Галина Гордиенко - Жизнь в полосочку
Бедный Крыс!
***
Лешка изучал за кухонным столом полученную «почту». И дымился от злости — он был прав. С самого начала. Его просто выжимают из бизнеса. Одним махом лишают и участков в центре Череповца, и долгосрочных контрактов с заводами стройматериалов.
Фирма «Консоль», разумеется. Значит — Василий Гулагин.
Потому что Баймуратов, как Лешка понял Ваньку Маликова, изначально претендовал лишь на Зашекснинский район. А там — никакой конкуренции. Особняки для состоятельных горожан Лешку ни капли не интересуют. Как и земля под них.
Лешка попытался прожечь взглядом дыру на цифре в десять миллионов рублей, но не смог. Зачем-то потер ее пальцем, будто что-то мог изменить. И вернуть практически исчезнувшую сумму. Его свободные денежки. Те, что обеспечивали доступ к стройматериалам уже сейчас. И к участкам земли.
Лешка подошел к окну, распахнул форточку и поморщился: оставшаяся у него мелочь в игре не участвует. Толку от нее — ноль.
Даже если он заплатит за землю, дальше что? Консервировать участки на неопределенное время? Он не миллионер, ничего такого позволить себе не может, его небольшие деньги должны работать, а не лежать.
Ну, Томка!
Лешка криво ухмыльнулся: любовница стоимостью в десять миллионов рублей. Неплохо-неплохо. Далеко не каждый потянет. А вот он, Алексей Сазонов, — пожалуйста.
Лешка вернулся к столу и с отвращением глотнул остывший кофе. Ожесточенно смял в кулаке полученный лист бумаги и от души высказался о новых технологиях.
Нет, смешно! Совсем недавно промышленно-строительный банк приступил к выпуску международных пластиковых карт. VISA KLASSIC, со счетом в евро. Сам Лешка только на днях об этом узнал, а череповецких бандитов презренная наличка уже не интересует! Они требуют четыре пластиковые карты на предъявителя с указанием кода доступа. По два с половиной миллиона рублей на каждой.
Лешка, скрипя зубами, развернул скомканный лист и уточнил: да еще чтобы были перетянуты одной резинкой и запаяны в два слоя плотного полиэтилена.
Они что, нырять с картами собираются?!
Лешка попытался взять себя в руки и снова с горечью уставился на ультиматум. Получалось — времени у него всего ничего. До завтрашнего вечера. Меньше суток.
Правда, обычно такие карты заказывают недели за две, не меньше, но в данном случае… Ну да, за хорошее вознаграждение и с учетом личных знакомств…
Лешка сжал кулаки и сказал себе: не получится оформить карты, он им отдаст наличными. Купюрами по тысяче долларов. Знает Лешка одного чудика, тот их просто коллекционирует. Нравится ему, и все тут.
Сазонов сдвинул брови: под хорошие проценты одолжит, куда денется! Потом Лешка старательно перетянет их резинкой, эти триста с лишним бумажек. И в полиэтилен запаяет, он не жадный. Вместе с извинениями и объяснениями. Пусть подавятся!
Лешка тяжело вздохнул: и местечко для передачи выкупа отлично выбрано. На пляже у Шексны. Парк подступает почти вплотную, и все равно открытое пространство вполне приличное. Незаметно не подобраться. Нет, из лесопарка, само собой, наблюдать за курьером можно, но толку-то? Может, они моторку подгонят? Или вплавь уйдут, раз деньги в пленку требуют завернуть.
И потом — ему главное, чтобы Томку отпустили целой и невредимой. А освободят ее лишь утром, а то и через день, после того как проверят карты.
Лешка задумчиво хмыкнул: если заявить в милицию, этих гаденышей можно будет взять с поличным. Все электронные счета довольно просто проследить или заблокировать, да и номера тысячедолларовых купюр переписать ничего не стоит…
Однако рисковать он не будет. Черт с ними, с деньгами. Заработал раз, заработает и другой.
Но Томку убьет! Лично. Как только она попадет к нему в руки.
Лешка еще раз внимательно изучил план пляжа, где ему надлежало оставить деньги, и пожал плечами: ну и фантазия! Пенек какой-то отыскали у скамейки. С дуплом у самой земли.
Впрочем, довольно умно. Если курьер и опоздает на час-другой, в эту дыру даже бомж не сунется. Да и не знает никто о ней. Летом пень наверняка используют как дополнительную скамью. А дупло…
Лешка посмотрел на часы и вдруг с ругательствами вскочил: Крыс! Он совершенно не подумал о несчастной собаке! Его же нужно срочно выгулять. И взять на время к себе. Пока…
Ну да, на время. До послезавтра.
Нет, как Томка могла подложить им такую свинью?!
ГЛАВА 15
Ночь прошла безобразно. Тамара никак не могла заснуть. А если и проваливалась в душную тьму, то лишь на считаные минуты. Наступления утра она ждала как избавления. И в шесть часов уже была на ногах.
Тамара без малейшего аппетита позавтракала, просто чтобы хоть чем-то занять себя, и угрюмо подумала — никогда время не тянулось так медленно. И первый раз в жизни она не знает, чем заняться.
Еще день назад прекрасная погода явно изменилась. Тамара болезненно морщилась, слушая завывания ветра и шум волн, разбивающихся совсем рядом. Порой казалось — о дом.
Иногда она залазила на стул и замирала у ближайшего вентиляционного отверстия: оттуда приятно тянуло прохладой и запахами близкого леса. Особенно остро пахла сосна.
Дождя все не было. Случайный попутчик Витюша оказался прав.
Тамара глотнула минеральной воды и брезгливо отбросила пластиковую бутылку — слишком теплая. Извлекла из холодильника другую, напилась и умылась. Подумав, смочила полотенце и обтерлась до пояса. Почувствовала себя чуть лучше и грустно улыбнулась.
Неспешно подошла к входной двери и осторожно толкнула ее. Внезапно мелькнула дурная мысль: она давно открыта. Кто-то глупо и жестоко подшутил над ней и удрал.
Само собой, дверь лишь слегка дрогнула. С той стороны лязгнул засов, и Тамара невесело хмыкнула: нет даже замочной скважины.
Неожиданно вспомнились прочитанные во множестве детективы. Тамара вернулась к раскладушке, легла и стала припоминать все известные ей способы освобождения.
Выбитые стекла в окнах исключались сразу же, окон просто не было. По той же причине отметались перепиленные решетки, если только для практики с вентиляционных отверстий их убрать.
Бессмысленно устраивать пожар в надежде, что примчатся спасать пленницу — наверху никого нет. Да и у нее — ни спичек, ни зажигалки.
Тамара настороженно прислушалась: тишина была полной. Разгулявшийся на улице ветер только подчеркивал ее.
Нет, Тамара здесь одна! Ее тюремщик давно уехал в город. И правильно. Охранять или караулить ее незачем. Отсюда не сбежать.
Тамаре казалось: дачу под тюрьму использовали чужую. Наверное, знали — хозяева в ближайшие дни здесь не появятся.
Уж слишком этот подвал… человечный, что ли? Не пахнет здесь ни особым богатством, ни желанием пустить пыль в глаза. Иначе бы не хранили так бережно все эти ненужные журналы да книги. И просто старье, которое почему-то всегда жалко выбросить.
У родителей в Крыму почти такой же дом. Попроще, естественно. И не новый. Подвал один к одному. Со стеллажами, заваленными, считай, мусором. Мать с ним и под пистолетом не расстанется. Как и отец. На все Тамарины уговоры очистить наконец полки у них ответ один — а вдруг что пригодится?
Тамара вздохнула: раз дом чужой, здесь вряд ли захотят светиться. Запросто кто из соседей может заметить посторонних и прийти с расспросами. Или на всякий случай позвонить в милицию.
Конечно, на дачах сейчас людей практически нет, но ведь рядом жилой поселок. Не так Городище отсюда далеко, чтобы на чужака не обратили внимания.
Тамара заставила себя вернуться к проблемам бегства: итак, окна с решетками или без — отсутствуют. Пожар устраивать не для кого. Вот если бы ее закрыли на ключ…
Тамара раздраженно фыркнула и продолжила: еще и оставили бы тот ключ в замочной скважине. Специально для нее. Чтобы облегчить жизнь.
Понятно, тогда бы она не растерялась. Сунула бы под дверь газетный лист — там непременно по сюжету должна быть щель — и вытолкнула из замочной скважины ключ. И все. Да здравствует свобода!
Тамара нервно хихикнула: или так. Дверь закрыта на обычный крючок. Обязательно старая дверь, плохо прилегающая к косяку — да, вот такие беспечные бандиты. Тогда она берет нож, палочку, спицу, вилку наконец, и осторожно приподнимает крючок. Здорово.
Девушка грустно осмотрела свою темницу: что там еще? Ах да, прорубить выход! Неплохая идея. Дверь деревянная и совсем не толстая. Тамара видела — миллиметров тридцать пять, не больше. Стандартная. Другая тут не нужна. Она же внутри дома.
Опять-таки — прокол. У Тамары ни топора, ни пилы. Она почти все на стеллажах перетрясла — даже дрели нет.
Тамара сунула руки под голову: да, не повезло. На ее долю достался засов. И дверь прилегает к косяку довольно плотно. Нет, крошечный зазор есть, раз ее можно толкнуть так, чтобы засов звякнул, но толку от этого — ноль и еще меньше.
