Дарья Калинина - Киллер на диете
Но прежде чем Наташа нашла эти бумаги, она наткнулась на документы ее бабушки. Нашла пожелтевшую и буквально рассыпающуюся в руках метрику, из которой и узнала, что бабушка в девичестве была вовсе не Путовой, а Рассохиной.
Это открытие еще больше поразило Наташу.
– Как же так? Выходит, бабушка тоже не из рода Путовых?! А как же тогда усадьба? И поместье? И барин? Ведь он был Путовым! А бабушка – нет! Так что же получается? Она все придумала?
Подруги уже отзвонились Наташе с кратким отчетом о своем путешествии. И теперь Наташа знала, что трагедия, которая произошла в имении, случилась именно с Путовыми, а не с какойто там чужой дворянской фамилией. И привидение старого барина было их собственным, можно сказать, наследственным. А вовсе не досталось в нагрузку к имению от старых хозяев!
Наташа принялась ворошить документы дальше. И наконец наткнулась на знакомое сочетание букв. Вот он, Путов! Какое счастье! Все же связь с имением и каменоломней нашлась. Но, вглядевшись в строчки на листе пристальнее, Наташа убедилась, что фамилия Путов, опять же, имеет к ним весьма сомнительное отношение. Путов Василий Григорьевич – так звали первого бабушкиного мужа. Того самого, который был генералом и после своей смерти оставил бабушке в наследство огромную квартиру в центре города.
– Ничего не понимаю, – пробормотала Наташа. – Если папин папа не был Путовым, то почему бабушка внушала Миле, что имение наше? Вернее, ее?
Это тоже явно требовало разгадки. Но Наташа была уже не в силах чтолибо осмысливать сейчас. В голове ее варилась форменная каша из обрывков разрозненных мыслей. И Наташа, коекак приведя в порядок бумаги, пошатываясь, вышла из бабушкиной комнаты.
Глава 11
Приехав в город, подруги первым делом отправились к Инне домой. Им было необходимо умыться с дороги, а также плотно перекусить. В Жихареве они только позавтракали. А сейчас шел уже девятый час вечера.
Ехать к Марише, чтобы перекусить у нее, было делом бессмысленным. Все равно есть у нее было нечего. Как говорится, в доме хоть шаром покати. А вот у Инны в этом плане в доме было куда как более перспективно. Все же у Степки была няня, а у няни имелся талант к приготовлению всякого рода запеканок, творожников и сырников, которые она всегда и готовила в огромном количестве. Частично она их поедала – и с большим удовольствием – сама, частично впихивала полезные, по ее мнению, творожные блюда в Степку, а все, что оставалось, скармливала соседям, хозяевам и их гостям.
Поварские изыски никак не входили в список дел, поручаемых Инной своей помощнице ежедневно. Творожники няня готовила по собственному почину, разве что использовала те продукты, которые находила в холодильнике у хозяев. Или если няня покупала творог, яйца, сахар и другие ингредиенты на свои деньги, Инна втихомолку возвращала их няне своего сына.
Сегодняшний день не стал исключением. Анна Семеновна встретила хозяйку широкой улыбкой и тут же зачастила:
– У Степана в школе дела обстоят неплохо. Конечно, могли бы быть и лучше, но все же ничего страшного не произошло. Контрольная не самая важная! Будут еще и другие! Степочка исправит свою оценку!
– Мама, не слушай ее! – раздался голос отпрыска. – Я старался изо всех сил! Но я же не виноват, что вторая половина шпаргалки кудато задевалась и мне пришлось решать примеры самому. Ясное дело, что я наделал в них ошибок. Отсюда и четверка с минусом за контрольную. Мама, четверка – ведь это тоже хорошо? Ты не расстроишься?
Инна лишь помотала головой и поцеловала сына. Какой же он у нее замечательный! И как похож на своего отца!
– А вот по поведению у Степана неудовлетворительно, – то ли с огорчением, то ли с гордостью сообщила затем няня. – Учительница жаловалась, что он кидался в одноклассников жеваной бумагой из трубочки.
– Это меня папа научил! – вновь подал голос Степка.
– А вот по физкультуре у Степочки твердая пятерка! – наконец раскрасневшись от гордости за воспитанника, похвасталась Анна Семеновна, словно это она сама лично ставила школьные рекорды и сдавала нормативы на «отлично». – А ваш муж только что был, откушал моих творожничков, а потом вышел вас встречать. Вы его не увидели? Видно, разминулись с ним.
Мариша прислонилась к стене, чувствуя, что голова у нее потихоньку пошла кругом. Кажется, она начинала хорошо понимать Инну, которая порой бежала от родного очага к ней, в тишину и покой. Сейчас Марише тоже очень хотелось тишины и покоя. Но еще больше ей хотелось есть. И, жадно сглотнув подступившую к горлу слюну, она спросила:
– Анна Семеновна, а что вы там говорили про творожники?
Услышав кодовое слово, няня моментально забыла про все остальное и взволнованно воскликнула:
– Маришечка! Миленькая! Инна! Душечка! Да вы же обе голодные! Ах я старая дура! Степа, иди к себе! Видишь, мать устала! И я дура! Набросилась на вас прямо у дверей, а на вас обеих и лицато нету!
Лицато у подруг были, но очень бледные. Однако, отведав по три пышных и золотистых творожника, обильно переложенных жирными рыночными сливками, которые в холодильнике уже превратились в густой комок кремового масла и тихо таяли на горячих творожниках, подруги почувствовали, как жизнь снова становится отличной штукой.
И поэтому они, не дожидаясь появления Бритого, который неизбежно пристал бы к ним с расспросами и задержал надолго, поблагодарили заботливую няню за такой вкусный ужин и отправились в соседнюю квартиру, делиться новостями с семейством Путовых.
Но уже у дверей они услышали шум семейной ссоры, доносившейся из нужной подругам квартиры. Да что там ссоры! Это был настоящий скандал! Подруги остановились возле дверей и стали прислушались.
– Кто смел трогать мои вещи?! – бушевала бабушка, Катерина Семеновна, пребывавшая в состоянии праведного гнева. – Кто посмел рыться в моих бумагах?! Кто?! Я вас обоих спрашиваю!
– Мама, успокойся, – послышался голос Олега Игоревича. – Тебе просто показалось.
– Конечно, вам показалось, – поддакнула его жена. – У вас столько бумаг, не мудрено, если коечто вы и перепутали.
Эту невинную в общемто фразу бабушка восприняла как кровное оскорбление и завопила еще громче:
– Я? Я перепутала?! Дорогая моя Танечка, хочу довести до твоего сведения, что я пока что нахожусь в здравом уме! И отлично помню, что и где у меня лежит! У меня в бумагах всегда был строжайший порядок. Впрочем, я понимаю, откуда такие предположения. У тебя самой, Танюша, всюду жуткий кавардак. Да что там говорить! Ты – просто неряха!
– Мама, не оскорбляй мою жену!
– Я сама оскорблена до глубины души! – закричала на Олега Игоревича его мать. – Представить себе не могла, что в своей родной семье наткнусь на крысятничество и воровство!
– Мама, ну перестань! Что там такого важного могло быть, в этих твоих бумагах? Просто старые бумажки и…
Но договорить Олег Игоревич не успел, его речь перебил мощный вопль материнского протеста:
– Никчемные старые бумажки, говоришь! Да ты хоть знаешь, что там были за бумаги?! Ничего ты не знаешь, дурак!
Подруги переглянулись и почувствовали, что явились весьма кстати. Сейчас они отвлекут внимание Путовых на себя и свои новости. И взбесившаяся старушенция будет вынуждена заткнуться. Однако как странно! И почему это старушка так раздухарилась изза какихто бумаг? Что у нее там такое особенно ценное и скрываемое от домочадцев хранилось, что она так возмущается?
И вообще, если уж бумаги эти были такими неприкасаемыми и ценными, купила бы себе сейф! Вроде бы средства позволяют Катерине Семеновне совершать и не такие чудачества. Хотя даже сейф – это не панацея от любопытных глаз. При должном желании и при условии проживания в одном доме всегда ктото может улучить момент, когда сейф будет открыт, и потихоньку изучить его содержимое.
Но все же, почему Катерина Семеновна так бушует?
– Вы все – подлецы!
И в этот момент подруги нажали на кнопку звонка. Шум моментально утих. И когда дверь открылась, на лицах членов семьи Путовых сияли дружелюбно-приветливые улыбки.
– А вот и наши сыщицы! – воскликнул Олег Игоревич с неприкрытой радостью. – Ну что вам удалось узнать? Рассказывайте скорее! Надеюсь, новости хорошие?
И в очередной раз подругам в голову закралась мысль о том, как подозрительно ведут себя бабушка и отец пропавшей Милы. Они вроде бы и не очень сильно встревожены ее исчезновением… Вот мать и Наташа – те да, те буквально голову потеряли от страха и отчаяния. А отец и особенно – бабушка выглядят совершенно невозмутимыми. Почему бы это? Они знают про Милу чтото такое, что не известно другим?
Тем не менее подруги рассказали Путовым все новости, которые им удалось вынести из своей поездки в окрестности Жихарева. Рассказали они и о посещении ими каменоломни, о заброшенной усадьбе, подступы к которой теперь охраняются неведомо откуда взявшимся страшным зверем, навевающим страх на всю округу и местных жителей.
