Александра Авророва - Спящая красавица
Тамара покорно принялась листать меню в поисках телефонной книжки. Однако первое, на что она наткнулась, оказалось списком входящих звонков. Шестнадцать тридцать семь — незнакомый длинный номер, десять секунд. Шестнадцать тридцать восемь — тот же номер, три минуты. Ленка действительно врала! Федя не был последним собеседником Леонида.
— Ты что, заснула? Дай мне, я справлюсь быстрее.
Лена сноровисто защелкала кнопками, потом разочарованно произнесла:
— Не отвечает, гад. Давай его не пустим?
— А я думаю, наоборот, — неожиданно вмешался Дима. — Не знаю, верно ли, что преступника тянет на место преступления. Но в любом случае, раз Ларин подозрителен, неплохо внимательнее к нему приглядеться.
— Точно! — обрадовалась Лена. — Дима, ты у меня умница. Не зря Федьку сюда тянет. Вчера был, теперь сегодня. Наверняка он и есть убийца. Сейчас мы его прижучим. На ловца и зверь бежит.
Дима просиял от похвалы. Ленка тоже сияла, от недавней депрессии не осталось и следа. Тамара нашла для себя объяснение столь странным перепадам настроения. Разумеется, Лазаренко неправ в том, что Лена, получив в руки аппарат, сразу решила утаить его от следствия, поскольку знала, что там хранятся неприятные ей сведения. Знай она это, не расстроилась бы так сильно, обнаружив только что два загадочных звонка. Звонил кто-то ей дорогой и близкий, но имеющий мотив для убийства. Человек, в чью виновность она вполне могла поверить, хотя страшно не хотела этого. Так не хотела, что готова была подтасовать факты, лишь бы убедить себя, что виновен кто-то другой. Федя или Катюша — безразлично. В данный момент чаша весов склонилась к Ларину, и это Лену устраивало. Все, что угодно, лишь бы не… кто? У Тамары не было номера ни Димы, ни Никиты… и городской базы данных, как у Лазаренко, тоже. Оставалось теряться в догадках.
Вскоре появился Федор.
— Ах, девочки, как я вас понимаю, — вздохнул он, попытавшись выразить лицом приличествующую случаю скорбь. — Хочется уединиться и рыдать. Я так страдал на этих многолюдных поминках! Особенно тяжело, поскольку я всегда выделяюсь из общего ряда, и меня никогда не оставляют в покое. Нет, не потому, что я такой особенный, я самый обычный парень, которому повезло. Ведь талант — тоже везение, правда? Бог дает его не за особые заслуги, просто дарит. Некоторых это восхищает, другие завидуют, но все они ищут моего внимания, не давая побыть наедине с собой.
Как обычно в присутствии Ларина, Тамаре стало неловко. Воспринимать его излияния всерьез она не могла, однако уверенности, что это игра, у нее тоже не было. В любом случае, Леонид относился к Федору хорошо, значит, Тамаре следовало вести себя соответственно.
— Выпейте с нами, Федя.
— Не могу — я за рулем.
— Как дела с выставкой?
— Неплохо. Откроется послезавтра. А рекламу в газетах напечатали уже сегодня.
Тамара удивленно взглянула на собеседника. Столь немногословные ответы были не в его стиле, да и взгляд Федора показался непривычно суровым.
— Федя… — вопросительно произнесла она, не в силах сформулировать чего-то конкретного.
Этого хватило.
— Вы знаете Юлию Чернову? — мрачно осведомился Ларин. — Конечно, да. Она уверяет, Леонид не покончил с собой — его убили. Якобы ей сказали об этом вы, Тамара. И подтвердил тот мужчина… строительный босс, которого вы привезли на похороны. Это правда?
— Да. По крайней мере, так считает милиция.
— И кого они подозревают?
— Меня, Федя.
— Придурки, — выругался Ларин. — Идиоты! Зачем вам его убивать?
— Из ревности к Катюше.
Тамара говорила тихо и спокойно, будто не о себе. Федор вдруг сделал странный и немного трогательный жест — он протянул руку и осторожно провел вдоль Тамариного плеча, будто собирался погладить, но в последний момент не решился.
— Вы читали в детстве "Бемби"? — дрогнувшим голосом спросил он.
— Конечно, — изумленно кивнула Тамара.
— Помните, мать-олениха сказала: "Это филин убил мышь". "Мы тоже убьем мышь?" — огорчился Бемби. "Нет, мы никогда не убьем мышь. Мы, олени, никого не убиваем". В детстве на этом месте у меня всегда наворачивались слезы. Я сегодня сразу вспомнил этот эпизод, Тамара. Вы тоже из тех, кто не убивает. Никого.
У Тамары защемило сердце.
— Чушь какая-то, — раздраженно вмешалась Лена. Она и так слишком долго молчала. — Кончай придуряться. Бемби — это вроде олененок?
— Я ведь художник, Леночка, — скромно улыбнувшись, пояснил Ларин. — Я мыслю образами. Возможно, именно поэтому мои коллекции так ценятся в мире, ведь каждая несет в себе образ. Тамара с ее наивностью и грацией вызывает ассоциации с олененком.
Лена критически оглядела Тамару.
— Ничего общего! Ты зубы-то не заговаривай. Лучше скажи, когда ты видел Леньку в последний раз?
— Дня за два или за три до его смерти. Он был в депрессии, потому что Тамара с ним поссорилась. Теперь я понимаю, из-за чего.
— А тогда не понимал? — сурово продолжила Лена. У Тамары мелькнула мысль, что сыщик из той никудышный. Нельзя задавать вопросы прямо в лоб, надо действовать осторожнее. Преступник наверняка поймет ее намерения и без труда обманет. Впрочем, к Ларину это не относится. Он не убивал Леонида.
— Леонид был со мной не вполне откровенен, — вздохнул Федор. — Он сообщил, что снял обнаженную натуру, а Тамаре это не понравилось. Когда я попросил показать снимки… я ведь очень ценю его работы… он отказался, уверяя, что они еще не вполне готовы. Я не стал настаивать, зная, что бесполезно. Леонид был очень требователен к своему творчеству и никогда не спешил с показом работ.
Тамара машинально кивнула. Федор при всей своей внешней поверхностности хорошо разбирается в людях… по крайней мере, Леонида изучил хорошо. И все равно недостаточно — как и сама Тамара. Леонид отдал Галееву тайком сделанную фотографию спустя несколько часов после ее создания. Но вслух Тамара произнесла другое.
— Теперь вы видели эти снимки, Федя.
— Да. Они очень хороши. Особенно серией и в крупном формате — да вы сами увидите на выставке. В первый момент вы, конечно, могли обидеться. Наверное, каждой женщине обидно, если муж переспит с другой. Но это была измена чисто физиологического свойства. В конце концов, без нее не было бы этих снимков, Тамара. Вы простили его?
— Да.
— Черт возьми, да с чего вы взяли? — гневно фыркнула Лена. — Ленька что, сексуальный маньяк? По вашему, он не мог сфотографировать голую бабу, не трахнув ее?
— Он не мог т а к ее сфотографировать, — мягко пояснил Федор, и Тамара вновь машинально кивнула. Как ни странно, они чувствовали одинаково.
— Значит, в последний раз ты встречался с Ленькой за несколько дней до его смерти, — вернулась к теме Лена. — И с тех пор ты с ним не разговаривал?
— Почему? — округлил красивые глаза Ларин. — Конечно, разговаривал. По телефону. Могу даже точно ответить, когда. Меня спрашивал милиционер, ведущий это дело, и я посмотрел на своем сотовом. Это было в день убийства примерно в четыре часа дня. Минут за двадцать до этого я встретил вас, Тамарочка. Вы, наверное, помните, хоть и были в тот момент расстроены.
— Помню.
— Вы плакали, и я счел своим долгом рассказать об этом Леониду. Я не сразу дозвонился, его номер был все время занят. А когда дозвонился, Леонид обозвал меня свиньей за то, что я оставил вас одну в подобном состоянии, и не захотел со мною разговаривать. Его особенно возмутило, что я даже не заметил, в какую сторону вы ушли. Весь разговор с ним длился меньше минуты. Вы не представляете, девочки, как тяготит мое сердце, что последняя наша беседа оказалась столь недружественной! Если б я знал, я бы повел себя иначе, клянусь всем святым! Но прошлого не изменишь…
Федор картинно схватился за голову. Лена смотрела на него, насупившись, явно не понимая, что делать дальше. А он между тем воскликнул:
— Но после художника остается его творчество! Оно одно может нас утешить!
И резво бросился в мастерскую. Остальные за ним. Через несколько минут Лене наскучило молча пялится по сторонам.
— Пойдем еще выпьем, — велела она Тамаре. — Мы в этом нуждаемся.
В комнате она, понизив голос, спросила:
— Ты ему веришь?
— Он не убивал Леонида, — подумав, ответила Тамара не совсем на тот вопрос.
— Тогда чего приперся? Проверить, не скрыли ли мы от выставки лучшие снимки?
— Мне кажется, — задумчиво сообщил Дима, — он что-то ищет.
Тамара вскинула голову. Она забыла о присутствии молчаливого Ленкиного мужа, однако каждое из его редких высказываний производило сегодня впечатление разорвавшейся бомбы.
— Что ищет? — трагическим шепотом уточнила Лена.
— Не знаю. Я специально ушел за вами, чтобы он вел себя свободнее. А сам смотрю в зеркало… видите, отражается. Предположим, в мастерской он интересовался фотографиями, а что его привлекает в прихожей?
