Татьяна Луганцева - Высокий блондин без ботинок
— Будьте счастливы… Пора в загс, — отстранилась от дочери Надежда Борисовна, хорошо помнившая о необходимости этого красивого миллионера расписаться в книге регистраций в загсе.
— Едем, — сказал Марко решительным голосом. Он походил на человека, твердо решившего прыгнуть головой в омут…
Через пять минут белый лимузин и цепочка машин с гостями, изъявившими желание ехать в загс, тронулись в путь.
Марко, впервые оказавшийся в русском загсе, с интересом осматривался. Здесь уже к ним присоединились его мама и другие гости. Все подходили с поздравлениями, жали ему руку и хлопали по плечу. Марко же чувствовал в душе абсолютную пустоту, и от этого среди этих счастливых лиц ему становилось еще тоскливее. Виктория же захлебывалась своим счастьем и уже изрядно набралась шампанского.
— Идем… — прошептала она жениху и потащила за собой.
Марко не успел оглянуться, как оказался вместе с ней в мужском туалете, в кабинке, прижатым ее жарким телом к стенке.
— Я хочу тебя прямо здесь! — заявила Вика, облизывая губы.
— Ты перепила. Идем, скоро наша очередь, — ответил ей Марко.
— Ты что, не хочешь? Я же предлагаю тебе! Ты как глыба льда, а лицо просто каменное, — продолжала тереться о него Виктория, — расслабься…
— Не сейчас, — попытался отстраниться от нее Марко, — и не здесь…
— Ты же любишь меня? — Вика пошатнулась.
— Люблю, — поймал ее за талию Марко.
— Тогда в чем дело? — Она освободила свою грудь от стягивающего ее корсета. — Что ты такой зажатый? Боишься за свои капиталы? Тебе не придется в меня вкладывать ни копейки, за свой силикон я заплатила сама.
— Ты совсем пьяна. — Марко выскочил из кабинки, слегка оттолкнув Викторию.
— Ну прости! Ну прости меня! — захныкала она. — Я просто не знаю, что еще я могу сделать для тебя! Я на все готова, понимаешь?!
— Успокойся, девочка моя. Иди. Я сейчас приду, — мягко сказал ей Марко.
— Я буду ждать. — Виктория привела в порядок свою одежду и вышла из туалета.
Марко подошел к раковине и пустил холодную воду.
— Марко? — услышал он голос рядом с собой.
— Мама? — спросил он, не поднимая головы. — Это мужской туалет, а правила приличия говорят, что…
— Плевать я хотела на правила приличия! — взорвалась она. — Уходи отсюда!
— Что? Наша очередь?!
— Уходи отсюда, — медленно повторила Антония.
Марко поднял на нее глаза.
— Что ты имеешь в виду?
— Здесь есть запасной выход. Налево от туалета за угол… Уходи, я больше не могу смотреть на твою агонию.
— Мама, как я могу?
— Очень просто! Это чудовищно, ужасно, но это честнее, чем остаться. Ты не виноват, это все я… Ты пошел на это ради меня. Я посмотрела сейчас на вас со стороны и подумала: жалко, что отец не дожил. И тут на меня снизошло озарение, это он, твой отец, вразумил меня. Внуки, семья — все это очень хорошо… Но так нельзя… Нельзя вот так насиловать себя! Ты выглядишь несчастным. Я подумала: что же я делаю, дура старая! Какой ценой! Уходи, Марко!
— А как же…
— За это не беспокойся. Я отвечу за все и сполна. Это моя расплата за то, что сама и сделала. — Антония приложила носовой платок к глазам. — Мне жалко и эту молодую влюбленную дурочку, которой ты можешь поломать жизнь… Уходи, Марко…
Марко сполоснул лицо холодной водой и поцеловал мать.
— Спасибо… Кажется, я знаю, за что тебя любил отец.
— Уходи… — подняла на него глаза Антония и улыбнулась сквозь слезы. — А все-таки ты хорош! Увидела я тебя в загсе! Да за тебя любая женщина пошла бы. Может быть, и состоится это когда-нибудь, а?
— Любимая, да нелюбящая ведь отказала, — подмигнул ей Марко.
— Кто?
— Наша спасительница Камилла.
— Надо же… Эта ветеринарша с характером. Да у нее, видимо, извращенный вкус, — вступилась за сына Антония.
— Я думаю, что это у меня все эти годы был извращенный вкус, — ответил Марко и тихо вышел из туалета, оставив Антонию стоять одну у раковины с текущей водой.
В туалет заглянул мужчина и, заметив Антонию, остолбенел, потом покосился на табличку с буквой «М».
— Мадам?
— А? А… Я уже ухожу, — очнулась она от своих мыслей.
— Вам плохо? — решил спросить мужчина.
— Напротив… мне хорошо, как никогда, — улыбнулась она, — мой сын!.. Он… Он…
— Женится? — пришел тот на помощь незадачливой посетительнице мужского туалета.
— Он влюбился, — поправила его Антония, — понимаете? Он впервые в жизни влюбился. А до свадьбы далеко, они еще только в начале своих отношений, — блаженно улыбаясь, Антония отправилась к гостям под недоуменным взглядом незнакомца.
Глава 13
«Налево от туалета… налево от туалета», — шептал про себя Марко, нащупывая ногами ступени в темноте и чувствуя себя жуком, пойманным в сачок. Ему стало душно, и он расстегнул галстук. Спасительная дверь была найдена, и Марко очутился во дворе загса, глотая свежий воздух. Здесь стояли баки с мусором, доверху наполненные и источающие едкий запах помоев. Повсюду валялись обертки от конфет, засохшие букеты, которые, видимо, дарили работникам загса, пустые бутылки. Марко поспешил на улицу, никогда еще он не был в роли последнего негодяя, но почему-то сейчас ему эта роль нравилась — она прибавляла ему сил и давала дышать полной грудью.
Он вышел на улицу широкой размашистой походкой и увидел припарковавшиеся такси и частные машины. Марко открыл дверь одной старенькой иномарки и выговорил:
— Гони, шеф!
В ответ ему была тишина. Марко посмотрел на водителя, а водитель на него, возникла неловкая пауза. На Марко смотрела симпатичная, слегка полноватая рыжеволосая женщина и гневно хмурила брови. Внезапно выражение ее лица изменилось, и она расплылась в улыбке.
— Марко Тозини?! Надо же! На ловца и зверь бежит.
— Синьора Надежда Ситцева? Ярая защитница животных? — узнал ее Марко, почему-то тоже очень обрадовавшийся этой встрече.
— Вот молодец! Запомнил! Еще пара ударов по голове, и ты выучишь мой адрес, — заявила она, — а что ты здесь делаешь?
— Я женюсь, — ответил он.
— Что-то не очень весело отвечаешь. Подпись свою уже поставил? — Надежда говорила таким тоном, словно спрашивала: «Кандалы уже надел?»
— Еще нет.
— Очень хорошо! — Она завела мотор и рванула с места, пояснив: — Тогда я тебя похищаю! Сопротивление бесполезно!
Тут перед ее глазами возникло лицо следователя Григория Степановича, с укоризной смотрящего на нее, и Наде стало не по себе.
— Ты хоть скажи потом следователю, что я тебя не с целью выкупа похитила, а так, ради русской народной забавы — похищение со свадьбы. Мне меньший срок припаяют или просто в психушку сошлют к моей подруге Пелагее.
— По-моему, обычно похищают невест? — улыбнулся Марко.
— А у нас необычное похищение — жениха! Я за равноправие! А если честно, то вы мне нужны, я ведь вас искала, но куда там… К вам не попасть, — махнула рукой Надежда, — мне бы Милу найти…
— Милу? — встрепенулся Марко. — Что с ней?
Надежда резко затормозила и в упор посмотрела на итальянца.
— И ты еще спрашиваешь? Да ты же убил ее!
— Я?! Я никого не убивал! Каюсь, я разбил сердце одной девушке, сбежав со свадьбы, но я точно не убивал Милу… Я бы никогда не причинил ей вреда потому что… потому что…
— Что? — спросила Надя.
— Она мне очень нравится, но она дала мне поворот-отворот.
Надежда вздохнула и собралась с мыслями, которые, как тараканы, разбегались в разные стороны.
— Я искала тебя, чтобы сказать, что моя подруга влюбилась первый раз в жизни, до беспамятства! Я не могла больше видеть, как она страдает!
— Мила?!
— Да, она!
— Дева Мария! Вези меня к ней, я ей все сам скажу! Я-то думал, что она не хочет ничего общего иметь с таким типом, как я. Как же я не заметил? Она так холодно держалась!
— Похвально, что тебя это известие радует, я боялась, что ты будешь смеяться, — ответила Надя, — а Мила от безнадежной любви так держалась! Она сама себя боялась. Ну, вы как дети, честное слово! Влюбились друг в друга с первого взгляда и дурочку валяли! Она: зачем я ему нужна? Он: зачем я ей нужен? Эх, если бы не я… — постучала руками по рулю своего автомобиля Надежда и посмотрела на номер дома, — выходим!
— Мы приехали к Камилле?
— Почти… — уклончиво ответила Надежда и вышла из автомобиля, бренча ключами.
Марко следовал за ней по пятам.
— Так… дом номер тридцать два… где у нас здесь… вот, видишь вывеску брачного агентства?
— Вижу.
— Нам сюда. Точно, здесь с Милкой мы и были. — Надежда направилась к двери под красивым резным козырьком.
— Я не хочу в брачное агентство, я только что сбежал со свадьбы и не готов к новой женитьбе, — сказал ей Марко.
— Я поняла… Тебе, кстати, не жалко невесту? Я бы на ее месте убила тебя.
