Маргарита Малинина - Лилии распускаются в полночь
– Это говорит человек, который утверждает, что возможностям разума не имеют предела?
– То возможности разума, а то шесть лет института. Местный врач осмотрел же тела?
– Мы не верим аборигенам, – понизив голос, открылась я. – Капитан считает, что доктор в сговоре с директором круиза, а последний не желает открывать правду о смерти всех этих людей.
– А нам-то зачем открывать правду о смерти этих людей?
– Руслан, ты что! Мы можем стать следующими жертвами, ты понимаешь это? Каюты разыгрываются именно среди нас!
Парни задумались. После недолгой паузы вечный оптимист Нечаев, хлопнув в ладоши, заявил:
– Нам нужно согласиться на эту авантюру! – и в принципе, изменил бы себе, если бы сказал что-то иное.
– А как Катя смогла ключ получить? – заинтересованно спросил Руслан с ноткой восхищения в голосе.
Я рассказала.
Улыбка Максима стала чуть уже:
– Она что, тоже с нами пойдет?
– Нет, – заверила я, – у нее другие планы.
– Отлично!
– Но идти нужно сейчас, – напомнила я, – пока этого ключа не хватились.
Мы оба посмотрели на Зайцева.
– Вообще говоря, мне все равно катастрофически нечем заняться, – развел он руками, что было принято за однозначное согласие.
На всякий случай мы выждали пять минут, чтобы музыкальный вечер успел начаться и была меньше вероятность столкнуться с кем-то на палубе. Выйдя и заперев каюту, мы отправились на поиски выявленных Катериной дверей, уповая на то, что предмет в моих руках хотя бы к одной из них подойдет. До лестницы мы шли открыто, потому что опасаться на этом участке было нечего: пассажиры просто прогуливаются по палубе или держат путь наверх. Но вот когда недалеко от ступенек обнаружились те самые двери, о которых говорила подруга, мы почувствовали себя неуютно. Как мы будем подбирать ключ?
Видя мою неуверенность, Макс предложил:
– Я постою на стреме, – и с готовностью и резвостью взобрался на середину трапа.
– Давай, – шепнул Руслан.
Я поднесла ключ к замочной скважине. Не подошел. Я расстроилась, а Зайцев предложил перейти к следующей – она была в пяти шагах. Дойдя до новой двери, я снова пустила в ход ключ, но и здесь не сработало.
– Дай-ка я, – Руслан авторитетно изъял у меня ключ и сам попытался вставить. С тем же успехом. Тогда он прислонился к двери ухом. – Машинное отделение.
– Да? – поразилась я его осведомленности.
– Ну или типа того. Какие-то механизмы работают. Но людей, видимо, нет.
– Это хорошо, а то они могли нас услышать.
Мы вернулись к ступенькам, на взгляд Максима развели руками. Спускаясь, тот предложил:
– Идем в дальний отсек трюма? Вон поворот, – кивнул он на противоположный конец коридора. – Там обязательно что-то есть.
Я кивнула:
– Катька говорила, что там еще две запертые двери.
– Так чего же мы ждем?
– Как мы объясним свой интерес, если нас застукают?
– Ой, – отмахнулся воодушевленный Макс, – как-нибудь выкрутимся!
Он кинулся вперед, но быстро затормозил: на лестнице появилась Ника и окликнула нас.
– Вы что, не идете на концерт?
– Сейчас подойдем, – солгала я, – а ты что не идешь?
– Я оттуда, – проходя мимо меня в сторону каюты, сообщила она, – просто там окно открыли, очень дует. Надо взять кофту.
Дождавшись, когда она скроется за своей дверью, мы кинулись за поворот. Там уже не было такого яркого света, как в предыдущем коридоре. Лампочки висели на большом расстоянии друг от друга и не были изящными. Стены не имели облицовки, только голая сталь светлого оттенка, наверно, какой-то сплав алюминия, правда, негрязная, без вмятин и трещин. Коридор до следующего поворота был пуст.
– Не странное ли поведение для девушки, только что потерявшей родную сестру? – негодовала я по дороге.
– Не о том думаешь, ключик давай, – пропел Нечаев.
– У меня его нет, он у Руслана.
Тот держался чуть в стороне, а вот дружбан его, напротив, все теснее ко мне прижимался, я даже пару раз споткнулась о его ногу, пока мы шли.
– Руслик! – бодро крикнул ему Макс, но тот, дернувшись, быстро приложил палец к губам. Коридор снова делал поворот и, так как Зайцев держался другой стены, ему открылось большее пространство для обозрения. Очевидно, он что-то заметил, потому приказал молчать. В следующую секунду я услышала голоса. Сердце бешено забилось, я растерянно переводила глаза с одного соучастника на второго, наконец Максим заметил мой испуг, взял за ладонь и вынудил прижаться к стенке рядом с ним. Руслан же, находясь в середине прохода, осторожно выглядывал. Приблизившись к нам, зашептал:
– Там две двери. Одна открыта, возле входа стоят люди.
– Матросы?
Мануальщик покачал головой:
– Повар. Он в белом колпаке и халате. И еще девица в переднике. Предполагаю, что здесь у них что-то вроде кладовой с продуктовыми запасами.
– Что будем делать? – не успела я спросить, как до нас донеслись шаги, и в следующий миг описанные приятелем мужчина и девушка появились в нашем проходе.
– А что вы тут делаете? – удивился человек в колпаке.
Сказать, что я опешила, – это не сказать ничего. У меня было ощущение, точно я украла что-то ценное и была поймана за руку. Которую мне теперь и отрежут в наказание. Ответить что-то я даже не пыталась, так как знала себя: начну заикаться. Впрочем, дело не только в проблемах с дикцией в стрессовых ситуациях – в голову все равно абсолютно ничего не приходило. В общем, не знаю, как я выпуталась бы, окажись я одна.
– А мы туалет искали! – гаркнул Максим с такой шикарной улыбкой на лице, что подозревать его в каких-то темных делишках было просто невозможно.
Я смотрела на него с восхищением, потому что знаю, что так бы не смогла, Руслан – с удивлением, остальные двое – с испугом. Но повар первым пришел в себя:
– Ребятки, – тут же подобрел он, – общая уборная есть только на главной палубе. Вам нужно подняться.
– А здесь нет?! – с какой-то даже обидой вкупе с возмущением на недостойный сервис выдал Макс в ответ, хотя, по-моему, надо было бы уже уняться. Не дай бог настучат на нас, что мы бродим, где не положено.
– А зачем? – удивился мужчина. – В каждой каюте предусмотрен санузел.
– Ну, это возвращаться надо, – расстроенно протянул парень, – мы с самой верхней палубы… – Как он еще не сказал, что из люкса! – Ладно, идемте, друзья.
Мы развернулись и пошли вслед за парочкой в белом. Однако шли не так быстро, как они, а те в свою очередь тут же углубились в свой диалог, короче, ничто не мешало нам с полпути вернуться. Итак, проход был свободен. Первая дверь, откуда они вышли, теперь была закрыта. Однако мы имели некое средство, которое Руслан не медля пустил в ход. Замок тихо щелкнул, дверь распахнулась. Свет никто не потрудился выключить перед уходом, и мы сразу поняли, что это совсем не то, что нам надо: помещение было очень маленьким, кругом стояли встроенные в стены шкафы, многие из которых с помощью открытых дверок демонстрировали свои полки. Они были сплошь уставлены банками: консервы, тушенка, джем… Парни на всякий случай принялись осматривать остальные шкафы, запертые на внешнюю задвижку, но и там для нас ничего интересного не было. Сложенные стопками скатерти, салфетки, фартуки и прочее барахло.
– Не будем терять время, – печально сказала я. – Здесь ничего нет, надо уходить.
– А еще одна дверь? – напомнил Максим.
– Но ключ же сюда подошел! – спорила я.
– Ну не скажи, – встал на сторону друга Руслан, – в таких местах, где очень много помещений, бывает так, что один ключ открывает сразу несколько дверей, относящихся к одному отделу или человеку. Чтобы связка поменьше была.
Я пожала плечами и первая вышла из подсобки. Почему-то мне казалось, что этот трюк не сработает. Но тем не менее, когда Зайцев, притворив эту дверь, подошел к следующей, ключ плавно вписался и туда.
– Вдруг это то? – обрадовался Максим. Любопытно, понимал ли он в тот момент, что радовался возможной встрече с остывшими телами бывших пассажиров нашего круиза? Тех, кого он еще на днях видел живыми? Наверно, нет. Очевидно, его ликование относилось к тому, что мы, возможно, достигли своей цели, а в чем состояла сама цель, уже забыл.
– Вполне может быть, – ответил ему Руслан, открывая дверь. Та неприятно скрипнула, являя полнейшую темноту. Мы ступили внутрь. Откуда-то сразу же повеяло холодом, я даже обхватила себя руками, пытаясь согреться.
Я стояла в узкой блеклой полоске коридорного света, а ребята быстро растворились в темноте. Вскоре что-то громыхнуло, и кто-то чертыхнулся с досады.
– Что случилось? – не выдержала я, ибо далее ничего не последовало.
– Пытался нащупать выключатель и что-то уронил! – ответил мне Макс.
– Руслан, – позвала я. – Ты где? – потому что он уже некоторое время хранил молчание и определить его дислокацию было нереально.
Откуда-то спереди донеслось:
– Нечаев, вруби свет! Мне кажется, мы нашли то, что искали.
