Наталья Александрова - Гарем без проблем
– Эй, женщина! – Леня снова постучал в стекло. – Что же мы будем делать?
Консьержка с сожалением оторвалась от матча и протянула:
– Мужчина, не мешайте работать! Я вам ясно сказала: нет Левако, так что приезжайте завтра или в другой день!
– Нельзя в другой день! – простонал Маркиз. – У нас же срочная доставка, если мы на несколько часов опоздаем – и то штраф, и с меня же его вычтут! А у меня и так зарплата маленькая!..
– Зарплата маленькая… – вздохнула консьержка о своем, о девичьем. – Но я-то чем могу помочь?
– Так, может, вы что-то видели? Что-то необычное, что-то подозрительное? Может, кто-то приезжал к нему? Или, может, наоборот, он сам уехал куда-то с чемоданами… или вообще… может, «Скорая помощь» к нему приезжала? Если он, к примеру, в больницу попал, – тогда мы не виноваты и штраф не возьмут… – И Леня жалостно вздохнул, надеясь вызвать у консьержки сочувствие.
– Насчет «Скорой» врать не буду, не видела, – консьержка подперла подбородок кулаком, – а насчет необычного и подозрительного… вот тюк сегодня ночью выносили… очень даже подозрительный!
– Тюк? – удивленно переспросил Маркиз. – Какой тюк?
– Большой такой тюк, – женщина пригнулась к самому окну и понизила голос, – длинный такой, толстый и очень тяжелый. Они вдвоем его еле тащили.
– Они? Кто они?
– Говорю же – незнакомые какие-то. Двое этот тюк несли, а третий впереди шел, двери открывал и все такое…
– А как они внутрь вошли? – поинтересовался Леня.
– Не знаю. – Глаза консьержки забегали. – Откуда я знаю, как прошли? Исхитрились как-нибудь… народ сейчас такой – где угодно проскользнет! Уж не мимо меня, мимо меня муха не пролетит…
– Да-да… – Маркиз выразительно покосился на телевизор. – Муха, конечно, не пролетит, а вот другое какое-нибудь животное…
– Это вы на какое животное намекаете? – окрысилась тетка. – Никаких таких животных я в дом не пропущу! У меня так не заведено! И нечего тут всякие намеки разводить! Если я с вами разговариваю, так только от своей любезности!
– Не сомневаюсь. А почему вы решили, что этот тюк как-то связан с господином Левако?..
– А потому решила… – консьержка снова понизила голос, – потому решила, что лифт с его этажа ехал. Я случайно внимание обратила… – И она глазами показала на двери лифта.
Эти двери были видны из окна ее каморки, и над ними имелось табло, на котором в данный момент горела цифра семь – значит, лифт сейчас находился на седьмом этаже.
– Вот, сейчас семерка горит, а тогда была четверка. Перед тем, как они с тем тюком приехали.
– Вы так точно запомнили? – усомнился Маркиз. – У вас, наверное, удивительная память!
– Да уж точно! Я и вообще на память не жалуюсь, а тут такое дело… как раз матч закончился, «Метеор» с «Кометой» сыграли, и счет был аккурат четыре-ноль. А над лифтом тоже четверка горела, вот я и запомнила…
Леня вышел из подъезда в самом скверном настроении.
История с таинственным тюком очень ему не нравилась. Особенно в совокупности с беспорядком в квартире Левако и со следами крови на его полотенце.
Все это вместе складывалось в крайне неприятную картину: трое неизвестных проникли в квартиру адвоката, убили самого Левако, устроили в его жилище обыск. Нашли они то, что искали, или не нашли – неизвестно, но только тело несчастного адвоката упаковали и вынесли из дома, чтобы избавиться от него в каком-нибудь укромном месте…
Возможно, все было не совсем так, в каких-то деталях Леня ошибался, но в целом история получалась очень правдоподобная.
И что во всем этом особенно беспокоило Маркиза – это то, что с несчастным адвокатом расправились именно в тот момент, когда у самого Лени случился прокол с маркой «Розовый Реюньон» и он начал искать заказчика.
Не в этом ли причина, по которой неизвестные злодеи расправились с Левако? Не пострадал ли старый адвокат из-за того, что был единственной реальной ниточкой, которая могла привести Маркиза к этому подозрительному заказчику?
Все же что это за марка, вокруг которой происходят такие подозрительные события? Мало ли на свете ценных предметов: картин, драгоценностей и других коллекционных диковин? Многие из них стоят очень дорого, но обычно эти вещи передают по наследству или продают на крупных респектабельных аукционах, и очень редко из-за них заваривается такая каша, как из-за этого «Розового Реюньона»…
И Маркиз решил побольше узнать про эту марку: сколько таких марок на свете, какова ее действительная цена, и стоит ли она того, чтобы рисковать своей деловой репутацией, а может быть, и жизнью…
Если Маркизу требовалось что-то узнать про ценные бумаги или финансы, про крупных бизнесменов или чиновников, он обращался к своему старинному знакомому Рудику Штейнману. Если его интересовали драгоценные камни, ювелирные украшения – к пожилому, уважаемому ювелиру Ивану Францевичу Миллеру. Специалистов по маркам среди его знакомых не было, но Леня здраво рассудил, что ювелир Миллер по роду своей работы наверняка должен знать кое-кого из серьезных филателистов. Поэтому он позвонил Ивану Францевичу и спросил, нет ли у него знакомого, который хорошо разбирается в марках и при этом не болтает лишнего.
Иван Францевич был человек серьезный, спокойный и немногословный. Может быть, его и удивил неожиданный Ленин интерес к филателии, но он никак это удивление не проявил – ни неуместными вопросами, ни подозрительной интонацией. Он просто порылся в своей записной книжке и продиктовал Лене телефон нужного человека.
Этого человека звали странно – Минуточка. Встречу Лене он тоже назначил в весьма странном месте – в чайном магазине на улице Рубинштейна.
Леня подъехал к магазину точно в назначенное время, вошел внутрь.
Колокольчик на входной двери негромко звякнул, и Леня невольно застыл на месте от обрушившихся на него ароматов.
В небольшом помещении пахло цветами и фруктами, ванилью и корицей, мятой и имбирем. Здесь смешались запахи июльского утра и рождественской ночи, запахи дальних стран и давно забытых детских воспоминаний.
Полки по стенам были заставлены бесчисленными банками с притертыми крышками, в которых хранились самые изысканные сорта чая из разных уголков земли. Здесь были китайские и японские сорта, индийские и цейлонские. Черный чай и зеленый, желтый и красный. Ройбуш из Южной Африки и парагвайский мате, травяные сборы и фруктовые смеси…
– Чем я могу вам помочь? – спросила стоявшая за прилавком симпатичная девушка в белоснежной кружевной наколке.
– Я хочу попробовать чай «Радость императора», – произнес Маркиз условную фразу, которую Минуточка сообщил ему по телефону.
– Пожалуйста, вас ждут! – И девушка показала Лене на расположенную в глубине магазина дверь.
За этой дверью находилась небольшая комната для дегустации чая. Комната эта была разгорожена пополам завесой из бисерных нитей. В обеих ее половинах было по одному столику. Маркиз прошел за бисерную завесу и увидел тщедушного человечка с редкими, прилизанными волосами, который потягивал бледно-золотистый чай из темно-синей чашки тонкого фарфора.
– Я вам звонил, – проговорил Леня, приближаясь. – Я Леонид… от Ивана Францевича…
– Минуточку… – проговорил тщедушный человечек, сделал маленький глоток, прикрыл глаза от удовольствия и поставил чашку на стол. – Присаживайтесь… будете чай?
– Ну, раз уж здесь такой огромный выбор… – Леня сел рядом с новым знакомым. – А какой вы мне посоветуете? «Радость императора»? «Полет дракона»?
– Ну, это скорее для знатока, вы его не оцените… а вам на первый раз посоветую «Лунный жемчуг»… минуточку… – Он щелкнул пальцами, и из-за занавеси появилась девушка в синем китайском платье со стоячим воротничком.
– Для молодого человека – «Лунный жемчуг», – распорядился человечек, – а для меня – еще одну порцию «Царя обезьян».
Девушка безмолвно удалилась.
– Иван Францевич сказал мне, – начал Маркиз, – что вы очень хорошо разбираетесь в марках…
– Минуточку! – оборвал его собеседник. – Сначала вы выпьете чашку чая, а потом уж перейдем к делу!
– А нельзя наоборот?
– Нет. Чай приведет вас в подходящее душевное состояние, а то сейчас вы слишком взбудоражены. Марки требуют спокойного, уравновешенного отношения…
Леня не стал спорить.
Через пару минут официантка вернулась, поставив перед ним синюю чашку и расписной фарфоровый чайник. Леня потянулся к чайнику, но новый знакомый остановил его:
– Минуточку!
Он приподнял крышку чайника, вдохнул ароматный пар, перемешал чай ложечкой и только после этого налил в Ленину чашку. Маркиз отпил маленький глоток и, чтобы доставить удовольствие собеседнику, изобразил на своем лице восхищение. В действительности ничего особенного в этом напитке он не нашел.
Правда, один несомненный плюс в нем был: допив первую чашку, Леня почувствовал, как успокаивается, а все беспокойство испаряется, поднимаясь к потолку вместе с душистым паром.
