Маргарита Южина - Бюро гадких услуг
– А, понятно. Ничего страшного, Людмила Ефимова, через месяц освобожу квартиру. Могу и раньше, мне же, теть Люсь, долго собираться не надо – я туда ни мебели, ни тряпок не завозил, так только, ночевал.
– Ну, я так просто предупредила, по правилам положено. А то вдруг будешь…. хм… ночевать, и вдруг хозяева нагрянут. Каково твоей даме сердца придется?
Витя матово покраснел и смущенно улыбнулся. Люся тут же принялась ковать железо, пока оно еще было в растерянном состоянии:
– Витенька, я тут одну новость услышала… Львова Арина Николаевна скончалась, застрелили ее… Вот бы узнать, кто ж тот негодяй.
У Потапова медленно сползало с лица выражение стыдливости, и физиономия его становилась недовольной.
– Теть Люсь, зачем это вам? Да, застрелили женщину. Только вам-то какое дело? – пытался он говорить мягким, спокойным голосом.
– Надо, Витенька, надо. Я ведь почему к тебе пришла – знаю, что ты доброту помнишь и ценишь. И уж если мне что-то надо узнать, то я уверена – ты не прогонишь, не отмахнешься, – напыщенно проговорила Люся и выжидательно уставилась на бедного парня.
Потапов вскочил и заметался по маленькой, будто шкаф, комнатке.
– Ой, я не могу! Ну, убили ее, застрелили, мы еще и сами ничего толком не знаем. Работаем. Вам-то зачем в эту историю влезать?! Вы вот что… вы ступайте домой, как будто и не говорили мне ничего, как будто и не спрашивали. Ступайте, Людмила Ефимовна, ну некогда мне, честное слово! Ну, не тяните из меня жилы!
Виктора Потапова нисколько не удивил такой разговор: парень знал, что Людмила Ефимовна да верная ее подруга Василиса Олеговна весьма настырно влезают в преступления, о которых им удается прослышать, и тут же начинают вести свои расследования. Хотя, чего греха таить, были моменты, когда леди даже оказывали сыскарям-профессионалам некоторую помощь.
– Ну хорошо, не можешь сказать, кто Львову убил, скажи тогда хоть, кто такой Тарасов, – вздохнула Люся.
– Тарасов? Вы и до него добрались? Никакого Тарасова!! Вы слышите? Ни-ка-ко-го! Даже не смейте это имя произносить! Ишь, Тарасов ей понадобился…
Люся ни разу не видела тихого, скромного Потапова в таком гневе. Чего уж говорить, она прямо-таки испугалась.
– Ладно, чего ты вскипятился? Пойду я… – заблеяла она и выскользнула за дверь.
Возле кабинета Потапова все еще сидел квелый мужичок. При виде Люси он вскочил и заговорщицки зашептал:
– Слышь, а че эт начальник-то про Тарасова орал? Он ить меня из-за его и вызвал.
– А вы что, Тарасова знаете? – недоверчиво покосилась на него Люся.
– Дык… чай с Гошкой-то в одном подъезде проживам! – гордо выпятил грудь мужичок. – Он мне завсегда «здрасте» говорит.
– Во-от, значит, как, – заулыбалась Люся и уселась на обшарпанное креслице рядом с мужчиной. – И где это он проживает?
– Дык на Николаева. Дом восемь, квартира одиннадцать, – браво отчеканил собеседник и намеревался рассказать еще какие-то подробности, но тут из кабинета вылетел разъяренный Потапов и накинулся на Люсю:
– Вы еще здесь? А я ведь просил… Я ведь вас просил покинуть отдел!
– Все, все… Покидаю… – засуетилась Люся и, отбежав подальше, мстительно выкрикнула: – Жениться тебе надо, Витек! А то ты уже на женщин кидаться начал!
На улице, постепенно синея от осеннего ветра, сидела Василиса.
– Васька! Ты не представляешь! Оказывается, Тарасов ну ты помнишь, нам про него Римма заикнулась… так он какой-то очень опасный. Меня Потапов из-за него чуть не съел! Думаю, обязательно надо к тому Тарасову наведаться. Я уже и адресок добыла.
– Неужели Витька выдал? Чего-то на него не похоже.
– Нет, не Витька. Да все равно, мыла в мешке не утаишь! Пойдем, я тебе по дороге расскажу.
Василиса уже изрядно проветрилась, и ей хотелось тепла, желательно у домашнего очага.
– Нет, поедем домой. Надо жениха к Ане доставить, а потом хорошо продумать, как мы будем брать Тарасова.
Дома Антон Петрович усердно опустошал холодильник. Он уже выложил на тарелку сваренную для Финли рыбу и, увидев хозяек, ворчливо им попенял:
– А вот уху-то вы готовить не умеете, нет. Надо сюда лучку добавить, морковочки…
– Не знаю, Финьке нравится, – буркнула Василиса. – Мы для себя обычно в кастрюле готовим, а не в большой кружке.
– А это что? – выпучил глаза квартирант.
– Да уж теперь неважно. Давайте собирайтесь, Антон Петрович, наряжайтесь, вас пригласили в гости, – быстро переменила тему Люся.
– В такую рань?
– Никакая не рань – уже половина четвертого. Женщина почти полчаса нас ждет, идемте.
На первый этаж спускались чинно – впереди Люся, следом напыщенный Антон Петрович в разорванной рубахе – с утра он понадеялся, что женщины исправят неполадки в его костюме, но дамам было не до того. Замыкала шествие Василиса, чтобы перекрыть все пути к бегству жениха.
– Ну, наконец-то! – встретила их соседка. – А я уж думала, заблудились вы, что ли? Или передумали…
– Что передумали? – насторожился мужчина.
– Да ничего, проходите, – толкнула его в спину Василиса, и Антон Петрович мячиком пропрыгал в комнату.
Аня всерьез подготовилась к смотринам. Максимка был куда-то срочно сплавлен, все вокруг сияло чистотой, а посреди комнаты красовался накрытый стол. Почему-то на две персоны.
– Ой, Анечка, а ведь мы торопимся! – притворно вскинулась Люся, правильно оценив количество расставленных приборов.
– А то, может, посидите? – слабо уговаривала Аня.
– Ну что ж, и посидим, – уселась было Василиса.
– Только у себя дома, – дернула ее подруга за руку. – У нас такая куча дел, вы не представляете!
Василиса нехотя последовала в коридор.
– Так вы никуда не уходите, я через часок вернусь! – крикнул им вдогонку Антон Петрович. – Или лучше ключ оставьте!
– На вас всех никаких ключей не напасешься, – вежливо улыбнулась Люся и понеслась домой. Следом загромыхала Василиса.
Придя домой, Людмила Ефимовна первым делом схватилась за ведро.
– Ты чего? – удивилась Василиса.
– Надо полы помыть, срочно. Так сказать, следы замыть. Ну… чтобы он к нам не вернулся, примета такая есть.
– Да и правда: пусть у них все будет хорошо, – схватила Василиса тряпку.
Вот уж правда: если считаешь, что живется тебе ужас до чего плохо, устрой на недельку в доме общежитие, а уж когда все разъедутся, поймешь, что самое большое счастье – вот оно, рядом! Это когда можно развалиться на диване и не думать, не задрался ли подол выше обычного, когда можно пялиться в телевизор, сколько пожелает душа, и вообще, когда ты можешь все, что можешь. Василисе с подругой хватило одного дня, чтобы это понять.
– И что мы узнали? – присела рядышком подруга. – Куда продвинулись?
– У нас теперь появилась маленькая цепочка: Едякина – Львова – Тарасов… Хотя, слышишь, Люсь, а может, Тарасов и не из цепочки? Ну так, посторонний?
– Ага! Я тоже не особенно про него думала, когда Римма рассказывала. А вот когда на меня Потапов визжать стал, когда я только фамилию его упомянула, так я сразу смекнула – правильно движемся. Он же мне, знаешь, чего кричал-то? Вы, мол, и до Тарасова добрались!
– Да уж, из Витенькиных уст это большая награда. Ну что же, завтра займемся Тарасовым. Ты адресок-то не потеряла?
Утром Люся, сладко разоспавшаяся, очнулась оттого, что кто-то упрямо трепал ее за плечо.
– Вставай, Люся! Ты уже опаздываешь! – ревела над ухом Василиса.
– Что случилось? Куда опаздываю? – сонно моргала Люся.
– Ты уже проспала! Времени половина восьмого, а тебе надо к восьми!
– Да куда к восьми-то?
– К Веронике Мефодиевне, ты что, забыла? Она же сказала – сегодня к восьми явиться, чтобы за котом наблюдать.
– А мы разве не вместе идем?
– Не-а! Баба Вася с нами сидит, – объяснил чей-то тонкий голосок.
Вася удрученно смотрела на подругу – возле нее скакали две внучки.
– Я же тебе говорю, верной дорогой движемся. Вон и Пашка твой Тарасова перепугался, – пробурчала Люся, вылезая из постели.
Все ясно – не успела Людмила Ефимовна появиться в милиции, а Пашка, Васин сынок, вмиг пронюхал ситуацию и усадил матушку с детьми. Что ж, к Веронике Мефодиевне придется идти одной, а уж потом непременно к Тарасову – надо же разобраться в этой мешанине.
Несмотря на приглашение, оказалось, что Люсю никто у Вероники Мефодиевны не ждал. Хозяйка валялась в постели, и проснуться она должна, по утверждению женщины, которая открыла Люсе дверь, не раньше двух часов. Едва переступив порог, Люся поняла: вчера были гости. Причем гости какие-то невоспитанные, которые могут бросать окурки на пол, ставить тарелки под сервант, а использованные салфетки выбрасывать в цветочные горшки. В квартире царил погром и витал несвежий дух гулянки.
– А где кот? Я пришла за ним наблюдать, – спросила Люся.
– А чего за ним наблюдать? У меня он. Нешто можно животному в таком свинарнике находиться? Генрих – такая тонкая кошачья натура, а уж умница – каких поискать! Я его специально к своему Барсику привожу, чтобы он его уму-разуму научил, – охотно объяснила женщина, которая крутилась на кухне, наводя там порядок.
