Михаил Серегин - Мент из Африки
– Так ведь чемпионат еще неизвестно когда начнется?
– Во-во, и мы про то же. А организаторы говорят, мол, в любой момент кубок могут найти, и конкурс начнется. Менты работают, – парень изобразил сомнение.
– Менты? – Федя поморщился. Не особенно приятно было столкнуться с подобным отношением.
– Да, – Роман неверно истолковал его мимику. – Я тоже думаю, что ни фига они не ищут. Кому охота возиться в такую жару?
– Федя, – их разговор был прерван появлением Антонины Дмитриевны.
– Кто это?
– Бабушка, – ответил курсант.
– Родная? – изумился Роман.
– Самая что ни на есть, – ответила бабушка близнецов, подойдя поближе. – Что, не похожа?
– Пожалуй, что-то есть, – парень не выдержал ее пристального взгляда.
Федя мучительно напрягся. Как же ему ее называть? «Антонина Дмитриевна» – для любящего внука не подходит. «Бабушка» – так он обращался к старушкам у подъезда. Наконец курсант вспомнил, как ее называли близнецы Утконесовы.
– Ба, это Роман. Он тоже участник конкурса, – сказал он.
– Очень приятно, – ответила она, едва заметно кивнув Феде. «Так держать», – понял он и порадовался.
– Ну, как там?
– О, все в полном порядке. Виталий Андреевич вошел в наше положение и согласился помочь. Тем более что один из участников, говорят, недавно выбыл.
– Да, я слышал. Его сбила машина, – кивнул Федя.
– Это ужасно! Но надеюсь, с ним все в порядке?
– Он в больнице и, говорят, неплохо себя чувствует, – встрял Роман.
– Ну и отлично. А теперь идем, тебе нужно получить расписание занятий, – она схватила Федю за рукав и потащила прочь.
– Занятий? – Федя попытался было выдернуть руку, но не смог. Пришлось смириться с ролью малолетнего ребенка, которого заботливая бабуся тащит в садик.
– Ну да, обычные занятия. Физподготовка, дефиле...
– Дефиле? – с ужасом переспросил Федя. – Кажется, это про манекенщиц.
– Какая разница? – беззаботно отмахнулась Антонина Дмитриевна.
* * *– Ну что, куда пойдем?
– Может, по алфавиту? – предложил Леха.
Веня заглянул в список. Хулиган с фамилией на букву «А» жил на противоположном конце деревни.
– Нет, давайте лучше по принципу близости к нам. Вон в тот дом.
Они постучались в калитку, но никто не ответил.
– Эй, ты забыл? В деревне не стучат, – напомнил Леха, отстранил Веню и вошел во двор.
– А теперь сразу в дом?
– Ага. Нас уже ждут.
– Они что, все поголовно видят сквозь стены?
– Может быть. Но вообще-то, для этого есть окна, – Леха указал Диролу на окно, выходящее во двор. Занавеска там колыхнулась. Думаю, что не ошибусь, если скажу, что за ним находится кухня.
Леха, конечно, не ошибся. Курсанты вошли внутрь, прошли сени и вышли в небольшую кухоньку. Из-за занавески показалась женщина средних лет. Она, казалось бы, только что оторвалась от работы.
– И кто же это к нам пришел? – спросила она.
– Мы курсанты Школы милиции, – за всех ответил Кулапудов.
– Здравствуйте, товарищи курсанты, – вежливо сказала хозяйка. – Чайку?
– Спасибо, не стоит, – ответил Веня.
– Да вы присаживайтесь.
– Мы к вам по делу, – сообщил Дирол.
– Да знаю уж, слышала. Могу вам сказать, что ночью из дома не выходила и шляпу у пугала не воровала.
– Мы знаем, – авторитетно заявил Веня, чем сразу ошарашил хозяйку.
– Откуда же вы знаете? – удивилась она.
– Работа у нас такая: все знать, – грозно ответил Кулапудов. – А вот вы лучше скажите, никто из домочадцев ваших на улицу ночью не выходил?
Женщина нервно глянула на занавеску, скрывающую вход в соседнюю комнату, и коротко бросила:
– Нет.
– Уверены?
– Конечно.
– Ну хорошо. Тогда вы не будете возражать, если мы осмотрим комнаты?
– Комнаты? А зачем?
– На предмет улик, – отрезал Веня.
– Ну хорошо, – столкнувшись с таким грозным тоном, женщина сразу сдалась. – Проходите.
Курсанты быстро осмотрели комнату, особое внимание уделяя обуви. Они измеряли длину подошв, срисовывали узоры, обводили форму стопы и при этом не забывали осматривать все остальное. Парень, лежащий на диване в наушниках, взирал на все это с безмятежностью ангелочка.
Наконец, попрощавшись с немного напуганной, но обрадованной хозяйкой, курсанты вышли на улицу.
– Ну что? – спросил Веня.
– Видели часы на стене? – спросил Дирол.
– Ага, – кивнул Леха.
– Эх, жалко нам Добродушевич фотографии не дал, только список, – вздохнул Санек. – Сдается мне, эти часики из того магазинчика.
– Зато у нас есть подробное описание кубка.
– Чувствую, мы напали на нужный след, – кивнул Веня. – Остается только найти кубок. Уж его-то мы точно сможем узнать.
Он глянул в список.
– Немного пройти по улице, и у нас будет следующий клиент, – сказал Веня, но Леха вдруг его перебил:
– Тсс, слушайте.
Из дома донеслись громкие вопли.
– Ах ты дармоед! – кричала женщина, только что предлагавшая им чай. – Вот заберут тебя, будешь знать! Где ночью шлялся?!
Сынок, видимо, что-то ей ответил, так как после паузы крик продолжался с утроенной силой.
– Ах, неважно? Не был на огороде? Вот милиционеры-то все про тебя выяснят! Недаром они с обуви мерки снимали! Скажи спасибо, я твои ботинки успела припрятать, в которых ты ночью мотался!
– Оп-па, – усмехнулся Дирол. – Может, нам вернуться?
– Не стоит, я думаю, – остановил его Веня. – Мы-то знаем, кто перевесил шляпу.
– Ладно, пошли дальше.
– Знаете, что я думаю? Давайте помедленнее, – предложил Леха.
– Зачем?
– Ну, чтобы вести по деревне разнеслись. Тогда нас беспрекословно везде пускать будут. Может, еще кто обувь припрячет, меньше работы будет.
Дирол улыбнулся:
– Ты что думаешь, они всей деревней ночью гулянки устраивают?
– Почему бы и нет?
Курсанты остановились у колонки и постарались не обратить внимания на то, что женщина, у которой они гостили, пробежала мимо.
– А что, уж не направляется ли она к тому самому дому, куда и мы стремимся? – спросил Веня у Дирола.
– Твоя прозорливость меня умиляет, – ответил Санек. – Конечно же, она уже растворилась в проеме калитки этого благословенного дома.
Слухи в Копылке, как и в любой другой деревне, распространялись с необыкновенной скоростью. В каждом доме курсантов теперь встречали ласково, обувь ненавязчиво ставили поближе к порогу. Но курсанты, отговариваясь исполнительностью, тем не менее осматривали остальные комнаты.
Они уже проверили домов десять, когда удача наконец упала им в руки. Дирол изучал все яблоневые и вишневые деревья, мимо которых они проходили, запоминал, где плоды поспелее, старался представить, как это дерево легче найти в потемках. И вдруг взгляд его зацепился за одно из окон. На подоконнике стояла красивейшая ваза с полевыми цветами.
– Веня, а Веня, – Дирол подтолкнул товарища.
– Чего тебе?
– Вон туда посмотри, – Санек указал на подоконник.
Кулапудов несколько секунд разглядывал окно, а потом лихорадочно полез в карман.
– Сейчас будем сравнивать.
Он извлек на свет помятую бумажку, оказавшуюся на поверку описанием пропавшего кубка. Курсанты подошли поближе и стали сверять приметы.
– Ободок красный? – зачитал Веня.
– Красный, – подтвердил Дирол.
– Нарисован голубь?
– Нарисован, – внимательно вглядевшись, констатировал Леха.
Все приметы совпадали, кроме одной, которую проверить было невозможно.
– У одного голубя нет глаза.
– Как это так?
– Камушек выпал, – объяснил Веня.
– Тут не видно, – с сожалением сказал Леха. – Тут только две птички.
– А должно быть три. Значит, идем в гости к хозяину.
В этом доме их не ждали. Все уже поняли, по какому принципу курсанты обходят жителей, а потому сюда слухи пока не дошли.
– Вы к кому? – удивился дед, лежащий на печи.
– А кто здесь хозяин?
– Ну я хозяин.
– Тогда к вам, – сказал Веня. – Вы не спуститесь?
– Еще чего, – дед демонстративно зевнул. – Вам надо, вы и лезьте. А не хотите, можете так разговаривать.
– Цветы, которые у вас на окне стоят, ваши?
– Не мои, – сразу пошел в отказ дед.
– Что значит не ваши? Тогда почему они у вас стоят?
– Да это бабка моя насобирала в лесу, когда за грибами ходила. К ней и вопросы.
– Во дед, ловко стрелы переводит, – шепнул Дирол Вене.
– Ничего, далеко не переведет, – также тихо ответил ему Веня, а потом спросил громко: – А ваза, в которой цветы стоят, ваша?
– Ваза моя, – сразу сознался дед.
– И давно она у вас?
– Давно. От предков осталась, – запальчиво ответил хозяин.
– Можно ее посмотреть.
Дед промолчал. Запретить он не имел права. Но, с другой стороны, просто так пустить курсантов в комнату тоже не мог. За этим обязательно надо бы присмотреть. А спускаться с печи так не хотелось!
– А вы не подождете, пока старуха моя вернется?
