Наталья Александрова - Маркиз-потрошитель
– Мы едем к доктору Крылову, – сообщил Маркиз в машине, – это не психоаналитик, не гипнотизер, это обычный психиатр.
– То есть ты уже считаешь, что я больна психически? – угрожающе спросила Лола. – Сам такой!
– Нет, я так не считаю, – ответил Леня, не отводя глаз от дороги, – но доктора Крылова мне рекомендовали как отличного специалиста.
– И это говоришь ты? – вскипела Лола. – О ком? О психиатре! Я тебя просто не узнаю! Да советская психиатрия во всем мире стала притчей во языцех! Советских психиатров даже исключили из какой-то там международной ассоциации, потому что они по приказу начальства запихивали в больницы совершенно здоровых людей, диссидентов! Я сама про это читала!
– Оставим в покое диссидентов, это было давно, – мирно сказал Леня, – доктор Крылов достаточно молодой человек, в районе сорока. Он никак не мог сильно запачкать свои руки… если уж тебе угодно об этом думать. Кроме диссидентов и инакомыслящих, существуют еще больные люди с настоящими отклонениями психики, и вот им-то доктор Крылов здорово помогает.
– Спасибо! Вот к кому ты меня причисляешь! – Лола надулась, но все же не стала активно капризничать.
Доктор Крылов оказался симпатичным толстячком, чуть лысоватым, с внимательными карими глазами. Он очень приветливо улыбнулся Лоле, расспросил, кто его рекомендовал, и пригласил садиться.
Принимал пациентов доктор в собственном кабинете, но ничего необычного там не было. Кабинет как кабинет – письменный стол со стеклом, полки с папками и карточками, сам доктор в отлично выглаженном белом халате, все как полагается. Отличала кабинет только поразительная чистота, шкафы и другая мебель были новые. Да еще компьютер дорогой у окна на специальном столике. На столе под стеклом Лола заметила большую цветную фотографию кота – пушистого бирманца. Лола представила, как вечерами доктор сидит в кресле, а на коленях у него мурлычет этот самый котик, и поглядела на доктора Крылова более приветливо.
– Итак! – Доктор внимательно поглядел на Лолу.
Не было никакого пронизывающего взгляда, от которого бросает в дрожь, его глаза не смотрели в Лолину душу. Просто человек настроился на беседу и приглядывался к собеседнику, стараясь понять, на что тот способен.
– Понимаете, доктор, нам нужно вспомнить… – Маркиз не выдержал и вмешался:
– Ей нужно вспомнить все события одного дня.
– Хм… видите ли, для того чтобы напомнить человеку какое-то событие, существует множество способов, – заговорил доктор. – Самый простой и быстрый – это непосредственное обращение к подсознанию. То есть я погружаю вас в гипнотический транс, и вы немедленно рассказываете, где были и что делали в интересующее вас время. Потому что ваше подсознание все помнит, даже то, что вы вроде как забыли. Нужно только вынести эту информацию на поверхность, достать ее, как вещь из сундука. Но, как я понимаю, вы относитесь к гипнозу резко отрицательно.
– Дело в том, – недовольным голосом начала Лола, – дело в том, что я… что меня уже пытались…
– И вы активно этому сопротивлялись, – с улыбкой прервал ее доктор Крылов, – потому что вы боитесь, что кто-то посторонний будет шарить у вас в подсознании равнодушными или даже враждебными руками. И еще вы ужасно боитесь, что, когда будете в гипнотическом трансе и потеряете контроль над собой, жестокий и недобросовестный врач заставит вас делать что-то, о чем вы будете потом глубоко сожалеть. То есть внушит вам, к примеру, что вот этот стул – объект вашего желания, и будет смотреть, как вы, обливаясь слезами, станете обнимать и целовать стул.
– Что-то вроде этого, – призналась Лола, – никогда не понимала, как нормальный человек может решиться стать объектом публичного опыта гипноза. Потом ведь ужасно стыдно!
– Лечебный гипноз и публичные опыты – это две большие разницы, как говорят в Одессе, – рассмеялся доктор Крылов, – но если вы не хотите, заставлять вас никто не станет. Я могу предложить, к примеру…
– Только, ради бога, не давайте никаких установок! – всерьез испугалась Лола.
– Ну хорошо, хорошо, – доктор по-прежнему оставался спокойным, – тогда я предложу вам совсем безобидный метод ассоциаций. Метод этот удобен тем, что вы все время находитесь в полном сознании и можете контролировать себя. Но для того, чтобы достигнуть успеха, я должен знать, что же, собственно, нам нужно выяснить. Итак…
– Итак, три дня назад, – вмешался Маркиз, – она находилась в гипермаркете «Аквариум», ее преследовал некий злоумышленник, и в руке у нее была одна маленькая штучка, размером с пуговицу. И вот, когда злоумышленник уже почти настиг ее, или она думала, что настиг, она не нашла ничего лучше, как засунуть эту самую пуговицу или вещь, очень на нее похожую, в заднюю лапу игрушечного медведя.
Если доктор Крылов и удивился, то ничем этого не показал, он только сделал знак бровями, чтобы Маркиз продолжал.
– Всего этих медведей было десять, все в клетчатых штанах, но все разные – красные штанишки в белую клетку, красные в синюю клетку, зеленые в коричневую и желтые в зеленую. И вот ей нужно вспомнить, в какую клеточку были штаны у того медведя. Вы меня понимаете?
Доктор перевел изумленный взгляд на Лолу, она молча кивнула.
– Ну что ж, – начал доктор, – применим метод свободных ассоциаций. Это очень просто: я называю какое-нибудь слово, а вы в ответ говорите самое первое, что придет вам в голову. Не стесняйтесь, вываливайте все, что придет вам на ум, только не медлите, отвечайте сразу же. Для начала немножко порепетируем. Какие понятия приходят вам на ум при слове «море»?
– Купальник, – тотчас ответила Лола, – бикини, парео, шезлонг, крем для загара. Еще «дайкири».
– Так-так. Ну что ж, приступим. Только, пожалуйста, ничему не удивляйтесь. Итак, «магазин».
– Пассаж, – моментально отреагировала Лола, – Гостиный Двор, Дом Мертенса, бутик «Ванити», «Урбаномания», «Дикая Орхидея»…
– Хм… тогда «Аквариум».
– Золотые рыбки, – немедленно ответила Лола, – гупии, вуалехвостки, сомики, пираньи и еще рыба фугу!
Маркиз в своем углу невольно поморщился. Но невозмутимый доктор и бровью не повел.
– «Гипермаркет», – кинул он Лоле.
– Тележки, корзинки, холодильники, дисконтная карта, ряды продуктов, очередь на кассе!
– Тогда «лес»! – Глаза доктора задорно блеснули, он явно находил удовольствие в такой игре.
– Сосны… – Лола чуть помедлила, – елки-палки, избушка на курьих ножках, темно, белый гриб…
– Шишка!
– Белка, упала, медведь…
– Игрушки!
– Куклы, – заявила Лола, – Барби, зебры и антилопы, саванна, волки, львы, орлы и куропатки…
– Стоп, снова вы не туда… Медведь!
– Пушистый, теплый, президент Рузвельт!
– Штаны!
– Джинсы, шорты, бермуды, комбинезон, галифе, брюки-клеш, стихи о советском паспорте!
– Господи, паспорт-то тут при чем? – не выдержал Маркиз.
– «Я достаю из широких штанин…» – с выражением процитировала Лола.
– Простите великодушно, – сказал доктор, – но если вы будете мешать, я попрошу вас покинуть кабинет.
С необъяснимым злорадством наблюдала Лола, как Леня сначала покраснел, потом заткнулся.
– Продолжим! – сказал доктор. – «Клетка»!
– Зоопарк, бенгальский тигр, площадка молодняка, тетрадки, Шотландия, чертополох, «Горец»!
– Отлично! Цветы!
– Орхидея, роза, – радостно затараторила Лола, – тюльпан, бегония, гвоздика, серп и молот!
– Серп и молот-то с какого перепуга? – не удержался Леня, но под суровым взглядом доктора тут же замолк.
– Ткань!
– Сукно, шинель, офицеры, Перекоп, Деникин, эмиграция, гроздья душистые, пароход, Антарктида…
«Господи! – растерянно думал Маркиз. – Что за каша в голове этой женщины, хотел бы я знать!»
– Пуговица!
– Штаны, задние лапы, флаги на башне, Макаренко, рабочий и колхозница, наш паровоз, адъютант его превосходительства…
– Стоп! Все ясно! – Доктор утер пот со лба. – Вы засунули пуговицу в того медведя, у которого штаны были в белую и красную клеточку!
– Откуда вы это узнали? – подскочил Леня.
– Я объясню, – кротко согласился доктор Крылов, – дело в том, что, когда я предложил вам выбрать ассоциацию на цветы, вы неосознанно выбрали все цветы только красного цвета. Гвоздика, потому что «красная гвоздика – спутница тревог», роза, потому что «красную розочку я тебе принес». Были такие старые песни, может быть, вы их не помните, но в вашем подсознании они засели… Бегония тоже красная.
– Конечно, не помню! – возмущенно проговорила Лола. – Когда пели эти песни, меня еще не было на свете!
– А серп и молот? – агрессивно спросил Леня.
– Естественно, потому что серп и молот находятся на красном знамени! – гордо ответила Лола.
– Но почему на слово «ткань» ты отреагировала Деникиным и Антарктидой? – возопил Леня.
– Потому что они оба белые! – ответили хором Лола с доктором. – И еще эмиграция, потому что «белой акации гроздья душистые вновь ароматом полны»!
