Татьяна Луганцева - Траурный венок от Красной Шапочки
Резкий звук выстрела вывел Никиту из оцепенения, и он, недолго думая, нырнул в воду вслед за ней, пытаясь спасти беременную девушку.
Никита неплохо плавал и даже занимался одно время подводным плаванием, но, нырнув достаточно глубоко, Никита не обнаружил и следа девушки. Он смотрел и смотрел вокруг в мутной воде, но не видел ее. Всплыл на поверхность и, вобрав воздух в легкие, снова нырнул, стараясь пробыть под водой как можно дольше в поисках несчастной. Долгих минут пятнадцать Никита боролся со стихией и, вконец обессилев, понял, что его усилия тщетны. Вынырнув на поверхность, он увидел, что его отнесло довольно далеко от лодки. Придя к выводу, что больше нырять не может, он из последних сил доплыл до лодки и с большим трудом забрался внутрь. Происшедшая на его глазах нелепая и бессмысленная трагедия поразила Серебрянникова до глубины души.
«Как она могла так бесследно и быстро исчезнуть? И что она, вообще, говорила? Черт! Все, спасти ее уже не удастся, она давно утонула! Бедный неродившийся ребенок! Вот кошмар! Почему девушка не боролась за свою жизнь? Какая ужасная трагедия!» – крутились у него в голове обрывки мыслей.
Никита еще раз осмотрелся, завел мотор и сделал на лодке несколько кругов, всматриваясь в море, все-таки надеясь обнаружить бултыхающуюся в воде аниматоршу. Но все напрасно.
Никита повернул к берегу и причалил к тому месту, откуда они отплыли. Мокрые бинты на руках причиняли обожженной коже боль. Никита вылез из лодки и посмотрел на пустынный берег. Да, каменистая бухта явно не пользовалась популярностью у отдыхающих. Но что это? Никита слегка прищурил глаза. По камням, пошатываясь и спотыкаясь, шла Яна. Волосы ее были спутаны, одежда порвана и в грязи, а ноги без бинтов в крови.
– Яна! – кинулся к ней Никита. – Где ты была?
– Меня похитили… Идем отсюда скорее, – оперлась на его руку Яна и поежилась. – А ты почему такой мокрый? Ты что, купался прямо в одежде? Что ты здесь делаешь?
– То же, что и ты. Меня чуть не убили! И нужно скорее вызвать спасателей – утонула девушка!
– Мне тоже надо в милицию. Пусть поймают того маньяка, что похитил меня и запер на маяке! – пожаловалась Яна.
Специфика работы милиции крупных городов, а особенно Москвы, состояла в том, что милиционеры в принципе были готовы к любым неприятностям и происшествиям как днем, так и ночью.
В курортном же поселке фактически сельский детектив Евгений Русланович Ватрушкин ночью привык спать в своем доме, находиться среди семьи и очень не любил, если из-за каких-то отдыхающих тревожили его покой. Когда происходили мелкие неприятности, например, пьяный мордобой в баре, то его подчиненные справлялись сами. Если кто-то по собственной дури ночью тонул в море, то его тело отвозили в морг до утра, чтобы искать следы насилия или отсутствия оных, а на самом деле никому и в голову не приходило потревожить начальника ночью. Тем более что утопленнику было все равно, ночью на него посмотрит господин Ватрушкин или утром. Но в каких-то экстренных случаях начальника все же приходилось вытаскивать из постели, что изначально не обещало ничего хорошего.
Сам же Евгений Русланович искренне считал, что вообще все беды в поселке от отдыхающих. Русские люди всегда отдыхают так, будто в последний раз, – с размахом, шиком, разливанным морем алкоголя, словно добиваясь, чтобы море Черное вышло из берегов и смыло все к чертовой бабушке.
В кабинете бывшего директора санатория и ныне отсутствующего нового хозяина Карла Штольберга Евгений Русланович устало смотрел на Яну и Никиту. Лицо его не выражало ничего. Что было странно, потому что и Яна, и Никита уже рассказали страшные истории, приключившиеся с ними. Реакции не было никакой. То есть полный ноль! Ватрушкин рассматривал «безбровные» лица «сладкой парочки» и думал о своем.
«Боже мой, с кем приходится работать! Это же чокнутые люди! Одно слово – москвичи. Все же понятно! Какого наркотика они объелись? Откуда такие красочные галлюцинации? Ну и историю поведала бабенка – о мрачном типе, похитившем принцессу, не сказавшем ни слова и заточившем ее в башне заброшенного, давно не функционирующего маяка, откуда выбралась благодаря так кстати оказавшимся на ней бинтам. Она себя в зеркало видела? Кому она нужна? За пятнадцать лет службы не слышал ничего нелепее. А ее дружок? Вместе они курили травку, что ли… Зачем-то поплыл на чужой моторке с беременной девушкой в море, вдруг та достала пистолет, назвала его «ментом поганым», стреляла. Кхе, кхе… Якобы она хотела его убить и вывалилась за борт сама, а он, герой-любовник, нырял-нырял, но так и не спас ее… Причем эти двое искренне верят в то, что говорят! Что делать? Наказать их за ложный вызов и лживое свидетельствование? А может, вызвать бригаду «скорой помощи»? Вдруг у парочки белая горячка?
Евгений Русланович прокашлялся.
– Вы Яна Карловна Цветкова?
– Да.
– Значит, вы… гражданская жена нынешнего директора санатория, иностранца… – Следователь заглянул в свои записи.
– Карла Штольберга, – подсказала Яна.
– Карла Штель… тьфу! Ну да, его.
– Да, – снова кивнула Яна.
«Что же это творится? Если у него жена такая, значит, и он сам с приветом? И теперь покой на моем участке закончился?» – продолжал с грустью размышлять Евгений Русланович.
– И вы утверждаете, что вас похитили?
– А вы что, не верите мне? – удивилась Яна.
– Успокойтесь, верю. Хоть в такое и трудно поверить. Зачем вас похитили?
– Я не знаю! Он не выдвигал никаких требований, не требовал выкупа. По-моему, он просто хотел меня убить, – сообщила Яна.
– А что вы такого сделали, если вас кому-то понадобилось убивать? – усмехнулся следователь.
– Ровным счетом ничего! Что и обидно! – разгоряченно вскрикнула Яна.
– Извините, а вы кем приходитесь госпоже Цветковой? – следователь перевел взгляд на Никиту.
– Я? Друг!
– А что вы делали ночью в море с беременной девушкой Тамарой?
– Я искал Яну, а Тома увязалась со мной. Я не хотел ее брать, но она буквально увязалась по собственной инициативе, – ответил Никита. – Я же говорил, что Яна внезапно исчезла, и я ее везде искал. Мы потерялись после концерта.
– После концерта на меня и напали, – встряла Яна, – когда шла по безлюдной дороге.
– А сейчас я думаю, что аниматорша изначально пошла со мной, собираясь избавиться от меня, – продолжил о своем Никита. – И на лодку она меня загнала обманом – мол, видела, как Яна шла на пляж.
– Я не шла, меня несли! И не на пляж, а вдоль насыпи!
– Тихо! Тихо! Тихо! Успокойтесь, – постучал карандашом по столу Евгений Русланович.
Яна посмотрела на стол, так как местный Шерлок Холмс сам же и привлек к нему внимание, и замерла. Под прозрачным пластиком, лист которого покрывал рабочую поверхность стола, лежали различные фотографии, записки и образцы бланков. А еще там была фотография угрюмого мужчины с крупным носом и кустистыми черными бровями. Ее-то Яна и углядела.
– Вот, а вы еще не верите мне! – закричала Яна. – Вы ведь уже разыскиваете его!
– Кого? – не понял следователь.
– Моего похитителя! Вот же его фотография! Разве она не из увлекательной серии «Их разыскивает милиция»?
Евгений Русланович проследил за ее взглядом, и карандаш выпал из его руки.
– Здесь не стенд милицейского участка! Изображенный на фотографии человек – всем нам очень хорошо знакомая личность, бывший директор санатория – Аркадий Ильич Косоруков, – сообщил следователь.
Повисла неловкая пауза.
– Но меня похитил именно он! Я готова поклясться чем хотите! Вот вам и мотив: он хочет уничтожить новых хозяев санатория. Я слышала, что старый директор попивал и привел здесь все в непригодность. Может, он сошел с ума от горя, что продал свое детище? – прищурила глаза Яна.
– Вы серьезно говорите? Это был он? – впервые несколько растерялся Евгений Русланович.
– Клянусь! – подняла руку Яна.
Евгений Русланович обратился к одному из сотрудников:
– Слышь, коли так, слетайте на квартиру к Косорукову и привезите его сюда. Только пусть ребята там не буянят, не известно еще ничего толком. Человек он уважаемый, пусть все пройдет по-тихому и по доброй воле.
– Понял, шеф! – За дверью сотрудник тут же испарился, столкнувшись в дверях с мужчиной серьезного вида.
Вновь вошедший обратился к начальнику:
– Евгений Русланович, аниматорши в номере нет, муж ее пьян в стельку, ничего сказать не может. Но одна из свидетельниц, проживающая в санатории, подтвердила, что видела, как женщина с огромным животом и высокий плотный блондин вдвоем искали что-то или кого-то на территории санатория, а затем пошли к морю. Свидетельница поссорилась с мужем и долго сидела на балконе и курила. Она – лицо совершенно не заинтересованное, и не верить ей нет никаких оснований.
Лицо Ватрушкина мгновенно закаменело и потеряло всю свою беспечность.
– Так… это что? Действительно утонула беременная женщина? – почти с отчаянием в голосе спросил он у окружавших его людей.
