Татьяна Луганцева - Высокий блондин без ботинок
— Нам нет, — поправил ее Марко.
Следователь окинул его задумчивым взглядом.
— Как же Надежда вас нашла? Мне это казалось нереальным делом.
— Нас свела судьба, — ответила Надя, — я приехала в загс и нашла Марко.
— А в загсе вы что делали? Разрушали чужую свадьбу? — ехидно поинтересовался Григорий Степанович, сам того не подозревая, что попал в точку.
Надежда скромно промолчала.
— Все-таки вы попались, Тозини. Эти гражданочки развернули на вас целую охоту, и вот вы уже с одной из них ищете другую, — покачал головой следователь.
— Это мой добровольный выбор.
— Я понимаю… и не смею вас задерживать. Оставьте адрес больницы, то есть номер корпуса и палаты вашей Пелагеи, надеюсь, что она в состоянии подтвердить ваши слова.
— Думаю, что Костик уже у нее, и вы должны поспешить, пока у них не начался медовый месяц, — сказала Надежда.
— Какой Костик? Какой медовый месяц? Вы помешались на свадьбах, что ли? — недоумевал следователь.
— Мы нашли того, к кому поехала Мила! — заявила вдруг Надежда.
— У меня нет никаких доказательств и улик, что вашу Милу похитили и тем более что это сделал именно этот человек, — сказал Григорий Степанович.
— А мы этого и не утверждаем! Я поеду к этому человеку и спрошу его о своей подруге, — заявила Надежда.
— Я тоже поеду, — заявил Марко.
— Мила обрадуется, — улыбнулась Надежда.
— Вы точно все с ума посходили, но это ваше личное дело. Я не удивлюсь, если узнаю, что ваша Мила в Италии отрывается с любимыми ею итальянцами по полной программе.
— А это останется на вашей совести, — фыркнула Надя, — если вы так говорите о женщине, которую совсем не знаете. У меня к вам только одна просьба. Узнайте адрес Аллы Неждановой. Она молода и живет в Москве. Больше ничего не знаем.
— Кто она?
— Она знала этого мужчину, к которому поехала Камилла, но у них что-то не сложилось. Возможно, она сообщит какую-нибудь информацию о нем, — сказала Надя.
— Я сделаю это и позвоню вам, Ситцева, — смирился Григорий Степанович. — Что еще изволите?
— Еще один вопрос, — сказала Надежда, вставая. — Вам нельзя вступать в личные отношения с преступницами? — Надежда подмигнула оторопевшему следователю, и они вместе с Марко покинули его кабинет.
— Мне показалось, что ты заигрывала с ним? По-моему, он не в восторге, — прокомментировал увиденное и услышанное Марко.
— Тебе показалось.
Они вышли из управления и остановились на улице.
— Я слышал, что ты собралась в Италию? — посмотрел на Надежду Марко.
— Ты должен был слышать и то, что следователь не собирается искать Милу, он не видит в ее исчезновении ничего странного, а вот я вижу, мне и лететь! — ответила она.
— Ты думаешь, что говоришь? Ты знаешь итальянский язык? — спросил Марко.
— Нет, немного понимаю по-английски, — ответила Надежда, наблюдая, какими взглядами одаривают Марко проходящие мимо женщины.
— Ты знаешь то место, которое указано в его адресе?
— Нет, — снова честно призналась она.
— И ты думаешь, что от твоей поездки будет какая-то польза?
— Ну, я не знаю…
— Я не допущу, чтобы эта женщина пропала в Италии. Мы же ничего не знаем, и поездка может оказаться опасной.
— Что же делать?
— Я поеду сам. А кто, как не я? Я знаю местность, где живет этот Владимир. Кстати, это не так далеко от нашего дома. Я найду подход к любому местному жителю, а тебе, чужестранке, они ничего не скажут.
— Но я знаю Милу!
— Я тоже видел ее и жажду найти не меньше твоего, — заверил ее Марко, — и еще у меня есть один дополнительный козырь.
— Твоя внешность?
— При чем тут моя внешность? У меня есть деньги, много денег. С их помощью, поверь мне, рушатся преграды и развязываются языки.
— Это верно… — вздохнула Надежда.
— Насколько мне известно, у тебя есть маленькая дочка? Вот и занимайся ею, а я, поверь, сделаю все, чтобы найти Милу!
— Почему-то я тебе верю, — посмотрела на него снизу вверх Надежда, — вот мой телефон, звони мне ежедневно.
— Конечно… — Марко поднял руку и поймал такси. Сунув таксисту внушительную сумму, он сказал ему: — Довезите эту девушку в целости и сохранности туда, куда она скажет.
— Сделаем, начальник, — ответил шофер.
— Марко, я боюсь тебя отпускать, — вдруг сказала Надя.
— За меня не беспокойся, со мной все будет хорошо.
— Я не об этом. Если ты сейчас исчезнешь, мне потом опять тебя не найти, если чудом не сведет судьба.
Марко достал портмоне, вытащил свою визитку и ручкой с золотым пером написал один номер.
— Вот, возьми. Этот телефон всегда со мной.
— Как флэшка? — уточнила Надежда.
— Совершенно верно. Я никогда не выключаю его. По нему звонит моя мама и еще два-три самых близких человека. Теперь этот номер есть и у тебя, и ты всегда сможешь со мной связаться, так что не беспокойся.
— Спасибо за доверие, — Надежда расплылась в улыбке и положила визитку в карман, — и удачи тебе!
— Я вылечу в Италию уже сегодня.
— А авиабилеты?
— У меня личный самолет, я только запрошу разрешение на взлет, — ответил Марко и добавил тише: — Кроме того, мне необходимо смотаться из России, пока меня не разыскала разъяренная покинутая невеста. Это шутка!
— Я поняла. — Надежда, когда уже садилась в такси, вновь обратилась к нему: — Марко…
— Да?
— Смените костюм. Это ужасно, вы словно с похорон.
— Обязательно, — засмеялся Марко и помахал рукой отъезжающей машине.
Надежда вытащила свой сотовый телефон и визитку, данную ей итальянцем. Она быстро набрала номер и вслушалась в гудки.
— Это проверка? — раздался его голос.
— Удачи! — сказала она и, вполне успокоенная, поехала домой.
Глава 15
Свою мать Марко застал лежащей на диване в гостиничных апартаментах.
— Где ты был? — спросила она, не поворачивая головы.
— Ездил по делам. — Он присел рядом. — Тебе досталось, да?
— И не спрашивай! Эти люди оказались не такие уж и интеллигентные. Они ругались, как сапожники или докеры в порту.
— Их можно понять…
— Наверное. С Викторией случилась настоящая истерика, — обмахивалась веером госпожа Тозини.
— Бедная девочка.
— Ее мать превратилась в огнедышащего дракона и оскорбляла тебя, как только могла. Я не запомнила столько русского фольклора.
— Пусть оскорбляют, главное, что я не связал свою жизнь с Викой. Это была бы самая большая ошибка в моей жизни.
Антония внимательно посмотрела на сына.
— Ты чем-то встревожен?
— Я улетаю сегодня в Италию.
— К чему такая спешка? С гостями я все уладила. Ты имеешь такие инвестиции в их бизнесе, что они проглотят и не такую эксцентричную выходку, хоть и нехорошо так говорить. Они даже при встрече не спросят тебя ни о чем и не напомнят, вот увидишь! — уверенно заявила Антония.
— Мама, я не бегу. Возникли срочные дела. Эта девушка, Камилла, кажется, попала в беду, и я хочу ее спасти.
— Это благородно. Я даже не буду больше ни о чем расспрашивать. Езжай, сынок.
— Мы нечестно поступили с семьей Шанс. Думаю, что материальная компенсация… — начал Марко, но Антония его прервала:
— Я уже позаботилась об этом, не волнуйся.
— Вот и славно! — поцеловал ее в лоб Марко. — Пойду собираться.
— Ты бы поел чего-нибудь… — засуетилась мать.
— Мама, я не голоден.
— Как знаешь… — Антония снова уставилась в потолок.
Марко прошел в ванную комнату и принял душ. Затем, надев белый хлопковый джемпер и джинсы, он сложил в дорожную сумку самые необходимые вещи. Уже собравшись, с сумкой в руках Марко заглянул к матери.
— До свидания, мама.
— Счастливо, сынок, возможно, я тоже прилечу в Италию. Я не помешаю вам?
— Ты не можешь помешать, я всегда рад видеть тебя.
— Ты найдешь эту женщину? — спросила она.
— Я сделаю все, что в моих силах.
— Это прогресс! — воскликнула мать, заглядывая Марко в глаза.
— Если учитывать, что я с ней не спал, то это больше, чем прогресс. Мила не похожа ни на одну из женщин, с которыми я встречался. Это и пугает меня, и притягивает.
— Езжай! — твердо сказала Антония. — И привези ее.
Марко поцеловал мать, развернулся и вышел из апартаментов.
«Что же происходит? Я сегодня самого дорогого мне человека разлучила с одной женщиной, теперь гоню к другой. Надеюсь, что мною руководит рука Господа и я действую правильно, — подумала Антония, — а как говорят у русских: «Кто не рискует, тот не пьет шампанского». Поэтому пусть летит, рискует, и он получит свой приз! Мне явился мой муж, его отец, а это — хороший знак. Мой «заколдованный принц» будет наконец-то счастлив… Есть же у меня материнское чутье», — успокаивала сама себя Антония.
