Дарья Донцова - Агент 013
И все начинают хохотать. Громче всех надо мной потешается Алла Ласкина, которая тоже не способна выполнить это упражнение. Но Ласкина худенькая, у нее копна вьющихся волос, большие глаза и всякие симпатичные штучки в портфеле. Папа Ласкиной пилот Аэрофлота, он регулярно летает за границу и снабжает доченьку жвачками, шариковыми ручками, восхитительно пахнущими ластиками, переводными картинками. Все подлизываются к Аллочке, чтобы та поделилась своими сокровищами. У нее есть часы с прозрачным ремешком, внутри которого в тягучей жидкости плавают пластмассовые рыбки, а ее волосы стянуты заколками с изображением мишек. Мой жидкий хвостик придерживает аптекарская резинка, и особыми канцелярскими принадлежностями я похвастаться не могу. В классе есть еще Юра Буромский, он носит очки с толстенными стеклами и не может попасть ногой по мячу. Но его освободили от физкультуры, а еще Юрка жутко умный, весь класс списывает у него домашку. Я, к сожалению, еду на жалких тройках. Угадайте, кто в нашем классе девочка для битья? У вас еще остались сомнения?
Вечером с работы приходят усталые родители и выслушивают доклад бабушки: «Таня принесла «лебедя» по математике, испачкала форму, отказалась от супа, вместо того чтобы делать уроки, читала сказки».
Мама привычно орет на меня, папа отгораживается газетой, в конце концов разгневанная мать переключается на него. «Немедленно накажи ребенка!» «Сама разбирайся, – прячет голову в песок отец, – зачем вдвоем на девку визжать? Еще глупее станет!»
И начинается! Мать набрасывается на отца, в его адрес летят обвинения во всех грехах. Он не остается в долгу и отвечает соответствующим образом. В переводе на литературный язык его панегирик выглядит так: «Дочь шлюхи, отправляйся в путешествие по разным частям человеческого тела, закрой свой рот, ты, как и твоя мать, тоже падшая баба, безобразная и болтливая. Как я был глуп, когда спьяну предложил тебе, дочери блудницы, руку и сердце». Бабушка бросается на зятя, хорошо хоть они только бранятся, рук не распускают, сковородки, ножи и скалки не применяют. Ну разве что мама грохнет на пол пару тарелок.
Пока бушует скандал, я забиваюсь между шкафом и стеной. Больше всего мне хочется умереть. Из-за меня сейчас идет бой, если мама с папой разведутся, причина будет во мне. Бабушку может скрутить сердечный приступ, и опять я виновата! Завтра надо идти в школу, где меня будут дразнить. Меня не любят дети, я не вызываю добрых чувств у учителей и довожу до бешенства родителей. Я очень труслива и не могу сказать бабушке, что ненавижу фасолевый суп!
Хотела бы я вернуться в детство? Жить в родительской квартире? Да никогда!
– Понимаешь, да? – повторила Куклина. – Короче, мы ударили по рукам, и я обязалась перебраться на новую жилплощадь.
– Вы никогда не были замужем? – проявила я любопытство.
– Нет, – ответила Куклина, – да какая разница? Что за интерес?
– Извините, – смутилась я, – просто вырвалось.
Тамара Владимировна поджала губы.
– Я вызвала тебя сюда, чтобы сказать: все уладилось, мерси за помощь, она мне больше не нужна.
– Ваш замечательный олигарх имеет имя? – спросила я.
Куклина поморщилась.
– Секрета нет. Его зовут Игорь.
– А фамилия? – не успокоилась я.
– Венев, – после небольшой паузы сообщила Куклина, – Игорь Григорьевич Венев. Но приобретать квартиру будет Юлия, Игорь спонсор девушки. Ну, все, я плохо себя чувствую, больше сил на разговоры нет. Устала.
Прежде чем я пришла в себя, Куклина буквально вытолкала меня за порог. Спускаясь по ступенькам, я переваривала информацию. Выйдя из подъезда, я увидела маленькую булочную, зашла в нее и замерла у стойки с выпечкой. В голове гудело, виски ломило.
– Вам нравится наша кондитерская? – спросил знакомый голос.
Я встряхнулась, вернулась в реальность и увидела Мотю.
– Уютный магазинчик, цены умеренные, и кафетерий открыт, – заскрипела соседка Куклиной, – вы эклер попробуйте. Он с заварным кремом.
– Что-то не хочется, – выдавила я из себя. – Матрена Филипповна, вы слышали новость?
– Тамара согласилась на переезд, – улыбнулась бабушка, – вчера мне объявила. Уж не знаю, какому богу молиться! Образумилась Томка! И как это ей не страшно было там жить! Ну и психика! Нерушимая! Я каждый вечер…
Бурмакина внезапно захлопнула рот, было похоже, что она почему-то ощутила себя неуютно, и, чтобы перевести разговор на другую тему, принялась рассуждать о достоинствах ассортимента булочной:
– «Птичье молоко» здесь лучшее в Москве. Определенно! «Картошка» с коньяком! Какой аромат! Бисквитно-ореховый торт свежайший!
– Почему Куклиной должно быть страшно в ее квартире? – глядя прямо в глаза Моти, спросила я.
– Одной всегда неуютно, – выкрутилась Бурмакина, – вечером мебель скрипит, сквозняк шуршит. Возьму хлебушка и домой, ужинать пора.
Забыв купить батон, Матрена стремительно покинула булочную. Я посидела пару минут и пошла к машине. Что-то тут не так, но что? Пока на этот вопрос у меня ответа нет.
Глава 19
На нашей кухне восхитительно пахло свежей выпечкой, на столе лежала записка: «Пошла в могозин, вирнусь скоро. Без меня не еште ужин, принису смитану. Лапуля». Интересно, какая отметка по русскому языку была у Барби в школе? Может, она никогда ее не посещала?
Я огляделась по сторонам и поняла, что нахожусь дома одна, сейчас спокойно приму душ и пошляюсь в халате. Я реально оцениваю достоинства своей фигуры, поэтому стараюсь не разгуливать в пеньюаре в присутствии даже близких друзей. Бюст большого размера вполне прилично смотрится в лифчике, но без оного верхняя часть моего туловища напоминает бесформенную подушку. Я всегда ношу утягивающие штанишки вместе со специальными колготками, которые зрительно уменьшают бедра и попу. Летом в этой сбруе жарко, но если я просто накину легкое платье, то буду состоять из двух подушек – живота и мадам Сижу. В тонком халатике я не рисковала появиться даже перед Гри, который ежедневно повторял: «Танюша, ты красавица. Я не из тех мужчин, кто восхищается шампурами. Лучше тебя нет!»
Старательно прогнав мысли о муже, я поспешила в ванную. Есть у меня еще одна привычка, которая тоже выросла из комплекса толстушки. Я здесь пользуюсь той ванной, где, кроме трехрожковой люстры под потолком, есть маленькое бра над зеркалом. Экономная двадцатипятиваттовая лампочка разгоняет тьму, но она не выделяет мою фигуру, ее очертания тонут в полумраке, зеркало отражает мое лицо, шею, ну еще плечи. Можете сколько угодно подсмеиваться, но при тусклом освещении я кажусь себе стройной, почти симпатичной. Жаль только, что на внутренней стороне двери отсутствует шпингалет. Почему его нет? Никто из живущих в квартире вам на этот вопрос не ответит. Ни одна из наших трех ванных не запирается. Когда принимаешь душ, часто кто-то приоткрывает створку и быстро ее захлопывает, обнаружив, что помещение занято. Я не хочу предстать перед глазами Анфисы или Маргоши в полной во всех смыслах слова красоте. Конечно, я всегда тщательно задергиваю штору, да вдруг она отодвинется? В общем, в полумраке мне комфортнее.
Ванная большая, в ней метров десять, но развернуться негде. Тут стоит большой рукомойник, тумбочка со всякими тазиками, этажерка с моющими средствами, стиральная машина, висит несколько шкафчиков, крючки для халатов-полотенец, ну и сама ванна с душем.
Я открутила краны, попробовала рукой воду, разделась и наткнулась ногой на прикрытую фольгой кастрюлю, которую кто-то поставил на коврик. Если вы живете в большой компании, то бесполезно выяснять, кто и зачем припер в ванную эмалированную посудину. Раз человек установил ее здесь, значит, ему так надо. Хотите жить в мире с окружающими, проявите понимание. Я не стала перемещать кастрюльку, в конце концов, мне она не очень мешала, влезла в ванну, посидела в теплой воде, потом решила намылить мочалку и тут вспомнила, что не достала из шкафчика свой гель «Мед с лимоном».
Подниматься из теплой, приятно расслабляющей воды не хотелось, в голове мелькнула мысль: может, ну его, гель, обойдусь! Потом я решила воспользоваться содержимым бутылки, которая стояла на бортике, она не моя, но я займу пару капель, не больше.
Я быстро открутила пробку, понюхала содержимое бутылочки и тут же вернула ее на место. Мыло определенно приобрела Маргоша, ревнительница здорового образа жизни, только она способна намыливаться чем-то воняющим лекарствами. Уж лучше я на пару секунд покину ванну и прогуляюсь до шкафчика за своим «Медом с лимоном».
Ругая себя за рассеянность, я перекинула одну ногу через край ванны. Плюх! Стопа угодила в нечто до противности мягкое и упругое одновременно. От неожиданности я дернулась, правая нога поехала по дну ванны, я со всего размаха села на бортик и взвизгнула от боли, потом решила встать на коврик двумя ногами, но потерпела неудачу. Правая конечность никак не желала подниматься. Сделав несколько бесплодных попыток, я приняла решение: лучше сесть в ванну и снова попытаться встать. Но левую ногу оторвать от пола мне не удалось, она резко потяжелела, пальцы ощущали вязкую массу.
