это было бесполезно. Во всем этом было что-то очень странное. Адела никогда в жизни не бросила бы свою машину невесть где с открытой дверцей и оставленными специально для удобства угонщиков ключами. Это.означало, что в том, что случилось со мной, не было ее вины. Скорее всего это был заговор против нас обоих.
Ожидать неизвестно чего на лесной просеке больше не имело смысла. Я завел мотор и поехал в Москву. Нового адреса Аделы я не знал, поэтому решил заехать к Альде и оставить машину около ее дома. Я уже подъезжал к Москве, когда в голове у меня зазвучали голоса Хосе Муньоса и Уго Варелы. Теперь я вспомнил все.
– Достань сукина сына хоть из-под земли, забери у него бумаги Захара, а потом прикончи, – велел Муньос.
– Я над этим работаю, – сказал Уго.
Мне стало плохо. Только сейчас до меня дошло, с кем я связался. Чем только я думал, похищая у Медельинского картеля документацию, которая стоит многих миллионов долларов? Меня вычислили в два счета. Даже если я теперь добровольно верну бумаги Хосе, он все равно меня прикончит, просто из принципа. Я боялся возвращаться домой, потому что там меня могли поджидать люди Муньоса. Но ходить по Москве без денег, без документов и вдобавок в чехле от автомобильного сиденья, пусть даже похожем на пончо, тоже не было смысла.
Я вспомнил, что неподалеку от дома Альды живет Тося, одна из моих любовниц – страдающая излишней полнотой студентка «Лумумбы». Богатый папа подарил ей симпатичную однокомнатную квартирку на улице Волгина, и ключ от квартиры простоватая Тося с типично русской небрежностью прятала в небольшом углублении над дверным карнизом, чтобы я в любой момент мог зайти к ней домой, даже если ее в этот момент не было. В настоящее время Тося совершала круиз по Средиземному морю, и квартира пустовала. Я поехал на улицу Волгина, отчаянно надеясь, что моя подруга, как всегда, оставила ключ в тайнике.
Мне повезло, и ключ был на месте. Я вошел в квартиру, нашел среди вещей Тоси джинсы и рубашку, переоделся и позвонил Альде. Ее не было дома.
Не знаю, почему, но я решил отогнать «Мерседес» к дому Альды. Я был уверен, что из-за меня Адела по какой-то причине тоже подвергается опасности. В душе я надеялся, что, если я прощу ей все и верну машину, судьба смилостивится надо мной и я останусь в живых. Похоже, перед лицом смертельной опасности все мы становимся суеверными и сентиментальными.
Я оставил машину у подъезда. Альды по-прежнему не было дома. Я запер «Мерседес» и бросил ключи от машины в почтовый ящик. Затем я вернулся обратно на улицу Волгина в квартиру Тоси. В холодильнике оказалась какая-то еда, я подкрепился и стал думать, что делать дальше. Для начала я решил написать письмо о том, что произошло, и спрятать его так, чтобы в случае моей смерти его обязательно нашли.
Р.5. Я просидел в квартире Тоси почти целые сутки. Так продолжаться не может. Если я хочу выжить, я должен действовать. Для начала придется съездить ко мне домой, чтобы забрать документы и деньги, хотя вероятность того, что люди Муньоса следят за квартирой, весьма велика. Потом я продам документы Клаудио Иррибаррену и исчезну. Да поможет мне бог!»
Луис закончил чтение и аккуратно сложил листочки письма.
– Похоже, бог ему не помог, – заметила я.
– Он был обречен с самого начала, – сказал колумбиец. – Никто не может безнаказанно ограбить Медельинский картель.
– Ты считаешь, что его убили по приказу Муньоса? – спросила я.
– Это вполне мог сделать и Клаудио Иррибаррен, – пожал плечами Луис. – С террористами тоже шутки плохи.
– Забавно, что их организация называется «Сендеро луминосо» – «Светлый путь», – усмехнулась я. – В советские времена так называли колхозы.
– Большинство преступлений обычно совершается во имя высокой цели, – сказал колумбиец, – и «светлый путь» оказывается усеян трупами. Идеология – действительно страшное оружие. Она гораздо опаснее автомата, который изобрел Захар.
– Что-то ты в философию ударился. – Я поцеловала Луиса в щеку. – Это наводит на подозрение, что ты не знаешь, как нам действовать дальше.
– Говоря «нам», ты совершаешь ошибку, – заметил Луис. – Я понимаю, что ты жаждешь написать детектив, но в данном случае тебе лучше забыть обо всем, что ты знаешь, и держаться подальше от клуба «Кайпиринья» и от «Сендеро луминосо». Я выполняю свою работу, но ты – гражданское лицо и не должна рисковать.
– А я и не буду рисковать, – сказала я. – Я просто хочу быть в курсе событий.
– Сейчас я отвезу тебя домой, – сказал колумбиец. – Мне нужно кое-что сделать. Я позвоню тебе вечером.
– Ну уж нет! – возмутилась я. – Ты вытянул из меня всю информацию, а теперь хочешь бросить меня в неведении и сам заниматься расследованием! Не выйдет!
– В Латинской Америке женщина не спорит с мужчиной, – улыбнулся колумбиец.
– К твоему сведению, мы не в Латинской Америке! – сердито сказала я. – Я имею такое же право расследовать преступления, как и ты!
– Мы поговорим о твоих правах по дороге домой, – мягко сказал Луис, заводя мотор.
Наше прощание было довольно холодным. Я чувствовала себя слишком обиженной и удалилась даже без прощального поцелуя. В моей душе бушевала буря. Этот смазливый колумбиец, который, возможно, даже врал, что он полицейский, вытянул из меня всю информацию и смылся под благовидным предлогом, оставив меня с носом. Конечно, в том, что лезть в дела Медельинского картеля и террористов слишком опасно, он был совершенно прав, но я уже завелась и чувствовала себя просто обязанной докопаться до истины, причем я собиралась найти убийцу Захара и Росарио раньше, чем это сделает Луис.
Поиграв с соскучившимся в одиночестве черным терьером, я отправила Мелей погулять в сад, а сама уселась на веранде с тарелкой спелой черешни, размышляя о том, что должна предпринять. К стыду своему, была вынуждена признать, что как дедуктивный, так и индуктивный методы в данном случае оказались не слишком продуктивными. Впрочем, я никогда и не думала, что уровень моего интеллекта дотягивает до гениальных мозгов Шерлока Холмса. Мне явно не хватало информации.
В результате избыточных умственных усилий у меня разболелась голова, и я решила действовать самым грубым и примитивным методом – разворошить осиное гнездо и с любопытством наблюдать, что из этого получится. Правда, разворошить его нужно было так, чтобы осы меня не покусали.
Я выбросила в сад косточки черешни, надеясь, что когда-нибудь из них вырастут деревья, и вошла в дом, намереваясь позвонить Аделе.
– Мне нужно срочно узнать телефоны Хосе Муньоса и Клаудио Иррибаррена, – сказала я. – Ты можешь мне помочь?
![Иоанна Хмелевская - ТТ, или Трудный труп [Покойник в прямом эфире]](/uploads/posts/books/161993/161993.jpg)
