Карина Тихонова - Ночь большой луны
― Амина, давайте побыстрее закончим этот разговор, ― сказала она. ― Что вы хотите?
Амина обвела взглядом остановку.
― Здесь не очень удобно разговаривать. Давайте пересядем в машину.
И она махнула рукой в сторону красивого сверкающего автомобиля с иностранным значком на капоте.
Конечно. Невеста такого человека, как президент строительной компании, должна выглядеть соответственно своему рангу.
― Я не задержу вас надолго, ― сказала Амина. В ее голосе послышались умоляющие нотки. ― Это очень важно для меня.
Ника пожала плечами. Подняла с земли пакет и зашагала к автомобилю. Взгляд Амины сверлил ей затылок. Сейчас Ника всей кожей ощущала, что на ней старенькие потертые джинсы, что волосы разлетелись и разлохматились; к тому же, она сегодня не мыла голову, и волосы не сверкают, как у невесты Егора.
Еще она помнила, что за всеми сегодняшними неприятностями не успела накраситься. И вид у нее с этим пакетом в руках далеко не презентабельный.
Черт! Ну и денек!
«Впрочем, есть в нем своя положительная динамика, ― подумала Ника, усаживаясь в машину. ― По крайней мере, ты, девочка моя, избавишься от своих глупых иллюзий. Да с чего ты решила, что нравишься такому суперсамцу? У него вон какая невеста! Ты рядом с его женщиной все равно что тень отца Гамлета! Тебя попросту не видно!»
Ника припечатала себя в последний раз и захлопнула дверцу автомобиля.
― Слушаю вас, ― сказала она уже совсем холодно.
Какие дела могут быть у нее с невестой Егора? Чем она могла ей помешать?
Амина уселась рядом, на место водителя. Немного подумала и мягко начала:
― Простите меня за бесцеремонность. Я знаю, что не имею никакого права приставать к вам со своими проблемами.
Ника слегка смягчилась.
― Ничего страшного, ― сказала она. ― Если я могу вам чем-то помочь…
― Можете.
Амина повернулась к ней лицом. Ника увидела ее совсем близко и поразилась совершенству гладкой смуглой кожи, не прикрытой никакой косметикой.
― Понимаете, у нас с Егором сейчас сложный период…
Она остановилась. Ника молчала.
― Так бывает, ― продолжала Амина после минутной паузы. ― Все близкие люди иногда через это проходят. Временное непонимание, небольшие размолвки, взаимные обиды…
― Ну, в этом нет ничего страшного, ― сказала Ника. ― Помиритесь.
― Да, конечно, ― согласилась Амина. ― Меня не пугают наши временные разногласия. Меня пугает совсем другое. Видите ли, Егор ― человек горячий и увлекающийся. Он хочет уколоть меня, поэтому готов совершать поступки, о которых потом может пожалеть. И не только он.
Амина многозначительно посмотрела на Нику. Ника вспыхнула.
― Вы хотите сказать…
― Да.
Амина кивнула головой.
― Я считаю, что он не имеет никакого права морочить голову другой женщине. Я думаю, что это жестоко.
Ника молчала. На нее вдруг навалилась огромная душевная усталость.
― Я беспокоюсь за вас, ― продолжала Амина. ― Егор вовсе не плохой человек. Просто он не всегда контролирует свои поступки.
Ника посмотрела на собеседницу.
― Вы можете не волноваться, ― сказала она ровным безжизненным тоном. ― Егор за мной не ухаживает. У нас с ним исключительно деловые отношения.
Амина минуту подумала.
― А давно они у вас, эти деловые отношения?
Вопрос Нике не понравился.
― Вам лучше спросить у вашего жениха, ― ответила она сухо. ― Простите, Амина, если это все, то мне пора идти.
― Подождите!
Собеседница схватила ее за руку. Ника поразилась тому, как холодна чужая ладонь. Словно девушка, сидевшая рядом, была не совсем уже живая.
― Понимаете, Егор умный человек. Он может маскировать свои интересы под маской деловых, но рано или поздно…
― Амина, вы с Егором любите друг друга? ― спросила Ника напрямую, в лоб. Впрочем, она имела право на некоторую бесцеремонность. Не она начала этот разговор.
― Да! ― ответила собеседница, не раздумывая.
― Тогда я не понимаю, почему вы так беспокоитесь, ― отрезала Ника, которая при желании умела быть достаточно жесткой. Сказывался печальный опыт.
Амина поперхнулась.
― Я не беспоко… То есть, я не за себя…
― Вы беспокоитесь за меня, так? ― помогла ей Ника.
― Ну, да…
― Спасибо, ― поблагодарила Ника очень сухо. ― Но я, как вы заметили, взрослый человек. Ваши отношения с Егором меня не интересуют…
(«Врешь!» ― уличила совесть).
― …и не касаются, ― договорила Ника, чуть покраснев. ― Все, что вы хотите знать, выясняйте у Егора. Могу сказать только одно: у меня нет видов на вашего жениха. Всего доброго.
― Я могу надеяться, что вы не будете с ним встречаться? ― спросила Амина очень поспешно.
Ника замерла на месте и обдумала этот вопрос.
― Нет, ― ответила она наконец. ― То есть, если Егор решит, что больше нам общаться не стоит, я, разумеется, соглашусь. Но сама инициативу проявлять не стану.
― Значит, он вам нравится?
Узкие глаза сощурились до такой степени, что превратились в две маленькие прорези на смуглом лице. Зрелище было не из приятных, но Ника не отвела взгляд.
― Я ― историк, ― сказала она спокойно. ― У меня в этом деле есть свой профессиональный интерес.
― И ничего больше?
― Я уже сказала, ― терпеливо повторила Ника. ― Никаких видов на вашего жениха я не имею.
Секунду в машине стояла тишина. Потом Амина подняла руки и закрыла лицо. Ее плечи мелко затряслись.
Ника опешила.
― Вы с ума сошли! ― сказала она растерянно. ― Было бы из-за чего плакать! Говорю вам, ничего между нами нет!
Но плечи собеседницы тряслись все сильней.
― Если бы вы знали, ― пробормотала Амина сквозь тихие всхлипывания. ― Если бы вы только знали…
Она оторвала руки от заплаканного лица. Достала из сумки платочек и небрежно вытерла глаза. Любая другая женщина выглядела бы в этом случае уродливым монстром, перепачканным тушью. Но на безукоризненной коже Амины не осталось ни одной грязной полосы.
― Вы просто ничего не знаете, прошептала она, складывая платок. ― И Егор тоже… Я ему даже сказать не могу…
Она еще раз тихонько всхлипнула.
― Я беременна.
Новость упала на Нику, как фонарный столб. Она поставила пакет с фруктами на пол и на секунду взялась за щеки. Но тут же опустила руки и посмотрела Амине прямо в глаза.
― Тогда вам тем более не стоит волноваться, ― сказала она спокойно. ― Теперь он уж точно вас не бросит.
― Прошу вас!
Амина запнулась и закрыла глаза ладонью.
Ника несколько минут смотрела в лобовое стекло, отмытое до блеска.
― Хорошо, ― сказала она с усилием. ― Я скажу вашему… жениху, чтобы он нашел другого исторического консультанта.
― Правда?!
Амина снова схватила ее за руку. Ника осторожно освободилась. Ей были неприятны эти холодные прикосновения.
― Правда.
― Я вам так благодарна!
― Не стоит, ― вежливо ответила Ника.
Вылезла из машины и пошла к автобусной остановке, стараясь шагать очень прямо. Автопилот довел ее до нужного места, запихнул в подошедший автобус и напомнил, когда нужно выходить.
Всю дорогу Ника не могла заставить себя подумать о том, что произошло. И только добравшись до дома, дала волю гневу.
Отшвырнула ненавистный пакет в угол прихожей, упала на банкетку и стиснула руками голову.
― Что с тобой?
Ника подняла голову. Игнатий стоял рядом с ней. На поясе завязан бантиком смешной цветастый передник, в руках какая-то миска.
― Ничего, ― ответила Ника. ― Все в порядке.
Игнатий присел на корточки, поставил миску на пол и взял Нику за руку. Его прикосновение, в отличие от прикосновений Амины, были теплыми и добрыми. Нике немедленно захотелось расплакаться, как в детстве. Захотелось уткнуться носом в майку деда, пахнувшую знакомым запахом сигарет и хорошей туалетной воды. Захотелось, чтобы он погладил ее по голове, утешил, пообещал, что все образуется…
Но Ника задавила это желание на корню.
Во-первых, она уже не маленькая.
А во-вторых, Игнатию нельзя волноваться. У него давление скачет.
Поэтому Ника высвободила руку и сказала деловым тоном:
― Не студенты, а наказание божье… Из пяти человек только одна тройка! Ты представляешь?
Игнатий безмолвствовал, разглядывая внучку. Кого она хочет обмануть? Разве у нее получалось хоть раз обмануть деда?
― Устала, как собака, ― продолжала Ника тем же фальшиво-бодрым тоном. ― Пойду прилягу ненадолго.
Игнатий молча поднялся на ноги. Подхватил с пола миску и сказал, не глядя на нее:
― Звонил Егор. Просил напомнить тебе о завтрашнем дне. Сказал, ты поймешь, что это значит.
Ника встала с банкетки и ответила:
― Если он позвонит еще раз…
Она хотела сказать, что ее нет дома. Но передумала и поправилась:
― Скажи, что я сама ему перезвоню.
